фото показано с : metronews.ru

Его лечили по новому методу

Предприниматель из Нижнего Новгорода Армен узнал, что у него колоректальный рак (рак толстой кишки – Прим. Ред.) в момент, когда опухоль развилась до четвёртой степени и дала метастазы в лёгкие.В До этого нижегородские врачи не могли поставить правильный диагноз и лечили Армена сами не зная от чего.В 

В 

– Когда диагноз стал ясен, мне сказали, что нужно делать операцию и химиотерапию, и жить осталось два года, – поделился мужчина с Metro. – Я понял, что это всё. Начал готовиться к тому, чтобы передать все дела жене и детям. А потом случайно попал в Центр Блохина к Заману Зауровичу. Когда мы с женой приехали сюда, мы были уже абсолютно никакие.

В 

Доктор Заман Мамедли и его команда предложили Армену нестандартный метод лечения, с помощью которого смогли справиться с опухолью за год.

В 

– Армен приехал сюда за вторым мнением, – рассказал врач Metro. – Потому что стандартная схема – удалить кишку, сформировать постоянную колостому (искусственный выход кишки наружу – Прим. Ред.), потом химия, и, как бы, всё, конец... А он молодой человек, ему и пятидесяти нет. И мы предложили индивидуальный подход, который мы применяем ко всем пациентам в отделении. Руководствуемся не просто диагнозом "рак кишки", не спешим, а прибегаем к более детальному обследованию. Нам нужно знать мутационный статус опухоли, подтип, дифференцировку, локализацию, глубину инвазии. И вот, исходя из мутационного статуса, мы подобрали препарат для химиотерапии, а потом начали её. На фоне этого лечения опухоль уменьшилась, как и очаги в лёгких. Но эффект химиотерапии – не бесконечный, а продолжать её всю жизнь нельзя.

По словам врача, тогда пришло осознание, что подобранные препараты работают и надо решать, что делать дальше.

– Мы поняли, что максимум, чего мы могли добиться от препаратов, мы добились, и надо было либо его оперировать (в этом случае вырезать надо не только опухоль, но и удалять метастазы в лёгких, которых было около трёх и расположены они были не рядом), либо идти другим путём. Мы собрались на консилиум и предложили Армену методику лучевой терапии , – отметил доктор. – Малый таз – зона, где располагается кишка с опухолью – и ближайшие лимфоузлы, где потенциально тоже могут быть метастазы, были облучены по короткой программе. Потому что опухоль шла на уменьшение и давать пятинедельный курс смысла не было, тем более, на этот период пришлось бы прервать основное лечение. Поэтому облучали в течение пяти дней. Одновременно с этим облучили очаги в лёгких с помощью современной системы: не просто взяли и пустили пучок, а эти пучки с многих сторон соединились в точке, где у него метастазы. После мы продолжили лечение, уменьшив дозы и убрав два из трёх препаратов. Всё это – ступени персонализированного подхода, который определяется в ходе лечения, исходя из индивидуальных особенностей пациента и течения болезни. Сейчас он получает из трёх препаратов, которые получал ранее, всего лишь один.

Доктор Заман Мамедли (второй слева) с врачами и Арменом.

пресс-служба онкоцентра Блохина, Другой

Фото:

В 

Говорить о выздоровлении по прошествии такого небольшого срока рано, но уже точно можно сказать, что лечение сработало и рак отступил.

В 

– Опухоль исчезла. На её месте имеются рубцы, фиброз, но опухолевой ткани нет, – делится доктор. – Узлы в лёгких тоже не растут и уменьшаются. Что с ним будет через год-два, мы не знаем. Но по факту – человек с 4-й стадией рака живёт полноценной жизнью без стомы, без операции. Наслаждается жизнью и в режиме поддерживающей терапии получает лечение.

В 

Первый хороший знак Армен увидел у себя на электронной почте в виде результата МРТ, и не мог поверить.

В 

– Он или не понимал, или отказывался понимать, – с улыбкой вспоминает жена Карина, – Как будто читать вдруг разучился, кричит: "Карина, посмотри, что здесь написано?" Я прочитала и начала плакать, потому что как тут эмоции сдержать? Заман Заурович спас не только Армена, он спас меня и наших детей.

В 

У Армена и Карины – два сына. Оба, кстати, студенты-мединститута.

В 

– Новость о болезни каждый из них пережил по-своему. Младший – неделю не выходил из комнаты, не ел, не разговаривал, – сказала Карина. – Старший, наоборот, реагировал более эмоционально. Им было тяжело: мы все друг друга очень сильно любим. И не только им: Армен всегда всем помогает, у него очень много друзей и приятелей, и ни от кого он не скрывал диагноза. Я видела, как взрослые мужчины, когда узнавали, что он болеет, плакали навзрыд. Ждём – не дождёмся выписки, чтобы всех их обрадовать!

Армен с супругой.

пресс-служба онкоцентра Блохина, Другой

Фото:

В Армен:

– Жизнь – это прекрасная штука! Когда утром просыпаешься и видишь рассвет, видишь деревья. Идёт снег. Это просто прекрасно! Были моменты, когда я видел это всё и понимал: скоро это прекратится.

В 

По словам доктора Мамедли, для того, чтобы процент удачных исходов в таких тяжёлых случаях, как у Армена, рос по всей стране, нужно, чтобы по его протоколам лечения, разработанным в проктологическом отделении НМИЦ онкологии имени Н.Н. Блохина, работало как можно больше крупных региональных онкоцентров.

В 

– Любой метод, чтобы стать стандартом лечения, должен быть статистически доказан, – объясняет Заман Заурович. - Таких случаев должны быть не единицы, а сотни. В одиночку мы будем добиваться этого очень долго. Пока что среди крупнейших мировых клиник, участвующих в этих исследованиях, мы в России – одни. Но к нам уже готовятся присоединиться центры из Ставрополя, Пензы, Калининграда, Уфы, Омска, Самары, Ростова и Сахалина. Надеюсь, до конца года их будет ещё больше.

В 

Онколог Илья Черниковский, заведующий отделением онкоколопроктологии Московской городской онкологической больницы №62, которая тоже готовится к внедрению предложенных Центром Блохина протоколов, поделился с Metro соображениями по поводу важности расширения масштаба исследований:

В 

– В нашей стране большинство больных – далеко не обязательные пациенты, и живут зачастую далеко от мест, где они лечатся. А пациент, получающий лечение по этой методике, должен раз в 3 месяца обязательно являться ко врачу, чтобы сделать МРТ и эндоскопию. Если человек живёт в Челябинске и приехал лечиться в Москву в Центр Блохина, довольно сложно потом контролировать этот процесс. Для этого нужно, чтобы такое лечение вошло в стандарт по стране и применялось в региональных онкоцентрах, а для этого нужно получить явные доказательства, что этот подход эффективен. Поэтому в мире идёт эта работа, ведутся эти исследования, – отметил Черниковский. – Они показывают неплохие промежуточные результаты. Сейчас у Мамедли и Центра Блохина – самая большая база случаев безоперационного метода лечения рака прямой кишки. Он называется Watch and wait (наблюдай и жди), и был предложен нашей знаменитой бразильской коллегой, доктором Ангелитой Габр-Гамой. Он заключается в том, что прежде чем назначать операцию, проводится усиленное лекарственное лечение в надежде получить полный ответ, полное исчезновение опухоли. Полностью индивидуализировать лечение на сегодняшний день невозможно. Но есть ряд генетических маркеров у опухолей подобного рода, которые позволяют с помощью таргетных и иммунных препаратов добиться очень впечатляющих результатов, таких, как описанный случай. Регистр таких случаев собирается по всему миру.

Подробнее читайте на metronews.ru ...