— Вам сегодня дежурить, — диспетчер протянул девушке-врачу карту вызова. — До обеда на озере постоите. Посмотрите, как люди в крещенской проруби грехи смывают. Потом обедать вернётесь. Вечер на линии доработаете.

Вы ж сегодня оба полусутки?

Девушка-врач утвердительно кивнула головой.

— Это за какие такие грехи нас дежурить? — фельдшер поморщился и посмотрел на своего доктора. — Холодно, однако. Вон… — фельдшер указал на полного врача реанимационной бригады, входящего в диспетчерскую, — Его пошлите. У него и шкура потолще, и прокладка жировая есть. Он не замёрзнет, а мы люди худенькие, мерзлявые.

Девушка-врач улыбнулась. 90-килограммовый фельдшер, в отличие от неё самой, никак не выглядел комнатным цветочком, который зачахнет при малейшем сквозняке.

Врач реанимации остановился и с деланной укоризной посмотрел на фельдшера. — Мне по сроку службы не положено. Герои в тылу нужнее. Езжайте, коллеги, езжайте.

Водитель сразу уткнулся в планшет, а доктор и фельдшер прохаживались около машины, наблюдая за происходящим. У проруби было шумно. Прибывавший народ быстро заполнял обогревалки — большие военные палатки со стоящими внутри тепловыми пушками. Переодевшись в купальники и плавки, люди пристраивались к очереди, ведущей к купели. Очередь двигалась быстро. Окунувшиеся в ледяную воду под пристальным наблюдением медиков, спасателей и православного батюшки прихожане бежали обратно в тепло. Обтеревшись и переодевшись, они покидали место купания. Кто-то сразу направлялся домой. Кто-то шёл в рядом расположившиеся чайные ряды, где поили чаем из самоваров и кормили бубликами и печеньем.

Из подъехавшей древней "восьмёрки", весело гогоча, выбрались, — да, именно выбрались, если соотнести размеры машины и её пассажиров, — четыре здоровенных мужика лет по тридцать. Не обращая внимания на тёплые палатки, они разделись прямо на снегу и дружно направились к проруби. Девушка-врач невольно залюбовалась их ладно скроенными телами, в которых не было ничего лишнего. Ни животов, ни чересчур накачанных бицепсов, ни татуировок. Проследив взгляд доктора, фельдшер даже почувствовал какую-то ревность.

— Вояки, — он достал из кабины термос и теперь наливал себе и врачу кофе. — Откуда знаешь?— Медальоны на шее. Не заметила, что ли?— Да как-то внимания не обратила. — Ну, надо думать. Не туда смотрела, наверное. — Ревнуешь, что ли?

— Вот ещё! — фельдшер изобразил возмущение. — Мы и такие, как есть, ещё лучше них.

Оба засмеялись. — Эй, доктор! Нас полечите? — весёлая компания, от которой валил пар, вытиралась прямо на свежем воздухе, опять же, игнорируя обогревалки. — Не, — в тон им ответила девушка. — Если что, вас фельдшер лечить будет. Я только руковожу.

— Какой фельдшер? Не. Нам фельдшер не нужен, — один из мужиков достал бутылку водки и разлил её на троих. — Ну. За красивых врачей.

Трое махом влили в себя горячительное, а четвёртый, который, по всей видимости, был за рулём, завистливо сглотнул слюну и закусил её солёным огурцом.

— Нехорошо… — вышедший из обогревалки дедок упрекнул компанию. — В купель надо со светлыми помыслами окунаться. А вы грешить вздумали. Шумите, водку пьёте, на девок пялитесь. Нехорошо.

— Хорошо, дед, — один из вояк оторвался от закуски. — Ты даже не представляешь, как хорошо! Живы! Дома! Окунулись, выпили. Девушка красивая рядом стоит. Чего ж плохого? Всего хватает.

— Веры. Веры вам не хватает, — дед истово перекрестился. — А без веры в купель нельзя. Пользы не будет, вред только.

— Кто тебе сказал, что мы не верим? — одеваясь, вояка продолжал разговор с занудным дедом. — Мы верим. Просто мы по-другому верим. Как умеем, — одевшись, он обернулся и попрощался с медиками. — Удачи! А с тобой, красивая, мы ещё увидимся. Нравишься ты мне.

***

— …А теперь вот прихватило, — дедок лежал на кровати, держась рукой за грудь.

— Ничего страшного, — девушка-врач придирчиво изучала кардиограмму. — А болит постоянно? Или когда двигаться начинаете?

— Даже когда чихаю, и то болит. Так грудь прострелило, что испугался. Думал, помру.

— Не надо вам было в прорубь лезть. Сейчас невралгия мучает, а завтра как бы простуда не началась.

— Откуда знаете про прорубь? — дед прищурился. — А-а. Не признал сразу. Извините уж.

— Да ладно. Коллега. Сделайте обезболивающее и поехали дальше.

***

— Это что такое? — фельдшер поставил ящик на замёрзшую скамейку. Девушка-врач тоже остановилась.

Под руководством мужика трое других вручную разворачивали скорую. Водитель, открыв окно, внимательно слушал указания, куда повернуть руль и когда давить на газ.

— Всё! — "Газель" чётко встала мордой к выезду со двора. Развороченный сугроб хранил следы протекторов машины и борьбы человечества с бездорожьем.

— Развернуться водила решил. Заехал так, что сам бы не выбрался. Хорошо, мы мимо проходили. О! Красивая! Я ж говорил, что встретимся! Судьба, значит. Телефончик дашь?

***

— Ну отвези, — девушка-врач уговаривала фельдшера.

— На время посмотри. Одиннадцать! Вечера! Там уже нет никого.

— И хорошо, что нет. Я только окунусь разок, и всё. Ну, пожалуйста. А то я одна боюсь.

***

— Только, чур, не подглядывать.

Фельдшер демонстративно уткнулся в телефон.

***

Услышав всплеск, он не удержался и оторвал взгляд от экрана девайса. На фоне ночи светился белым золотом стройный силуэт прекрасной женщины, по ступенькам выходящей из купели. От неё медленно поднимался к луне пар. И, растворяясь в морозном воздухе, бесшумно исчезал в небытие. .

Подробнее читайте на life.ru ...