фото показано с : aif.ru

Певица Алёна Долбик в интервью «АиФ» рассказала о работе в оркестре Сергея Мазаева, о том, что есть в советских песнях и нет во французском шансоне, а также об озвучке пакета компота и подгузников в рекламе.

Солистка оркестра Сергея Мазаева Алёна Долбик в интервью «АиФ» рассказала о работе в оркестре Сергея Мазаева, о том, что есть в советских песнях и нет во французском шансоне, а также об озвучке пакета компота и подгузников в рекламе.Владимир Полупанов, АиФ.ru: — Алена, это правда, что вы преподаете уроки вокала Сергею Мазаеву? Я слышал, что на этой почве вы с ним и познакомились?Алёна Долбик: — Не совсем так. Сергей Мазаев пригласил выступить нашу группу «Ки?Туа!» в своем клубе «Гороховое поле». Потом позвонил и пригласил поучаствовать в оркестре.— Так вы давали ему уроки вокала или нет?— Сергей Владимирович — один из лучших вокалистов в нашей стране. Он много лет поет и при этом сохраняет свежесть звучания и гибкость голоса. Он может петь все — и джаз, и оперу, и рок. Я его спрашивала: «Чего я вам такое могу преподать, что вы не умеете?» В какой-то момент он стал обращаться к академическому камерному репертуару, и мы с ним просто проговаривали какие-то нюансы исполнения.— В составе оркестра Сергея Мазаева вы приняли участие в работе над двумя альбомами: «Песни Родины» и «Ты рядом», которые состоят из произведений советских композиторов. В вашем исполнении есть теплота и интонации, с которыми эти песни исполняли советские артисты. Откуда в вас это, ведь вы молодая девушка и мало что знаете о временах СССР?— Когда попала в оркестр Сергея Мазаева, мы начали плотно работать именно над советским репертуаром. Признаться честно, сама была удивлена, что органично в это вольюсь. Как будто на подсознательном уровне чувствую эти нотки, настроение, специфику звучания. Не могу сказать, что до знакомства с Сергеем Владимировичем я была одержима этой музыкой. Хотя немного застала советское время. Как и все наши граждане, смотрела «Песню года», другие музыкальные телепрограммы. Так что представление о советском периоде имею. Но никогда не думала, что буду транслировать эти песни сама в более зрелом возрасте. Отчасти повлиял и тот факт, что я получила академическое образование, закончив консерваторию. Советская эстрада 1960-80-х годов предполагает некоторую академичность.— Что, на ваш взгляд, есть в песнях советского периода, чего нет в сегодняшних хитах?— Эта музыка, лишенная пошлости и провокации, отчасти наивная, чистая, зачастую с проникновенными текстами.— По какому принципу выбираете песни для записи?— По принципу «нравится — делаем». Исключительно из наших предпочтений и вкусов. Мы не пытались отдать дань одному композитору или жанру. Если понимаем, что песня здорово звучит, значит, записываем.— Помимо вас в оркестре Мазаева есть еще две вокалистки. Существует ли между вами конкуренция?— Слава Богу, нет. У нас так удачно все сошлось — каждая исполняет свою роль. Когда я попала в оркестр, Сергей Владимирович давал мне разные песни. Многие вещи у меня просто не получались. Я себя в них не находила, звучала неорганично. Поэтому в итоге песни распределились между нами таким образом — кто в чем силен, тот в этом себя и проявляет.— До прихода в оркестр вы были солисткой группы «Ки?Туа!». Это был замечательный проект, где вы пели по-французски. Почему проект распался?— Моя жизнь в группе «Ки?Туа!» растянулась на 8 лет. Коллектив за это время претерпел разные трансформации. И трагедии случались в истории нашей группы — мы потеряли барабанщика Андрея Каткова (умер год назад от онкологии — Ред.). Болезнь быстро его сожгла. Ему не было и 40.Мы играли ретро-музыку, а с таким репертуаром сложно быть на волне времени. Поэтому все сошло на нет. Кто знает, может, спустя время мы соберемся снова в этом же составе. Когда мы появились, такая подача ретро-музыки на французском языке была в новинку. В ней была легкость, игривость, хулиганство. Сейчас много подобных коллективов. И пробиваться с таким форматом стало гораздо сложнее.— Откуда в вас любовь к французской песне?— Все то, что закладывается в нас с детства, оставляет впечатление на всю жизнь. Я закончила школу с углубленным изучением французского языка. Во время учебы мы много путешествовали по Франции, был взаимный обмен учениками (да, были такие времена). Поэтому все, что связано с Францией, мне понятно и близко. Чтобы не забыть французский, я и сегодня продолжаю раз в неделю заниматься.— А как вы оказались в музыкальном проекте Евгения Гришковца — группе «Бигуди»?— Вся жизнь полна случайностей, и это одна из таких. Во время учебы в музыкальном училище я познакомилась с замечательным аранжировщиком Артёмом Михаенкиным. Мы подружились. Когда он попал в проект «Бигуди», позвал поучаствовать в нем в качестве бэк-вокалистки. Несмотря на мою погруженность в академическую музыку, в жанр оперы, мне всегда нравилась эстрада своей легкостью и возможностью экспериментировать.Академическая музыка такой возможности не дает. В 2007 году мы записали альбом «Секунда», после чего мне предложили стать постоянной участницей коллектива. Некоторое время я работала в группе, ездила на гастроли. Я тогда училась на 4-м курсе консерватории, и к этому времени узнала все о роли бэк-вокалистки. Решила двигаться дальше и покинула коллектив.— Вы участвуете еще в нескольких музыкальных проектах — «Париж ФМ», «Неромансы», «Джаз-трио». Расскажите о них?— «Париж ФМ» — это проект с переосмысленным франкоязычным репертуаром, который я пела в группе «Ки?Туа!». Получилась немного другая музыкальная направленность — больше в сторону джаза, диксиленда. Я прекрасно осознаю, что я не джазовая певица, выше головы не прыгнешь. Не претендую на аудиторию Игоря Бутмана. Это мой камерный эксперимент. Попытка вырасти, а как расти, если не будешь пробовать делать что-то новое? Проект «Неромансы» — это дань моему академическому образованию. Очень сложно перестать испытывать трепет и тягу к этой музыке. Меня как вокалистку потянуло в романсовую историю. Это тоже эксперимент, потому что мы не пропагандируем классическое исполнение. Не хотим делать кроссовер. Но при этом это совсем не академическое, не классическое исполнение, а слегка осовремененное.— А еще у вас есть электронный проект, который называется CINECILE. Что означает это слово?— Оно мне приснилось во сне. Я думала, как же мне назвать этот проект. Проснувшись, решила поискать, что оно может означать. И поняла, что ничего. Этот электронный проект — самая моя большая гордость. Я являюсь автором и музыки, и текстов. Замечательные аранжировщики-электронщики Кирилл Глезин и Денис Кудряшов помогают мне его делать. Мой нынешний актуальный плейлист состоит большей частью из электронной музыки. Никогда не погружалась глубоко в электронную культуру, но писала подобные песни с 18 лет. Когда началась пандемия, и я ушла из «Ки?Туа!», появилось время. И решила, раз уж сижу дома, а работы нет, вернуться к этой музыке. Помог мне в этом продюсер Тим Аминов, который сказал, что с этим материалом можно работать. И порекомендовал мне нужных музыкантов.— Из перечисленных проектов какой больше всего востребован?— Больше всего пользуется спросом «Париж ФМ». Это формат, который подходит к любым мероприятиям.— А еще у вас есть детский Youtube-канал «Сказки Воробья». Что вас заставило и этим тоже заняться?— Мы с коллегой Ксенией Ротаевой пытаемся развивать этот канал, который тоже был вызван «пандемийными» импульсами. Несколько лет назад меня пригласили спеть детские песни. Когда ты занимаешься детским контентом и испытываешь внутренние переживания детства на осознанном взрослом уровне — это уникальное состояние. Мне очень нравится это состояние. К тому же сказался многолетний опыт сотрудничества с детским кукольным театром, для спектаклей которого я писала музыку. Мой канал — это не только песни, но и озвученные сказки, стихи.— Еще вы озвучили огромное количество рекламы для телевидения. Сколько всего роликов озвучили? Назовите самые известные?— Я пыталась подсчитать, и поняла, что сбиваюсь со счета. Принимала участие в рекламе «Сбера», где использовано лицо Леонида Куравлева. Мой голос звучит в рекламе индейки «Пава Пава». Но не о всех роликах хочется говорить. Если ты озвучиваешь пакет компота, немного странновато этим гордиться (смеется).— А что приходилось и пакет компота озвучивать?— Были и соки, и детское питание и, конечно, подгузники (смеется), потому что у меня голос добрый и ласковый.— За участие в рекламе больше платят, чем за концертные выступления?— Меня же приглашают не как лицо бренда, а как носителя голоса. Поэтому получаю стандартный гонорар. А концертная деятельность это другое — тебя приглашают как артиста. Значит, уже есть некая планка. Поэтому за концерты платят больше.— Какие задачи ставят в рекламе?— Слава богу, заказчики понимают, что каждый должен делать свою работу. Поэтому просто просят создать настроение, спеть мягко, например, о том, что ты хочешь «тропический завтрак». На выходе ты понимаешь, что все нюансы, которые кажутся изначально абсурдными или откровенно дурацкими, уместны. Потому что в короткий, состоящий из нескольких секунд ролик, тебе надо уместить все, включая определенную эмоцию. Поэтому отношусь с уважением к таким задачам. — Расскажите немного о себе: где родились и выросли?— Родилась в Санкт-Петербурге. Папа военный, и когда мне было 9 месяцев, наша семья переехала в Москву. Так что могу себя считать москвичкой. Но почти все родственники живут в Белоруссии.В 6 лет родители отправили меня в музыкальную школу по классу фортепиано, которая была рядом с домом. И как я ни старалась свернуть на дорожку, связанную с иностранными языками, в итоге поступила в музыкальное училище на курс академического вокала. А потом закончила и Московскую консерваторию. Думала, что опера станет моей стезей. Но, несмотря на то, что восхищаюсь оперой, положить жизнь на алтарь оперной академической музыки, не готова. Те жанры, в которых сейчас выступаю, мне дают массу свободы.— Замужем ли вы? Если да, то кто ваш избранник?— Слава богу, супруг не творческий человек. Он занимается IT-технологиями. Он меня возвращает на землю, как воздушный шарик, который пытается улететь в небеса. Мы в этом смысле прекрасно сочетаемся.— У вас двойная фамилия — Долбик-Воробей. Однако почему-то вы оставили себе только первую часть для сцены. Почему Долбик, а не Воробей?— Да, вы правы, моя фамилия изначально Долбик-Воробей. Это папина фамилия, имеющая белорусские корни. Я долгое время именно так и позиционировала себя. А с Сергеем Владимировичем Мазаевым мы решили, чтобы помещалось имя на пластинке, сократить просто до Долбик. Забавно и узнаваемо.

Подробнее читайте на aif.ru ...