фото показано с : rusnovosti.ru

Д. НАДИНА: Сегодня в студии министр строительства и жилищно-коммунального хозяйства Михаил Мень. Михаил Александрович, здравствуйте. М. МЕНЬ: Добрый вечер. Д. НАДИНА: Мы Вас очень ждали.

Сегодня Дмитрий Песков сказал, что наиболее часто президенту на прямую линию поступают вопросы, которые связаны с ЖКХ, льготами, плохими дорогами. Вопросы по Вашей части в топе. Очень много жалоб.

М. МЕНЬ: Это вполне естественно, потому что система жилищно-коммунального хозяйства касается практически каждого нашего гражданина. Всегда есть вопросы, которые обсудить. И мы готовы отвечать на эти вопросы. Спасибо, что пригласили.

Д. НАДИНА: Очень много жалоб на ветхое жильё и на подрядные компании. Это опять же то, о чём сегодня говорил Песков. Если говорить про всё ваше ведомство, у вас это тоже одна из главных проблем, которым сейчас занимается министерство? Или на первом месте стоит другое?

М. МЕНЬ: Если говорить о программе расселения людей из аварийного жилья, то мы её курируем. Ей вплотную занимается наш институт развития - Фонд реформы жилищно-коммунального хозяйства. Но реализуют эту программу сами регионы - софинансируют и реализуют. И к качеству тех домов, в которые расселяют людей, есть вопросы. На самом деле, их не так много. Есть порядка 1% реальных претензий у людей к тем домам, в которые их расселяют. Но даже такой маленький процент является ложкой дёгтя в бочке мёда. Один характерный пример - населённый пункт Белые берега, где несколько домов построили такого качества, что мы были вынуждены сделать выездную комиссию и проверку, которая кончилась уголовными делами в отношении муниципальных чиновников. А для людей новая власть была вынуждена строить новые дома.

Но ещё раз повторю, что к счастью, таких проблем не так много - не более 1%. А программа всё-таки очень ёмкая и серьёзная. И конечно, люди, которые живут в аварийном жилье, её ждут.

Д. НАДИНА: Для тех, кого переселили даже в плохие дома, это всё равно счастье, потому что очень многие живут в плохих домах, в объективно ужасных условиях, но это жильё не признаётся ветхим. Я сама с этим сталкивалась, когда работала на телевидении в Королёве. Мы постоянно снимали сюжеты о том, что люди живут в доме, который строили ещё пленные немцы 70 лет назад. Там просто отвратительные условия, но при этом администрация говорит, что всё нормально и это не ветхое жильё. Дайте совет тем людям, которые живут в таких условиях, и чьи дома местные власти отказываются признавать ветхим жильём. Как нужно действовать в такой ситуации?

М. МЕНЬ: Во-первых, маленький экскурс в историю. Когда было принято решение о начале этой программы, была договорённость, что в программу войдут все дома, которые признаны аварийными на 1 января 2012 года. И у всех регионов и муниципалитетов была возможность признать аварийными определённое количество реальных домов. И мы понимаем, почему до того, как заработала эта программа, многие главы муниципальных образований не признавали дома аварийными. Как только жильё признано аварийным, сразу же возникают вопросы, сразу же приходят соответствующие представления прокуратуры в руководство муниципалитета, что раз жильё признано аварийным, то будьте добры расселяйте людей. Поэтому была такая возможность, но не все ей воспользовались. Есть регионы, которые воспользовались и взяли на себя большой объём нагрузки. Это сложно, это увеличивает и расходы регионального бюджета, потому что программа работает на условиях софинансирования со стороны федерального и регионального бюджетов. Но конечно это нужно было делать изначально, и признавать дома аварийными сразу.

Теперь что касается домов, которые за эти 4-5 лет пришли в соответствующее состояние, либо не попали в перечень аварийных домов по вышеназванной причине нерадивости муниципальных чиновников. Необходимо настойчиво работать в этом направлении. Эта программа будет работать до сентября 2017 года, дальше будут новые принципы, новые подходы по расселению аварийного жилья. Всё равно государство в той или иной форме вместе с собственниками будет заниматься этой проблемой. Но у нас сегодня ещё работает программа капитального ремонта. И здесь надо смотреть, что если дом аварийный, или он уже завтра может быть признан аварийным, значит, взносы на капитальный ремонт не должны браться.

Д. НАДИНА: Про капремонт мы ещё поговорим. Тем более что сегодня было решение Конституционного Суда. Это тоже то, что волнует всех. Но что делать простым людям, когда они понимают, что местные власти их обманывают, они понимают, что надо что-то делать. В суд идти или куда обращаться? К Вам идти, челобитные отправлять, почтовых голубей, или что?

М. МЕНЬ: Во-первых, если такой вопрос на муниципальном уровне не решается, значит, нужно обращаться в следующую инстанцию - на региональный уровень, в соответствующий департамент или министерство в зависимости от того, как устроена структура субъекта федерации. Дальше прибывает комиссия, которая по чётко заданным критериям определяет состояние дома, и можно ли его ещё ремонтировать, либо этот дом ремонту уже не подлежит. И тогда уже будут приниматься решения.

Д. НАДИНА: Конституционный Суд сегодня признал законность взносов на капремонт. Очерёдность проведения ремонта должна определяться на основе объективного состояния домов. Сегодня об этом очень много говорили. При этом наши слушатели страшно возмущаются. Они говорят, что им не хочется платить за себя и за того парня. И вообще, почему это всё происходит, и почему на это власть смотрит сквозь пальцы, и почему нас заставляют сбрасываться, даже если я живу в новом доме, только что въехал, а плачу за капремонт соседней хрущёвки. Почему Конституционный Суд принял такое решение, и что Вы можете сказать по этому поводу?

М. МЕНЬ: Самое главное, что изначально никто не ставил под сомнение так называемые «специальные счета домов», даже та группа депутатов, которая обращалась в Конституционный Суд. Это принцип, работающий во всём мире. Когда люди, проживающие в доме, неважно, новый он или старый, сами принимают решение и создают специальный счёт, на который кладут определённые деньги. И дальше они сами принимают решение, что им нужно отремонтировать - крышу, коммуникации, или подъезд. Ставился под сомнение вопрос так называемых «региональных операторов». Региональный оператор немного напоминает кассу взаимопомощи, которая была в Советском Союзе.

Д. НАДИНА: Я сразу вспомнила фильм «Зигзаг удачи».

М. МЕНЬ: Да. Когда касса взаимопомощи, и все сбрасываются, получается довольно приличная сумма. И потом, в случае с региональными операторами капремонта, начинается ремонт с более старых домов, и потом постепенно двигаются вперёд. Таких вопросов задают очень много: «Почему я должен платить за соседний старый дом, если у меня дом новый?» И мне знакомые, друзья, родственники задают этот вопрос и просят совета. Совет мой всегда один: если у вас дом свежий и в хорошем состоянии, соберите общедомовое собрание, и выйдите на решение по созданию специального счёта для своего дома. И вы уже ни за кого не будете платить. Вы будете сами распоряжаться этими деньгами своим общедомовым собранием. И сами будете определять, когда и какие ремонтные работы производить. У нас огромное количество владельцев квартир, порядка 85%. Это один из самых больших результатов в мире. Владельцами мы стали, но собственниками в полной мере пока ещё не стали. Пример с капитальным ремонтом чётко характеризует, что порядка 10% всех многоквартирных домов пошли на эту схему: на собственную ответственность и открытие специального счёта дома. Хотя есть регионы, я люблю приводить в пример Костромскую область. Она не самая богатая, но там порядка 60% многоквартирных домов сегодня открывают собственные счета, и не хотят складывать средства в общий котёл. Это означает, что региональные власти отработали достойно и разъяснили людям их возможности. Сколько бы мы из Москвы не рассказывали об этой теме в регионы, всё равно основной посыл должен идти от региональной власти. Региональные фонды капремонта и называются региональными операторами. Это их зона ответственности, хотя мы, конечно, тоже говорим об этом и разъясняем. Но ни я, ни мои заместители не можем заменить все региональные власти.

Д. НАДИНА: Вы говорите о Костроме, что там была хорошая реклама, там люди знают, что есть счёт дома, и они всё это делают. В Москве, в Подмосковье, во многих других регионах многие просто не в курсе. Я делаю такой вывод, судя по тому, что нам говорят слушатели. В случае если им не сообщили об этом, как с этим бороться? Как принудить управляющую компанию помочь?

М. МЕНЬ: Во-первых, переходить с общего регионального котла на спецсчёт дома никогда не поздно, и можно делать это уже сейчас. Мы за последние десятилетия стали очень разобщены. В советские годы было много хорошего и плохого, но позитивно было то, что мы немного знали, кто проживает в доме, знали соседей. Сегодня, к сожалению, это куда-то ушло. И у нас даже собрать общедомовое собрание, чтобы распорядиться собственными деньгами - очень серьёзная задача. Мы уже сейчас вводим уголовную ответственность за фальсификацию документов по общедомовому собранию, их протоколов. Для того чтобы недобросовестные управляющие компании не спекулировали этим, не занимались рейдерскими захватами друг друга. Это всё было в прошлом до введения лицензирования управляющих компаний, но мы в любом случае даём людям возможность опираться на собственное мнение и собственный голос. Но очень трудно собраться и объединиться. Конечно, нам легче критиковать управляющую компанию или ТСЖ своего дома, сидя за чашкой чая у себя на кухне, чем собраться и прийти на общедомовое собрание, и принять там какие-то конкретные решения. Но никогда не поздно это сделать. Мы предусмотрели это в законодательстве, и видим, что постепенный переход от общего регионального котла и общего регионального оператора на спецсчёт дома реализуется.

Мало того, сейчас Минстрой России вышел с инициативой о введении контроля по реализации краткосрочных планов капитального ремонта, а также за контролем собираемых средств. Мы будем жёстко следить за их исполнением. И при их нарушениях даже будем давать соответствующие предписания. И если эти нарушения не будут устранены, то, во-первых, будет наказан руководитель регионального фонда капремонта, и вместе с ним региональный министр строительства и жилищно-коммунального хозяйства тоже будет нести административную ответственность вплоть до дисквалификации. Мы постепенно шлифуем нормативно-правовую базу для того, чтобы максимально оградить наших людей от нарушений, которые могут присутствовать в управлении многоквартирным домом, и в первую очередь, в использовании средств капитального ремонта. А так у каждого регионального оператора есть сайт. На этом сайте можно найти свой дом. Это дублируется и на сайте жилинспекции, и на нашем сайте Минстроя. Можно найти свой дом, узнать, когда он будет ремонтироваться. И если это будет нескоро, то можно сынициировать общедомовое собрание, или подключить к этому делу руководство управляющей компании или руководителя ТСЖ, в зависимости от формы управления многоквартирным домом, и принять решение о переходе с общего котла на спецсчёт.

Д. НАДИНА: Хочу вернуться к уголовной ответственности. О чём конкретно идёт речь?

М. МЕНЬ: Дело в том, что раньше протокол общего собрания дома не являлся документом, а теперь это официальный документ. А подделка документов наказывается уголовным кодексом. И как только эта норма была озвучена в средствах массовой информации, это сразу минимизировалось. Это крайне важный момент. Мы минимизировали разговоры о том, что «мы не знаем, почему к нам пришла эта управляющая компания». «Они показывают протокол общего собрания дома, а мы под ним не подписывались». Это было сплошь и рядом. Сейчас мы от этого избавились.

Д. НАДИНА: К разговору о преступлении и наказании. Вы критиковали глав регионов за то, что они очень медленно проводят программу ликвидации аварийного жилья.

М. МЕНЬ: Ряда регионов, сразу отмечу. Всё-таки большинство выполняют её неплохо.

Д. НАДИНА: Да, но кое-кто расстался со своей работой.

М. МЕНЬ: Да, было и такое.

Д. НАДИНА: А кто сейчас аутсайдеры?

М. МЕНЬ: По-прежнему тревогу вызывают три региона: это Забайкальский край. Вы совершенно верно отметили, что президентом России было принято решение о замене руководителя этого субъекта Российской Федерации. Пришёл новый руководитель - опытная женщина, которая была спикером Парламента. Она уже два раза была у меня на приёме. Я отправлял наших сотрудников ей в помощь, и ещё сотрудники будут помогать. Мы надеемся, что с приходом нового губернатора там будет наведён порядок. То же самое происходит в Коми. Там тоже были серьёзные проблемы, но мы видим, что новая региональная команда начинает выправлять ситуацию.

По Карелии тоже есть проблема: там ещё в начале года план выполнения по общей программе был всего 13%, а в конце будущего года программа уже завершается. Но сейчас мы видим, что в Карелии тоже взялись за решение этих вопросов. В целом, мы даём 100% результативности по этой программе вместе с регионами. Конечно, есть регионы-передовики, которые перевыполняют план и закрывают огрехи, которые есть у отсталых регионов.

Д. НАДИНА: Но нам не интересно про них. Нам интересно про аутсайдеров. Нам интересно, про кого Вы будете докладывать президенту в следующий раз.

М. МЕНЬ: Давайте не будем пугать региональных лидеров. Мы в течение апреля завершаем набор проверок и рейдов по регионам. Порой есть и объективные причины, потому что есть софинансирование из бюджетов субъектов Российской Федерации. И не всегда им удаётся реализовать эту задачу, и здесь уже включается министерство финансов и помогает по решению проблем сбалансированности региональных бюджетов.

Д. НАДИНА: Очень классическое сообщение от слушателя из Петербурга: «Живу на Петроградке, дому больше 100 лет. Потолок сыпется, трещины по стенам. Не поменять оконные блоки - отваливаются перемычки над окнами. Но дом - не аварийный, по мнению муниципальных органов. Что делать? У нас ветеран войны полгода жила с дыркой в потолке на чердак, и всем по барабану. Это Питер, тут денег полно».

М. МЕНЬ: Тогда уже нужно обращаться в вышестоящие инстанции. Можно и к нам обратиться. Мы будем готовы осуществить соответствующую проверку. Потому что есть чёткие критерии, определённые действующим законодательством, относительно того, подлежит ли дом ремонту, или не подлежит. По телефону мы, конечно, сказать, не можем, но в Минстрое будем прорабатывать.

Д. НАДИНА: Михаил Александрович, сегодня была новость о том, что освободили от должности главу Росимущества Ольгу Дергунову. И хотя у неё всё прекрасно, и судя по сообщениям, у неё новая работа и всё хорошо. Но ходят слухи, что это всё из-за медлительной приватизации. Из-за того, что всё происходило очень нерасторопно. Тем более что каждый год приватизацию ещё отодвигают и отодвигают. Что можете сказать?

М. МЕНЬ: Моё ведомство приватизация касается только в части приватизации жилья. Но здесь у Росимущества было немного полномочий. Был федеральный закон, который каждый год продлевается. У нас 70% людей уже воспользовались своим правом и приватизировали жильё.

Д. НАДИНА: То есть примерно 30% осталось?

М. МЕНЬ: Да, примерно 30% из того жилья, которое потенциально может быть приватизировано. И последние 2-3 года такой активности мы уже не наблюдаем. Во-первых, все решения на семейных советах уже были приняты до этого. Во-вторых, есть люди, которые просто не хотят приватизировать, потому что нужно квартиру содержать. Если квартира остаётся муниципальной, и ты в ней проживаешь, то в этой квартире не предполагается оплата за капитальный ремонт. За это платит муниципалитет как собственник этой квартиры. Поэтому эти 30% пока не приняли окончательного решения. И моё мнение, что вообще в марте будущего года, когда будет подходить конец срока решения, то больше продлевать нет смысла, потому что все приняли своё решение. Поэтому сразу хочу сказать радиослушателям, что если кто-то ещё сомневается, то собирайте семейные советы, обсуждайте, и принимайте решение до конца года, крайний срок - до марта будущего года.

Д. НАДИНА: Даже лучше раньше, потому что у меня матушка приватизирует квартиру уже года два. Только бумажки соберёт - срок годности истёк, заново надо за бумажками.

М. МЕНЬ: Да, есть процедура, поэтому нужно уже принимать решение.

Д. НАДИНА: Давайте ещё разберёмся с запретом на точечную застройку. В Подмосковье в нескольких городах губернатором было принято решение о запрете. Запретили строить в Химках, в Королёве. И безусловно это логично. По-моему, там полный ад. Мне кажется, любой, кто там бывал и посмотрел на эту красоту, понимает, что больше там строить нельзя. Как Вы вообще относитесь к этой мере? Вы её одобряете? Не кажется ли Вам, что в каких-то ещё городах нашей страны нужны такие же запреты?

М. МЕНЬ: Все наши усилия по поддержке строительной отрасли в части строительства жилья направлены ни в коей мере не на программы точечной застройки. Мы не то, что не поддерживаем точечную застройку, мы стараемся активно бороться с ней. И все наши рекомендации субъектам Российской Федерации и главам муниципальных образований в этом и заключаются. А уже влияем мы на это, помимо рекомендаций, через программы, о которых я говорю. Мы поддерживаем те программы, где существует комплексная застройка целых микрорайонов. На мой взгляд, в крупных городах точечная застройка может присутствовать только в эксклюзивных случаях. Первое - это расселение аварийного жилья, когда на месте снесённого аварийного жилья строится новый дом, как это и происходит в Европе. Конечно, это могут быть застройки промзон в случае переноса промышленных предприятий за пределы жилой застройки в индустриальные или технопарки. Это тоже вполне логично, и то, как правило, всё равно это не точечная застройка а определённая комплексная застройка со всей инфраструктурой, с постройкой социальной инфраструктуры. Все регионы сегодня двигаются в этом направлении. И мы будем поддерживать генпланы крупных городов, где делается акцент на комплексное развитие территории.

Д. НАДИНА: Не кажется ли Вам, что вообще в Москве, Подмосковье стало очень много жилья? И очень многие слушатели совершенно справедливо жалуются на то, что некоторые города Подмосковья - это просто Мордор, окно в окно, и ничего больше нет. Инфраструктура плохая объективно. А зачем всё это нужно? Москва же не резиновая. Зачем нам так много?

М. МЕНЬ: Дело в том, что нам в целом по стране нужно строить ещё больше, чем мы строим сегодня. Мы отвечаем не за Москву и Подмосковье, а за всю страну. В прошлом году мы вышли на рекордный объём строительства жилья. Мы побили даже рекорды советского периода. В 2014 году было сдано 83 с небольшим миллиона квадратных метра жилья. А в 2015 году, несмотря на кризис, благодаря поддержке государства ипотеки через субсидирование ипотечной ставки для граждан, нам удалось не просто удержать эту цифру, но и выйти на более большую цифру. У нас 85,3 миллиона квадратных метров жилья. А вообще нам надо строить где-то ближе к 140 миллионам квадратных метров жилья - по метру на человека в год. В определённый период времени. Конечно, потом эта цифра может уменьшаться.

Но Вы затронули очень важную проблему - то, где строить. Поверьте человеку, который работал в трёх субъектах федерации: в Подмосковье, Москве и Ивановской области. Конечно, нужно перемещать акценты строительства жилья в сторону регионов, отдалённых от Москвы и Санкт-Петербурга. Нужно ставить акценты на Дальнем Востоке. Сегодня правительство много работает в этом направлении. Есть очень серьёзные наработки - и по выделению гектара земли для тех людей, которые приезжают на Дальний Восток, и преференции для развития промышленных производств на Дальнем Востоке - территории опережающего развития. Безусловно, ТОРы, в которые приходят промышленные предприятия, требуют кадры, а кадры требуют жилья. Этот процесс постепенно двигается, сдвигается в сторону регионов, в сторону Сибири и Дальнего Востока. Но нам нужно эти процессы усиливать, потому что действительно сегодня Москва и Московская область превращаются в Большую Москву, как существует и Большой Париж, и Большой Нью-Йорк.

Д. НАДИНА: Да, агломерация невероятная. А может быть, просто запретить? Вы же можете, наверное? Всё, больше не строим в Москве и Подмосковье. В Калужской области стройте, пожалуйста. Я сама видела, там полно места, есть, где поставить домики.

М. МЕНЬ: Нельзя выплёскивать с водой ребёнка. В Москве тоже есть люди, которые нуждаются в улучшении жилищной площади и своих жилищных условий. И если сейчас попытаться запретить стройку в Москве и Московской области, то цены здесь взлетят до космоса.

Д. НАДИНА: Они уже и так космические.

М. МЕНЬ: Но всё-таки если мы возьмём последние два года, то роста цен не было. Даже в рублях. Скорее было небольшое падение. А если брать за основу цену валюты, то благодаря тому, что наша отрасль вовремя импортозаместилась, я имею в виду жильё экономического класса. Мы не берём элитку, нас это не интересует, мы не занимаемся поддержкой этого сектора строительства жилья. А жильё эконом-класса строится почти полностью из строительных материалов, произведённых на территории Российской Федерации. Ещё остаются инженерные системы, насосные системы, которые у нас выпускаются пока в малом количестве, но я думаю, что рано или поздно мы это закроем. Благодаря этому цена остаётся более-менее лояльной. Программа «Жильё для российской семьи» - это 35 тысяч рублей за квадратный метр. Это, конечно, не для Москвы и Подмосковья, но регионы с удовольствием пойдут в эту программу. Тем более что мы через механизмы поддержки помогаем инфраструктурой.

Хочу сказать, что во всех мировых столицах цена выше, чем в среднем по стране. Это и Лондон, и Париж, и Нью-Йорк.

Д. НАДИНА: Это и логично, там и аренда совершенно баснословная.

Михаил Александрович, у нас государство субсидирует ипотеку. Это всё дело благое, и мы очень рады за те молодые семьи, которым повезло, и они смогли купить себе квартиру. Но вообще-то это же деньги и мои, и Ваши, это общие бюджетные деньги, и мы их тратим на субсидирование ипотеки. А с чего бы?

Я вот смотрю параллельно новости: «Прибыль российских банков подскочила в 18 раз». Я ведь банки кормлю таким образом. Банки устанавливают запредельные ставки по ипотеке, которые не сравнятся с Европой, государство всё это субсидирует. Фактически же банкам помогает, а не простым российским семьям.

М. МЕНЬ: Это не совсем так. Потому что наша цель - помочь гражданину. Когда у нас поднялась ключевая ставка Центробанка, стало очевидно, что ипотека в стране просто исчезнет. Я напомню, что в кризисный момент, в самый острый, ключевая ставка поднялась до 17,5%. И тогда ипотека вылезла бы в 20%. Это, конечно, превратилось бы просто в 0. Потому что при любой инфляции люди просто не смогли бы брать ипотечный кредит под 20-22%.

Д. НАДИНА: Но это ведь грабёж.

М. МЕНЬ: Безусловно. В связи с этим президентом страны была поставлена задача, которую правительство быстро отработало, и была принята программа по субсидированию льготной ипотеки. И субсидируем мы как раз гражданина - до 12%. Эту ипотеку может взять любой человек, не только молодая семья, лишь бы это была новостройка. Потому что задача нашего министерства поддерживать не вторичный рынок, а первичный. И получается так, что сегодня 12% - это тот потолок, который мы установили по льготной ипотеке. Дальше уже банки между собой конкурируют - 11,9, 11,8%. Плюс к этому есть региональные программы. Плюс к этому есть программа АИЖК по специальным категориям граждан. Есть даже программы банков по некоторым категориям граждан. У нас люди в 2015 году взяли ипотечных кредитов на сумму триллион сто с лишним миллиардов рублей. Это фантастическая цифра. За последние 10-12 лет ипотека в Российской Федерации выросла в 90 раз. Ни один сектор экономики в нашей стране так не поднялся. Это действительно рывок. Это сегодня единственный способ для людей улучшить своё жилище.

Д. НАДИНА: Это всё так, но фактически получается, что государство помогает, субсидирует - здесь 20 миллиардов, там ещё что-то. Но фактически же деньги приходят в банки. Почему они это делают? Почему такие ставки? Почему мы целенаправленно не боремся с этим?

М. МЕНЬ: Немного не так. Вы приходите в банк, говорите, что хотите стать участником этой программы, вам говорят, что вообще-то у нас ставка условно 15%, но раз вы хотите участвовать в программе с государственным субсидированием, то вы попадаете в тот перечень, который возможен для субсидирования.

Д. НАДИНА: И нам за вас государство доплатит 3%.

М. МЕНЬ: Получается не совсем так, потому что в первую очередь мы доплачиваем за гражданина, и мы просто покрываем выпадающую сумму банка. Здесь другого варианта быть не может. Сегодня, продлив эту программу на 2016 год, мы не тронули гражданина, оставив 12% как и было, а маржу банка минимизировали до 0. Можно вообще сказать: давайте без маржи банков. Разумеется, только вы будете приходить к банкам, а они будут вам отказывать.

Д. НАДИНА: Прекрасно, пускай все схлопываются.

М. МЕНЬ: Это уже вопрос не к Минстрою.

Д. НАДИНА: Будем обмениваться товарами и прекрасно жить без этих всех надстроек. Пролетариат против.

М. МЕНЬ: Это вопрос не к Минстрою, но давайте мы с вами поанализируем. Всё-таки инфляция у нас достаточно высокая. И 12%, которые сегодня имеются по льготной субсидированной процентной ставке по ипотеке в условиях сегодняшней инфляции - очень хороший процент, потому что вы, по сути, убегаете от инфляции, зайдя в такую ипотечную программу.

Д. НАДИНА: Миллион жалоб от слушателей. Пишут: «Какое субсидирование ипотеки? Квартира в Балашихе - 3 миллиона. Через 20 лет она будет стоить 9,7».

Примем звонки от слушателей.

Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Пятиэтажки «хрущёвки», которые были построены в 60-х годах, по нормативным документам, могут служить до 75 лет по сварным соединениям. То есть что будет с этими пятиэтажками через 75 лет? Они уже будут непригодны, потому что любое сотрясение приведёт к разрушению.

Д. НАДИНА: Мне кажется, что вы там будете дальше жить.

М. МЕНЬ: На самом деле, если говорить про Москву, то у Москвы было много программ по расселению пятиэтажек. Я в начале 2000-х работал в правительстве Москвы и очень хорошо помню эти программы. И сегодня они ещё более интенсивно реализуются. Я думаю, что и до ваших пятиэтажек тоже у правительства Москвы дойдёт очередь. Я просто уверен в этом. Проблема, о которой Вы сказали, будет более серьёзно касаться тех регионов, у которых нет таких возможностей, как у Москвы. А Москва с этой задачей справится, у нас в этом нет сомнений.

Д. НАДИНА: «Когда уже в квартирах можно будет устанавливать индивидуальные системы учёта на отопление?» - спрашивает Юрий. Просто отопление очень дорого обходится, и многие жалуются именно на это, насколько я понимаю. И говорят, что очень тяжело понять, сколько требуют за отопление, потому что там постоянные пересчёты. И платим постоянно - и летом, и зимой.

М. МЕНЬ: Можно ставить уже сейчас, и нужно.

Д. НАДИНА: Да Вы что, на отопление можно? Мы вот с нашим слушателем не знали об этом. Давайте ещё один звонок примем.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Это не вопрос, а скорее крик души. Вы говорите, что 12% - это очень хороший процент. За счёт инфляции вроде как квартира будет с каждым годом всё дешевле и дешевле. Но дело в том, что у населения доход упал ниже некуда, и эти 12% для нас вообще никакой роли не играют. Я - ипотечник, у меня 13 тысяч - ежемесячный платёж. Но мой доход никак не растёт, а цены выросли.

Д. НАДИНА: Спасибо, это уже вопросы экономики.

М. МЕНЬ: Это да, вопросы экономики. И здесь есть определённая проблема. Мы стараемся выходить на то, чтобы цена самой квартиры не росла. Это наша главная миссия, потому что наше министерство не занимается экономикой. И ещё раз повторюсь, что удалось импортозаместиться за этот период, и если говорить о цене квартиры 3 млн рублей, то недавно ещё это была одна сумма, если брать валюту, а сегодня - совсем другая.

Д. НАДИНА: С другой стороны, зачем мы валюту берём. Мы же помидорки за рубли покупаем, и огурчики, и зарплату по десятым числам в рублях получаем.

М. МЕНЬ: Это всё понятно. Но и в рублях сегодня цены в среднем по стране упали на жильё на 5-7%. Это реальная статистика.

Д. НАДИНА: Ирина пишет: «В Медведкове отказали в установке счётчиков на батареи отопления. Куда жаловаться?»

М. МЕНЬ: В жилинспекцию, посмотреть, в чём там дело.

Д. НАДИНА: И последний звонок. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, при таком активном строительстве будет ли в Москве метр стоит 1000 долларов? Или это иллюзия?

М. МЕНЬ: Это иллюзия, потому что во всех мировых столицах цена квадратного метра выше, чем во всей стране. И у нас то же самое. Но по программе «Жильё для российской семьи», которая реализуется во многих регионах, цена 35000 рублей, и сегодня она уже не пугает застройщиков.

Д. НАДИНА: В общем, все переезжаем в Иваново, в Калугу, там можно купить квартиру за небольшие деньги, ещё и маткапитал там использовать.

М. МЕНЬ: Иваново - замечательный город, я в нём жил 8 лет, мне очень нравилось.

Д. НАДИНА: Михаил Мень, министр строительства и жилищно-коммунального хозяйства был в нашей студии. Спасибо.

Подробнее читайте на rusnovosti.ru ...