Нечто социально неприемлемое

Евгений и Максим попросили не называть их настоящих имен. Они — анонимные алкоголики. Собрания их группы проходят в помещении, похо…

Нечто социально неприемлемое

Евгений и Максим попросили не называть их настоящих имен. Они — анонимные алкоголики. Собрания их группы проходят в помещении, похожем на офис: маркерная доска, телевизор на стене, кулер с горячей водой и растворимый кофе. В оставшейся части офиса приходящие на встречи люди формируют круг из стульев и как в фильмах говорят: «Здравствуйте, меня зовут Евгений. Я алкоголик». А дальше — делятся своими переживаниями, проблемами и достижениями. 

— Это сообщество равных. Сюда может прийти министр, и он будет на равных с бомжом. Единственное, что нас связывает здесь — алкогольная зависимость, — начал свой рассказ Евгений.

Он лысый мужчина за сорок, похож то ли на бизнесмена из 90-х, то ли на полицейского. Евгений никогда не лежал в наркодиспансере и не стоял на учете у нарколога: для государства он не алкоголик. Впервые он понял, что у него есть проблемы с алкоголем 30 лет назад.

— Я как-то в газете вычитал, что есть пять степеней алкоголизма. По этой шкале прикинул, что являюсь алкоголиком четвертой степени. Я вырезал из газеты эту шкалу, повесил на дверь. И когда друзья приходили, говорил: «Я алкоголик четвертой степени. Добро пожаловать, давайте бухать».

Традиционные способы борьбы с зависимостью Евгению не помогли: ни «бабки», ни кодирование не смогли остановить развитие болезни.

— В 2003 году я лечился в частном реабилитационном центре. Там и узнал, что алкоголизм — это не недостаток силы воли или слабость характера, а болезнь. Тогда я для себя определил точно: я — алкоголик, — рассказал Евгений.

Иллюстрация Фёдора Семакина

Евгений уверен, что официальное признание человека алкоголиком влечет за собой негативные социальные последствия. Он объясняет это тем, что в России алкоголизм не воспринимается как болезнь: для многих людей, в том числе специалистов, алкогольная зависимость — отсутствие силы воли, нечто социально неприемлемое.

— Когда люди слышат слово «алкоголик», сразу возникают мысли о том, что такой человек статусом ниже, проблемный человек. С такими людьми лучше не общаться: они становятся изгоями. Мне не хотелось быть таковым. Я считал себя нормальным человеком, у меня было хорошее образование и хорошая работа, — считает Евгений.

Алкоголизм — прогрессирующая болезнь. Мужчина не может определить момент, когда стал зависимым от спиртного. В молодости алкоголь придавал Евгению уверенность в себе и не нес негативных последствий.

— Я считал, что я здоровый, крепкий парень. И, если кто-то выпивал три рюмки, — я выпивал бутылку без закуски, как в фильме «Судьба человека». Я даже гордился этим.

А на следующий день болела голова и было стыдно за совершенные поступки. Но я считал это просто потерей контроля над собой, — вспомнил Евгений.

Болезнь отрицания

В конечном счете социум вокруг Евгения был полностью подстроен под употребление алкоголя. Когда в семье ему советовали прекратить, Евгений упирался, ругался — и шел пить в одиночестве. А на работе никто не мог отчитать его за пьянство: Евгений сам был руководителем. Но и должность не остановила его от последствий употребления.

— Один раз я избил пятерых своих сотрудников. Это было в девяностые. Даже специально выпил перед этим, чтоб набраться храбрости. И целенаправленно шел и бил, — понизив голос, вспомнил Евгений.

Причина — коллективная жалоба, за которой последовали служебные проверки. Они показали, что обращение сотрудников было необоснованным.

— Мы выяснили, что это был поклеп на меня. И я спросил инспекторов, как мне теперь смотреть в глаза людям, которые меня оговорили. Они ответили, что по чести надо набить им морды. Когда они это сказали, я был трезвым. А потом выпил и решил реализовать рекомендацию.

В итоге одному из написавших жалобу Евгений сломал челюсть, а остальных сильно избил. За это на него завели уголовное дело за хулиганство.

Максим гораздо младше Евгения и тише. Вспоминая свой опыт злоупотребления алкоголем, смеется. Он пил 20 лет. В отличие от Евгения, Максим проходил лечение в наркологических диспансерах и психиатрических больницах.

— Еще меня пытались лечить космоэнергетикой и возили к бабушкам, семь раз кодировали, но ничего не помогало. Я употреблял каждый день, был женат и хорошо себя чувствовал в плане материальном. Но все потерял. А 2 мая я пришел в группу анонимных алкоголиков — и с тех пор ни разу не выпивал, — закончил Максим.

На стенде за спиной Евгения мелким, но заметным шрифтом надпись: «Все алкоголики бросают пить. Только некоторым это удается еще при жизни». Евгений, посмотрев на эту надпись через плечо, спокойным тоном рассказал о своих друзьях-алкоголиках, которые ходили на группы, а потом срывались и умирали.

Иллюстрация Фёдора Семакина

— Употребление для нас — русская рулетка: выживу — не выживу. Я не знаю, к чему приведет эта пьянка: может быть, я выживу, а может быть, сердце остановится, попаду в автокатастрофу или подерусь, и меня убьют. Мы видим этот риск, общаясь друг с другом. Иногда такой риск приводит к смерти, — сказал Евгений.

Максиму тема смерти от алкоголизма тоже близка: его дед и отец умерли от пьянства, теперь и он страдает от зависимости.

— Есть такой закон Мореля, который гласит, что род вымирает через четыре поколения деградации. Я нахожусь в третьем поколении. И только в группе я понял, что иду по этому пути, и было бы круто эту закономерность прекратить.

Но не всем алкоголикам дано признать их болезнь. Евгений вспомнил случаи, когда зависимые в реанимациях наркодиспансеров отказываются понимать, что с ними происходит, хотя с алкоголизмом действует мудрость Достоевского: «Дурак, признавший, что он дурак, — уже не дурак».

— Алкоголизм — это болезнь отрицания. Мы ходили по наркологиям, видели привязанных к кроватям людей чуть ли не в коматозе. И они говорят: «Нет, я не алкоголик, я здесь случайно». На следующий день человек умирает.

А те, кто лежали с ним в палате и видели его смерть, все равно не признают свой диагноз, не хотят пытаться вылечится. В течение недели в той палате умерли шесть человек, — добавил  Евгений.

Трезвый только сегодня

— А еще анекдот расскажу, — предложил Евгений. — Встречаются два одноклассника. Один другого видел постоянно выпившим, но все-таки решил заговорить. «У тебя вообще норма есть, как у нормальных людей, Вась?», — говорит первый. «Конечно. Моя норма — одна рюмка. Но после этой рюмки я превращаюсь в другого человека. А у него нормы нет».

Идея, к которой приобщаются члены общества анонимных алкоголиков, заключается в том, что побороть зависимость невозможно: алкоголизм — неизлечимая болезнь. Так что слово «борьба» в группе не используют, ее участники учатся жить параллельно со своей зависимостью.

— Алкоголизм — это как драться с Тайсоном: я выхожу в ринг, он меня бьет — я падаю. Но встаю и снова иду бороться. Я хочу с ним бороться. Но зачем мне это? Я могу просто не трогать алкоголь, и то, что я не могу его побороть, не является огорчением. В трезвости я принял для себя решение: я очень люблю алкоголь, он прекрасен — но я не буду его трогать. Я признал, что он сильнее меня, — ответил Евгений.

Задача анонимных алкоголиков — отказаться от этой самой первой рюмки, а не от недельного запоя: не будет первой, не будет и десятой. А еще участники группы дают себе обещание оставаться трезвым только сегодня — а завтра можно и сорваться. Главное — отсрочить этот момент.

— Недавно я проходил курсы от духовной семинарии. На них рассказывали, что при кодировании человек находится в ожидании, чтобы кодировка поскорее закончилась. Он не живет полноценной жизнью. Поэтому у нас в сообществе есть такое, что завтра я могу выпить, но сегодня я буду трезвым, — поделился Максим.

Иллюстрация Фёдора Семакина

Евгений признается, что иногда испытывает тягу к алкоголю, хотя это и не было желанием сорваться.

— Однажды голодным зашел в магазин за продуктами. И прямо передо мной стоит мужик, набирает себе спиртного: так смачно, что у меня слюна потекла, так я позавидовал. Я эту тягу отследил, хотя это не было желанием сорваться.

Максима от срыва удерживают воспоминания о реанимации, в которую он попал из-за алкоголя. По словам мужчины, после такого опыта выпить для него равно «тюрьма, смерть, инвалидность».

При этом анонимные алкоголики никому ничего не должны: у них есть обязательства быть трезвыми лишь перед собой. Именно с этого, по словам мужчин, начинается исправление. В сообществе нет наставников, кураторов или коучей: вся организация и все лечение основано на беседах алкоголиков друг с другом. Благодаря обмену личным опытом, обсуждению проблемных ситуаций и анализу течения болезни в сообществе формируется атмосфера взаимопонимания, которая важна для людей, страдающих от алкогольной зависимости.

— У меня полностью поменялся круг общения, когда я перестал употреблять: мои бывшие друзья просто исчезли, как вспышка. Здесь люди с такими же проблемами, что и у меня, поэтому они всегда поймут.

В меня просто поверили, хотя в алкоголиков обычно никто не верит, — сказал Максим.

Первое общество анонимных алкоголиков появилось в Белгороде в 2019 году. С тех пор в него регулярно входят 30 человек, а открытые встречи может посетить любой желающий, не обязательно страдающий от зависимости.

Новый трезвый год

Максим не употребляет алкоголь уже семь месяцев. Евгений — ровно восемь: с тех пор, как попали в группу. Впереди Новый год, который общество анонимных алкоголиков планирует провести в загородном доме Евгения вместе с его семьей. А Максим первого января планирует лететь на Эльбрус.

— Однажды я отмечал Новый год в пьянке абсолютно один. Отправил сына к знакомым, сел за руль и поехал. Хотелось уехать ото всех в никуда. Остановился на каком-то кемпинге, так там и отмечал двое суток, — с улыбкой вспомнил Евгений.

Иллюстрация Фёдора Семакина

У мужчины трое детей, старшему сыну 28 лет, младшему — шесть. Евгений не скрывает от семьи, что он алкоголик, но переживает из-за того, что последствия его зависимости отражаются на детях.

— Младший недавно увидел репортаж про наше общество, спросил, зачем меня снимают. Я сказал, что рассказывал о здоровом образе жизни. А он мне: «А разве ты ведешь здоровый образ жизни? Ты же пиво пьешь. Я помню, ты в том году в Новый год пиво пил». Это какой я ему уже сейчас ущерб нанес, хотя я уже почти год не пью, — рассказал Евгений.

Максим встретил прошлый Новый год в психиатрической больнице, а наступающий — будет для него счастливым. «Самый лучший день своей пьянки я никогда не променяю на худший день свой трезвости», — так рассудил мужчина о своем трезвом образе жизни. По его словам, прямо сейчас для счастья ему ничего не нужно. 

— А я подумал, что мне еще надо для счастья. Мне надо время, чтобы воспользоваться тем, что я сейчас имею, — закончил разговор Евгений.

Подробнее читайте на 7x7-journal.ru ...