2024-2-2 00:10 |
«Я с самого начала отказался от подражания и повторения иностранных образцов и идей, потому что на этом пути можно только догонять — и так до бесконечности, причём повторяя чужие ошибки...»
85 лет назад, 2 февраля 1939 года, отмучился человек, павший жертвой своей гипертрофированной чистоплотности. Отмучился — в буквальном смысле слова. Пять дней врачи боролись за его жизнь, но слишком серьёзными оказались последствия ожога 80% тела. Звали покойного Владимиром Шуховым.«Возбудили захватывающий интерес»Можно биться об заклад, что первой ассоциацией с этой фамилией будет ажурная металлическая башня, этот шедевр инженерной мысли, расположенный в Москве на улице Шаболовка. До поры конструкция официально так и называлась: «Шаболовская телерадиобашня». Но сравнительно недавно справедливость восторжествовала, и народное название «Шуховская башня» стало общеупотребительным, а потом и почти единственным.В принципе, для торжества русской инженерной мысли хватило бы и этого. В самом деле — слишком очевиден отечественный приоритет. Первая такая ажурная башня была продемонстрирована Владимиром Шуховым в 1896 году на XVI Всероссийской промышленной выставке, проспект-путеводитель которой гласил: «Резервуар на 10 тысяч вёдер питьевой воды помещается на вершине высокой башни, представляющей своего рода "гвоздь" нынешней выставки».На самом деле эта первая в мире сетчатая башня в форме гиперболоида вращения представляла собой дальнейшее развитие идей и теоретических работ Шухова в страшной для любого студента-технаря области сопротивления материалов. Конкретно Владимира Григорьевича занимала устойчивость и прочность упругих сетчатых конструкций. Начинал он с висячих покрытий, о которых его коллега, современник и однокашник по Императорскому Московскому техническому училищу (ныне — МГТУ им. Баумана) Пётр Худяков писал: «Изыскание вида такой поверхности явилось у изобретателя результатом самостоятельного математического анализа: в существующих курсах инженерного и строительного искусства бесполезно было бы искать на этот случай каких-либо указаний... У всех специалистов по инженерному и строительному делу, осматривающих выставочные здания, покрытия инженера Шухова возбудили захватывающий интерес, и особенно потому, что идея их устройства не могла быть позаимствована ни в Европе, ни в Америке». Повторим — это сказано о шести большепролётных павильонах, перекрытых висячими сетчатыми мембранными системами Шухова. Немудрено, что башня, сооружённая на основе тех же принципов, не просто вызывала интерес — она поражала воображение. И опережала время как минимум на полвека. Во всяком случае, за рубежом подобные гиперболоидные конструкции сравнительно массово стали использовать только после Второй мировой войны. А вот в России и в довоенном СССР таких гиперболоидных башен было построено более 200. Идеи Шухова подхватил мирМежду прочим, строения, сооружённые по лекалам русского изобретателя, оказались способными противостоять самым разрушительным стихиям. Скажем, гиперболоидная башня японского порта Кобе высотой в 108 м, выстроенная в 1963 году по патенту Шухова от 1899 года, пережила землетрясение 1995 года, признанное одним из крупнейших за всю историю Японии.Этот самый патент XIX столетия более чем востребован и в нынешнем XXI веке. Даже беглого взгляда на телебашню Гуанчжоу, вторую по высоте в мире, достаточно, чтобы признать её, возведённую в 2009 году, прямым потомком той самой башни в Нижнем Новгороде. И то же самое можно сказать о самом высоком здании города Доха, столицы Катара — башне Aspire Tower, построенной в 2005 году.Впрочем, любопытно, что даже такой очевидный приоритет у Шухова пытались похитить. В 1923 году Владимира Григорьевича посетили представители американской нефтяной компании Sinclair Oil Corporation. Один из них, заметив на полке модель гиперболоидной вышки, решил проявить эрудицию: «Очень приятно видеть здесь старую знакомую. Стало быть, господин Шухов умеет ценить работу американских коллег — наш инженер Ричард Робинсон изобрёл такие башни, мы их ставим на линкоры и крейсера...»Дело в том, что гиперболоидными конструкциями интересовались на флоте, где возможность первым увидеть противника и атаковать его на дальнем расстоянии справедливо считалась залогом успеха. Сооружение, на котором располагался наблюдатель и система управления огнём, должно было быть прочным, лёгким и очень высоким — выше дымовых труб. Шуховская система отвечала всем параметрам. С 1909 года сетчатые башни-гиперболоиды стали серийно устанавливать на все американские линкоры — эти конструкции стали своего рода визитной карточкой военного флота США первой половины XX столетия. То, что впервые в мире сетчатые башни-гиперболоиды были установлены на русский броненосец «Император Павел I» в 1907 году, американцев не волновало — и само изобретение, и его прикладное применение они считали своим.Но Шухов сумел, ни слова не говоря, более чем достойно ответить на такую наглость. Когда американские визитёры обмолвились о «своих» ажурных башнях, он просто достал английский журнал The Engineer от 1897 года. И продемонстрировал статью «The Nijni-Novgorod Exhibition» — с подробным описанием, а главное, снимком и чертежом той самой первой своей ажурной башни 1896 года... Почему возбудились американцыКстати, причина визита американцев имела самое прямое отношение к выяснению приоритета. Но в совершенно иной области.Крекинг нефти — это основа основ современной промышленности и энергетики как таковой. Путём крекинга, то есть расщепления нефти, получают не только бензин или дизельное топливо, но и моторные масла, мазут, гудрон, асфальт, а также этилен и пропилен, которые, в свою очередь, становятся сырьём для полимерных материалов — пластмасс и синтетики, без которых нынешняя жизнь просто немыслима. Впрочем, в начале XX столетия больше всего ценился бензин, потребность в котором с 1900 по 1912 г. выросла в 115 раз.В 1913 году американская компания Standard Oil, принадлежащая Рокфеллерам, заявила, что ею совершён прорыв. Химик Вильям Бартон резко повысил выход бензина за счёт тяжёлых фракций нефти благодаря изобретённому им новому способу перегонки — крекингу. Соответственно, патент позволяет компании вытеснять конкурентов с рынка.Именно эти теснимые конкуренты и явились к Шухову. Он был их последней надеждой. Они вроде бы слышали, что первый патент на промышленную установку по крекингу был выдан ему. А значит, можно попытаться выправить ситуацию и положить конец гегемонии Рокфеллеров...Они слышали правильно. Метод крекинга действительно был изобретён русским инженером Владимиром Шуховым. Причём ещё в 1890 году. Что было подтверждено патентом от 1891 года под номером 175: «Привилегия на приборы для непрерывной дробной перегонки нефти и тому подобных жидкостей». Шухов легко доказал представителям компании Sinclair Oil Corporation, что «изобретение» рокфеллеровского химика есть не что иное, как слегка изменённая модификация его патента почти тридцатилетней давности.Это произвело такое впечатление, что Шухову было предложено перебраться в США, причём в качестве ни к чему не обязывающего аванса было выложено 50 тысяч долларов. Для сравнения — в том же 1923 году композитор Сергей Рахманинов выдаёт изобретателю Игорю Сикорскому чек на 5 тысяч долларов — этого было достаточно для резкого взлёта фирмы Sikorsky Aero Engineering Corporation.От денег Шухов отказывается: «Я работаю на государство, и меня моя заработная плата устраивает». Отказывается он и от переезда в США. Шухов уже бывал там раньше — в 1876 году молодой выпускник Московского технического училища посетил Всемирную выставку в Филадельфии. И крепко запомнил слова Дмитрия Менделеева, с которым там же и познакомился: «Оставаться здесь жить не советую никому из тех, кто развился до понимания общественных задач. Им, я думаю, будет жутко в Америке». «Я с самого начала отказался от подражания и повторения иностранных образцов и идей, потому что на этом пути можно только догонять — и так до бесконечности, причём повторяя чужие ошибки...» А это уже слова самого Шухова, произнесённые незадолго до смерти. Вернее, трагической гибели. Сторонник строгой гигиены, Шухов всегда обильно смачивал руки, шею и лицо одеколоном или спиртом. Работать же предпочитал при свечах. Так было и 27 января 1939 года, когда одеколон попал на рубашку, а свеча случайно опрокинулась.
Подробнее читайте на aif.ru ...