«Появились новые старые привычки — мы снова спрашиваем друг у друга номера телефонов»

Виктор (имя изменено по просьбе активиста), политический активист …

«Появились новые старые привычки — мы снова спрашиваем друг у друга номера телефонов»

Виктор (имя изменено по просьбе активиста), политический активист из региона в Центральном федеральном округе:

— Я живу без мобильного интернета уже месяц. Сначала, с июня 2025 года, интернет работал с перебоями. Как раз в это время мы с коллегами занимались агитацией перед выборами — раздавали печатные материалы. Мы привыкли координироваться через «Телеграм» — это удобно, мессенджер у всех есть, можно создавать чаты, в том числе секретные, оперативно обмениваться информацией. Но тут оказалось, что из некоторых районов города волонтеры не могли отправить сообщения — причина была в локальном отключении мобильного интернета.

В июле в моем районе мобильный интернет пропал полностью, поэтому пришлось перейти на домашний Wi-Fi. Теперь всю основную работу делаю из дома. Волонтеры приезжают ко мне за листовками, раздаточным материалом. Я заранее пишу им, в какое время буду дома, они мне заранее пишут, что выехали и примерно через сколько будут на месте, чтобы я мог встретить их.

Не скажу, что для нас это сильная проблема - мы достаточно быстро адаптировались к таким условиям. Но минусы, конечно, тоже есть.

Появились новые старые привычки — мы снова спрашиваем друг у друга номера телефонов, будто живем в 2015 году. А еще приложения с картами города не грузятся — это самая большая проблема. Кто-то из дома загружает карты на телефон, некоторые распечатывают на бумаге, чтобы не потеряться.

Отсутствие мобильного интернета замедляет работу. Иногда нужно что-то сфотографировать и отправить. Раньше мы делали это мгновенно, а теперь ждем, когда кто-нибудь доедет до дома, подключится к вай-фаю и скинет файлы. Порой приходится ждать конца дня.

Один из примеров — избиратели оставляли подписи для выдвижения моей кандидатуры на выборы. Эти подписи территориальная избирательная комиссия по почерковедческой экспертизе забраковала. Мы с волонтерами приходили к людям, которые оставляли подписи, и собирали видеоподтверждения: просили на камеру рассказать, что они оставили подпись, потребовать признать ее действительной и допустить меня до выборов. Эти видеоподтверждения потом получилось собрать вместе не сразу, потому что волонтеры не могли их оперативно отправить.

Не думаю, что отсутствие интернета повлияло на поиск новых активистов и волонтеров. Кто хочет присоединиться, всегда найдет способы это сделать. Скорее проблема все еще укореняется в блокировку «Инстаграма»* — ты публикуешь контент, а он до людей не доходит. Не все установили VPN, многие перешли в VK. И людей тоже можно понять — после восьмичасового рабочего дня они приходят домой, у них семьи, дети, им явно не до VPN.

При этом, конечно, все в округе недовольны, что интернета нет. Друзья моих родителей в середине лета поехали за город на дачу и остались там без связи. Они позвонили оператору, спросили, в чем дело. Им ответили, что интернет не работает «по обстоятельствам, от нас не зависящим».

Если интернет вообще отрубят полностью, что сделаешь? Ничего. Наверное, будем возвращаться к способам коммуникации из Советского Союза. Появятся сам- и тамиздаты, будем друг с другом заранее обсуждать планы и встречи.

«Если интернет отключат на месяц, помогать в больших объемах будет невозможно»

Александр Новиков, политический активист из Курска, занимается гуманитарной помощью для беженцев из курского приграничья:

— Коллеги из других регионов мне пишут в мессенджеры, а когда я не отвечаю, звонят по мобильной связи и спрашивают — ты где, почему не отвечаешь? У меня ответ стандартный — опять интернета нет.

В прошлом [2024] году у нас отключали интернет в некоторых районах города после прилетов [ударов снаряда, ракеты или дрона], а с середины июля этого года стабильно отключают на два-три дня по всему городу.

Гуманитарный проект («Всем миром» появился после наступления ВСУ в Курскую область 6 августа 2024 года, тогда жители приграничья эвакуировались преимущественно в Курск и нуждались в помощи — прим. ред. ) мы основывали на привычных и доступных для каждого способах, потому что у нас нет больших бюджетов и административного ресурса. Беженцу нужен чайник — мы собрали деньги и заказали его на маркетплейсе, чтобы человек пришел в пункт выдачи и забрал товар. Беженцу нужны лекарства - мы заказали доставку на дом.

Без мобильного интернета это делать сложнее. Если у нас, волонтеров, нет сети, приходится ехать домой или к знакомым, чтобы оперативно собрать помощь. У самих беженцев часто есть только мобильный интернет. Wi-Fi в ПВР нет, в арендованных квартирах, как правило, тоже, потому что это стоит денег - у людей нет возможности даже бытовые приборы купить. То есть, когда мобильный интернет отключается, мы не можем заказывать доставку, беженцы не могут дойти до маркетплейса за товаром — не на всех пунктах есть Wi-Fi. Некоторые из беженцев не могут выйти из дома, потому что у них проблемы со здоровьем.

Мы-то можем подождать несколько дней и сделать заказ позже, а вот беженцам часто требуются лекарства или измерительные приборы, которые показывают, что происходит с человеком при серьезном диагнозе, то есть речь идет о жизни. Уже был случай, когда у нас затянулась доставка лекарств. К счастью, человек мог подождать.

Я не думал, что будет, если интернет отключат на месяц, например, и даже Wi-Fi будет плохо работать. Но если это случится, точно скажу, что помогать в больших объемах будет невозможно. Думаю, мы сможем найти волонтеров, кто будет ходить в магазины и покупать необходимые вещи, а потом точечно развозить их беженцам, но с интернет-доставкой все происходит намного быстрее.

Беженцы, как и все люди, не поддерживают отключения. К тому же они видят общую картину в целом — отключение интернета, замедление «Ютуба». Они считают, что это не решает проблем. Некоторые говорят, что все это происходит потому, что государство не хочет, чтобы люди говорили о своих трудностях.

Мы писали обращение в Роскомнадзор, нам ответили: идите к операторам, обращайтесь в суд. Эта намеренная бюрократизация, Роскомнадзор дает сразу несколько условий, чтобы человека распылить на уточнение, на конкретизирование, на разные инстанции, на ожидание. У нас, как у волонтеров, нет возможности этим заниматься. Но как политический активист и участник партии «Рассвет» я с коллегами работаю над этой проблемой — в том числе мы запускаем политические акции. Одна из последних — ставить символ @ в никнеймах в соцсетях или мессенджерах, чтобы общество видело, как много людей не поддерживают отключение интернета.

«Если интернет отключится, мы друг с другом связь не потеряем»

Шошана, квир-активистка из Свердловской области:

— В активистской работе я не сталкивалась с тем, чтобы отключение мобильного интернета повлияло на наше сообщество. Но мы с командой, а иногда и с другими активистами, после каждой значимой новости или кейса проверяем «матрицу рисков».

Этот инструмент нужен, чтобы не распыляться на все риски, а сосредоточиться только на тех, которые могут причинить вред. Например, когда появился закон о поиске экстремистских материалов, мы прошли по матрице. Сначала внимательно ознакомились с текстом закона. А после задали себе и команде вопросы: сам штраф для нас является ущербом? Для меня, например, это несущественный ущерб. Следующий вопрос — как это все будет проверяться? Скорее всего, у полицейских будет план, и они будут подходить на улицах к гражданам, требовать показать телефон на проверку. Сам штраф для меня не опасен, но при проверке телефона полицейские могут наткнуться на ЛГБТК+* символику. Что может случиться? Прописываю возможные варианты событий и помечаю красным то, что для меня опасно, а что — нет.

Например, красным я выделила, что при проверке телефона полицейские могут прочитать мои активистские и организационные переписки, тогда меня и моих коллег посадят, а организация прекратит свою деятельность. Это опасно, поэтому я ищу способы, как смогу уменьшить эти риски. Например, на улицу брать «чистый» телефон, а все активистские вопросы решать дома, через VPN и безопасные мессенджеры.

Всем советую такой способ — это помогает здраво посмотреть на ситуацию без стресса и понять, что лучше делать в дальнейшем.

Логично, что рано или поздно отключение интернета может и нас коснуться. У нас появятся сложности в обеспечении безопасности благополучателей на очных мероприятиях. Мы их проводим строго по записи после верификации. Иногда благополучатели сообщают, что не смогут прийти на мероприятие, за час или за 30 минут. В это время организатрикс находится в пути на площадку и не может контролировать, сколько участникс придут. Поэтому мы стали проводить мероприятия только на тех площадках, где есть вай-фай.

Мы посоветовались с программистами, оказалось, что есть мессенджеры, которые работают без интернета, если люди находятся не так далеко друг от друга. Скачали их и сейчас успешно тестируем. Если интернет отключится, даже если с вай-фаем что-то случится, мы друг с другом связь не потеряем. По крайней мере, при подготовке мероприятий и их проведении.

Где связаться без интернета: Briar — мессенджер для Android, который работает через Bluetooth, Bitchat — приложение для обмена текстовыми и голосовыми сообщениями, работающее через Bluetooth и Wi-Fi Direct, Bridgefy — мобильный мессенджер, позволяющий отправлять сообщения офлайн через Bluetooth на расстояние до 100 м.

С благополучателями у нас тоже уже отлаженная система — общаемся с ними по безопасным почтовым адресам. У российских властей нет никаких возможностей получить эту базу. Мы решили также собрать советы, что делать, если интернет отключат, как не потерять связь - то есть мы держим в курсе людей, которые к нам приходят на мероприятия.

Мне этим и нравится активистская деятельность — из любой плохой ситуации, а с каждым разом становится все хуже, мы оперативно находим обходной путь. У нас всегда есть продуманный и отработанный план действий — это очень влияет на чувство безопасности и уверенности в работе.

Подробнее читайте на 7x7-journal.ru ...