По просьбе собеседников «7х7» не раскрывает их имена и/или регионы. Эти данные имеются в распоряжении редакции.

По просьбе собеседников «7х7» не раскрывает их имена и/или регионы. Эти данные имеются в распоряжении редакции.

Кто и как приглашает учителей работать в «восточных областях»

Учительница математики по имени Наталья, которая живет в одном из регионов Северо-Западного федерального округа, увидела в школьном чате письмо от Министерства просвещения РФ — документ выложил специалист местного управления образования. В письме говорилось, что желающие работать в ЛДНР должны по телефону передать в управление свои данные до 17 часов вечера.

— Я связалась со специалистом, мне дали ссылку на форму на "Яндекс.Диске", которую нужно было заполнить, — рассказала учительница.

Рабочие чаты в соцсетях, чаще всего в WhatsApp, — распространенный способ приглашения учителей в восточные области Украины, объяснил «7х7» представитель независимого межрегионального профсоюза «Альянс учителей». Педагогам предлагают работу «для оказания методической помощи коллегам» в Херсонской, Запорожской областях, ЛНР и ДНР, иногда пишут про «восточные области».

— Обещают суточные в диапазоне 7000–8600 руб. в день, проезд и проживание. Всегда пишут «там безопасно», обещают сохранение рабочего места, а иногда и двойную оплату по основному месту работы в период командировки. Непублично предлагают подписать договор с сентября до Нового года, а лучше — на весь учебный год, — рассказал сотрудник «Альянса учителей».

В Telegram-канале профсоюза 25 июня появился пост со скриншотом из чата «Педагоги. Рабочая» одной из образовательных организаций Чувашии. Участник чата Директор уточнял, есть ли «желающие помочь коллегам» в Запорожской и Херсонской областях «на летний период».

«Предложение поступает в последний момент, а единственного согласившегося учителя директор в личном порядке сам отговорил», — так описал историю из Чувашии представитель «Альянса учителей».

Скриншот из чата образовательной организации из Чувашии. Источник: «Альянс учителей»

Профсоюз обратил внимание на списки учителей, которые предварительно согласились поехать на территорию восточной Украины. Данные случайно выложило в открытый доступ Министерство образования и науки Республики Дагестан (позже эти материалы исчезли из открытого доступа, но «Альянс учителей» успел сохранить копии). В таблицах было 200 педагогов из 40 регионов, треть из них — из Дагестана.

Издание «Кавказский узел» со ссылкой на Минобрнауки Дагестана писало, что 60 дагестанских учителей согласились преподавать в ЛДНР. Один педагог сказал, что едет из-за денег: на работе он получает до 20 тыс. руб., а в командировке ему обещали платить 8 тыс. руб. суточных — это 240 тыс. руб. в месяц, плюс удвоенную зарплату.

— Очевидно, учителей планируют загрузить рядовой учебной работой, а не просто «методической помощью по переходу на российские стандарты». Набор идет, видимо, по всей стране, — считает представитель «Альянса учителей».

Журналисты «7х7» поговорили с некоторыми из педагогов, чьи данные попали в списки тех, кто планирует поехать на территорию восточной Украины.

Скриншот части таблицы с данными педагогов, которые дали предварительное согласие на командировку в восточные области Украины. Источник: «Альянс учителей»

«Какие могут быть гарантии на территории, которая обстреливается?»

Муж учительницы математики Ирины из региона в Северо-Западном федеральном округе — участник боевых действий. Он «работает на гражданке, но душой — там, со своими товарищами». Мужчина искал возможность попасть в Украину, и, когда Ирина получила предложение поехать в ЛДНР, он сказал: «Да, соглашайся, я еду с тобой». У женщины было полдня, чтобы дать ответ, но этого времени хватило:

— Во-первых, мы за наших, за свободу. Никаких Z и V мы на машине не клеим, потому что «за наших» — это где-то в душе. И когда есть реальное дело, где мы можем помочь — а я слышала, что там [в восточных областях Украины российские власти] собираются внедрять российскую систему образования, — это интересно.

Коллеги Ирины не захотели поехать в ЛДНР. Ее спросили: «Ты хочешь школу без педагогов оставить?»

— Но я считаю, надо было оповестить других, а там уже дело каждого — решать. У меня дети выросли, живут отдельно, мама под присмотром, поэтому никто особо не держит, — говорит она.

В региональном управлении образования Ирине не рассказали об условиях работы в ЛДНР, но пообещали, что сохранят за ней рабочее место. Учительница говорит, что не знает размер командировочных и зарплаты:

— Свою нынешнюю зарплату я считаю очень маленькой, особенно после того, как подняли МРОТ. Но я не хочу отвечать, почему там [в ЛДНР] платят больше. Там платят не за мою работу, а за более тяжелые условия.

Ирина рассчитывает, что ее командировка продлится три месяца, «а там посмотрим». На вопрос, какие гарантии ей обещали на случай внештатных ситуаций, она отвечает:

— А гарантий нет. Какие могут быть гарантии на территории, которая обстреливается и находится в таком положении?

«Я не молодой мужчина, а пожившая жизнь женщина, понимаю, что это очень опасно»

Елена Крылова не скрывает своего имени: «Моя работа публичная, меня все знают». Она работает заместителем директора департамента образования администрации Тутаевского района Ярославской области. Письмо о наборе учителей, готовых поехать в Донбасс, пришло в ее отдел от департамента образования Ярославской области. Никто из коллег Елены поехать не захотел.

— Мотивацией для меня стало 24 февраля, когда началась специальная военная операция. Я очень жалела на тот момент, что я не молодой мужчина, который может действительно отстаивать права Российской Федерации, как это положено. Но когда пришло сообщение, что педагоги тоже требуются, я подумала: а почему нет? — говорит она.

Женщина готова ехать, но постоянно сомневается — боится, что из-за нехватки специалистов ей не найдут замену на основной работе, и тогда у руководства будут проблемы. Близкие Елены не поддерживают ее решение, спрашивают: «Ты что, не боишься, что ты вообще не вернешься оттуда?». Но ее могут остановить только активные боевые действия:

— Я не молодой мужчина, а пожившая жизнь женщина с головой на плечах, и понимаю, что это очень опасно. Тем более сейчас, когда боевые действия активизировались. Я регулярно смотрю все новости, в курсе, что происходит.

«Ведешь пропаганду — уходи». Как государство борется с антивоенной позицией преподавателей

«Министерство образования не направит учителей как пушечное мясо на убой»

Учитель истории и обществознания Степан из Пензенской области, как и другие из опрошенных «7х7» педагогов, говорит, что не знает конкретных условий работы в восточных областях Украины.

— Нас просто спросили: кто желает, предоставьте данные. Никто никого не принуждает. Вообще непонятно, будет ли набор учителей, потому что еще ведутся боевые действия, идут обстрелы, и Министерство образования области не направит своих учителей как пушечное мясо на убой, — говорит он.

Педагог сказал, что он и коллеги не отказываются «от помощи ЛДНР»: «Конечно, поможем, там же наши, русские люди». Но всех волнует, застрахует ли государство их жизнь, дадут ли им подъемные средства, какой будет зарплата, на какой срок придется ехать.

— Для меня самое главное условие — это безопасность, — говорит Степан. — Второе — обеспечение, гарантируемая компенсация в случае травмы или гибели, не дай боже.

Военнослужащие — они застрахованы. Поедем мы — скажут: вас туда не посылали.

Степан хочет наладить в восточных областях Украины российскую систему образования — «потому что выпускники будут поступать в российские вузы и средние учебные заведения». Ему важно «воспитывать в учениках чувство патриотизма»:

— Я считаю, что первый урок каждого преподавателя должен называться «С чего начинается Родина» — естественно, это о связи с Россией и русским языком.

Педагог ожидает, что зарплата за работу в ЛДНР будет «чуть повыше»:

— Здесь учительской зарплаты не хватает на жизнь, многие преподаватели мотанули в Москву, где зарплаты от 100 тыс. руб. и выше. А мы живем огородами, поддержкой своих семей и родственников.

«Может, придется разгребать завалы»

Ольга из Рязанской области на работе в детском саду получила анкету Минпросвещения РФ о желающих поехать в ЛДНР. Там было три вопроса: куда она готова поехать, когда и на какой срок. В анкете не было данных о зарплате и условиях проживания на месте, но заведующая детского сада пообещала ей зарплату в двойном размере:

— Я согласилась поехать в ЛНР, так как там сейчас спокойнее. Мне бы хотелось помочь тем людям, которые вернулись домой.

По первому образованию Ольга строитель. Она спрашивала заведующую, поедет ли работать по этой специальности. Та сказала, что не знает: «Может, придется даже разгребать завалы, так как город разрушен, все разрушено».

— Мне должны были позвонить, обговорить по поводу оплаты, переезда, питания и жилья, возвращения домой, но пока никто не звонил, — сказала женщина.

«Если там есть дети, почему бы их не учить?»

Дмитрий руководит школой в одном из районов Ярославской области. Он получил от регионального департамента образования короткое письмо: «Просим предоставить информацию об учителях, согласных приступить к работе 1 сентября на территории ЛДНР».

— Так как других желающих не было, записался я один, — рассказал он.

Дмитрий не знает об условиях работы в Украине и ждет подробности от руководства департамента. Для него работа в ЛДНР — возможность «выполнить гражданский долг»:

— Все мы находимся в трудной ситуации, но там сейчас тяжелее. Если там есть дети, почему бы их не учить? Пойти воевать я могу, но толку от меня особо не будет, так как не обладаю навыками ведения боевых действий. Но на этом поприще [преподавания] помочь могу.

Учитель готов работать в ЛДНР месяц, чтобы «организовать обучение», и дольше, если будет на что жить и обеспечивать себя. И если не будет обстрелов:

— Самое страшное — это если будет организовано обучение там, где ведутся активные боевые действия. Тогда я сомневаюсь, что в этом в принципе есть смысл. Не хочется подставлять детей под огонь. Целесообразность организации обучения там под вопросом. В остальном я сам не опасаюсь.

«Когда строили БАМ, не спрашивали, зачем едем — надо было. И сейчас тоже»

Леонид работает в руководстве одного из пензенских учебных заведений. Он состоял в комсомоле и в КПСС, долго занимал руководящий пост в системе «Единой России», поэтому считает, что его опыт руководящей работы мог бы пригодиться в командировке в ДНР.

Мужчине не страшно ехать на территорию, где звучат взрывы: «Это молодежь пусть опасается, а у меня возраст другой». Ему хочется «пригодиться там»:

— Когда строили БАМ, то не спрашивали, зачем мы едем туда — надо было. И сейчас тоже. Нашему поколению это не чуждо: если нужна помощь, то помогу.

У Леонида почти не было времени на раздумья: письмо от Министерства образования появилось в рабочем чате утром, а ответить на него нужно было до 15 часов дня.

— Жена против, — говорит педагог. — Женская половина когда была за такое? Но я мнение свое пока не меняю.

Супруга Леонида недовольна тем, что муж принял решение ехать в ДНР без ее совета:

— Я на него ругаюсь, а он патриотизм свой проявляет. Говорю: «Тебе это зачем? У нас сын военный, подполковник, защищает нас». А он: «Кто, если не я? Если ни у кого из наших учителей желания нет, а я хочу?» Он такой. В Сирию собирался, но не попал. Но как он поедет? Он привык к уходу, вниманию, чтобы туфельки начищены, рубашка наглажена. Я думаю, ему сложно будет в плане бытовых условий, особенно если там нет воды и света.

Подробнее читайте на 7x7-journal.ru ...