Боец-доброволец уже смелый человек, а если он ещё связист, то это Ангел

Если кто-то думает, что на передовой основная связь идет исключительно через спутники, «бороздящие просторы космоса», то он глубоко заблуждается. Нет цифровая связь, конечно, есть. По радиостанции «Азарт», при должном желании и умении, можно дозвониться хоть к черту на рога. Есть даже трофейные терминалы Starlink, которые умельцы «заставляют» работать на Россию. Но при этом на передке рядом с «цифрой» прекрасно уживаются и «динозавры» из прошлого.«Тапочек» прост и надежен, как автомат КалашниковаПредставьте себе, что, и это на полном серьезе, самой надежной и защищенной от прослушки связью между позициями на линии боевого соприкосновения и командными пунктами остается проверенный временем и десятками войн старый-добрый «тапик» — военно-полевой телефонный аппарат ТА-57 и проводная связь.Кто смотрел хоть раз фильм о войне, тот вспомнит, как командир Красной армии, сидя в блиндаже, одной рукой крутит небольшой рычажок коричневой или черной коробочки, а другой прижимает к уху небольшую телефонную трубку и кричит: «Первый, как меня слышишь!» Это и есть тот самый «тапик». Точно так крутят и покрикивают в трубку и сейчас.Но крутить рычажок мало. Надо, чтобы кто-то между двумя «тапками» проложил провод, а этим как раз и занимаются связисты. Настоящая «пыль полей», как называют их в армии.В СВО связист — одна из самых уважаемых и одновременно самых опасных воинских специальностей. Чтобы наладить связь, надо проложить кабель. А чтобы его проложить, надо с катушкой проводов проехать, пройти, пробежать, проползти сотни метров под обстрелами арты и атаками беспилотников.«И жизнь спас, и дело сделал»«Только начали разматывать провод, как по нам стали лупить из миномета. Мы залегли у обочины и пытались переждать обстрел, но "полька" (60-мм польский бесшумный миномет — прим. ред.) продолжала укладывать мины кучно, одна за другой. Всё ближе и ближе. Было похоже, что где-то над нами висит наблюдатель и корректирует прицел нациков. Ничего не оставалось делать, как уходить из зоны обстрела, чтобы нас не добили. Бросить катушку с проводом было нельзя, и я со всех сил рванул к спасительной "струне" (лесополоса — прим. ред.)», — так описывает свой первый боевой выход связист третьего БАРС с позывным Ангел.По словам Ангела, особого страха он не испытывал. Первый раз всё было больше похоже на кино. «Я бежал, а провод ложился следом за мной, как черная черта от карандаша на белом листе бумаги, — рассказывает доброволец, — Считай, убегая от обстрела, я и жизнь спас и дело сделал — наладил связь с позициями».Первый боевой выход и первая реальная встреча со смертью. Но для связиста это обычная ситуация. Если где-то гремит и взрывается, значит связь может оборваться. А если связь обрывается, то её обязательно надо чинить. И пересидеть здесь точно не получится...На гражданке получал больше, а здесь я отдаю долг и горжусь этимРазговор с Ангелом получился откровенный, мужской, без обиняков и второго дна. Он меня только попросил, что, если вдруг проговориться, то упускать в тексте для печати какие-либо привязки к населенным пунктам.— Понимаешь, парни работают. У них пока расположение не поменялось, а вычислить его при желании раз плюнуть, если кто-то всерьез этим займется. Нас и так однажды засекли, еле отмахались, — серьезно сказал Ангел.— «Отмахались», это как?— Налетели «птицы», отработали «стодвадцатки» (120-мм миномет — прим. ред.). Меня как раз тогда ранило. Но давай об этом позже. Ты что-то хотел за жизнь спросить, — перевел разговор мой собеседник.— Ангел, ты сварщик-аргонщик. Зарабатывать должен неплохо. Зачем тебе СВО?— Скажу больше. Не только сварщик, но ещё и своя фирма, и неплохие доходы. Но сидеть не мог. Маялся считай год. Прикидывал, думал. Но потом понял, что сколько бы я не думал, ответа на вопрос «зачем мне это надо» не найду. Тут не «зачем» важно, а ради чего и кого: Родина, жена, дети, мама. Когда всё это сложил, собрался и в военкомат. Так в «барсе» и оказался.— А связистом, как стал профессиональный сварщик? — спросил я с интересом, — Не жалеешь?— Приказали. Посчитали, что, как связист я буду полезней. Это же армия. Я пришел добровольно, но кто отменял военную дисциплину, — как отрезал, ответил Ангел.— А позывной такой откуда? «Ангел»?— Не поверишь, даже не вспомню. Но точно не сам придумал. Ещё на полигоне начали обращаться «Ангел, Ангел», так и решил не менять. Меня даже жена иногда так называет, — рассмеялся боец, — А я такой.Даже у Ангела есть ангел-хранительНаш разговор с Ангелом опять перешел на военную тему. И я не преминул спросить о том, как он получил ранение. Первый контракт без происшествий, а тут только второй раз зашел и почти сразу осколок в живот.— На передке беречься бесполезно. Если ты пытаешься это делать, значит хочешь выжить за счет кого-то. Так нельзя. Работай, служи и не бойся того, чего не стоит бояться. А с врагом борись и бей, как положено.— И что, часто приходилось стрелять? Вы ведь связисты, а не штурмовики, — уточнил я.— Конечно, не штурмовики, но камикадзе не спрашивают, кто ты такой, а пытаются тут же загасить, — спокойно объяснил Ангел, — Выходишь искать обрыв линии, будь готов, что пострелять придется. Бывало, за выход несколько дронов сбивали. А если совсем жарко становилось, то ныряли в ближайший окоп или прятались в лесополке. Я-то и ранение получил, когда на базе целое побоище случилось.— Побоище?— Раненый я один. Но небо просто кишело дронами «немцев». Они, скорее всего, выследили нашу машину. Начали её атаковать. Мы начали отбиваться. Автоматные очереди. Взрывы. Вроде затихло, а потом опять полетели. Я сбиваю «камик» (FPV-дрон — прим. ред.), он падает, цепляется за крышу, взрывается и осколок мне в бок.— Больно?— Не особо. Да и сравнивать не с чем, это первое ранение, — Ангел сплюнул и постучал по дереву, — Удар был сильный. Влетело под броник. Кровь. Ребята утащили в укрытие. Укол. Перевязка. Вызвали эвакуацию. Операция. Опять эвакуация. Перегрузки из одной машины в другую.Не военные хирурги, а какие-то детские врачиО докторах Ангел рассказывал с каким-то особым восхищением. Батальонным медикам Кресту и Хирургу от него особый поклон. Первый оказал помощь на месте, а Хирург прилетел на «санитарке» в точку, куда уже несколько недель все боялись ездить. «Небо в дронах, а он влетел в клубах пыли, забрал и увез, — с уважением к смелости военного врача рассказывал Ангел, — Спасибо парням за всё».Ещё добровольца тронуло, что на каждом этапе эвакуации с ним обращались, по его словам, словно с ребенком. «После операции я лежал раздетый, только под простыней. Так меня одели, укутали. Чаю не давали, — усмехнулся боец, — Ранение в живот. Только губы мочили. В машине у ребят попросил телефон и позвонил жене. Аккуратно сказал, что "трехсотый", но всё хорошо. Пока добирался в госпиталь, Санечка уже приехала и пока не оклемался от меня не отходила. Она и сейчас с детьми в Севастополе».— Так ты же, кажется, из Питера, — уточнил я.— Был из Питера, а теперь севастополец, — с улыбкой ответил Ангел, — Мы теперь крымчане. Перебрались с концами.«Крым — это другое. Здесь всё настоящее. Это здорово»— И как? Тяжело привыкать? Детвору-то хоть удалось устроить в школу?— И в школу, в детсад. Дима вчера в школу уже пошел. Ксения — в сад, ей три года. Сам думал проблемы будут, учебный-то год в разгаре. Но как только узнали, что я ветеран СВО, помогали на всех этапах. Я приятно удивлен. Крым — это другое. Здесь всё настоящее. Здорово.— Дети пристроена. А жена? Сам-то теперь куда, опять в бизнес?— Санечка занимается делами фирмы. Я решил вернуться.— Куда?— К ребятам. В БАРС. Тянуть провод. Мы своих не бросаем.

Подробнее читайте на aif.ru ...