Если вы начали новый режим питания в этом году, есть вероятность, что калории сейчас являются значительным фактором в вашей жизни, независимо от того, смотрите ли вы на ярлыки продуктов или используете приложения для упражнений.

Историк Ник Каллатер пишет, что уже более века калория является инструментом общественного понимания не только питания, но и таких областей, как трудовые отношения и внешняя политика.

Пресса впервые познакомила большую часть населения США с калорией в марте 1896 года, когда профессор Уэслианского университета Уилбер О. Этуотер запечатал аспиранта в воздухонепроницаемой камере. Через воздушный шлюз Этуотер накормил «узника науки» точной мерой порций гамбургского стейка, молока и картофельного пюре. Он также контролировал периоды физических упражнений и умственную нагрузку. Студент находился внутри калориметра, устройства, ранее использовавшегося для измерения энергии горения взрывчатых веществ и двигателей. Профессор записал его потребление пищи и производительность труда с точки зрения тепловой энергии. Этуотер пришел к выводу, что «математические законы регулируют обычный акт питания».

Для правительственных чиновников полезность калорий была сразу понятна. Это может помочь в эффективном управлении питанием для тюрем, школ и армий. Расширяя исследования Фредерика Тейлора по времени и движению, подсчет калорий мог бы определить наиболее эффективные способы питания промышленной рабочей силы - идея, которой рабочие и их профсоюзы сопротивлялись, признавая это как способ оправдания низкой заработной платы. Калорийность также позволяет ученым сравнивать диеты разных народов.

Конечно, с сегодняшней точки зрения использование калорий в качестве единственной меры пищевой ценности явно вводит в заблуждение.

«В первоначальных графиках зерновые, мясные и молочные товары считались важными национальными ресурсами, а фрукты, листовые овощи и рыба имели такую незначительную пищевую ценность, что их вряд ли можно было бы классифицировать как продукты питания», - пишет Каллатер.

Рекламодатели использовали идею сменных калорий. В рекламе 1903 года говорилось потенциальным потребителям, что стакан пива Schlitz содержит 137 калорий, чуть меньше молока, что делает его «достаточным топливом для обеспечения человека энергией».

Несмотря на жалобы врачей, которые предупреждали об этом упрощенном понимании питания, федеральное правительство полагалось на калории для количественной оценки нехватки продовольствия и планирования международных усилий по оказанию помощи, особенно после начала Первой мировой войны в Европе. В 1920 году прогрессивный губернатор Мичигана Чейз Осборн даже предложил, чтобы международная торговля использовала калорию в качестве универсальной валюты, считая ее мерой реальной стоимости, в отличие от «воображаемой» стоимости металлов.

Для некоторых европейцев американская одержимость калориями представляла собой мрачную тенденцию к количественной оценке человеческого опыта. Французский романист Жорж Дюамель писал, что он увидел «мир будущего» в американском гостеприимном доме, который призвал его заказывать овсянку, а не картофель, потому что это «даст вам еще двести калорий».

Одержимость калориями в 1920-х годах немного уменьшилась, поскольку ученые сообщили общественности о ценности витаминов, минералов и аминокислот. Но, как мы видим из наших приложений по питанию сегодня, идея количественной оценки ценности пищи осталась, пишет jstor. org.

Подробнее читайте на kapital-rus.ru ...