фото показано с : aif.ru

Министерство культуры и информационной политики Украины заявило о своих намерениях объявить борщ украинским национальным достоянием.

Министерство культуры и информационной политики Украины заявило о своих намерениях объявить борщ украинским национальным достоянием.И не просто объявить, но внести его в перечень нематериального культурного наследия человечества ЮНЕСКО.О том, есть ли для такого шага хоть сколько-нибудь веские основания, нужно ли продвигать русскую традиционную кухню и какие кулинарные химеры могут появиться, если пустить вопрос на самотёк, «АиФ» побеседовал с шеф-поваром, культурологом, писателем и телеведущим Максимом Сырниковым.Константин Кудряшов, «АиФ»: Максим, какой была ваша первая реакция, когда вы узнали о намерениях украинской стороны насчёт борща и ЮНЕСКО? Досада, ревность, желание протестовать?Максим Сырников: Первой реакцией была снисходительная усмешка. Я увидел в этом казусе очередную попытку украинцев отделиться от нашей с ними общей истории какими угодно путями. Попытку показать себя особенными и неповторимыми, причём за счёт русского соседа. В намерении провозгласить борщ исключительно украинским национальным достоянием сошлись невежество и чванство, щедро приправленные явным желанием обидеть, унизить и обворовать Россию. Впрочем, здесь не смеяться надо, а пожалеть того, кто выставляет себя хвастуном.Борщ вдоль забора?— Значит, вы полагаете, что нет никаких оснований считать борщ украинским достоянием?— А это не я полагаю — об этом говорят исторические факты и обширная кулинарная литература. Борщ — как слово, так и блюдо — явление традиционной русской кухни. Смотрите, что написано в книге «Домострой», созданной в середине XVI столетия и восходящей к более ранним образцам — новгородским сборникам XV в.: «А подле тына, около всего огороду, где крапива ростёт, тут борщу насеяти; и с весны его варити...» Здесь борщ — это растение, борщевик сибирский. Не ядовитый борщевик Сосновского — этот пришелец с Кавказа, заполонивший все поля Средней полосы. Нет — достойное съедобное растение, которое в том числе квасят на зиму и делают из него рассольные похлёбки. В середине XVII в. боярин Артамон Матвеев, сосланный в Пустозерский монастырь на Печоре, жалуется на «скудное житьишко». Дескать, только борща и можно поесть. Как раз в то время понятие «борщ» дрейфует от растения к блюду, в которое помимо прочего входит также и свёкла. Собственно, Владимир Даль в своём словаре статью «Борщ» начинает с определения: «Квашеная свёкла, род щей из свекольной кваши».И наконец, тульский помещик Василий Лёвшин, человек XVIII столетия, в своей книге «Русская поварня» начисто разбивает любые националистические фантазии. Он даёт три рецепта борща — мясной, рыбный и постный, где демонстрируется классический способ приготовления, вплоть до нарезки овощей. И как бы вскользь упоминает, что бывает ещё и малороссийский вариант русского борща. Он, в общем, точно такой же, но есть единственное (!) отличие — туда добавляют шпик. То есть солёное сало. Такой забавный каприз жителей Малороссии, лёгкий региональный акцент традиционного русского блюда, не более того. — Из-за борща возник спор. А есть у нас такие блюда, про которые можно сказать — они только наши?— В нашей традиционной кухне есть совершенно бесспорные вещи. Например, русские пироги во всём их многообразии — и закрытые, и открытые, складни, расстегаи, кулебяки... Таких нет больше ни у кого! То же самое касается и начинки — с рыбой, грибами, с творогом, который, кстати, тоже типично русский продукт, о нём за пределами России мало кто знает. А ведь есть ещё русские соленья, квашенья и моченья — яблоки, сливы, груши, даже арбузы и лимоны! Тоже всё со времён как минимум «Домостроя», а если разобраться — то с седой древности. Квас опять же. Не это сладкое газированное пойло, а настоящий, зерновой... Споры о водке— А были случаи, когда нам удавалось отстоять свой приоритет на международной арене?— Да, такой случай был во времена СССР. Тогда торговля водкой за границей приносила существенный доход. Скажем, американскому потребителю сумели внушить, что русская водка — это круто и тот, кто её пьёт, как бы автоматически зачисляется в некую «элиту».Но в 1978 г. поляки внезапно заявили, что права на бренд «водка» должны принадлежать исключительно им, поскольку в Польше, дескать, этот напиток стали производить в 1540 г. То есть гораздо раньше, чем в России. Было подано исковое требование в Международный арбитражный суд. Позиции советской стороны поначалу были слабыми. И кто знает, чем бы всё кончилось, если бы не помощь историка Вильяма Похлёбкина.Так, Похлёбкин признал, что водку в Польше начали производить даже раньше, чем думают сами поляки, — он обнаружил свидетельства 1510 г. Но одновременно выяснилось, что на территории Московского княжества водка появилась ещё раньше — примерно в 1440-е гг. В результате иск поляков отклонили, а за советской стороной признали право на бренд и слоган: «Только водка из России — настоящая русская водка».Другое дело, что встречный иск СССР не подал, и за поляками тоже осталось право использовать название «wodka». К тому же, что особенно печально, с тех пор за словом «водка» юридически закрепилось понятие спирта-ректификата, разбавленного водой. Тогда как настоящая русская водка — принципиально другой продукт. Это был дистиллят, напиток, полученный путём перегонки, причём на основе ржаного пророщенного зерна, солода. Получалось такое «хлебное вино» с ароматом ржаного хлебушка, которое ещё иногда выдерживали в дубовых бочках. Ничего похожего на то, что мы сейчас называем водкой!Похлёбкин сражался за бренд и победил — не его вина, что воспользоваться победой толком не сумели. Дилетанты, связанные с промышленностью, просто не обратили внимания на то, что фактически извратили понятие «водка». Квас или кефир?— Насколько велико влияние этих дилетантов?— Судите сами: многим, наверное, приходилось принимать участие в спорах о том, какая окрошка «более правильная» — на квасе или на кефире? Сторонники кефира и есть те самые дилетанты. Благодаря которым родилась вот такая кефирная химера, которая не имеет права называться окрошкой. Мне, когда я слышу об этом, хочется закричать: «Опомнитесь, люди! Кефир попал в Россию ближе к концу XIX столетия, а окрошку, ботвинью, тюрю и вообще большую часть холодных супов у нас готовили испокон веков и только на квасе!»Или ещё один всем знакомый сюжет: заходишь в магазин, а на витрине лежат печатные пряники. О чём расскажет их упаковка? Конечно, о том, что это «древний русский рецепт». Прекрасно! А какая в пряниках начинка? Чаще всего — варёная сгущёнка. Но позвольте, в России первый завод по производству сгущённого молока появился только в 1881 г.! Откуда сгущёнке взяться в рецептах печатных пряников XVII столетия? Нет, на самотёк такое ответственное дело, как пропаганда и укрепление русской кухни, пускать нельзя никак. Потому что в противном случае мы не только не восстановим в полной мере нашу национальную традицию, но и растеряем даже то, что имеем.

Подробнее читайте на aif.ru ...