2021-1-29 11:01 |
Главным политическим бенефициаром 2021 года будет Георгий Полтавченко: чем дальше, тем очевиднее становится, как вовремя он соскочил.
Главным политическим бенефициаром 2021 года будет Георгий Полтавченко: чем дальше, тем очевиднее становится, как вовремя он соскочил. Ключевой политический риск для Александра Беглова отчётливо оформился в день его избрания 8 сентября 2019 года, когда он победил двух своих конкурентов — Михаила Амосова и Надежду Тихонову с 64% против их 16,03% и 16,84% соответственно. Печаль этого результата состоит в том, что они как минимум не вели кампанию (если не сказать, что подыгрывали градоначальнику) — а получили каждый голосов больше, чем Анна Маркова, ожесточённо бившаяся с Валентиной Матвиенко (2003), или Игорь Артемьев — с Владимиром Яковлевым (2000). Более того — и сам губернатор не давал особого повода для протеста, стараясь ничем особо не злить горожан. Он должен был бы повторить результат Георгия Полтавченко (2014), четверо оппонентов которого набрали 9%, 3%, 2% и 2%. Но не повторил. Потому что время теперь другое. Традиционная для России последних десятилетий тактика выжженной земли, когда представитель действующей власти легко побеждает на выборах безликих статистов, больше не работает. Потому что люди то ли в раздражении, то ли устав от политического однообразия, массово голосуют уже не за, а против, выбирая любого, кроме представителя власти. И в российских регионах, и в Белоруссии. Одинаковые результаты Амосова и Тихоновой показательны: многие избиратели, определяясь между ними, вероятно, кидали монетку. С административной точки зрения Смольному гораздо комфортнее было бы жить по заветам дедушки Георгия: если ничего не делать, то и ничего плохого не случится. Но и так тоже не получается, потому что вирус требует решительных действий, иначе все умрут. Это бэкграунд, с которым городские власти вступили в 2021 год. Сходили на концерт Вторая волна вируса здорово накрыла Смольный. Понятно, что политические риски ковида — не число заболевших само по себе, а то, как это число оценивают, во–первых, в Кремле, во–вторых, в обществе. Прошлогодний скандал с концертом Басты получил федеральный резонанс, его комментировал даже премьер Михаил Мишустин, а в правительстве ещё до этого называли Петербург в числе самых проблемных регионов. Отвечая на эти вызовы, городские власти продемонстрировали решительность и запретили работу ресторанов в новогодние праздники. В результате опять оказались в центре внимания, преимущественно ироничного, потому что такого не сделали даже в Москве. Эта сложная политическая дилемма хорошо описана в "Медведе на воеводстве": начнёшь устраивать кровопролитие — плохо. Но если пустишь всё на самотёк и не будешь никого притеснять — тоже. Как быть, Салтыков–Щедрин не говорит. Смольный должен сам найти ответ на этот вызов: как, с одной стороны, никого не разозлить, а с другой — выйти из числа отстающих по борьбе с вирусом, продемонстрировав Кремлю свои административные таланты. Экономическая составляющая эпидемии на этом фоне вторична. Политические последствия могут наступить после изучения в Кремле очередного соцопроса, а не из–за того, сколько миллиардов пришлось срезать или удалось не срезать со строительства метро. Правда, в начале года, когда свободные койки должны были вот–вот закончиться, случилось чудо: граждане стали меньше нуждаться в госпитализации и резерв мест в больницах показал позитивную динамику. Хотя по числу заболевших Петербург и сохранял лидерство. Ещё из позитива можно отметить высказанное президентом мнение о возможности создания парка на Охтинском мысу вместо газпромовского офиса. Это очень похоже на повторение предвыборного сценария с Тучковым буяном, когда федеральный центр делает действительно ценный подарок горожанам, с тем чтобы поднять рейтинг местных властей. Если мотивация здесь такая же, значит, в Москве заинтересованы в укреплении положения Александра Беглова. Не угодить Общественность, в свою очередь, категорически не хочет носить маски, но при этом отчаянно возмущается низкой эффективностью противоэпидемических мероприятий. Но прямо указать ей на необходимость сделать выбор между свободой с высокой заболеваемостью и карантином с низкой Смольный не может, потому что не имеет ни механизмов, ни опыта такого откровенного неприятного диалога. Поэтому, видимо, политика метаний, накладывающаяся на высокий уровень раздражения местных жителей (см. вышеупомянутые итоги выборов), будет продолжаться вплоть до сентября. А в сентябре — парламентские выборы. В этом контексте Смольному проще всего было бы абстрагироваться, передав "Единой России" все рычаги управления кампанией и возложив на неё всю ответственность перед Кремлём за её исход. Это, безусловно, выход, но есть нюансы. Во–первых, низкий результат партии власти будет свидетельствовать в глазах Москвы о плохой работе в том числе и самого Смольного. Во–вторых, это приведёт к дальнейшему усилению спикера ЗакСа Вячеслава Макарова. А городская администрация, судя по вылетающим из–под ковра хотя и не костям, но хрящикам (в виде возмущения депутатов из–за заморозки освоения их коллективной поправки), заняла в его отношении более или менее решительную позицию. Вместе с городской администрацией или без неё, ЕР в любом случае столкнётся с теми же электоральными проблемами, что и Александр Беглов в своё время, но усиленными 2 годами снижения уровня жизни и годом вируса. И чем хуже будет ситуация, тем больше станет искушение использовать разные формы принуждения, а чем более очевидно принуждение — тем сильнее раздражение. Отсутствие внятной силы, готовой возглавить протест, уже не спасёт, как прежде, "Единую Россию" от прихода на избирательные участки разгневанных горожан, степень разгневанности которых желающие могли наблюдать на Невском 23 января. Но за кого они проголосуют — непостижимая пока загадка. Мнения экспертов собрала Дарья Ковалёнок
Подробнее читайте на dp.ru ...
