фото показано с : aif.ru

После выхода фильма Соколов начал получать письма с обвинениями, что он развалил чью-то семью, что это из-за него жена ушла из дома.

В фильмографии народного артиста России Андрея Соколова десятки ролей: «Маленькая Вера», «Адвокат», «Палач», «Предсказание»... Но сегодня его деятельность связана не только с кино и театром, но и с большой общественной работой. На днях актер посетил полигон в Приморье, где российские военнослужащие проходят подготовку перед отправкой на передовую. Соколов выразил бойцам СВО из Приморского края поддержку и благодарность. Напомним, Соколов был одним из первых артистов, кто поддержал СВО. Также он является организатором проекта «Культура в помощь Донбассу», в рамках которого проходят поездки артистов с концертами в зону СВО.Однако, как признался артист в беседе с aif.ru, куда бы он ни приехал, речь рано или поздно заходит о фильме «Маленькая Вера», ставшем его визитной карточкой и символом перестройки. С aif.ru артист поговорил о той своей работе и рассказал о том, над какой картиной бьется сегодня. «Не хватает изюминки!»Ольга Шаблинская, aif.ru: Андрей, давайте обо всем по порядку. На заре перестройки вы сыграли в картине «Маленькая Вера». Впервые в истории советского кино в фильме была показана постельная сцена и звучала ненормативная лексика. Кто-то из зрителей был в восторге от такой смелости, а кто-то предлагал исполнителей этого эпизода Андрея Соколова и Наталью Негоду «штрафовать за аморальное поведение». Вы сами как отнеслись к такому постельному «нюансу» в сценарии?Андрей Соколов: Ни мата, ни постельной сцены в сценарии изначально не было. Уже когда картину фактически сняли и съемки закончились, режиссёр Вася Пичул собрал нас с Наташкой на «рюмку чая» и сказал: «Ребят, надо что-то такое добавить, не хватает изюминки». Мол, надо чуть похулиганить. Как я сейчас понимаю, режиссер, конечно же, знал заранее, какую именно «изюминку» он будет снимать. Просто ему надо было нас подвести к мысли, будто мы с Натальей Негодой всё вроде как сами придумали и сами ему предложили. В общем, к вечеру, когда «чай» уже заканчивался, мы всё решили. Но должен заметить: этот эпизод достаточно органично вписался в фильм.— Но если для голливудских актеров «постель» в кино была привычным делом, то у советских артистов, привыкших к целомудренному кинематографу, съемки откровенных эпизодов могли вызвать зажим. Каково вам было на съемках этой сцены?— Для меня всё прошло абсолютно спокойно. А какой тут может быть стресс? Красивая женщина, всё в сюжете. Так что без проблем. А вот после выхода картины «Маленькая Вера» начались настоящие страсти. Со всех концов страны мне слали всякие признания, письма, посылки. Но причем был как позитив, так и негатив. Шли, кстати, письма и от представителей мужского населения — немного, но были. Меня обвиняли в том, что «я развалил семью», что «жена из-за тебя ушла из дома». Я всякий раз недоумевал: что и где я развалил?Женщины писали: люблю, хочу от вас детей. Но иногда становилось и страшно от некоторых посланий: когда писали о том, что «закончу жизнь самоубийством, если ты не ответишь». Таких писем достаточно много было. Тогда же не было мобильных телефонов. Я, как прилежный мальчик, пытался ответить. Но после одного такого письма в дверь позвонили. Я открыл — стоит барышня с чемоданами. «Вы кто?», — говорю. «Ну, вы же мне ответили». Я был в шоке! Так что в общении с поклонницами тоже надо просчитывать реакции, хотя всё же не просчитаешь.В общем, зрители «Маленькой Веры» по-разному себя вели. Были те, кто предлагал чуть ли не звездой героя наградить всех участников этой картины, были, естественно, и другие, которые предлагали выслать нас всех за 101-й километр. Потому что это все показанное на экране аморально, это клевета на советскую действительность. Поначалу, конечно, воспринимаешь всё это остро, но потом понимаешь, что если к тебе и твоему герою такое отношение, значит, все было сделано достаточно убедительно. «Это будет отчаянная драма»— Чем занят сегодня в кино Андрей Соколов?— Мы совместно с Александром Просяновым, директором киностудии «Вертикаль», создавшей все последние картины Станислава Говорухина, хотим снять фильм.Говорухин прочитал сценарий, когда это еще была «рыба» незаконченная. Сказал, это лучшее из того, что ему попадалось за многие годы, и нужно эту картину обязательно снять. К сожалению, сам Станислав Сергеевич этот фильм не успел поставить. Сашка Просянов предложил сценарий мне. Нельзя сказать, что Говорухин мне этот фильм завещал, но сценарий перешел ко мне, считай, из его рук.— Приоткройте секрет, о чем будет эта картина?— Описываются события, произошедшие после Великой Отечественной войны. Это драма — то, что сейчас не очень популярно. Но у нас, скажем так, будет отчаянная драма. Потому что всё, что мы хотим рассказать в этой картине, очень актуально на сегодняшний день. В двух словах могу рассказать суть. Послевоенный период, отдан негласный приказ Сталина о том, чтобы на улицах не было людей-инвалидов — солдат, потерявших в боях ноги и руки. Мол, они не должны омрачать виды страны-победителя. И их собирали и увозили в глухие места, в частности, на Валаам. Это история о том, как человек без ног — у него есть реальный прототип — заставил всех солдат-пацанов, которые там вместе с ним оказались, поверить в себя и снова пытаться жить. Это мощнейшая история, которая сегодня, к сожалению, вновь становится актуальна! Мы с моими друзьями, коллегами в Донбассе бываем в госпиталях — видно же, какие эмоции у парней, которые там лежат. Как молодого парня, прошедшего войну, тяжело раненого, заставить вновь в себя поверить? А там всё есть, в этой картине. — Уже год вы ездите в Донбасс поддержать и наших бойцов, и раненых в госпиталях. Не страшно ли актеру отправляться на передовую, где в любой момент можно погибнуть?— Я не встречал человека, которому не было бы страшно. Да, страшно. Но! Ты понимаешь, на что идешь. Поэтому, когда ты один раз принимаешь решение, потом уже легче справиться с любыми чувствами. У десантуры есть очень хороший слоган: делай, как должно, и будь, что будет. Мы недавно с Екатериной Гусевой были в Центральном военном клиническом госпитале им. Мандрыка. Когда решили идти по палатам, где размещены лежачие раненые, я у Кати спросил: что мы там делать будем, как мы сможем поддержать этих людей одними лишь словами? Она ответила: «Пойдем, пойдем». И, знаете, я видел, насколько пацаны радовались — для них был такой заряд, что артисты к ним приехали. Поэтому делаю всё то, что возможно, для этих ребят.

Подробнее читайте на aif.ru ...