фото показано с : rusnovosti.ru

Д. НАДИНА: Всем добрый вечер. Понятно, что уже пятница, и все немного устали от политики, от переговоров Путина с Абэ и от всего остального. Мы поговорим о вещах более приближённых к нашей жизни - о нецензурной лексике, о самом нашем любимом.

В нашей студии Валерий Печейкин, драматург театра «Гоголь-центр». Здравствуйте, Валерий.

В. ПЕЧЕЙКИН: Здравствуйте.

Д. НАДИНА: Игорь Шаронов, декан факультета Института лингвистики РГГУ, приветствую.

И. ШАРОНОВ: Добрый вечер.

Д. НАДИНА: И на связи с нами, разумеется, культурная столица Петербург - депутат законодательного собрания Петербурга Евгений Марченко. Евгений Евгеньевич, Вы нас хорошо слышите?

Е. МАРЧЕНКО: Да, слышу очень хорошо. Добрый вечер, радиослушатели, Христос Воскрес.

Д. НАДИНА: Воистину Воскрес, Вам все слушатели ответили. Я прям даже слышу их хор издалека. Итак, отталкиваемся мы, безусловно, от истории, которая уже наделала много шума. Сергей Шнуров снял клип на новую песню «В Питере пить». Причём в Петербурге песня всем понравилась, кроме Вас, пожалуй, Евгений Евгеньевич. Там даже в Смольном поблагодарили Шнурова за такую туристическую песню. А вот здесь начались серьёзные проблемы. Рашкин стал писать жалобы, его уже Шнуров назвал ябедой. В прокуратуре разбирательства - говорят, безобразие, мат, алкоголизм и совершеннейший разврат происходит. И мы здесь стоим перед вопросом, насколько это вообще нормально использовать мат в литературных произведениях, в музыкальных произведениях. Это неотъемлемая часть нашего языка, или это мерзость, дрянь и прочий свальный грех, который не должен ни в коем случае присутствовать в нашей речи. Я сейчас хочу по очереди спросить мнение наших гостей, что Вы по этому поводу думаете. Должен ли мат вообще присутствовать, и имеете ли Вы что-то против этой песни «Ленинграда» и в целом против мата. Валерий, Вам слово.

В. ПЕЧЕЙКИН: Да, Даш, я только уточню, что слово «должен» немного неточно. Мат может присутствовать. И Вы говорили про то, дрянь это или нет. Но знаете, дрянь - это тоже неотъемлемая часть языка, и жизни, и народа. Для меня как человека, имеющего отношение к искусству, к театру, тот закон, который у нас был принят, запрещающий мат в произведениях аудиовизуального искусства, был очень странный, потому что театр и искусство - это некая лаборатория. И как запрещать химику в лаборатории использовать кислоты или щелочи - это очень странно. А, скажем, мат в публичных местах, например, недавно зашёл на детскую площадку - дети играли в футбол, там стоял такой мат, это меня удивило не очень приятно. А мат в театре, мат в кино и в литературе - мне кажется, это допустимо. Я не говорю, что обязательно, но допустимо.

Д. НАДИНА: Игорь Шаронов, декан Института лингвистики. Игорь Алексеевич, Ваша позиция.

И. ШАРОНОВ: Что говорить. Мат существует, это реальность. Причём реальность многовековая. И боролись с матом довольно долго, и давно борются. И, в общем-то, я бы сказал, с разным успехом. Действительно, последние четверть века мат вырвался на улицы, и молодое поколение использует эту лексику почти как экспрессию - по делу и не по делу.

Д. НАДИНА: В последние четверть века? А до этого разве матом не ругались?

И. ШАРОНОВ: Вы знаете, в советское время говорили, что матерятся девочки друг с другом тихонечко, чтобы мальчики не слышали. Такого активного, без стеснения, мата в публичной жизни не было. Деревня - да, армия - да, а в городском окружении всё-таки довольно большое усиление употребления мата произошло за последнюю четверть века.

Д. НАДИНА: А Ваше-то отношение к этому?

И. ШАРОНОВ: Мне, конечно, не нравится, когда ругаются на улице. Но с другой стороны, я понимаю, что мат имеет под собой некоторые основания употребления этих слов. Лингвисты изучали это явление. Действительно, это некий психологический выплеск, это некоторое сопротивление социальным стенам, которые стоят, преодоление их. И в этом смысле это некоторая необходимость. Другое дело - публичное пространство. Слушать это другим людям необязательно.

Д. НАДИНА: Евгений Марченко, Вы завершаете наш парад мнений. Депутат заксобрания Петербурга.

Е. МАРЧЕНКО: Я бы подвёл черту этого парада мнений. Режиссёр из театра - за мат, учёный - и нашим, и вашим. А моя позиция - я категорически против мата в любом его проявлении. Это первое. Второе - я с Вами не согласен, Дарья, когда Вы сказали о том, что в Петербурге все с этим согласились, клип Шнурова всем понравился. А только в Москве кто-то выступил против.

Д. НАДИНА: Почему, я оговорилась, что всем понравилось, кроме Вас. В Смольном похвалили.

Е. МАРЧЕНКО: Во-первых, нельзя говорить обо всём Смольном. Потому что выступил, и я считаю, что это было ошибочным заявлением, только один из председателей комитета. В Смольном работают абсолютно разные люди, с разным отношением к «творчеству» Шнурова, и точно так же с разным отношением к мату. Во-вторых, сейчас выступил ряд общественных организаций, очень уважаемых у нас в городе. Это советы ветеранов, жителей блокадного Ленинграда, православные организации, организация, которое объединяет военных - Фонд возрождения.

Д. НАДИНА: Даже военные против мата?

Е. МАРЧЕНКО: Да, даже военные. И я считаю, что эта наша реакция здесь - общественная реакция - говорит о том, что Петербург по праву считается культурной столицей. Теперь непосредственно о мате. Во-первых, у нас есть административная ответственность за всё, что касается нецензурной брани.

Д. НАДИНА: Статья есть, да.

Е. МАРЧЕНКО: Другой вопрос, что статья слабенькая, честно говоря, штраф маленький. Статья не работает. У нас здесь полиция по этой статье наказывает очень редко, к сожалению. Но государством этот вопрос урегулирован. Есть чёткое отношение государства к этому - статья в кодексе об административных правонарушениях. И вот, к примеру, в той же Белгородской области, где руководит губернатор Савченко, тот же Шнуров, когда он грязно ругался на концерте, был задержан сотрудниками полиции и подвергнут административному наказанию.

Д. НАДИНА: Евгений Евгеньевич, а какое должно быть наказание за мат?

Е. МАРЧЕНКО: Я считаю, что штрафы за мат в общественном месте, должны быть намного выше. Дальше я бы сделал квалифицирующий признак за мат на сцене, во время тех же спектаклей, концертов. Я бы за это ответственность ещё больше увеличил.

Д. НАДИНА: А какую? Давайте сразу разберёмся, на берегу. Сколько? Написал драматург пьесу, где матом ругаются, кого наказывать? Актёра, который матом ругается, драматурга, который это написал?

Е. МАРЧЕНКО: Во-первых, насколько я понимаю, у нас за это наказываются физические лица по административному кодексу. То есть если актёр вышел и начал ругаться матом, то он подлежит наказанию. Драматург, в свою очередь, если он написал это, и выставил свою пьесу с матерщиной где-то в интернете, в средствах массовой информации - он тоже должен быть наказан.

Д. НАДИНА: Все должны быть наказаны, узнаю почерк депутата из Петербурга. Валерий, какое сейчас наказание?

В. ПЕЧЕЙКИН: Я говорил о том, что это наказание уже предусмотрено. Обвиняется не актёр, потому что актёр - это инструмент в руках режиссёра. А режиссёр - это инструмент в руках театра, грубо говоря. Наказывается театр. Сначала ему вносится предупреждение, потом повторное, и если ничего не происходит, то спектакль может быть снят из репертуара, так как театр - это государственное учреждение.

Е. МАРЧЕНКО: Это правильная норма, я считаю.

В. ПЕЧЕЙКИН:Вплоть до того, что отзывают у театра лицензию.

Д. НАДИНА: А ведь пока не было таких прецедентов, чтобы отзывали лицензию?

В. ПЕЧЕЙКИН: У этого закона, насколько я понимаю, до сих пор не разработано применение. Грубо говоря, как об этом становится известно. А становится это известно через донос. Зритель делает на спектакле фото, скорее, аудио- или видеосъёмку, несёт её в соответствующие органы. В органах её слушают, находят это слово на записи, говорят ай-ай-ай, и идут в театр с какими-то претензиями.

Д. НАДИНА: Что за законы такие, которые заставляют людей становиться доносчиками?

В. ПЕЧЕЙКИН: А как иначе узнают, что в «Гоголь-центре» какое-то слово сказали со сцены? Только через донос.

Д. НАДИНА: Евгений Евгеньевич, неужели Вы одобряете такую практику? Кругом доносчики.

Е. МАРЧЕНКО: Здесь Вы затрагиваете вопросы теории права вообще. Потому что у нас есть виды преступлений, которые без заявления граждан. По ним возбуждаются уголовные, административные дела. А есть те, которые государственно-частного характера, где нужно заявление. Здесь идёт такая практика правоприменения.

Д. НАДИНА: Я помню про эту практику. Довлатов ещё писал, что Сталин, конечно, плохой, только кто 4 миллиона доносов написал? Запущу голосование: «Если Вы услышите мат, допустим, мат со сцены. Пойдёте ли Вы жаловаться в полицию или Вы пропустите это мимо ушей?»

Игорь Алексеевич, как Вы думаете, какой будет результат голосования? Готовы ли у нас люди жаловаться?

И. ШАРОНОВ: Предсказывать я не мастер. Я думаю, что есть такие люди, но подозреваю, что их будет немного.

Д. НАДИНА: А почему? У нас всё-таки толерантное отношение к мату или нет?

И. ШАРОНОВ: Это зависит от поколения. Старшее поколение более консервативно, младшее скорее мат веселит. Но вопрос о том, кто звонит.

Д. НАДИНА: С другой стороны, Вы говорите, что старшее поколение консервативно. А кто же тогда научил мату младшее поколение, если не старшее поколение? Мы же всему у них учимся.

И. ШАРОНОВ: Конечно же, они, особенно когда были молодыми.

Е. МАРЧЕНКО: А я не согласен. Во-первых, их научил интернет, потому что в интернете грязи очень много, в том числе и мата, и порнухи, и похабщины. И такие есть «произведения», которые мы обсуждали ранее. С другой стороны, их научили режиссёры с такой позицией, как у нашего участника, чтобы мат звучал со сцены. Это тоже воспитывает молодое поколение.

Д. НАДИНА: Валерий, Вы обязаны ответить.

В. ПЕЧЕЙКИН: Да, мы в театре часто сами шутим. Выходя из театра, если мимо идёт какая-нибудь компания и нещадно матерится, мы говорим: а, наверное, это с нашего спектакля вышли зрители. Понятное дело, что мы их не учим.

Е. МАРЧЕНКО: У меня к Вам вопрос. Люди приходят к Вам на спектакль. Я вообще, честно говоря, про ваш театр ничего не слышал.

Д. НАДИНА: Да Вы что, это самый модный театр в Москве.

Е. МАРЧЕНКО: Как называется, ещё раз?

Д. НАДИНА: «Гоголь-центр».

Е. МАРЧЕНКО: Гоголь-моголь?

В. ПЕЧЕЙКИН: Да-да, Вы правильно расслышали.

Е. МАРЧЕНКО: Гоголь в своих произведениях матом не ругался. Это великий классик.

В. ПЕЧЕЙКИН: А Толстой ругался.

Е. МАРЧЕНКО: Вам нужно взять какое-нибудь другое название, которое бы отражало ту похабщину, которую Вы ставите.

В. ПЕЧЕЙКИН: Вы же не были в нашем театре.

Е. МАРЧЕНКО: Да я не пойду в Ваш театр.

В. ПЕЧЕЙКИН: Спасибо хотя бы за это.

Е. МАРЧЕНКО: Я очень рад, что у нас есть такой закон, о котором Вы информированы.

Д. НАДИНА: Евгений Евгеньевич, всё-таки Вы - депутат заксобрания, Вы должны своим примером нас заряжать. А что Вы сейчас делаете? Вы прям как тот рабочий: я Пастернака не читал, но осуждаю. Ну что это такое?

В. ПЕЧЕЙКИН: У нас даже президент признался, что он читал.

Е. МАРЧЕНКО: Я о том, что он матерится.

В. ПЕЧЕЙКИН: Да, но только на себя. И когда он эту фразу заканчивал, он сказал: есть такой грех в России, отмолим. Поэтому сейчас идёт пасхальная неделя, и праздник Победы. Я думаю, что нам всем надо просто больше молиться, а не угрожать друг другу тем, что мы куда-то придём или не придём.

Д. НАДИНА: Я призываю Игоря Шаронова подключиться к нашему разговору, всё-таки он лингвист.

И. ШАРОНОВ: Лингвисты смотрят на эту проблему так: а вообще в чём тут проблема? Собственно говоря, мат имеет синонимы вполне нейтральные. Проблема в том, что мат происходит из древнейших глубин. Это некоторым образом языческая религия. Это культ поклонения земле. Фаллические символы стоят по всей земле в наиболее древних капищах. Это первейшая религия.

Д. НАДИНА: Фаллические символы встречаются и в наше время. И раз уж мы говорим про войну и праздник Победы, что такое все эти стелы, если не определённые фаллические символы?

И. ШАРОНОВ: Это некоторые, уже конечно забытые, продолжения. Христианство боролось с язычеством, разумеется. А это была одна из форм борьбы - борьба со сквернословием. Общество поддержало эту культуру, и неприязнь этих слов связана с моментом преодоления язычества. Но с другой стороны, это психологическое объяснение необходимости время от времени вырваться из социальных пут к природному, совершенно естественно и психологически обоснованно. Другое дело, что кто-то использует матерные слова, кто-то ещё что-то. Если Вы почитаете Булгакова, то увидите, что он постоянно чертыхается. Это примерно та же функция. Почему я выступаю против распространения мата. Мат силён именно самой запретностью. Матерящийся человек преодолевает, ломает некоторый запрет, и это даёт ему природную энергию. Вот почему ругаются в армии, почему ругаются на селе? Потому что надо совершить какое-то физическое усилие. Я где-то читал о том, что моряки на севере не могут лодку привязать в шторм, если не будут материться.

Д. НАДИНА: Слушатели у нас пишут: «При швартовке корабля уши отвянут».

И. ШАРОНОВ: Это даёт природный выход, больше сил, и тогда что-то удаётся.

Д. НАДИНА: А если этого природного выхода не происходит, тогда что?

Е. МАРЧЕНКО: Мат отнимает силы, никакого выхода он не даёт.

И. ШАРОНОВ: Если бы не помогало, то не пользовались бы.

Е. МАРЧЕНКО: У каждого человека есть своя грязь в душе. Но мы держим её внутри из приличия. Есть даже фраза из Евангелия: от избытка сердца глаголят уста. Когда у человека стрессовая ситуация, его сила воли ослабевает, и вся эта грязь вырывается наружу. Вот в чём причина. Никакой помощи от этого нет, только вред. Теперь насчёт того, что говорил коллега режиссёр. Я слышал тогда эти слова многоуважаемого Владимира Владимировича. И я считаю, что он был не прав, когда сказал, что я тоже ругаюсь.

Д. НАДИНА: Евгений Евгеньевич, не забывайтесь.

Е. МАРЧЕНКО: Я не забываюсь, я имею своё мнение. Он сказал, что у него тоже бывает, что такое проскальзывает. Он у нас - символ. Мы все с него берём пример. Мы смотрим на него - что он делает, как он делает. В том числе и молодёжь. И к тому же, чтобы потом такие люди, как режиссёр на него не ссылались.

В. ПЕЧЕЙКИН: Только я драматург.

Е. МАРЧЕНКО: Ну или драматург. Я в этом плане с ним не согласен был.

Д. НАДИНА: Евгений Евгеньевич, слушатели спрашивают, неужели Вы матом никогда не ругаетесь?

Е. МАРЧЕНКО: Я матом не ругаюсь очень много-много лет. Положа руку на сердце. Поэтому я сейчас об этом открыто и честно всем говорю.

Д. НАДИНА: Я завершаю голосование: 32% слушателей готовы сообщить в полицию, если они услышат мат со сцены, или в книге прочтут что-то, или в фильме. 68% слушателей плюнут и пройдут мимо. Валерий, а часто ли в принципе в московских театрах звучит мат со сцены?

В. ПЕЧЕЙКИН: Насколько я знаю, я сейчас говорю про свой театр, я не могу вспомнить ни одного спектакля в «Гоголь-центре», где звучал бы мат. Может быть, я давно не пересматривал, но, по-моему, у нас его нет.

Д. НАДИНА: А в других театрах?

В. ПЕЧЕЙКИН: А в других театрах, не называя имён, да, я слышал. И если искать этому причину, во-первых, никто не идёт писать никакие доносы на мат. Пишут доносы, связанные с содержательной частью спектакля. Мат - это орнаментальная вещь. И я ещё вспомнил, что один из наших государственных символов в искусстве - это Никита Михалков. Даже он говорил, насколько я помню, что этот закон бредовый. Потому что даже Никита Сергеевич понимает, что применение такого закона щекотливо, странно, и в том числе, коснётся его самого.

Е. МАРЧЕНКО: Никита Михалков у нас не государственный символ.

Д. НАДИНА: Аудитория подключается. «Согласен. Мат - язычество, его надо искоренять. А пропаганда мата, курения и секса на РСН достала». Уважаемый слушатель, у нас стоит метка 18+, я говорю это на всякий случай. Так что мы имеем право обо всём говорить, а пропагандируем мы или нет - решайте сами.

Михаил пишет: «Борьба за нравственность? Заявление - это не донос».

«Мат - это проклятие самого себя».

«Не хочешь - не слушай».

«Страна движется к ужасным временам, когда в стране будут руководить такие люди, как Ваш гость-депутат. Он без мата разговаривает, как гопник».

Ещё Евгению Марченко не верят, что матом не ругается человек. Говорят, что без мата невозможно.

«Надо быть полным дураком, чтобы жаловаться на мат в полицию. Тем паче, что там тебя матом же и обложат».

«Почему привязались к театрам? На радиостанциях постоянно нарушается Конституция».

«Шнуров - плохой человек».

«Все ругаются матом, это часть нашей речи. Хорошая или плохая, но часть. А Евгений Евгеньевич врёт, он, когда мизинцем ноги тумбу цепляет, он не ругается матом?»

Вы когда мизинцем ноги тумбу цепляете, ругаетесь матом?

Е. МАРЧЕНКО: Ну что я буду на такие вопросы отвечать?

Д. НАДИНА: Вы же депутат, Вы должны на все вопросы отвечать.

Е. МАРЧЕНКО: Нет, я имею право на какие-то вопросы отвечать, на какие-то не отвечать.

Д. НАДИНА: Все права имеют в наше время, слово не скажи, кругом у всех права.

Е. МАРЧЕНКО: Я сказал свою точку зрения по данному вопросу. Я матом не ругаюсь, и ругаться не собираюсь. Даже если кто-то меня обругал матом, я ничего не отвечаю.

Д. НАДИНА: Это по-христиански, Евгений Евгеньевич. Давайте вернёмся к матерщине в принципе. У нас сейчас Роскомнадзором запрещены 5 слов и их производные. Я иногда читаю лекции для студентов, и тоже им рассказываю, что всё, что угодно можете говорить, а 5 слов и их производные ни в коем случае нельзя. А как вообще эти 5 слов появились, почему именно они, и почему у нас всё связано так или иначе с тем, что ниже пояса? Это вопрос и к лингвистам, и Вы, Валерий, может быть, тоже знаете?

В. ПЕЧЕЙКИН: Я вспоминал сейчас, что, по-моему, Набоков говорил при автопереводе Лолиты с английского на русский о том, что столкнулся с проблемой русского языка, что ему достаётся или мат или медицина. А посередине практически ничего нет. Евгений Евгеньевич говорил о том, что Гоголь не матерился. Да, но Гоголь эти темы не затрагивал. А когда надо затрагивать темы половой жизни, тут проблема. И Набоков, по-моему, говорит о том, что «я вынужден называть это скипетром любви». С чем это связано? На мой взгляд, с тем, что мат - это вырванные слова. Табу, связанные с неврозом. Что у нас национальный невроз? Это секс.

Д. НАДИНА: А почему именно национальный невроз?

В. ПЕЧЕЙКИН: Так сложилось, история такая. И все эти слова связаны с половой жизнью. У нас это две неотъемлемые вещи. Бороться с матом - это как бороться с неврозом, не думать о белой обезьяне. Всё равно о ней все думают. Ещё раз говорю, у нас есть гораздо более глубокая хтоническая проблема.

Е. МАРЧЕНКО: Можно я? Насчёт наших неврозов, которые придумывает драматург. Почему сейчас используют мат, и вообще, почему так много темы ниже пояса. У нас эта тема присутствует везде - в музыке, в рекламе, в кино, на телевидении. Почему? Потому что играют на человеческих слабостях.

В. ПЕЧЕЙКИН: Как и депутаты-популисты точно так же играют на человеческих слабостях. Депутаты никогда не идут против народа, потому что от народа прилетит в щи.

Е. МАРЧЕНКО: Дайте мне сказать, я же Вас не перебиваю.

В. ПЕЧЕЙКИН: Я же не культурный, я матом ругаюсь, поэтому Вас и перебиваю.

Е. МАРЧЕНКО: Вы не перебивайте, держите себя в руках.

В. ПЕЧЕЙКИН: А Вы меня прощайте.

Е. МАРЧЕНКО: Тогда вопрос к ведущей.

Д. НАДИНА: А что? Я здесь просто модератор, между прочим, перебивать у нас разрешено.

Е. МАРЧЕНКО: Если разрешено, тогда я начну сейчас, хорошо. Так вот я хотел продолжить. Почему они всё это делают? Почему драматург пишет на эти темы, которые ниже пояса, а потом ставит у себя в театре? Чтобы зарабатывать деньги. Из-за корысти. Потому что это людей цепляет.

В. ПЕЧЕЙКИН: Знали бы Вы, Евгений Евгеньевич, сколько мы зарабатываем. Сколько Вы зарабатываете в месяц? Скажите нам, пожалуйста, в прямом эфире.

Е. МАРЧЕНКО: Цепляют людей за чувственность, за человеческие слабости. Они цепляют из-за своей корысти, и таких появилось очень много.

В. ПЕЧЕЙКИН: У Вас есть бизнес?

Е. МАРЧЕНКО: Драматург появился. Другой появился - певец, который у нас в городе, который себя таким образом пиарит, раскручивает. Третий кино снял на эту тему, опять чтобы с народа тянуть деньги. Потом это музыка, мода, - только для этого.

Д. НАДИНА: Евгений Евгеньевич, с другой стороны, справедливое совершенно замечание Валерия о том, что депутаты, которые пропагандируют какие-то популистические идеи, ведь тоже занимаются тем же самым - привлекают к себе внимание.

Е. МАРЧЕНКО: А это не популистическая идея. В чём здесь популизм?

Д. НАДИНА: Есть один Ваш коллега, например, который постоянно проходится по теме ЛГБТ. Казалось бы, людям же не интересно постоянно. И вот уже ЛГБТ из ушей лезет.

Е. МАРЧЕНКО: Я как раз эту тему ЛГБТ и гомосексуализма не поднимаю. Вы же меня пригласили сами, обсудить мат. Это не я поднимал этот вопрос. Второе, я Вам рассказал ситуацию, которая у нас в городе сейчас. У нас здесь идёт волна возмущения тем, что сделал Шнуров - матерщиной, которую он выставил на экран. Даже это может быть прошло бы без внимания, но это всё стали раскручивать СМИ, потом подогрели интерес, когда человек со Смольного сделал ошибочное заявление.

Д. НАДИНА: И нам досталось.

Е. МАРЧЕНКО: Потом ещё один сказал, что «да вы знаете, это самоирония, вы должны по-другому к этому относиться». Короче говоря, пипл хавает. Мы должны это проглотить - нет. Мы это глотать не хотим. Особенно когда Пасха идёт, особенно накануне дня Победы.

Д. НАДИНА: Согласна с Вами, безусловно.

Е. МАРЧЕНКО: А Ваш драматург переходит на личности. Чего я никогда в дискуссиях не делал.

Д. НАДИНА: Я бы хотела немного отвлечься от Шнурова, и вернуться к той теме, которую мы чуть раньше затронули - про происхождение мата вообще и почему он в нашем языке присутствует. Я хочу Игоря Шаронова подключить. Игорь Алексеевич, почему у нас вся матерщина связана с тем, что ниже пояса? Вы присоединяетесь к Валерию, когда он говорит, что это часть невроза, связанного с сексом и хтоническая часть нашей личности?

Е. МАРЧЕНКО: Или к Евгению, который говорит обратное? Правильно, Дарья? Не забывайте обо мне.

Д. НАДИНА: Вы не дадите возможности о Вас забыть.

И. ШАРОНОВ: Я возвращаюсь к идее того, что это древнейший культ плодородия, и он совершенно не связан с русскими или вообще славянскими народами. Это общечеловеческий древнейший языческий культ. И он преодолевался, в частности, и христианством. Что касается мата, и в Европе это тоже было запретной темой до середины XX века. Со второй половины XX века матерные слова появились в академических словарях - французских, британских и прочих. Если считать это цивилизационным развитием, то мы в этом смысле немного застопорились. У нас сохраняется запрет на употребление этой лексики. Мы все знаем эти слова. У нас запрет на произнесение и написание этих слов. Там уже это разрешено. Но интересно то, что в любой культуре запреты нужны. И я разговаривал со многими американскими студентами, и они говорят, что у нас можно ругаться матом, но попробуйте сказать какие-то политически некорректные слова. Вас тут же остановят, осудят, и так далее. У нас сохраняется запрет на эти слова, но отодвигается то в одну сторону, то в другую. Уже на протяжении тысячелетия идёт борьба с матом, вы видите, каков успех. Иногда бывает его меньше в публичном пространстве, иногда больше. Но эта борьба сохраняется. Это движение вперёд-назад было, есть и будет. Искоренить его невозможно.

Д. НАДИНА: Я вот что хочу сказать. Мы уже 45 минут в этой студии, и тут жаркая дискуссия, и ведь обошлись без мата. Какие мы все молодцы. Давайте примем несколько звонков.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Андрей. Матом не ругаюсь.

Д. НАДИНА: Совсем не ругаетесь?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, уже год я совсем не ругаюсь. Но порой бывает, если сильный стресс, на дороге кто-то подрезал, пару слов скажешь, но я потом очень в этом каюсь.

В. ПЕЧЕЙКИН: Андрей, а что произошло год назад?

СЛУШАТЕЛЬ: Год назад я познакомился со своей будущей женой. Я сам крещёный с детства, но в церковь был не ходок. А она более воцерковлённая, и приобщила меня. Я стал ходить в православный храм, стал приобщаться к вере, стал разбираться, и стал отличать для себя, что хорошо и что плохо. И на собственном опыте могу сказать, как человек, который практически разговаривал матом, теперь, когда я не матерюсь, на душе очень легко и светло. Даже дышится легче. И когда скажу какое-то матерное слово, меня самого коробит, и хочется побыстрее исповедаться и избавиться от этого.

Д. НАДИНА: Вот что значит женская сила.

Е. МАРЧЕНКО: Хорошая жена делает мужа сильнее. Видите пример.

Д. НАДИНА: Абсолютно. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

Д. НАДИНА: Это Олег? Я Вас узнала.

СЛУШАТЕЛЬ: Да. Это от родителей ещё зависит. У меня отец был, царство ему небесное, ни слова мата я не слышал. А у меня бывает иногда, и мне стыдно. Я в храм хожу, но такая стыдоба. А родители, предки, дедушки - никто матом не ругался, потому что вера православная к этому ведёт. И вообще русский человек стыдится ругаться. Может быть, только в деревнях, там более свободно.

Д. НАДИНА: Олег, я с Вами не соглашусь. Я бывала в деревнях, и чего только там не слышала. Деревни разные бывают. Петербург звонит кстати, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Меня зовут Роман. В деревнях матом не ругаются, там им разговаривают - это точно. Полностью согласен с лингвистом, это действительно приправа для речи. Его можно, и даже нужно использовать, но очень дозировано, очень аккуратно. Потом насчёт того, чтобы обращаться в милицию. Я одно время работал, затаривал магазины по музеям. И в частности у выхода из Эрмитажа всегда стояла стайка девушек, молодых милиционерш, которые курсантами там подрабатывали на входе. Так как они матюгались - это жуть. Не поверите, я даже им замечание делал. И в милиции, конечно, жутко ругаются.

Е. МАРЧЕНКО: Таких первых надо наказывать за это, увольнять со службы.

Д. НАДИНА: Евгений, Вам бы только наказать. Вы бы всех наказали, это уже что-то фрейдистское, простите.

В. ПЕЧЕЙКИН: Андрей сказал в конце своей речи о том, что его приобщила к этому жена, и он пришёл к этому выбору для себя. Это очень важная вещь, когда человек принимает это решение для себя.

Е. МАРЧЕНКО: Конечно, не для кого-то. А можно исторический факт? Вы помните, на Куликовской битве был бой между Пересветом и Челубеем, исторический для всей России момент? Так вот Челубей стоял и ругал Пересвета матом, самыми грязными словами. Те слова, которые у нас сейчас мат - это то, что произносил тогда Челубей. Для чего? Тогда у монголо-татар считалось, что эти слова заклинательные, они забирают у человека силу. Но в итоге, как Вы знаете, их войско было разбито. И мы, Святая Русь, по благословению Сергием Радонежским Дмитрия Донского, победили. Без всякого мата.

И. ШАРОНОВ: Я просто хотел бы уточнить, что да, есть такая легенда, что эти слова пришли к нам из тюркских языков. Но, в общем, это неправда. Это чисто наше, родное, славянское.

Е. МАРЧЕНКО: Вы всё придумываете. Вы же не историк.

И. ШАРОНОВ: Я говорю не своё мнение. Я занимался этимологией слов.

Е. МАРЧЕНКО: А я закончил магистратуру исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Можем с Вами поспорить.

И. ШАРОНОВ: Зачем со мной спорить? вы возьмите этимологический словарь Фасмера, и Вам всё станет понятно.

Е. МАРЧЕНКО: Я не буду смотреть.

И. ШАРОНОВ: Это Ваше право.

В. ПЕЧЕЙКИН: Смотрите жития, да.

Е. МАРЧЕНКО: Мне эта фамилия не нравится.

В. ПЕЧЕЙКИН: Вот и поговорили.

Д. НАДИНА: Что Вы делаете со мной, Евгений Евгеньевич? Звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это Сергей, Строгино. Просто надо уметь красиво ругаться матом.

Д. НАДИНА: Соглашусь с Вами. Можно так закручивать красиво.

СЛУШАТЕЛЬ: Можно красиво пропукать вальс Штрауса, а можно просто пукнуть в автобусе. Так вот они вышли, поматерились, и считают себя героями. Уметь надо красиво ругаться - как Шнур, как другие. Не умеете - не беритесь, не раздражайте людей. Я сам ругаюсь матом выше крыши, жена не любит. Но иногда бывает, и ничего страшного в этом нет. Просто надо уметь это делать красиво и весело.

Д. НАДИНА: Спасибо, Сергей. Здесь слушатели начали иронизировать по поводу Куликовской битвы. Все говорят, что Вы там присутствовали.

Е. МАРЧЕНКО: Иронизировать может тот, кто знает историю.

Д. НАДИНА: Пятница вечер, мы имеем право повеселиться. Евгений Евгеньевич, хоть сейчас не запрещайте нам. Честное слово. Заседания у Вас уже закончились - там всё запретили.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, это Андрей. Я хотел спросить, а что ж Вы тогда, когда на радио к Вам звонят, и начинают ругаться матом, отключаете?

Д. НАДИНА: Потому что это по закону запрещено. Вот поэтому и отключаем. Как я уже говорила, Роскомнадзор запрещает 5 слов, и производные от них. Более того, звонить на радио и ругаться матом - это демонстрация абсолютного отсутствия образования, во-первых, а во-вторых, это абсолютно неэтично. И те люди, которые это делают - абсолютные идиоты. Я не буду сейчас использовать мат. Мы уже близимся к финалу, поэтому хотелось бы услышать по паре слов от наших гостей. Изменили ли Вы своё мнение за последний час? Игорь Шаронов, декан факультета института лингвистики РГГУ.

И. ШАРОНОВ: Как-то нечего менять, мнение вполне определённое.

Д. НАДИНА: Вас не убедил Евгений Марченко?

И. ШАРОНОВ: В общем-то, нет.

Д. НАДИНА: И Валерий не убедил?

И. ШАРОНОВ: Не могу сказать, что мы спорили.

В. ПЕЧЕЙКИН: По-моему, мы вполне пришли к пониманию.

Е. МАРЧЕНКО: А я не понял, господин учёный, а Ваше мнение какое? Вы за мат или нет?

И. ШАРОНОВ: Я, по-моему, всё сказал, что хотел.

Д. НАДИНА: Евгений Евгеньевич, Вам слово. Евгений Марченко, депутат заксобрания Петербурга на связи из культурной столицы.

Е. МАРЧЕНКО: Я против мата. У нас в городе ругаются всё меньше и меньше. Я надеюсь, в истории России придёт такой момент, когда наш народ вообще перестанет ругаться, забудет эту поганую речь. Я со своей стороны призываю всю молодёжь и всех русских людей перестать говорить эти грязные слова.

Д. НАДИНА: Спасибо. Валерий Печейкин, драматург театра «Гоголь-центр».

В. ПЕЧЕЙКИН: На самом деле, слушатель задал нам верный вопрос, почему мы отключаем в эфире - да, потому что в публичном пространстве мат лучше не использовать. А что касается мата, там его использовать можно, но как на продуктах пишут их состав, там может быть мат, оскорбление чувств верующих, обнажённое тело - это действительно нужно писать, но не запрещать использовать эти приёмы и слова, потому что искусство - это лаборатория.

Д. НАДИНА: На этом мы с Вами и простимся. Всем доброго вечера.

Подробнее читайте на rusnovosti.ru ...