11 декабря Михаилу Светину могло бы исполниться 95 лет. Или 96. Во время войны документы потерялись, а потом паспортистка по ошибке написала 1930-й, сделав будущего народного артиста на год моложе.

11 декабря Михаилу Светину могло бы исполниться 95 лет. Или 96. Во время войны документы потерялись, а потом паспортистка по ошибке написала 1930-й, сделав будущего народного артиста на год моложе.У него вообще многое было не как у других. Будто наперекосяк. При рождении был записан как Миша Соломонович Гольцман, а надпись на надгробном памятнике: «Михаил Семёнович Светин». Псевдоним, изобретённый по имени дочки, стал официальной фамилией. С детства мечтавший стать «чарличаплином», актёрского образования Светин так и не получил – то щербинка между резцами не устраивала приёмную комиссию, то некрасивое лицо, то смехотворный для мужчины рост – 152 сантиметра. При 36-м размере ноги... Но способности его оценил Аркадий Райкин и пригласил в свой театр. Миша Гольцман тогда измором любимого артиста взял, принудив к прослушиванию. Правда, чрезмерное самомнение, желание пить, гулять, опаздывать и... поучать самого Райкина аукнулись молодому лицедею увольнением.Заноза в душе на всю жизньПришлось обратиться в актёрскую биржу. И помотаться по стране. Камышин, родной Киев, Пенза, Кемерово, Иркутск, Петрозаводск, казахстанский Петропавловск... В 1970-м Светин с семьёй осел в Ленинграде. И уже не хотел всё начинать с нуля. Марк Захаров умолял его перебраться в Москву. Квартиру с пропиской обещал, жену готов был взять в труппу. И Андрей Гончаров в «Маяковку» приглашал. Но... Любовь зрителей Светин сполна получил и в городе на Неве, особенно когда перешёл в Театр комедии.Но настоящую популярность принёс, конечно, кинематограф. В фильмографии больше сотни ролей, хотя первая, которая запомнилась зрителям (в комедии Леонида Гайдая «Не может быть!»), досталась лишь в 44 года. Даром что прежде его приглашали Динара Асанова, Элем Климов, Георгий Данелия. С последним, кстати, Светин рассорился навсегда. И потом очень жалел: «Я потерял близкого мне по духу режиссёра. Эта заноза торчит в душе всю жизнь». Дело в том, что Данелия трепетно отнёсся к Светину во время работы над «Афоней», но попросил задержаться на день. А актёр «включил звезду»: «Не могу. В Ленинграде съёмка». «А у меня что?» – возмутился режиссёр.Инженер Брунс в захаровских «12 стульях», «пентюх» в «Любимой женщине механика Гаврилова» Тодоровского, начальник вокзала в «Безымянной звезде» Козакова – даже маленькие роли Светин превращал в шедевры. Именно господин Испас, к слову, был одним из его любимых героев. Актёр считал, что очень похож на него. И на персонажа фильма «Не было бы счастья... ». Там артист сыграл практически себя: «Мне, как и моему герою, всегда не хватало собеседников».Многие режиссёры ценили талант актёра. Но отвратительный характер часто подводил его. Он был обидчив, несговорчив. И изменить себя не мог. К счастью, его всё равно звали на роли маленьких смешных людей. Иногда – с грустной ноткой. Он и сам был таким.Не хотел учитьсяСмешить окружающих Миша начал ещё до школы. Правда, от комедии до трагедии порой был один шаг. В детском саду однажды вместо фразы: «Спасибо дорогому Сталину за нашу счастливую жизнь!» он громко выпалил: «Спасибо счастливому Сталину за нашу дорогую жизнь!» В другой раз на празднике выдал: «Ленин умер, и дело его умерло!» Чудом семья не пострадала.Вообще-то он был талантливым. Играл в шашки, в шахматы. Хорошо читал стихи. А в эвакуации в Ташкенте в 11 лет уже зарабатывал, торгуя с мамой на рынке чулками да платками. Сам крутил на продажу папиросы. Или брал огромный чайник, наливал в колонке ледяную воду и продавал её изнывающим от жары торговцам. Даже узбекский язык освоил.А вот в школе учиться не хотел. Хулиганил, на уроках всех смешил. С трудом дотянул до 8-го класса. Отслужил. А в музучилище, которое окончил по классу гобоя, понял, что его путь – актёрство. Только в московских вузах рассмотреть его талант за внешними особенностями так и не смогли. Университетами Светина стали провинциальные театры. 12 лет он колесил по стране. И потом признавал, что этот опыт был, возможно, ценнее всех театральных училищ, вместе взятых.Говорила ему: «Дурак!»Главное – в Камышинском театре он встретил молоденькую Брониславу Проскурнину (на 12 лет моложе), которой очень быстро сделал предложение. На комплименты и ухаживания время не тратил. Но пообещал, что у них всё будет хорошо. По иронии судьбы спектакль, в котором они вместе играли, назывался «Брак поневоле». Словно чувствуя подвох, через год Броня заявила: «Давай разведёмся!» И намекнула на актёрскую ветреность. Светин и впрямь был любвеобильным. Говорят, Бронислава всю жизнь его ревновала. Но тогда в Камышине он сказал: «Я серьёзный человек». И пришлось ей терпеть характер мужа больше полувека. Неслучайно актёр звал её: БронЯ. Когда отказывал выдающимся режиссёрам, например, Гайдаю, она говорила мужу: «Дурак!» Но продолжала любить.Ведь в конце концов он сдержал обещание: достиг признания, стал любимцем зрителей, народным артистом. Даром что бешеную популярность приобрёл только после «Чародеев», где сыграл Фому Брыля. Этим героем могли стать Никулин, Мишулин, Анофриев. Но однажды режиссёр Бромберг увидел, как Светин задирает голову, чтобы поймать взгляд Виторгана, и понял, что этот дуэт должен быть в картине. Правда, однажды во время съёмок в поезде Светина забыли снять с ремней, на которые он был подвешен. Все ушли курить, а актёр орал: «Помогите! Спасите!» И ему было совсем не до смеха.Никто не предполагал, что картина станет такой популярной. Но через четыре года после премьеры Михаилу Светину присвоили звание заслуженного. Он наконец улучшил жилищные условия. Слава была такая, что без кепки и чёрных очков выйти на улицу было нельзя. Прохожие кричали: «Главное, чтобы костюмчик сидел!» А актёр до конца дней переживал, что не сыграл настоящую трагикомедию...

Подробнее читайте на aif.ru ...