У Ирины Стригановой неизлечимая болезнь. А еще — 42 бездомных животных, для которых она хочет поскорее построить новый приют

Постепенный паралич

Частный дом Ирины Стригановой находится в СНТ в 30 километрах от Екатеринбурга. За высоким забором виднеется крыша бревенчатого дома, пара построек и высокие сосны.

«Заходите прямо в калитку и в дом, все открыто, чтобы собаки не лаяли. Я жду дома», — написала мне Ирина.

Открытая калитка не особо сыграла роль — собаки меня почувствовали еще на подходе к воротам и залились лаем на полчаса. В доме первыми выбежали встречать еще три пса: Бим, Кузя и Кубик. Они прыгали вокруг меня, лизали руки и подставляли толстые бока, чтобы я их гладила. А потом на инвалидном кресле в коридор выехала сама Ирина.

Еще недавно она ходила с тростью, потом с ходунками. Но с августа 2024 года женщина почти не встает с инвалидной коляски.

Ирина дома. Фото: Таня Флакина для «7х7»

Люди с диагнозом боковой амиотрофический склероз очень быстро лишаются возможности двигаться. БАС поражает центральную нервную систему и разрушает клетки, которые отвечают за движение мышц. Человек все меньше управляет своим телом и со временем становится полностью парализованным. БАС не влияет на интеллект и органы чувств, но сильно расшатывает психику, вызывает апатию, депрессию и быструю утомляемость.

БАС — очень редкое заболевание и встречается у двух-трех человек на 100 тысяч. Меньше чем в 10% случаев БАС является наследственным, в остальных - приобретенным. Врачи до сих пор не знают причины его появления. И у Ирины склероз приобретенный.

«В январе 2023 года у меня появились первые признаки БАС — я стала запинаться на ровном месте и даже падать, мое настроение скакало, я стала слишком сентиментальной. Не сразу придала этому значение, но весной стало очевидно, что со мной что-то не так. Правая сторона тела начала отказывать, нервная система сдавать. Диагноз БАС мне поставили в мае 2023 года».

БАС бывает шести разных форм в зависимости от того, куда именно болезнь ударит сильнее всего. У Ирины — бульбарная, которая нарушает в первую очередь речевой аппарат, способность глотать и контролировать язык, вызывает непроизвольные насильственный смех и плач. Бульбарную форму БАС считают самой неблагоприятной, потому что в конце концов паралич доходит до дыхательного центра. Люди с такой формой умирают быстро — через полтора-два года от того, что больше не могут вдохнуть.

Стриганова с БАС живет уже почти два года. В январе 2024-го ночью она начала задыхаться, но все же смогла сделать вдох. В конце этого лета она получила от государства аппарат неинвазивной вентиляции легких для поддержки дыхания, откашливатель и отсасыватель. Пока все оборудование стоит в коробках в коридоре. Ирина продолжает дышать сама.

Речь у Стригановой пропадала постепенно. Женщина занималась с логопедом, но болезнь взяла свое. Летом 2024 года она потеряла способность ясно изъясняться. Ее голос, от природы звонкий и красивый, теперь стал грудным, дрожащим на каждом звуке, будто от удара тока. Слов практически не разобрать. Поэтому на мои вопросы Ирина пишет ответы в телефоне, а автоматический диктор их озвучивает.

«Я пока могла говорить, быстро везде сама все оформила: инвалидность, доверенность, добивалась сертификата на коляски, матрасы, ходунки, — пишет в телефоне Ирина. — У нас есть группа в телеграмме, где больше 1500 басовят [людей с БАС]. Мне там все советуют. У нас даже есть долгожители: болеют БАС больше 25 лет, но живут при хорошем уходе».

Жизнь до БАС

До болезни Ирина была очень активной. Она работала юристом-риелтором, а ее клиенты в новые дома забирали спасенных питомцев Стригановой. Чтобы находить собакам хозяев, женщина постоянно выкладывала посты во «ВКонтакте» и видео в TikTok.

Еще она водила машину, вела корпоративы и свадьбы, любила караоке, ездила на рыбалку, держала свиней и куриц, писала стихи, мастерила поделки, летом выращивала овощи в огороде, а осенью их закатывала в банки.

Зимой 2023 года Стриганова участвовала в городском конкурсе красоты «Главная бабушка Екатеринбурга» и взяла титул «Самая яркая бабушка». Тогда она уже болела БАС, но еще не знала об этом.

Когда врачи поставили диагноз, Ирине пришлось оформить инвалидность, уволиться с работы и содержать целый собачий приют на пенсию в 21 тыс. руб. У нее копятся долги: висит кредит на машину и ипотека на дом.

Чтобы содержать себя и собак, Стриганова превратила свое хобби в заработок и стала продавать сувениры ручной работы. Почти каждый день до трех часов ночи она разрисовывает, украшает в технике декупаж и обрабатывает маслом деревянные доски, подставки под телефон и горячее. Этих средств не хватает на все траты. Но на просьбы о помощи Ирины в соцсетях откликаются люди и организации, которые привозят ее собакам корм, инвентарь или жертвуют деньги. Большую часть пропитания животных составляют отходы из столовой, которые безвозмездно отдает одна из школ Екатеринбурга.

Поделки Ирины. Фото: Таня Флакина для «7х7»

Доползти и встать

Ирина не боится рассказывать о своей болезни как есть, постоянно выкладывает в соцсетях отчеты о своих днях, трудностях и радостях. Ей важно, чтобы о БАС узнало как можно больше людей.

Волонтеры говорят, что часто плачут над постами Ирины, написаны они про собак или ее саму. Женщина пишет с юмором и самоиронией даже про самые сложные моменты. Вот один из ее постов (грамматика и пунктуация сохранены):

«Неделю без антидепрессантов, забыла купить и всё, зависимость моих нервов кричит! Вой, вой по любому поводу, вой надо и не надо, блин скриви рожу в идиотской гримасе и ржи как сумасшедшая.

На плаву меня держат, только позитивные моменты. Странно слышать — ты сильная, ты справишься, держись! А с чем? С тем, что всё меньше могу ходить, с тем, что совсем уже не могу говорить, мычу и пишу в программе специальной и каждый раз, когда меня не понимают, дико злюсь на себя и психую, потому что ещё надо написать и буквы всё время скачут. С тем, что слюни текут рекой и при любом приёме пищи всё вываливается. По любому поводу слезы, как дибилка блин.

Ползу, да лезу, в огород, падаю, прибегают девочки и поднимают, а я ржу идиотически, не потому что смешно, эмоции так выражаются».

Ирина все чаще падает. Ее ноги уже практически не слушаются и легко подгибаются, когда она встает с инвалидного кресла, чтобы помыть посуду или достать какую-то вещь. Если упала, то ползет до лестницы или дивана, хватается руками, поднимается и приговаривает: «Характер никуда не деть». Но не всегда рядом оказывается опора и силы до нее добраться. Все чаще Ирина звонит волонтерам и ждет, когда кто-нибудь приедет и ее поднимет.

— Однажды я уже ехала к Ирине. Вдруг она звонит — упала. Ждала нас на полу минут 30, — рассказывает волонтер Варвара Середкина. — Жалко, что у нее никого нет в Березовском [свердловский город вблизи поселка, где живет Стриганова], кто бы быстро приехал на помощь.

У Стригановой есть взрослый сын Артем, у него своя семья, ребенок. Они живут в другом городе и редко навещают Ирину.

Есть пожилая мама, которая плачет от горя всякий раз, когда приезжает увидеть дочь. 

Еще есть муж Александр. Он профессиональный военный, в 2022 году ушел на войну в Украину. О диагнозе Ирины узнал уже на фронте, тогда же их отношения ухудшились, он подал на развод. Стриганова говорит, что мужчина не хотел ухаживать за женой-инвалидом и устал от собак, просил жену перестать посвящать всю себя бездомным животным.

«А я не могла их бросить», — звучит телефон в руках Ирины. Вокруг ее кресла, как обычно, вертятся и скулят домашние питомцы.

— Потом он принял, что собаки с вами навсегда? — спрашиваю.

Ирина качает головой и пишет в телефоне: «Злится, что я выбрала собак. Но он не смог меня отпустить все равно. Он любит, я знаю».

— Александр вернется к вам после войны?

Обручальное кольцо Ирины и пульт для управления коляской. Фото: Таня Флакина для «7х7»

Ирина пожимает плечами и смотрит на собак. Супруги все-таки не развелись, но на длительное время Александр прекратил общение с женой. Этим летом он снова вышел на связь и начал финансово помогать Ирине. Она показывает переписку в WhatsApp:

«У нас штурм начался», — пишет мужчина.

«Пожалуйста, береги себя. Я не переживу иначе», — отвечает Ирина.

Коробки со щенками под воротами

Ирина с детства приносила домой брошенных собак и кошек. Отец ей запрещал, а она говорила: «Вот вырасту, и будет у меня их много». В 2017 году она стала волонтером екатеринбургского фонда «Зоозащита». Спасала, кормила, пристраивала животных, а потом начала брать их к себе домой. Сначала у нее появился пес Кузя из пункта кратковременного содержания, потом пес Бадди с птичьего рынка, собака Буся из приюта и пес Урал, который пришел к дому Ирины сам.

Зимой 2019 года Стриганова подобрала 21 замерзающего щенка с кладбища недалеко от Екатеринбурга. Она поселила их у себя дома, кормила из соски, возила к ветеринару, а потом раздавала знакомым.

«Я уже не могла себя обмануть, что не могу брать еще больше животных к себе. Ведь дом большой: зал, кухня, ванная есть и много еще помещений. Потом вольер во дворе построила. Мне стали звонить все время с просьбой спасти щенков, подкидывали коробки под ворота с щенками».

С тех пор дом и двор Стригановой стали приютом для более 400 брошенных собак и кошек, которые жили здесь в разное время. Последний раз она спасала их зимой 2024 года. Собака с шестью щенками голодала и замерзала на улице. Ирина привезла всех домой, выходила, раздала щенят.

В коридоре Ирины висят десятки собачьих поводков. Их берут волонтеры, когда идут выгуливать собак. Фото: Таня Флакина для «7х7»

В Екатеринбурге Стриганову знают многие и называют «щенячьей мамой». О ней писали СМИ, приглашали ее на телепередачи. Женщина постоянно выкладывала видео с собаками в социальные сети. Один из таких роликов она показывает мне. В коробке копошатся и пищат серые, коричневые и рыжие шерстяные комочки. На фоне звучит голос Ирины:

«У нас девять [щенков]! Вот мои хорошие, нашли на помойке. Месяц им, скорее всего. Ищем родителей. Обработаем, все сделаем. Кто мечтал о собаке?»

Ирина с любовью пересматривает видео разных лет со спасенными подопечными. Ее дом никогда не пустовал. Тогда как взрослые здоровые питомцы жили в вольерах во дворе, больные собаки и маленькие щенки восстанавливались на первом этаже ее дома. Максимально под одной крышей с Ириной проживало 34 питомца.

Собаки встречают волонтеров. Фото: Таня Флакина для «7х7»

«Мои дети, — печатает Ирина в телефоне. — Я по-другому, наверное, не могу. Это моя жизнь, и я поняла, что мне недолго с этой жизнью активничать. Поэтому, пока жива, надо устроить судьбу всех собак. Я не могу их бросить, и своим домашним [собакам и кошкам] я уже нашла будущих хозяев. Когда меня не станет, они уедут к хорошим людям».

Первые волонтеры

Сейчас личных животных у Ирины девять. Дома живет четыре кота и три пса. На улице в отдельных будках — Буся и Урал. Остальные спасенные животные — на момент написания статьи их 33 — находятся в огороженном большом вольере с прогулочной зоной. Его построили волонтеры осенью 2023 года.

Раньше на участке Ирины животные жили в рабочем вагоне и нескольких будках. Стае уже не хватало места, и надо было расселить подростков и взрослых собак. Началась постройка новых жилищ.

Стриганова искала волонтеров на всех возможных площадках. В этом ей активно помогала «Зоозащита» и постоянно публиковала во «ВКонтакте» призывы помочь в строительстве нового дома для собак стройматериалами и руками. На один из таких постов в конце августа 2023-го отозвались супруги Варвара и Андрей Середкины. 

— Мы попали к Ирине, когда на участке только разобрали старые вольеры, не построили новое, и большинство волонтеров куда-то пропало, — рассказывает Варвара. — Нас осталось несколько человек, работы было дико много. Начались холода, дожди, а собаки просто на улице, на земле! Мы резко ускорились и как давай убиваться тут все выходные, чтобы хотя бы крышу успеть построить.

В октябре 2023 года в Свердловской области ливни шли практически каждый день. Варвара ночами плакала из-за собак и со страхом каждое утро открывала шторы, надеясь, что дождя в этот день не будет.

Варвара играет с собакой. Фото: Таня Флакина для «7х7»

Андрей тоже не спал по ночам, потому что мысленно строил будки. «С чего начать, как собрать, что нужно сделать?», — поток идей нельзя было успокоить. Сам Андрей вообще не строитель. Он 27 лет работает в типографии. Когда стал волонтером у Ирины, с работы начал привозить деревянные поддоны из-под бумаги и использовать их для строительства будок.

— Андрей у меня набил руку делать эти будки и утеплять их, — говорит Варвара. — Зима [2023 года] наступила, у нас все было готово. Какими мы были довольными, что успели!

Тяжелая зима

Андрей и Варвара Середкины думали, что их помощь Ирине закончится после строительства вольеров. Но женщине становилось все сложнее ухаживать за собаками из-за БАС, и все волонтеры переключились на животных. Теперь в выходные они приезжали, чтобы кормить их, выгулять и убрать территорию.

В августе 2024 года, когда Ирина практически перестала ходить и уже не могла поднимать ведра с водой, кастрюли и мешки с кормом, волонтеры стали ездить к ней каждый вечер на дежурство.

Сегодня настала очередь дежурства Светланы Максимовой и Варвары Середкиной. Первым делом они заходят к Ирине поздороваться и обняться. Их сбивают с ног Бим, Кузя и Кубик, радостно облаивают их, лезут в лицо.

— Мы пошли кормить, убирать, все дела, — говорят женщины, обнимаясь с собаками. 

Волонтер Светлана Максимова обнимает Ирину при встрече. Фото: Таня Флакина для «7х7»

Когда волонтеры выходят во двор, за деревянным забором с вольерами начинается суматоха. Собаки лают, лезут носами в щели, выглядывают, прыгают, залазят на будки. Как только женщины заходят к ним, животные обступают их и ластятся. Варвара выводит старших собак в огороженную зону выгула и кидает из тазика кусочки мяса. Подростки и щенки остаются в вольерах, их кормит Светлана.

На всю работу у волонтеров уходит два-три часа. Они собирают грязную солому, убирают вольеры, меняют ведра с водой, моют огромные кастрюли и тазы, накладывают в них кашу, корм, хлеб и мясо. 

— Маленькие чашки мы кладем молодым собакам, которые живут в вольерах. Туда ставим, они сразу же идут к себе в домики. Мы их закрываем и потом из прогулочника запускаем взрослых собак, — рассказывает Варвара и раскладывает еду по тазикам. — Это рис с котлетами. О, а это рыбное суфле, очень полезно собачкам. Хотя я бы в детстве тоже такое не ела.

Варвара кормит взрослых собак в прогулочнике

Варвара и Светлана открывают вольеры собак

Собаки еще громче лают из-за запаха еды.

— Голодные, ругаться начинают, — комментирует Варвара. Она старается быстрее накладывать еду, но в нескольких кастрюлях с кашей находит куриные голени и руками в текстильных перчатках сдирает с них мясо: давать собакам куриные кости опасно.

— О, работу вижу! — Светлана возвращается с горой чистых тазов и уносит мыть грязные ведра.

В группе помощи Стригановой около 40 волонтеров: женщины, мужчины и целые семьи из Екатеринбурга, Березовского и Кировграда. Но не все готовы постоянно выезжать к собакам, и с каждым месяцем желающих становится все меньше. Варвара считает, что люди устают от такой физической и эмоциональной нагрузки, плохой погоды и трудностей. Она и сама устала, но бросить Ирину и ее собак уже не может.

— Зима [2024 года] у нас была ну очень тяжелая, — вспоминает Варвара. — Просто отмораживаешь себе ноги и руки, никакая одежда специальная, варежки не помогают. Мы приезжаем домой, у меня руки белые, у мужа ноги околевшие. И я сажусь: «Да ради чего? У меня нет таких проблем!» А муж мне говорит: «Ты что, можешь отвернуться и бросить?» Нет, не могу. И мы продолжаем ездить.

Волонтеры накладывают еду собакам. Фото: Таня Флакина для «7х7»

Быть волонтером тяжело еще и из-за отношения людей к собакам. Варвара рассказывает, как при ней много раз забирали животное, а через несколько месяцев возвращали. Люди «наигрались». Стриганова всех принимает обратно, потому что боится, что иначе собаку выкинут на улицу.

— При мне Ирина спасла с улицы Джесси со щенками, они были малюськи, выходила их, выкормила, такие славные, — говорит Варвара. — Но из шести четверых вернули. Четверых! Это разве статистика? Я не понимаю. Вот я родила сына и говорю: «Ой, я не на это рассчитывала. Заберите его».

Тедди был одним из этих четверых щенков. Его Ирине возвращали дважды. Каждое такое предательство молодой пес переживал очень тяжело и становился все более невыносимым и агрессивным. Стриганова и фонд «Зоозащита» постоянно рассказывали о Тедди и пытались найти для него стоящих хозяев. 

Все эти истории читала знакомая Ирины из Екатеринбурга — Светлана Абзалимова. Вместе с мужем и дочерью она забрала пса к себе. Теперь в их небольшой квартире живет три собаки Стригановой. Света говорит, что Тедди с ними навсегда.

«Весь ее день был про собак» 

Пока волонтеры занимаются собаками, Ирина остается в доме, включает телефон и следит за ними через видеокамеру во дворе. Иногда из динамика на улице разносится ее хриплый дрожащий голос. Слов не разобрать. Варвара несколько раз приходит к Ирине, чтобы уточнить, что та хотела сказать.

Всю работу, которую делают волонтеры, Ирина выполняла много лет одна.

— Раньше весь ее день был про собак, — делится Варвара. — Когда я первый раз приехала к Ирине, она еще ходила и решила мне собак показать. Мы зашли в прогулочник. Все животные от нее без ума. Там живет несколько щенков, которые настолько напуганы, что они никогда людям не показываются. Я год езжу, меня они до сих пор боятся. Как только Ирина их позвала, они тут же выбежали. Но у нее сейчас даже того голоса нет.

Ирина с Кубиком и Бимом. Фото: Таня Флакина для «7х7»

Даже с БАС Стриганова до последнего старалась заботиться о животных. Она таскала ведра с едой и водой собакам до тех пор, пока не начала постоянно падать. Тогда волонтеры нашли магазинную тележку, и Ирина перевозила ведра и кастрюли по участку в ней. Когда она перестала ходить, а руки больше не могли поднимать тяжести, женщина варила каши для животных.

— Этим летом Ирина себя из последних сил собирала, варила еду собакам, ведь школьные столовые не работали. И уже в конце сказала, что больше не может, — вспоминает Варвара. — Это такой человек, который до последнего будет говорить: «Не надо, не надо! Я все сама». Мы делали только то, что она уже не могла. 

До холодов Стриганова еще выезжала на улицу на инвалидном кресле, чтобы помочь волонтерам и покомандовать. Теперь она все реже выходит на улицу.

— Помню, как Ирина подъехала уже на коляске к вольерам, руку собакам протянула, и они к ней все — через забор, — говорит Варвара. — Я вижу столько любви в ее глазах и действиях. Она их правда любит, говорит, что скучает по ним, что хочет их гладить.

Приют «Стрижи»

Когда дом Ирины превратился в приют для брошенных собак, жильцы с соседних участков СНТ это не оценили. Часть соседей поддерживает ее, дружит и помогает во всем, а часть — борется против ее животных. Женщина несколько раз судилась с председателем СНТ, чтобы остаться на участке. Суд постановил выселить собак.

Одновременно с этим БАС лишал Ирину всех возможностей. Она поняла, что больше не справляется, и собак нужно передать в новые руки. Этими «руками» стала руководитель екатеринбургского приюта для бездомных собак и кошек «Надин ковчег» Надежда Красулина. Она помогла найти территорию для строительства приюта Ирины и выиграть грант на три готовых вольера.

В августе 2024 года участок поля в два с половиной гектара в нескольких километрах от Березовского передали под приют для собак Ирины Стригановой. Она назвала его «Стрижи».

Волонтеры гуляют с Бусей и Уралом. Фото: Таня Флакина для «7х7»

За два месяца волонтеры успели разровнять щебнем сильный скос на участке, установить часть забора, возвести вольеры и крышу над ними. Андрей Середкин вновь начал все выходные и половину отпуска проводить за сооружением и утеплением 18 будок. С ним работают еще несколько волонтеров, но на стройке еще много дел, а людей опять катастрофически не хватает.

Денег на покупку стройматериалов тоже не хватает. В своих соцсетях Ирина постоянно рассказывает обо всех этапах возведения приюта, и в каждом таком посте просит помощи материальной и физической. Скорее всего, до конца 2024 года волонтеры не успеют достроить новый дом для подопечных Стригановой. Но они точно это сделают в 2025-м.

«Слезы — в сторону» 

Вечером на участке Ирины включаются фонари. Светлана и Варвара разносят по вольерам тяжелые тазы с едой — ужин. Собаки радостно прыгают вокруг женщин, ластятся и бегут к мискам. Но даже когда животные переедут в новый приют, в дом Ирины продолжат приезжать волонтеры.

— Мы уже ездим не к собакам, а к человеку, — признается Варвара. — Ирину невозможно бросить. Я вижу, как она теряет силы. Болезнь тяжелая, счет идет на месяцы. А мы — ее руки, ноги. Но иногда я думаю, что не мы ей помогаем, а она нам. Это все учит нас не отворачиваться от того, кто в беде, узнать себя и свои возможности. Хотя столько сил, как у Ирины, у меня нет. На ее месте я бы уже давно сдалась. Но она боец по жизни. У нее, к сожалению, иммунитет к трудностям. Ее закалила эта жизнь, а не болезнь. И она борется ради собак. Это ее смысл.

Волонтер Варвара несет мешки с соломой, которую будет стелить в будках у собак Ирины. Фото: Таня Флакина для «7х7»

К восьми часам вечера Светлана и Варвара заканчивают свое дежурство. Грязные и уставшие они заходят к Ирине: быстро выпить чай и попрощаться.

Варвара показывает скошенные пороги на первом этаже в доме. Их сделали волонтеры, чтобы Ирина могла проезжать на инвалидном кресле. Уже месяц она не была на своем втором этаже, где пустует красивая двуспальная кровать, кабинет и цветут десятки комнатных растений. Ирина больше не может подниматься по крутой лестнице и спит на первом этаже на диване в окружении всех питомцев. 

— На этом диване столько собак выросло, он весь изъеден. Ирина же не планировала, что тут будет спать, — Варвара показывает обглоданные до дерева углы дивана. — Мы его выбросим, а Ирина скоро получит ортопедическую кровать.

— А как собаки будут рады ортопедической кровати! — улыбается Светлана и гладит Бима.

— На кухне надо тоже все переделать, потому что Иринка не достает, ей очень тяжело даже мыть посуду. Когда с собаками разберемся, будем обустраивать дом, — делится планами Варвара.

Ирина смотрит на волонтеров и плачет. Она закрывает лицо полотенцем и медленно отъезжает на коляске назад.

— Так! Слезы — в сторону, — командует Варвара. — Иринка еще нас заряжает!

Ирина кивает, успокаивается, достает тетрадку со своими стихами и просит Варвару прочитать один из них:

Я иду по росе босиком,

На лавандовом поле туман.

Осторожно касаясь ладонью, 

Чуть дотронусь краев колоска.

Там рассвета встречаю лучи

Под свистящие трели стрижей,

Бесконечные тропки ничьи

Вьются вдоль васильковых морей…

Это стихотворение о временах года. Автор его еще не закончила, в планах написать строки об осени, зиме и весне.

Варвара читает стихи Ирины. Фото: Таня Флакина для «7х7»

Когда я еду домой, Ирина присылает мне в сообщениях все, что не успела сказать при встрече.

«Я увидела правду жизни. У тебя смертельный диагноз, и ты видишь, как не нужен детям, как старенькая мама пытается хоть что-то сделать и плачет. Как муж бросает в горе и не понимает, что инвалид — это другая жизнь. Приходится смириться и жить с этим БАС».

«Если вы пообщаетесь с басовятами, поймете: все на краю истерики, абсолютно все хотят скорей уйти из этого мира, потому что это мучение, — продолжила Ирина. — Но такие, как я, улыбаясь, идут вперед. И падая в очередной раз, плачут, но не сдаются. Я поняла главное: я все правильно делала в этой жизни, чтобы теперь ощущать тепло и любовь тех, кто со мной рядом. Они начинали помогать собачкам, а теперь не бросают меня. Они и есть теперь моя семья».

Еще Ирина пишет о своих мечтах. О том, чтобы дожить до «волшебной таблетки», которая ее излечит. О том, чтобы собрать кучу блокнотов, исписанных лирикой, и издать сборник своих стихов. О том, чтобы закрыть все долги, ипотеку и оставить дом внукам.

«Главная моя мечта — приют. И она с помощью друзей осуществится! И я счастлива. Когда человек знает, что ему осталось немного, он пытается прожить остаток жизни правильно. Для меня это внуки, мама, родные и друзья, у которых я прошу прощения, если когда-то обидела или сделала больно. Я мечтала стать певицей, актрисой — не получилось. Теперь молчу. Значит, это была мечта из разряда «просто хочу», не несущая пользы, и без нее можно прожить. Теперь я стараюсь делать то, что несет пользу. Ценности должны быть жизнью».

Официального реестра пациентов с БАС в России нет. По оценкам экспертов, от 12 до 15 тысяч россиян страдают этим заболеванием. В стране есть благотворительный фонд помощи людям с БАС «Живи сейчас». Как рассказали журналисту «7х7» в фонде, у них на учете стоят 1003 пациента, из них 20 человек живут в Свердловской области.

Помочь Ирине Стригановой быстрее построить ее приют для собак можно по ссылке.

Подробнее читайте на 7x7-journal.ru ...