фото показано с : vz.ru

На фоне истеричных переговоров вокруг Сирии и пугающих новостей с Корейского полуострова почти незамеченной остается дипломатическая дуэль между Германией и Намибией. Последняя требует от немцев признания жестокого геноцида столетней давности и компенсаций за оный, Берлин же пытается уйти от ответственности.

Двойные стандарты, грустно констатирует немецкая пресса. После трех лет переговоров и нескольких встреч в кулуарах разного рода саммитов министром иностранных дел Германии Франком-Вальтером Штайнмайером и его коллегой из Намибии Нетомбо Нанди-Ндаитва была создана германо-намибийская комиссия, в рамках которой будут обсуждаться вопросы политической, финансовой и культурной ответственности ФРГ за геноцид кайзеровскими войсками намибийских племен гереро и нама в период 1904-1908 годов.

Работа комиссии сразу обросла слухами, а в Намибии так и вовсе спровоцировала парламентский кризис. При этом в Германии сам факт проведения этих переговоров воспринимается очень болезненно. Принятие ответственности за «еще один холокост» может привести к пересмотру всей колониальной истории страны, а для современной германской нации это уже перебор.

Берлин оказался в крайне двусмысленном положении. Требовать от Турции признания геноцида армян можно, а самим признать геноцид гереро и нама слабо? Сходу поднялась волна эмоциональной критики. Berliner Zeitung даже поинтересовалась: «Какова ценность звучащих каждый год в годовщину Холокоста заверений ведущих немецких политиков в том, что о геноциде евреев нельзя забывать (он ведь означает ответственность, далеко выходящую за рамки настоящего, поскольку у геноцида нет срока давности), если в Берлине не услышали слов приехавших представителей племен гереро и нама о том, что «геноцид не имеет срока давности»? Адресаты из-за контролируемой потери памяти не помнят о массовом убийстве? Двойная мораль - это здесь, пожалуй, самое мягкое слово, которое можно подобрать».

Началось все в июле прошлого года, когда действующий верховный вождь гереро Векуии Рукоро и председатель Технического комитета по геноциду нама Ида Хоффман (у многих нама и дамаро до сих пор немецкие имена и фамилии) прибыли в Берлин, где произнесли пару прочувственных речей. «Намибийско-германские двусторонние отношения родились из болезненного колониального прошлого. Отвратительные жестокости, совершенные Германией в нашей стране в период с 1904 по 1908 год, оставили глубокий шрам на нашей национальной психологии», - это самое мягкое из того, что тогда произносилось. В Германии от такого сразу впадают в ступор, и уже в сентябре Штаймайер на встрече в Нью-Йорке с Нанди-Ндаитва согласился на создание совместной комиссии с неопределенными полномочиями и непонятными целями.

Сперва ее работа носила исключительно гуманитарный характер. В Намибии ее курировал вице-премьер правительства по культуре, ввиду чего в основном обсуждалось возвращение в страну вывезенных артефактов и сотен черепов убитых нама, дамаро и гереро. Уже в начале ХХ века в Германии увлекались изучением антропоморных качеств «унтерменшей», и замер черепов в рамках сбора «научных доказательств» для расовых теорий в массовом порядке начался именно с готтентотских народов первых, до кого дотянулся германский колониализм.

ООН признало уничтожение племен гереро и нама актом геноцида еще в 1985 году на волне обретения Намибией реальной независимости, которая была провозглашена в 1990-ом после окончательного вывода южноафриканской армии. Тогда же прозвучало и сравнение с Холокостом. В 1904 году племена гереро и нама под предводительством Самуэля Магареро и Хендрика Виттбооя подняли восстание против германской колониальной администрации, убив 120 немцев. В ответ «Дойче банк» профинансировал посылку в Намибию 14-тысячной армии во главе с тогда полковником, а впоследствии генералом Лотарем фон Тротта, уже имевшим опыт подавления восстания Маджи-Маджи в германской Восточной Африке (современная Танзания). На экспедицию охотно жертвовал средства крупный капитал, поскольку тогда германские колонии управлялись не столько государством, сколько авантюристами и спекулянтами. Фон Тротта легко разгромил повстанцев, вооруженных в большинстве своем с копьями и стрелами, хотя попадались и купленные у англичан старые ружья. Против пулеметов и пушек это не работало.

Но фон Тротта на этом не остановился. Командующий предъявил племенам ультиматум: «Гереро больше не являются германскими подданными. В рамках германских границ каждый представитель гереро с оружием или без, со скотом или без, будет расстрелян, я больше не приму ни женщин, ни детей, отгоняю их обратно к народу или отдаю приказ расстреливать. Это мои слова народу гереро». Затем ультиматум распространили на народы нама и дамаро. Племена стали отступать через пустыню Калахари в сторону британского Бечуаналенда (современная Ботсвана), поскольку англичане предложили им убежище. Германская армия продолжила преследование, отравляя колодца, отбивая скот, расстреливая пленных, заболевших и отставших. Оставшихся на территории германской юрисдикции заключили в концлагеря и превратили в рабов для немецких переселенцев. Женщин гереро массово насиловали и принуждали заниматься проституцией. Попутно досталось и совершенно безобидному, не принимавшему участие в восстании народу химба, который был уничтожен практически полностью.

Так с доминировавшим до этого в Намибии народом гереро было покончено три четверти племени было уничтожено физически, его общая численность упала до 15 тысяч, причем выжившие были возвращены в каменный век и попали в положение рабов. Еще больше пострадало готтентотское племя нама (гереро этнические банту) в живых осталось не более 10 тысяч человек.

В Германии уничтожение гереро и нама оправдывали и даже поддерживали. В частности, Юлиус Шарлах гамбургский адвокат, спекулянт и колониальный предприниматель дал в тот период самое точное и, вместе с тем, жестокое определение колониализма: «Колонизировать, как показывает история всех колоний, означает не приблизить коренных жителей к цивилизации, а подавить их и, в конечном счете, уничтожить. . . Этот, в общем-то, грустный факт должен рассматриваться как историческая необходимость». Правда, под давлением европейской общественности (в том числе и русской), ранее активно поддерживавшей буров, а затем выступившей и против «германских жестокостей», император Вильгельм отказал Лотарю фон Тротта в личной аудиенции, зато наградил высшими наградами империи.

Сейчас гереро в Намибии не более 7% населения, а нама и других бушменов не более 5%. Вопрос о компенсации со стороны ФРГ впервые поднял еще в 80-х годах восьмой верховный вождь гереро Куаима Рируако лидер Национальной общественной демократической партии (НУДО) и член парламента Намибии. Он нанял нью-йоркскую адвокатскую контору, которая вчинила иск ФРГ на 4 миллиарда долларов по образу и подобию выплат евреям и «подневольным рабочим» времен Третьего рейха. Эта сумма заметно превышает те 3,5 миллиарда марок, которые ФРГ выплатила Израилю (без учета пенсий). Но Рируако удалось добиться от Бонна только формальных извинений официально правительство Германии продолжает отрицать факт геноцида и не признает решение ООН. В 2009 году вождь Рируако проиграл президентские выборы, отошел от политики и в 2014 году скончался. Но его дело подхватил новый верховный вождь Векуии Рукоро, изобретший лозунг «отвоевать слезы» (fight back tears, terugvat trane). В свое время Рукоро работал и генеральным прокурором Намибии, и директором Национального банка, и президентом «Эйр Намибия», а учился в Университете Уорвика и Вашигтонском юридическом колледже. Так что он не так прост, как посчитали в Берлине, увидев коренастого африканца в традиционной одежде.

Штайнмайер сделал ход конем, назначив переговорщиком с германской стороны Руперта Поленца, работавшего всю эпоху Ангелы Меркель председателем комитета бундестага по международным делам. На этой должности он, кстати, всячески поддерживал Украину в конфликте с Россией, выступал за жесткие санкции и оказал давление на неправительственный фонд Квадрига, который еще в 2011 году вознамерился дать премию Владимиру Путину. В результате Квадрига была вынуждена отказаться от проведения церемонии награждения. Но для нашей истории более важно, что все время работы в бундестаге Поленц был главным лоббистом принятия Турции в ЕС. А выйдя в отставку, закономерно отправился работать в Стамбул в политический центр при Университете Санбаджы, откуда его осенью прошлого года и выдернул Штаймайер, «бросив на гереро». Логика тут простая: Руперт Поленц искренне убежден, что никакого геноцида армян не было, следовательно, он и будет оборонять позиции Германии по геноциду гереро и нама, которого, с точки зрения Берлина, тем более не было.

С этого момента начались чудеса. Президент Намибии Хаге Гейнгоб (кстати, ветеран борьбы с апартеидом) после долго размышления назначил главой комиссии в ранге специального посланника доктора Зеда Нгавируэ опытного дипломата, более десяти лет проработавшего послом Намибии в ЕС и странах Бенилюкса. Это назначение вызвало резкую критику в Намибии, поскольку интеллигентный Нгавируэ, с точки зрения критиков, не обладал достаточной харизмой, чтобы противостоять тевтонам. Действительно, его деятельность свелась к переговорам о возвращении «культурных ценностей», в первую очередь, все тех же черепов и предметов, использовавшихся в религиозных обрядах до христианизации гереро (сейчас они лютеране по немецкому образцу).

Немецкая сторона залегла в обороне. Все последние полгода Берлин в официальном общении тщательно избегал самого слова «геноцид», но намекал, что готовы выплатить некоторую компенсацию «непосредственным потомкам пострадавших», только, мол, отстаньте. Тут уж эмоциональное африканское сознание не выдержало бунт возглавила представитель народа нама Ида Хоффман. Она выступила как раз от лица «потомков пострадавших», заявив, что они чувствуют себя «пасынками правительства» из-за манипуляций с вопросом о компенсации, которую в Намибии почему-то принято называть «репарациями». Также она обвинила президента Гейнгоба в том, что он «вносит раздор между племенами», поскольку во всех переговорных документах с Германией употребляется термин «геноцид гереро», а о ее родном племени нама как бы забыли.

Дополнительный градус спору придали планы застройки Акульего острова у порта Людериц. Главный порт страны, добывающей урана больше всех в мире (также в Намибии добывают алмазы, газ и еще всякого по мелочи), требует срочного расширения. Но на Акульем острове находился один из крупнейших концентрационных лагерей, в который немцы согнали остатки гереро и нама. И в ходе строительства кладбище погибших в концлагере было разорено.

Демарш Иды Хоффман поддержал и лидер Демократической партии - местной оппозиции в парламенте МакГенри Венаани. По его словам, «потомки пострадавших оказались исключены из переговорного процесса между Намибией и Германией», а весь процесс захватили «медиаторы», назначенные правительством. Пошли даже намеки на коррупцию и выяснения, зачем из бюджета было выделено 4 миллиона долларов на деятельность переговорщиков. Посыпались и обвинения в адрес доктора Нгавируэ, которому даже подыскали замену спикера нижней палаты парламента Тео-Бена Гурираба. Он считается успешным дипломатом мирового уровня, поскольку, будучи министром иностранных дел, добился в 1993 году включения в состав Намибии порта Уолфиш-бэй, который по всем юридическим нормам должен был остаться за ЮАР.

Давление на Берлин в короткий срок превратилось одновременно и в своего рода «национальную идею», и в главный аргумент в борьбе оппозиции против правительства партии СВАПО, которая несменяемо руководит Намибией с момента обретения независимости. Со своей стороны правительство отреагировало на выходки оппозиционных парламентариев крайне резко. Несколько министров в жестких выражениях намекнули Иде Хоффман, что с немцами они сами разберутся, а ей бы подучиться неплохо, тем более, что Хоффман попутно предложила вчинить аналогичный иск к ЮАР за политику апартеида, а это уже совсем смерти подобно вся жизнь в Намибии завязана на Южную Африку.

В правительстве намекают, что схема с выплатой компенсаций «потомкам» чисто внешне напоминают те пенсии, которые ФРГ платит жертвам Холокоста. Другое дело, что ФРГ под шумок удалось перевести переговоры именно в область материальной компенсации на персональной основе, «заболтав» идею одноразовой крупной выплаты именно за геноцид как событие. Намибийцы (как политики, так и переговорщики) попались в простейшую ловушку. С одной стороны, признание геноцида вроде как «дело чести», с другой стороны, выплаты компенсации потомкам выглядят синицей в руке. Так «дело чести» ужалось до финансовых калькуляций.

Главная задача Берлина любыми средствами увернуться от формального признания обвинения в геноциде. Выплаты потомкам пострадавших не являются таким признанием, а их практическая реализация способна затянуть переговоры на долгие годы. Вообще, сложно себе представить, как, скажем, нынешние представители племени нама будут собирать документы о страданиях своих предков. У нама и химба до сих пор нет своей письменности, язык межнационального общения африкаанс, а архивов времен германской колонии не существует в принципе.

ФРГ же, тем временем, нанесла неожиданный контрудар. В Намибии проживает более 100 тысяч африканеров и около 35 тысяч намибийских немцев прямых потомков первых колонистов (многие немцы во второй половине ХХ века записывались бурами). До 1990 года немецкий язык имел статус второго государственного (даже сейчас государственным английском языком, точнее, тем, что в Намибии за него принимают, в должной мере владеют не более 7% населения), кроме того, на нем предпочитают разговаривать еще примерно 15 тысяч африканцев из числа бывших боевиков-подпольщиков, обучавшихся и проживавших в свое время в ГДР. Это так называемый «кюхендейч» или «черный немецкий», а владеет им наиболее влиятельная группа намибийцев. Это и белые, сохранившие после обретение Намибией независимости свое экономическое и политическое влияние, и «гедээровцы», естественным образом ставшие министрами и генералами. Одним словом, ФРГ умудрилась увязать переговоры по геноциду с поддержкой немецкого языка и культуры в Намибии, что ввергает африканских переговорщиков в ступор.

Первый раунд Германия выигрывает за явным преимуществом. Намибийцам банально не достает опыта для такого рода переговоров. Кроме того, это печальный пример того, как действительно священное и благородное дело быстро превратилось и в средство наживы, и в рычаг давления во внутриполитической борьбе. Возможно, эта история затянется на годы, но в Берлине все равно будут испытывать противоречивые чувства всякий каждый раз, когда верховный вождь гереро в своих странных одеждах заглянет на огонек в бундестаг и на своем «кухендейч» спросит: «Как вы тут без меня? Скучали?»

Теги:

история, Африка, Германия, геноцид, колонии, дипломатия

Закладки:
.

Подробнее читайте на vz.ru ...