фото показано с : vz.ru

Если с подоплекой изображения на двухсотрублевой купюре разобраться несложно, то какую же идею официальной политики декларирует купюра в 2000 рублей? Чтобы понять это, быть фанатом группы Мумий Тролль совершенно не обязательно.

Дизайн купюр номиналом 200 и 2000 рублей, поступивших недавно в обращение, произвел на меня неожиданно сильное впечатление. Глядя их изображение, сам до конца не понимая почему, я переполняюсь таким немодным сегодня оптимизмом. Откуда такой неожиданный эффект?

Государство по каким-то своим соображениям решило ввести в обращение новые банкноты, а вот вопрос, какие города на них изображать, отдало на откуп свободному выбору неравнодушных граждан. Граждане выбрали Севастополь и Владивосток.

Почему в голосовании победил Крым понятно. Потому что он наш. А почему Владивосток, да еще и на купюре на порядок большего номинала?

Да тоже понятно почему по приколу. Just for fun!

Просто была такая заводная рокапопсная песенка «Владивосток 2000», и инициативу жителей Приморья выдвинуть город на голосование поддержали по всей стране.

Граждане голосовали в интернете и выбрали Севастополь и Владивосток (фото: Артем Коротаев/ТАСС)

«Я думаю, на тех, кто проголосовал, на определенное количество людей, повлияла песня», призналась глава Центробанка Эльвира Набиуллина.

«Впервые строчка из совершенной песни может воплотиться в купюре. Ничего удивительнее быть не может», прокомментировал автор и исполнитель того самого хита Илья Лагутенко, судя по всему, несколько ошарашенный случившимся.

История эта и в правду удивительная. Ведь, казалось бы, изображение на денежных знаках дело государственной важности. Тут не место для легкомысленных экспериментов.

Вот, например, на Украине к изображению на новых российских купюрах отнеслись более чем серьезно. Тамошний Нацбанк выпустил специальное постановление, запретив всем финансовым учреждениям Украины принимать новые российские купюры с видами Крыма.

И в этом есть своя логика. Эмиссия национальной валюты один из признаков суверенитета, а изображение на денежных знаках тех или иных территорий иллюстрирует распространение этого суверенитета в пространстве.

Хотя, если пойти по этой логической линии до конца (чего всегда так не хватает украинцам), можно вспомнить и о том, что те же руины античного Херсонеса, что красуются сегодня на двухсотрублевке, когда-то размещались и на украинских гривнах.

А потом, с 1 декабря 2004 года, на купюре номиналом в 1 гривну Херсонес был заменен на древний Киев. Конечно, дизайн банкнот был разработан заранее, но вышло уж больно показательно Крым исчез из символического пространства украинского суверенитета сразу вслед за победой еще первого, «оранжевого», Майдана.

С глубочайшей древности власть использовала изображения на денежных единицах как способ донести смысл своих действий до всех и каждого.

«Это декларативное средство обладало двумя исключительными качествами, которые отличали его от остальных: оно легко тиражировалось и было чрезвычайно широко распространено в практическом обиходе, что делало его общедоступным», пишет в своей монографии «Монеты как средство пропаганды официальной политики Римской империи» известный российский историк и нумизмат профессор Абрамзон.

И далее: «Такое средство пропаганды было способно достичь самых отдаленных уголков Империи, всего «круга земель», дойти до всех подданных, каждый из которых, взирая на монеты, постоянно сталкивался с декларацией идей официальной политики».

С тех пор внешний вид денежных единиц преобразился, но функции изображения на них остались прежними. И если с подоплекой изображения на двухсотрублевой купюре разобраться несложно, то какую же идею официальной политики декларирует купюра в 2000 рублей?

Для того, чтобы ответить на этот вопрос, сперва нужно прислушаться к той самой песне группы «Мумий Тролль».

Вот первый куплет:

С гранатою в кармане, с чекою в руке,
Мне чайки здесь запели на знакомом языке.
Я подходил спокойно не прятался, не вор,
Колесами печально в небо смотрит круизер.

А вот припев:

Уходим, уходим, уходим,
Наступят времена почище,
Бьется родная, в экстазе пылая,
Владивосток 2000.

Думаю, что большинство читателей пропускали этот набор слов мимо ушей, не особо задумываясь над их конкретным смыслом. А напрасно!

Вот как пишет об этом журналист Василий Авченко, соавтор Ильи Лагутенко по книге «Владивосток 3000»:

«Целая россыпь местных деталей в хите «Владивосток 2000». Это эпос Владивостока 90-х бандитского портового города, причем вначале отсылка к 2000 году была не ретроспекцией, а мрачноватым прогнозом».

Главный герой песни приехал на бандитскую разборку на тихоокеанский пляж, где, зажав чеку от гранаты в руке, под крики чаек уверенно идет навстречу ожидающим его оппонентам мимо перевернутого джипа Тoyota Land Cruiser, уткнувшегося колесами в небо.

Как сказано по этому поводу в одном тексте к двадцатилетию того самого дебютного для группы альбома «Морская», на котором и был представлен знаменитый хит: «Гимн «Владивосток 2000» содержал всю матрицу дворовых вакханалий конца века и перечеркнул ее троекратным «Уходим!» в припеве».

Альбом увидел свет в 1997 году, год спустя клип «Владивосток 2000» стал первым русским видео, показанным на российском MTV.

Легкие апокалиптические настроения, витавшие во всем мире накануне «Миллениума», наложились на вполне обоснованные ожидания краха ельцинской России. По словам того же Авченко, песню пронизывает «ощущение необратимого распада, предчувствие локального апокалипсиса».

Владивосток 2000 года предстает как постапокалиптический город, с отравленной водой, без света и звука, погребенный под толщей фантиков от жвачки что-то вроде Лос-Анджелеса недалекого будущего из культовых "Escape from L. A. " Джона Карпентера и "Blade Runner" Ридли Скотта.

Казалось, что город, да и вся страна застрянет в вечном состоянии полураспада 1990-х.

Сам Лагутенко в одном из интервью говорит о своей аудитории, что это в первую очередь «те люди, чьи чаяния, надежды конца 1990-х совпали с грандиозным успехом наших первых альбомов».

А какие тогда могли быть чаяния и надежды? Уйти (уйти! уйти!), совершить побег, вырваться из этой реальности и дождаться, когда же настанут «времена почище»: без отравленной воды, гранат в кармане и перевернутых джипов.

В год выхода клипа «Владивосток 2000» и финансового краха Российской Федерации мне исполнилось 20 лет. Именно у поколения моих сверстников, тех, кто чуть постарше и чуть помладше меня, слово «Владивосток» звучит как пароль, а число 2000 как правильный отзыв.

Причем быть фанатом группы «Мумий Тролль» для этого совершенно не обязательно.

Мне, например, ближе как музыкант мой сверстник гармонист Игорь Растеряев, который говорит о нашем поколении так: «Мы же последние пионеры. Разжалованные, без объяснения причин». И добавляет «А правду посоветовали искать во вкладыше жвачки из ларька». Снова эти фантики от жвачек!

Мы были слишком малы, чтобы увидеть и понять все мерзости позднего СССР. Зато наша Родина дала нам безоблачное детство 1980-х, которое сменилось неприкаянной юностью 1990-х.

Политолог Вячеслав Данилов так написал об этом когда-то давно, еще в «Живом Журнале»:

«И я, и мои друзья все эти последние цветы запоздалые империи зла (. . . ) последние дети советской пропаганды. Пропаганды добра и мира, пропаганды честности и товарищества, пропаганды дружбы (слово, ныне забытое в пользу анемичной толерантности) и долга. Мы те, кто ей не просто поверили (верили и раньше но быстро разочаровывались), мы сделали мораль принципом поведения.

Ничего подобного не было ни у циничных семидесятников, типа того же Павловского, ни у «постмодернистов» восьмидесятников, вроде Морозова. Это, конечно, люди, у которых атрофировалась вера. А это, говорят, уголовно наказуемо в штате Канзас».

Тем, кому эта рефлексия показалась слишком пафосной, могу предложить более спокойное, аналитическое наблюдение, сделанное публицистом Натальей Андросенко:

«Это поколение вошло в сознательную жизнь в период перестройки и собственными глазами видело, как в ходе реформ страна низвергается в пропасть. Поэтому они вобрали в себя естественный для таких эпох консерватизм, неприятие революционных перемен, приводящих страну и народ к катастрофе. Вместе с тем они не были очарованы магией либеральных слов, потому что они успели пожить и осмыслить жизнь страны как при коммунистах, так и при либералах».

Вот чьи голоса обеспечили перевес Владивостока в конкуренции за почетное право проникнуть в каждый уголок страны на «двухтысячной» банкноте.

Сегодня наших сверстников можно встретить всюду, где происходит что-то действительно важное, то, чем живет и на чем держится страна.

«Они вкалывают на комбайнах», собирая рекордный урожай, обустраиваются в креслах губернаторов и министров, они возвращали Крым, освобождали Пальмиру и Дебальцево, наводили мосты через Евфрат и Керченский пролив, спускают на воду ледоколы и строят те самые мосты.

Но мы можем разбираться и с задачами посложнее.

На входе в парадную, в которой я живу, висит доска объявлений. В зависимости от сезона КП «Жилищник» интересуется мнением жильцов. На специальном сайте и даже в мобильном приложении жители дома могут проголосовать стричь ли траву на газонах и убирать ли опавшую листву.

Как в каком дворе решат, так там и будет.

Некоторое время назад на той же доске висели объявления с портретами разных людей кандидатов в муниципальные депутаты.

Тут тоже можно выбрать, самостоятельно решив, кому достанется ваш голос.

Может, тому, у кого в предвыборной программе сходное с вашим мнение про уборку листвы и стрижку газонов; может, тому, у кого ответственная работа он главврач поликлиники, завуч в школе или у него погоны офицера МЧС; а может, и наоборот работы у него никакой нет, и программы про листву и траву нету тоже, зато семья красивая. Да и, наконец, можно проголосовать и просто по приколу у кандидата фамилия Алексеев, а район у нас Алексеевский.

По итогам наш районный совет на 90% обновил свой состав, большинство голосов в нем получили независимые кандидаты.

И ничего, вроде газ вместо воды из душа не струится, дом в Яузу не сполз, крыша у него не съехала, а с опавшими листьями дворники-гастарбайтеры обходятся в строгом соответствии с результатами транспарентного голосования.

И почему-то мне кажется, что если бы среди кандидатов был кто-нибудь, кто поставил бы вопрос обязательно ли, чтобы дворники были именно гастарбайтерами, то тоже бы ничего смертельного не случилось.

Думаю, что не устроили бы в «Жилищнике» pogrom, и реки крови не полились бы в Яузу. Соседи у нас люди спокойные.

Ну, наверное, не все сразу. . .

Так и с голосованием за купюры. Ведь какой-нибудь серьезный дядя из тех, кто постарше, мог же сказать: «Ну что за глупости, мы еще дензнаки в честь песенок не выпускали! Да и песенка-то еще черт-те про что! Нет, не готов наш народ еще к таким голосованиям».

Но нет, никакой дядя так не сказал, и все случилось именно так, как мы хотели. И посмотрите ну хорошо же получилось!

Представим, что археологи будущего, может, раскопают через тысячу лет наши города, и в фантиках жвачки и осколках монет попытаются прочитать, чем жила Россия на исходе второго десятилетия ХХI века.

В дизайне новых купюр, выбранных свободным голосованием, они смогут прочесть геополитическую программу страны на ближайшие десятилетия.

Собирание русских земель на Юго-Западе, утерянных Россией по итогам трагического ХХ века, и одновременный мост на юго-восток, к бурно развивающемуся Азиатско-Тихоокеанскому региону, где уже сегодня мы видим небывалую концентрацию людей, ресурсов, капиталов и технологий, меняющую наши представления о лидерстве в мировой цивилизации.

Впрочем, археологам будущего будет нелегко. Дворники-гастарбайтеры дело свое знают, а потому фантики и осколки монет еще нужно поискать по задворкам да дальним углам. Времена-то настали почище.

Теги:

Центробанк, Эльвира Набиуллина, экономика, деньги

Подробнее читайте на vz.ru ...