2016-7-21 12:00 |
Мы свихнулись на собственном прошлом. Оно главное, чем мы готовы гордиться и чего стыдиться. При этом мы плохо его знаем. Прошлое нам нужно для того, чтобы оправдывать свою пассивность в настоящем.
Израильский писатель Асмос Оз сказал: «Будь моя власть, на любой миротворческой конференции я бы всякий раз отключал микрофон, когда та или иная сторона заводит речь о прошлом. Ведь переговорщикам платят за то, чтобы они находили решения для проблем настоящего и будущего!»
В Орле борются с пятиметровой скульптурой Ивана IV, которую городские власти пожелали воткнуть в заповедную зону исторического города, где она перекроет видовую перспективу на Александровский мост и Смоленский храм.
Кого-то дополнительно коробит, что рядом располагается Театр юного зрителя: а вдруг дети, видя памятник Грозному, вырастут приверженцами тоталитаризма. Кто-то указывает, что памятник намечается не одному Ивану: рядом с ним будет маячить фигура опричника, а это уже определенные акценты.
Гиперозабоченная историей общественность называет царя, который умер четыре с лишним сотни лет назад, тираном, душегубом и упырем.
Губернатор Орловской области Потомский сперва отмахивался, говоря, что горсовет Орла проголосовал за памятник и за место, а горсовет выбрали сами горожане, так что отвяжитесь. Однако в среду, после встречи с противниками и сторонниками, было решено раздать горожанам анкету с вопросами.
Не очень понятно: то ли горожане могут вообще отказаться от установки, то ли поменять место, а установка лишь отложена до сентября; могут ли они повлиять на сам проект памятника; как будут составлены вопросы анкеты будут ли из них хлестать те же эмоции в адрес человека, который жил полтысячи лет назад.
И все же это неплохое развитие событий. Ведь главное не то, был Грозный подвижником или душегубом (что вовсе не противоречит одно другому). Вопрос все равно должен решаться в зависимости от вложенного в памятник смысла и аудитории, которой предстоит этот смысл вкушать.
Два примера.
Ивана IV нет на знаменитом памятнике Тысячелетию России (1862 год). Ну, нет его там, хотя есть его первая жена Анастасия Романовна. Таким образом Романовы элегантно перешагнули через память о первой царской династии и подчеркнули уважение к Великому Новгороду, где предстояло встать памятнику. Налицо посыл, учитывающий интересы заказчика и особенности аудитории.
В Орле борются с пятиметровой скульптурой Ивана IV (фото: Сергей Савостьянов/ТАСС)
Второй пример. В Лондоне у стен Парламента стоит памятник Оливеру Кромвелю. Человеку, который жестоко давил восстания в Ирландии и Шотландии. Человеку, который настоял на казни короля Карла I. Человеку, чье тело после пышных похорон вытащили из могилы, проволокли по улицам, повесили, а потом отрезали голову и насадили ее на шест. И то был лишь первый раз, когда останки Кромвеля подверглись выкапыванию, тасканию и поруганию.
Однако это не помешало каменному Кромвелю в XIX веке встать у стен Вестминстерского дворца, и протесты королевы Виктории не возымели действия. В данном случае королева определенно не была той стороной, чьи чувства волновали английских парламентариев.
Кому в Орле нужен памятник Грозному именно в месте, где он меняет удачную видовую перспективу, и именно такой, из многих граней царя фиксирующий взгляд на опричнине?
Это улучшает ландшафт? Нет. Это будит уважение к истории? Нет.
Сам по себе, без внятного посыла, который имеет хотя бы некоторую ценность для людей, памятник ничего не будит, не делает никого ни тоталитарным, ни патриотичным вспомните обильный сталинопад в СССР. И ленинопад на Украине.
Вроде бы свидомые украинцы могли проявить толику уважения к основателю и расширителю своего государства. К непримиримому борцу с «русским великодержавным шовинизмом». Но ничего подобного. Как поставили, так и снесли. Памятник без четкого, понятного людям и, что немаловажно, актуального смысла стоит до очередной смены власти.
Однако у памятника Грозному мог быть смысл и более широкий, чем предположительное «основание города». Достаточно вспомнить, что Храм-памятник воинам, погибшим при взятии Казани, регулярно оскверняется татарскими радикалами. Это один из старейших памятников Казани, один из символов русского присутствия на Волге.
Скульптура царю, взявшему Казанское ханство (а это было задолго до опричнины и было объективно полезным деянием), могла бы стать ответом на осквернения, которые подрывают целостность Российского государства.
Дело, которое могло иметь серьезную основу, сперва было превращено в фарс, где пикетчиков, не могущих спокойно думать о событиях четырехсотпятидесятилетней давности, разгоняли поливальные машины. Однако потом решили поговорить.
Возвращаясь к словам Асмоса Оза, с которых я начала статью: мы свихнулись на собственном прошлом. Оно главное, чем мы готовы гордиться и чего стыдиться. При этом мы плохо его знаем. Прошлое нам нужно для того, чтобы оправдывать свою пассивность в настоящем.
Либерал? «С этим народом никогда ничего хорошего не получится». Государственник? «Терпение и покорность государю главные добродетели российского народа». Циник-прагматик? «Российская история циклична, важно урвать, что успеешь, и вовремя свалить». Обычный негероический обыватель? «Лишь бы не было войны». В любом случае за настоящее мы не отвечаем.
Как уже сказано, лично я предпочла бы, чтобы памятник Грозному был, хоть и с другими акцентами.
Но было бы хорошо и то, если б он был осмысленно отвергнут. Не кучкой людей, которые кушать не могут от ненависти к тому, кто жил полтысячи лет назад. А массой горожан, которые скажут: да ну, Бог с ним. Давайте лучше на эти деньги поможем неимущим в орловских деревнях. Но для этого, пожалуй, поздновато.
И все же, где только можно, людей надо заставлять выбирать. Проявлять какую-никакую свободную волю. У нас много говорят о просветительстве, но даже непросвещенные люди совсем не дураки, когда речь идет о насущном настоящем.
В американском фильме «Судья», рассуждая о присяжных, главный герой говорит:
«90% страны верят в призраков. Меньше чем треть в эволюцию. 35% могут безошибочно узнать Гомера Симпсона и вымышленный город, в котором он живет. Меньше процента знают Тургуда Маршалла.
Но когда ты сажаешь двенадцать американцев в жюри и просишь правосудия происходит нечто уму непостижимое. Почти всегда они справедливы».
Право же, наши люди американцев ничуть не хуже. У нас просто нет привычки думать, что сограждане могут быть справедливы. Именно поэтому в России нет кино о семейных ценностях доброго, умного, сочувственного а есть голимый треш.
Когда речь идет о конкретно нашей семье мы знаем, что разухабистые пьянки и семейное насилие не составляют существенной части ее жизни. Но готовы поверить, что «вообще в России все вот так».
Мы рассмеемся в лицо тому, кто скажет, что лично нас памятник Грозному заставит лизать сапог власти. Но готовы принять как аргумент, что он укрепит «тоталитаризм вообще».
Почему так?
Полвека назад, на следующий день после убийства Мартина Лютера Кинга, американская школьная учительница Джейн Эллиот провела эксперимент «Голубоглазые/Кареглазые».
Она разделила класс и повязала кареглазым платочки-метки. Затем объявила, что меланин влияет на успеваемость, и что голубоглазые дети умнее и способнее кареглазых. Несколько дней она хвалила и поощряла голубоглазых, кареглазые же были пересажены на задние парты, их ругали за любую провинность. Успеваемость голубоглазых улучшилась. Но даже те кареглазые, что прежде были лидерами класса, стали неуверенными в себе и заторможенными.
Эксперимент Джейн Эллиот продлился всего несколько дней. Точно такой эксперимент над русским народом продолжается (с перерывами) около столетия, с того времени, как государственная машина начала бороться с «великорусским шовинизмом», измыслив, что он существует (для силового навязывания нового порядка нужен враждебный объект).
В концентрированном выражении это выглядит так:
«Мы в качестве бывшей великодержавной нации должны поставить себя в неравное положение. Только при такой политике, когда мы себя искусственно поставим в положение более низкое по сравнению с другими, только этой ценой мы сможем купить доверие прежде угнетенных наций».
Искусственно опустить себя можно. А вот доверие этим купить нельзя. Можно только потерять. Сегодня нам нужно уже не доверие «угнетенных наций» а хотя бы свое. К самим себе.
Теги:
история, памятники, общество, цари
Закладки:
.
Подробнее читайте на vz.ru ...
