Убийство высокопоставленного руководителя «Роскосмоса» в СИЗО – очередное потрясение для российской элиты, уже привыкшей к посадкам, но не к тому, что они могут закончиться смертью. Почему вопиющий случай больше похож на преступление в чьих-то интересах и каким вызовом он становится для власти?

После ареста губернатора Кировской области Никиты Белых, которого взяли с В«черной кассойВ» под предстоящие думские выборы, среди региональных чиновников вырос спрос на перчатки, возникла и аллергия на чемоданчики. Задержание министра Алексея Улюкаева в офисе В«РоснефтиВ» и последовавшее уголовное дело стали не только самоочевидным фактом – в тяжелые времена сажают и членов правительства, но и сигналом – спецслужбы прослушивают всех; тут же подскочила популярность мессенджеров с засекреченной передачей информации. Регулярность посадок, вошедшая в определенный ритм, постепенно перестала шокировать российские элиты, пока не выяснилось, что у них может быть крайне неприятный, кровавый конец.

Дело в отношении топ-менеджера государственной корпорации В«РоскосмосВ» Владимира Евдокимова, занимавшего должность исполнительного директора по обеспечению качества и надежности, правоохранительные органы открыли в прошлом году. Его подозревали в мошенничестве и хищении имущества В«Российской самолетостроительной корпорация МиГВ» на 200 млн руб. – перепродаже оборудования связанной с ним компании и получении недвижимости предприятия на Ходынском поле. Предполагаемые эпизоды имели место в 2007-09 годах. Тем не менее, несмотря на арест и следствие, Евдокимов оставался действующим директором В«РоскосмосаВ». Родная корпорация отказывалась его сдавать и активно занималась его защитой. Подозреваемый, в свою очередь, не признавал вину и на сделку со следствием не шел.

Как носителя государственной тайны следователи должны были определить Евдокимова в один из двух московских изоляторов – В«ЛефортовоВ», куда ранее отправили Белых, или В«Матросскую тишинуВ», где сидел главный политический заключенный 2000-х Михаил Ходорковский. Но направили его в СИЗО-5 В«ВодникВ», где он первоначально содержался в специальном блоке, в камере на шесть человек – месте, куда часто попадают за экономические преступления.

Однако месяц назад его перевели в общую камеру на двенадцать человек, где решения суда дожидаются обычные уголовники, которым светит срок на зоне. Новая камера отличалась большей плотностью арестантов и их более низким социальным статусом – большинство из них попали туда по обвинению в мошенничестве и торговле наркотиками, а также пониженным уровнем безопасности – в камере отсутствовало видеонаблюдение, и не было заглушек для мобильной связи. Возможно, в этом и была задумка следователя – вывести подозреваемого на контакт с внешним миром, узнать некие важные подробности.

Обычно ФСИН, если домашний арест невозможен, обеспечивает повышенный уровень безопасности статусным арестантам, к которым, безусловно, относятся федеральные и региональные чиновники, высокопоставленные сотрудники государственных корпораций, оказавшиеся по другую сторону силовики и люди, в общем и целом, государственные и государевы. Поэтому история Евдокимова, когда уровень опасности на каждом этапе возрастал – помещение в В«ВодникВ», перевод из спецблока в обычную камеру, – вызывает большие подозрения: не действовали ли оперативники и администрация СИЗО в чьих-то интересах?

Около четырех часов утра 18 марта тело 57-летнего Евдокимова нашли в туалете камеры. Он лежал в луже собственной крови с тремя ножевыми ранениями: два пришлись в грудь, один – смертельный – в шею. Сразу возникли три версии произошедшего: во-первых, топ-менеджер В«РоскосмосаВ» мог свести счеты с жизнью; во-вторых, он мог повздорить с сокамерниками и они устроили расправу над ним; в-третьих, его заказали люди, которые были заинтересованы в его молчании.

Пожалуй, ударить себя два раза в грудь столовым ножом, а затем перерезать сонную артерию в суицидальном порыве было бы весьма затруднительно. Тем более, как выяснило следствие, нож был не из числа тех, что раздавали к приему пищи – он был специально заточен, а значит, у кого-то хранился. Еще один аргумент против: за несколько часов до смерти Евдокимов поговорил с женой и не высказал никаких опасений, попросив позвонить ему на следующий день. В Следственном комитете России тоже не прислушались к этой версии и завели дело об убийстве.

Вторая версия тоже не выдерживает критики: сокамерники Евдокимова, обычный криминалитет, из-за конфликта на бытовой почве никогда бы не пошли на убийство. Прежде всего потому, что оно делает всех сидельцев подозреваемыми, а вследствие обысков – ухудшает общие условия содержания. Наказать, опустить, оказать давление – в арсенале преступников множество способов В«разобратьсяВ». Более того, когда обнаружили тело, сокамерники топ-менеджера спали. Разбудило их то, что один из сидельцев пытался выбить дверь в туалет. Все говорит о том, что, если с Евдокимовым и расправились его соседи по В«хатеВ», то они действовали по чьей-то указке.

Как показал осмотр тела, чиновник пытался сопротивляться и скончался от глубокой раны в шею. Возможно, его хотели запугать, но вышла оплошность. Генеральная прокуратура уже потребовала привлечь к ответственности сотрудников ФСИН и, скорее всего, общественность ждет показательная порка, но на вопрос, кто и зачем точил столовый нож на чиновника – ответ мы вряд ли услышим. Это своего рода гостайна.

Однако для власти в целом новость об убийстве Евдокимова – еще однаВ неприятность. Топ-менеджер В«РоскосмосаВ», подозреваемый в мошенничестве, был убит заточкой в туалете камеры СИЗΠ– что может быть более буквальной иллюстрацией путинского В«мочить в сортирахВ»? Кого раньше власть намеревалась так В«мочитьВ»: зарвавшихся олигархов, оппозиционных режиму Владимира Путина. Так, по-видимому, в свое время рисковал закончить Ходорковский. Но теперь быть замоченным в сортире – один из возможных финалов государственной службы, в том числе для совершенно лояльных президенту и его политике людей. И номенклатура, носящая перчатки и чурающаяся кейсов с деньгами, переписывающаяся в мессенджерах и говорящая о важном исключительно шепотом, теперь должна учитывать вероятность печальногоВ исхода.

Не меньший удар смерть Евдокимова и для образа цивилизованного государства, в котором удобно и комфортно вести бизнес. Факт налицо: вВ России топ-менеджер госкорпорации может под следствием получить ножевые ранения, не совместимые с жизнью. И это отменяет прочие В«цивилизационныеВ» завоевания. Поэтому российским элитам остается надеяться, что массовых посадок не будет, а если с ними лично случится беда в ходе точечной кампании, то обойдется без перегибов. Но, с другой стороны, когда в России без них обходилось?

Подробнее читайте на kapital-rus.ru ...