Как только стало известно о смерти протоиерея Всеволода Чаплина, ленты социальных сетей стали заполняться добрыми, сердечными воспоминаниями о нем самом и его делах. Кому-то он помог выжить, другого поддержал во время духовного становления, третьего приютил и накормил.

Во вторник, 28 января, в Богоявленском кафедральном соборе простились с почетным настоятелем этого храма 94-летним протопресвитером Матфеем Стаднюком.

Протоиерея Всеволода Чаплина, который не дожил до 52 лет, отпевают в среду, 29 января, в храме Феодора Студита у Никитских ворот, настоятелем которого он был последнее время. Они умерли в один день. В воскресенье, 26 января.

Один из старейших священников Русской Православной Церкви протопресвитер (высшее звание немонахов) Матфей был рукоположен в 1946 году. Это означает, что Стаднюк был в священническом сане 74 года. Правда 7 лет назад он стал почетным настоятелем (если перевести на современный русский — вышел на условную пенсию). Но даже если вычесть годы с 2013 по нынешний, остается 67 лет служения. Значительный отрезок времени. Огромный!

Поискала, что почитать о нем — нет ничего, кроме официальных скупых строк: родился, учился, рукоположили, менял места служения. Что движение возле храма в Елоховском проезде перекроют на время траурных мероприятий. Что отпевал его Патриарх Московский и всея Руси Кирилл.  И это все о человеке-эпохе. Без преувеличения. По крайней мере, для церковного мира.

В 10 лет, еще при патриархе Сергии (Страгородском), он начал прислуживать в алтаре. В 1942 году Стаднюк поступил на пастырские курсы при Почаевской лавре. Был рукоположен в 1946-м при патриархе Алексии I (Симанском). Служил еще при двух патриархах.

Предлог "при" очень точно характеризует ситуацию, поскольку протопресвитер Матфей не только совершал литургию (и иные службы), в разные годы он был секретарем Учебного совета при Московских духовных школах, секретарем патриаршего экзарха Северной и Южной Америки, секретарем патриарха Пимена и заместителем председателя Хозяйственного управления Московской Патриархии.

И даже назначение в 1978 году Матфея Стаднюка настоятелем Богоявленского собора в Елохово говорит о том, что его личные и профессиональные качества оценивались весьма высоко: в то время именно этот храм являлся патриаршей кафедрой (поскольку храм Христа Спасителя был взорван в 1931 году, в эпоху СССР и мыслей ни у кого не возникало о его воссоздании).

Помню отца Матфея с детства: наша семья тогда ходила в "Елоховку" на службы — это была ближайшая церковь к дому. Помню потому, что своим внешним видом, образом он напоминал Доктора Айболита. Священники могут быть разными, порой довольно серьезными, даже пугающими, а добрый Доктор — никогда. Образ помню, а о самом человеке — ничего. И почитать негде.

Протоиерея Всеволода Чаплина я знала лично, но неблизко. Для написания материалов о Церкви или ситуациях, с нею связанных, необходимо было наладить связи с ОВЦС. Он одним из первых как-то легко и сразу дал номер своего мобильного, согласился на подробное интервью, никогда не отказывал в комментариях. Позже его высказывания стали настолько провокационными, что я нашла других спикеров.

Впрочем, теперь это не так уж важно.

Важно другое: как только стало известно о его смерти, ленты социальных сетей стали заполняться добрыми, сердечными воспоминаниями о нем самом и его делах. Кому-то он помог выжить, другого поддержал во время духовного становления, третьего приютил и накормил. Оказывается, он отстаивал и защищал перед руководством людей, когда другие от них отворачивались, умел слушать и слышать, помогал благотворительным фондам, в том числе навещал людей в психоневрологических диспансерах, мог приютить в приходе художников и музыкантов, давал денег на издания книг или просто давал денег.

Мне было крайне важно узнать, что о нем помнят столько хорошего. Последнее время я часто думаю о том, что человек далеко не всегда таков, каким мы его видим и слышим. Поэтому категоричные суждения слишком часто бывают ошибочными: крайне редко встречается абсолютное зло. Как и совершенное добро.

Читать о Чаплине доброе мне важно еще и потому, что протоиерей и человек Всеволод умер довольно неожиданно и рано. В 51 год. По человеческим меркам он был успешен. Его ждало немало интересного, событийного, яркого. Такого, что он мог бы прожить сам или прокомментировать в свойственной ему манере. Но все это стало неважно в ту секунду, когда смерть легонько постучала по плечу:

"Пора! Иди! В чем пришел, в том и иди обратно! Только багаж событий, произошедших с тобой, поступков и слов возьми-положи в заплечный мешок".

В православной традиции есть такое выражение "память смертная". Это и постоянная мысль о смерти и понимание того, что будет после нее. Верующий человек боится смерти не потому, что он исчезнет, а потому, что за ней открывается совершенно новая жизнь, о которой толком никто ничего не знает. Но он уверен, что сначала придется пройти через Суд. Обратно никто не возвращался, так что документальных свидетельств нет. А описанные в духовной литературе не могут не пугать: вроде как каждого там будут судить не только за все сделанное, сказанное, но даже и за подуманное.

Два священника ушли каждый со своими пожитками из дел и слов в один день. Все тайное и явное они понесли с собой, оставив нам память о себе. В том числе и память смертную.

Подробнее читайте на vesti.ru ...