90 лет назад, 12 ноября 1935-го, Марк Гаврилович Гурченко, сопроводив жену в роддом, решил походом в кино скоротать волнительное ожидание появления на свет первенца.

90 лет назад, 12 ноября 1935-го, Марк Гаврилович Гурченко, сопроводив жену в роддом, решил походом в кино скоротать волнительное ожидание появления на свет первенца. Попав на американский приключенческий фильм «Акулы Нью-Йорка», он настолько впечатлился отважной героиней Люси, что рождённую в тот день дочь решил так и назвать.Но в загсе пыл мужчины охладили, предложив заменить Люси на отечественную Людмилу. «Значит, людям милая», – расшифровала имя мама новорождённой.Режиссёр своих похоронИ сбылось. Когда актрисы не стало в 2011-м, пришлось перекрывать Садовое кольцо – желающие проститься с ней в Центральном доме литераторов заполонили центр Москвы. Собственные похороны Гурченко срежиссировала в подробностях ещё при жизни: в каком платье будет на последней встрече с поклонниками (белом, которое сама и расшила бисером), кто сделает ей макияж, какая музыка будет звучать (только её песни).Ожидания зрителей она не могла обмануть даже в гробу. Работе Гурченко всегда была предана фанатично. Над каждой ролью трудилась сутки напролёт, звонила режиссёрам ночью: «Мне приснился сон. Теперь я знаю, как это сыграть». И тем ничего не оставалось, кроме как соглашаться.Звание от АндроповаНо был в жизни актрисы период, когда 15 лет её не снимали на центральных кино­студиях. Наступил он сразу после феноменального успеха «Карнавальной ночи», где Люся, студентка ВГИКа, исполнила главную роль и спела песню «Пять минут». Дебютный фильм Эльдара Рязанова в 1957 году посмотрели 50 миллионов зрителей, в общежитие ей приходило по 300 писем в день, девушки по всей стране копировали причёску Люси, в моду вошли муфты, как у героини фильма. И на этом пике она резко пропадает с радаров зрителей.Пошли слухи: мол, Люся стала злоупотреблять спиртным, отсюда и все беды. Сама она в 2009-м выдвинула иную версию: якобы в 1957-м её вербовали спецслужбы для работы на Всемирном фестивале студентов. «Я отказалась, а потом мне передали слова министра культуры Михайлова: «Мы её сотрём в порошок». Верить или нет, решайте сами. Но вообще была очень откровенной. Например, актриса не скрывала причину, по которой получила звание народной. Главный чекист страны Юрий Андропов, занявший в 1982-м пост генсека, был её поклонником. В 1983 году он оказался в больнице, где часто пересматривал «Вокзал для двоих». Узнав, что его любимица до сих пор без звания, Андропов распорядился устранить недочёт.«Всё. Привет... »Таков был маятник её судьбы: от славы до забвения и вновь к славе. «Я не сдавалась, но всегда думала: «Ну когда? Ведь мне уже 37 лет. И я всегда буду молиться на режиссёра Виктора Трегубовича, который взял меня в свой фильм «Старые стены», – вспоминала актриса картину 1973 года, за которую получила в итоге Госпремию. Роль директора текстильной фабрики была для Гурченко одновременно возвращением на большой экран и профессио­нальным вызовом – ей с амплуа героини мюзикла предстояло сыграть женщину в наглухо застёгнутом пиджаке и с кожаной папкой в руке. Гурченко, как сказали бы сегодня, придумала своей героине фишечку – жест, которым директор опускает на рычаг телефонную трубку, заканчивая любой разговор словами: «Всё. Привет... »А дальше – россыпь ролей, где Гурченко, как матрёшка, демонстрировала всё новые и новые свои обличья, не переставая удивлять соскучившегося по ней зрителя: Нина Николаевна в фильме «Двадцать дней без войны» (1976, Алексей Герман), Тамара Васильевна в мелодраме «Пять вечеров» по мотивам пьесы Александра Володина (1978, Никита Михалков), Тая Соломина в киноэпопее «Сибириада» (1978, Андрей Кончаловский), сотрудница фотостудии Рита Соловьёва в фильме «Любимая женщина механика Гаврилова» (1981, Пётр Тодоровский). Наконец, тот самый «Вокзал для двоих», где Гурченко вновь снимается у Рязанова, который после «Карнавальной ночи» признавался: «Такие актрисы рождаются раз в 100 лет». А в 1984-м – «Любовь и голуби» Владимира Меньшова, где героиня Гурченко – сотрудница отдела кадров леспромхоза Раиса Захаровна – пытается увести из семьи деревенского мужика Василия Кузякина (Александр Михайлов). Фразы Раисы Захаровны «Тьфу! Деревня!» и «Почему же крашеная? Это мой натуральный цвет!» (в ответ на реплику обманутой жены: «Сучка ты крашена!») ушли в народ.После звёздных десятилетий 1970–1980-х маятник вновь уходит в сторону забвения, но здесь Гурченко не одинока – после развала СССР кино в стране перестают снимать. «Мы так ждали перестройку: вот она – свобода, отмена худсоветов, – говорила актриса. – Только о чём было делать фильмы, когда в прямом эфире творилось такое, что волосы на голове шевелились... »«Сломать меня нельзя»Гурченко вспоминала опыт выживания в годы опалы. Тогда она покинула Москву: «Выступала в столовых, на фабриках, заводах, в шахтах, тюрьмах – там, где меня любили, а не отворачивались при встрече». Отец успокаивал: «Хорошего человека судьба пожмёт-пожмёт да и отпустит, а если тебе плюют в спину, значит, ты идёшь впереди!»В 1990-е она гастролировала с авторскими вечерами, собирая полные залы. Со спектаклем Житинкина «Поле битвы после победы принадлежит мародёрам», где играла с Александром Ширвиндтом, объехала Америку, Европу, и везде её носили на руках. На спектакле в Риге заболела, температура 39,5. Но ведь зрители купили билеты...Первый раз, падая в обморок от боли, она снималась ещё в сказке-мюзикле «Мама», где клоун Олег Попов так ударил её по ноге, что актриса получила перелом. Но фатальным в её жизни оказался перелом шейки бедра, когда она на прогулке с собаками поскользнулась во дворе. Операция была сложной. Впервые за 75 лет она много дней сидела дома: успела сшить то самое белое платье. Читала, учила новую роль. Когда у актрисы оторвался тромб, она сидела на диване, напротив телевизора, где шёл её новый клип. Люся на экране продолжала петь, когда актриса покинула этот мир.Частная жизнь«Здравствуйте, товарищи!»Её личная жизнь была подобна вулкану – пять официальных браков. С «бывшим» Иосифом Кобзоном не здоровалась до конца дней. Не разговаривала много лет и с единственной дочерью. О смерти мамы Мария узнала из теленовостей. Простояла, как все поклонники, в обычной очереди к гробу. Обожаемый Люсей внук Марк умер в 1998-м от передозировки наркотиков. Это был первый раз, когда у неё не хватило сил «держать лицо». Вспоминала: «Вот так сидишь на пепелище... а потом берёшь чемоданчик, едешь. А дальше: «Здравствуйте, товарищи!»

Подробнее читайте на aif.ru ...