фото показано с : aif.ru

8 февраля 1945 года группа советских военнопленных во главе с Михаилом Девятаевым совершила побег с немецкого секретного полигона Пенемюнде.

8 февраля 1945 года группа советских военнопленных во главе с Михаилом Девятаевым совершила побег с немецкого секретного полигона Пенемюнде.В 1957 году главный конструктор советской ракетной техники Сергей Королев подписал представление к присвоению звания Героя Советского Союза человеку, чье имя ничего не говорило окружающим. Сергей Павлович, не вдаваясь в объяснения, коротко отрезал: «Он заслужил!»Невероятно, но фактВозможно, это всего лишь одна из многочисленных легенд о Михаиле Девятаеве. Ведь Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении ему звания Героя Советского Союза был подписан 15 августа 1957 года, а первый успешный полет королевской ракеты Р-7, после которого влияние конструктора резко возросло, состоялся на шесть дней позже, 21 августа.Достоверно известно, что Королев действительно виделся и разговаривал с Девятаевым осенью 1945 года, поскольку летчик был одним из немногих, кто мог рассказать о том, что происходило на немецком ракетном полигоне Пенемюнде.Скептики до сих пор ставят под сомнение историю побега Михаила Девятаева — как мог советский пленный, настоящий доходяга, угнать немецкий самолет со спецоборудованием с самого секретного объекта Третьего Рейха? Это больше похоже на сценарий одного из фильмов бондианы. Однако немецкие архивные документы подтверждают: побег действительно был.Крестьянин, речник, летчикМихаил Девятаев родился в июле 1917 года в большой крестьянской семье в Тамбовской губернии. Был он у родителей 13-м по счету.После 7 классов школы Миша уехал в Казань, где поступил в речной техникум. После его окончания работал помощником капитана.Там же, в Казани, Девятаев занимался в аэроклубе. Поэтому после призыва на службу в Красную Армию его решено было направить в военное авиаучилище. В 1940 году он закончил Первое Чкаловское военное авиационное училище лётчиков им. К. Е. Ворошилова в Оренбурге.Великая Отечественная война для Девятаева началась 22 июня 1941 года. На третий день боев, под Минском, летчик записал на свой счет первый сбитый «Юнкерс». Вскоре его наградили орденом Красного Знамени.23 сентября 1941 года под Киевом сбили самого Девятаева. Из-за ранения в ногу из истребительной авиации его списали. Летчик служил в полку ночных бомбардировщиков, в санитарной авиации, но мечтал вернуться в истребители.В дивизии ПокрышкинаТакой случай представился в 1944 году. В 9-й гвардейской авиадивизии легендарного Александра Покрышкина собирали новый полк, куда брали только опытных летчиков. Под началом Покрышкина служил советский ас Владимир Бобров, на личном счету которого было более 20 сбитых немецких самолетов. Бобров в начале войны командовал эскадрильей, в составе которой воевал Девятаев.Бывший командир, случайно встретив Михаила, оперативно решил вопрос с его переводом.Девятаев доверие оправдал сполна. Освоив в кратчайшие сроки американскую «аэрокобру», за два месяца боев он сбил 9 самолетов гитлеровцев.13 июля 1944 года в бою в районе Львова самолет Михаила был подбит. Из горящей машины он выпрыгнул с парашютом, сильно ударившись головой о стабилизатор «аэрокобры». В бессознательном состоянии пилот попал в плен к немцам.Определить, в какой именно части служил Девятаев, немцы не смогли. Ему так и не успели заменить документы, в которых они значился летчиком санитарной авиации, а не истребителем.Под чужим именемМихаила определили в Лодзинский лагерь военнопленных, где советских пилотов активно вербовали переходить на службу немцам. Девятаев не просто отказался, но совершил попытку побега. За это его перевели в Заксенхаузен, где летчику был присвоен статус «смертника». Девятаеву повезло — парикмахер из числа заключенных сумел поменять его нашивку с номером на нашивку умершего узника Степана Никитенко. Под этим именем летчика отправили в концлагерь на острове Узедом.Его узники использовались в работах на полигоне Пенемюнде, где испытывались новейшие образцы немецкого оружия, в том числе реактивные самолеты, а также ракеты «Фау-1» и «Фау-2» конструкции Вернера фон Брауна. Рядом с полигоном находился подземный завод по производству ракет, где использовался принудительный труд заключенных из концлагеря «Дора». По самым скромным оценкам, за время существования завода и полигона там погибло около 25 000 военнопленных. Около 5000 узников были уничтожены накануне освобождения этой территории.Девятаев, попав на Узедом, не мог знать всех этих страшных тайн, но очень быстро понял, что гитлеровцы узников в живых не оставят. А значит, единственным шансом был побег.План побегаОн близко сошелся с Иваном Кривоноговым и Владимиром Соколовым, которые попали в плен еще в 1941–1942 годах. Они вынашивали план побега на лодке, но Девятаев сказал, что нужно угнать один из самолетов, находящихся на местном аэродроме.Заключенных использовали на аэродромных работах, и постепенно всем участникам планируемого побега удалось внедриться в бригады.Изучая режим работы немецкого аэродрома, время смены караулов, пленные искали наилучший момент для осуществления своего плана.Девятаеву было сложнее всех — в группе он был единственным летчиком, и ему предстояло в одиночку пилотировать совершенно незнакомую машину. Для угона наметили Heinkel-111, который чаще всего находился в готовности к вылету.Как потом выяснится, это самолет был оборудован аппаратурой, использовавшейся при испытаниях немецких ракет.Украдкой наблюдая за движениями немецких пилотов, тайком изучая приборные панели самолетов, находившихся в ремонте, Девятаев пытался разобраться в управлении, зная, что права на ошибку не будет. «Десять дней жизни»Побег планировали на март 1945-го, но пришлось форсировать события. Администрация лагеря использовала сотрудничавших с ней заключенных для изощренной казни провинившихся, получившей название «Десять дней жизни».Много лет спустя Михаил Девятаев писал об этом: «"Десять дней жизни" — это лагерная формула самосуда, самочинная расправа группки бандитов-заключенных. Они выбирают себе жертву по указанию коменданта или охраны и в угоду им убивают ее, уничтожают варварским способом. Кто проявлял недовольство лагерными порядками, кто носил на груди красный ("политический") винкель, кто сопротивлялся ограблению, кто сказал не так, тот попадал во власть банды головорезов. Девять дней "виновного" истязали всеми способами, какие только могли придумать организаторы издевательства, а если он еще оставался в живых, на десятый день его приканчивали. Заводилы имели право бить обреченного как угодно, когда угодно и так, чтобы свои последние десять дней тот прожил только в муках, в бреду, в полубессознательном состоянии. Чем сильнее он страдал, тем выше была награда за их работу».В начале февраля 1945 года Девятаев дал по физиономии одному из военнопленных, который заявил: «А мне какая разница, где жить! Водка, девушка и деньги!» За этот удар лагерное начальство определило «десять дней жизни» летчику.Выбора не было, нужно было бежать в эти отпущенные дни, выдержав побои извергов.«Сегодня мы летим домой»8 февраля 1945 года десять военнопленных в составе двух рабочих групп оказались на аэродроме. При этом только четверо или пятеро из них знали о готовящемся побеге.В 12:15, когда на аэродроме было время обеда и рядом с пленными остался всего один конвоир, Иван Кривоногов ударил его в голову заточкой. Немец осел, не успев подать сигнал тревоги. «Сегодня мы летим домой», — сказал Девятаев опешившим заключенным из числа тех, которые не были посвящены в замысел. Теперь пути назад не было.Летчик сбил замок на самолете, проник в кабину, попытался завести мотор, но тут оказалось, что нет аккумулятора. Девятаев и его товарищи зашли слишком далеко, чтобы поддаваться панике — за считанные минуты они нашли и подогнали к самолету тележку с аккумуляторами.После того, как моторы были запущены, Михаил приказал остальным девятерым подняться на борт и спрятаться в фюзеляже.Но немецкий самолет категорически отказывался взлетать. Проехав до конца полосы, Девятаев так и не смог его поднять в воздух. Развернувшись, он двинулся в обратном направлении, но навстречу уже спешили обеспокоенные гитлеровцы. Они еще не могли толком понять, что происходит, но время, отпущенное беглецам, стремительно сокращалось.Пилот двинул Heinkel-111 прямо на немцев, и те бросились врассыпную. Кто-то доставал личное оружие, другие кинулись к зениткам, но как раз в этот момент Девятаев разобрался управлением, машина оторвалась от земли.Немецкое «благородство»С огромным трудом самолет удалялся от Пенемюнде. Его попытался перехватить один из возвращавшихся с задания немецких истребителей, но и здесь пленным повезло — у гитлеровского летчика почти не осталось боеприпасов и топлива. Дав пару очередей, он поспешил на свой аэродром.Преследовать Девятаева был отправлен немецкий ас Гюнтер Хобом. Потом даже появится версия, что немец сознательно саботировал задание, чтобы дать беглецам уйти, но в действительности все было проще. Хобом не знал маршрута Heinkel-111 и попытался его преследовать по кратчайшему направлению к позициям Красной Армии. Девятаев же сознательно выбрал другой маршрут, маневрируя, стараясь не дать преследователям ни единого шанса. Запас горючего оказался большим, и поначалу даже хотели лететь через море в сторону Ленинграда. Но потом опомнились — немецкий самолет точно собьют на подходе. Поэтому решили просто добраться до района, где точно располагаются свои.Но в районе боевых действий Heinkel-111 все-таки подбили советские зенитчики. Девятаеву удалось сбить пламя и посадить машину в расположении 61-й армии в районе города Вольдемберга, примерно в восьми километрах за линией фронта.Обессилевших окончательно беглецов советские солдаты нашли прямо у самолета.Он не сидел в тюрьме«Он единственный в мире летчик, который за один подвиг сначала был посажен в тюрьму, а затем удостоен высшей государственной награды. Вырвавшийся на свободу из плена 23-летний летчик осужден военным трибуналом как предатель, добровольно сдавшийся в плен, и отправлен в лагерь. Спустя 9 лет, Девятаев попал под амнистию, а в 1957 году удостоен звания Героя Советского Союза», — так описало одно из федеральных изданий дальнейшую судьбу Девятаева в начале 2000-х, уже после его смерти.В действительности ни в какой тюрьме ни Девятаев, ни остальные участники побега не сидели.В своей книге «Побег из ада» Михаил Петрович писал: «Нет. Я не сидел в тюрьме. Эти слухи пора развеять. Но сразу же после побега мною, моими друзьями по экипажу особо не восторгались. Скорее наоборот. Мы подверглись довольно жестокой проверке. Длительной и унизительной».В итоге семерых бывших военнопленных, в прошлом бывших рядовыми, после госпиталя отправили на фронт (в обычную часть, а не штрафную), а Девятаев, Кривоногов и еще один участник побега Михаил Емец ждали подтверждения своих офицерских званий. Оно состоялось уже после окончания боевых действий, и осенью 1945 года все трое были уволены в запас.Но почему же Девятаеву не верили? Уж очень неправдоподобными казались специалистам обстоятельства побега. Да, к тому времени к своим перелетали пленные летчики, но все они бежали уже после того, как согласились сотрудничать с гитлеровцами и были зачислены в коллаборационистские формирования. Девятаеву прямо говорили, что без помощи немцев, он не смог бы освоить Heinkel-111. Однако никаких доказательств сотрудничества с фашистами найдено не было. А позже уже и немецкие архивы подтвердят — «темных пятен» в биографии героя нет.Настоящий геройОсенью 1945 года Михаила привезли на Пенемюнде. Группа советских офицеров, одетых в новенькую форму, пытливо выясняла у Девятаева, что и как было устроено у гитлеровцев на полигоне, который достался советским войскам полностью разрушенным. Выясняли мельчайшие подробности расположения различных объектов, проведения испытаний.Особенно настойчивым был офицер по фамилии Сергеев. Только много лет спустя, увидев фото в газете, Михаил Петрович поймет, что его тогдашним собеседником был Сергей Павлович Королев.В 1957 году жизнь Михаила Девятаева кардинально изменилась. Вместе со званием Героя Советского Союза пришло и признание окружающих. Он встречался с молодежью, писал книги о себе и своих товарищах.Не стало его в 2002 году. После смерти героя количество мифов о жизни Девятаева стало расти прямо-таки в геометрической прогрессии.Но правда ценнее любой выдумки.

Подробнее читайте на aif.ru ...