2022-4-21 14:07 |
Коммуналки не вымерли. Даже в центре Москвы. В домах на Арбате по-прежнему живут соседи, которые воюют за общие элитные метры. Как выглядит быт тех, у кого один туалет с «врагами», а сосед — Киркоров?
Коммуналки не вымерли. Даже в центре Москвы. В домах на Арбате по-прежнему живут соседи, которые воюют за общие элитные метры. Как выглядит быт тех, у кого один туалет с «врагами», а сосед — Киркоров?Сердце Москвы — район Арбат, старинный дом на Гоголевском бульваре. С улицы виднеются золотые маковки храма Христа Спасителя, по соседству — пентхаус Филиппа Киркорова.В 1889 году это был Доходный дом, позже здание переоборудовали в коммунальные квартиры для семей рабочих. Вчерашние жители деревень, сумев вырваться в Москву «по лимиту» завода, получили заветный билет в лучшую жизнь — прописку в центре. Прошли годы, «элитные коммуналки» выкупили состоятельные люди. Однако квартирный вопрос решился не для всех. Он, следуя булгаковскому афоризму, продолжил портить москвичей.Коммунальный островВысокие потолки, окна в пол, кофе можно пить с видом на апартаменты Пугачевой и пентхаус Киркорова. Так выглядит двухкомнатная коммуналка, в которой живет наша героиня.«Мы "продаемся” уже двенадцать лет, — говорит Евгения А. — Покупатели были, но соседей не устраивала предлагаемая цена. Здесь же людей прописано больше, чем живет. Каждому хочется получить свое».Жильцы первого этажа находятся одновременно в самом выгодном и самом печальном положении. С одной стороны, «цоколь» на Арбате — лакомый кусок для бизнесменов. С другой — закон, запрещающий переводить первый этаж в нежилое помещение, если нет отдельного входа и согласия большинства собственников. Вот и получается: в соседнем подъезде работает ресторан, за стеной находится банк, а по центру — жилой коммунальный «островок», который не успели продать вовремя.Совместное выживаниеНесмотря на то, что люди живут здесь больше тридцати лет, родными они не стали. Их жизнь больше похожа на совместное выживание.Евгения вспоминает: в молодости с соседями были хорошие отношения, дети вместе отмечали праздники. А потом она с сыном на семь лет уехала из коммуналки. Когда вернулась, им ожидаемо не были рады: люди привыкли жить в «отдельной квартире».Соседи заняли коридор двумя холодильниками, захламили антресоль, поставили обеденный стол на кухне, вынудив женщину трапезничать на маленьком участке гарнитура.«Это я еще решилась отвоевать пространство. Поставила свой шкаф в коридор вместо их. Не будь этого — хранили бы все вещи в комнате», — вспоминает женщина.В коммуналке живут пятеро, зарегистрированы девять. Евгения делит комнату со своим взрослым сыном. В соседней комнате: мать, взрослая дочь, сын-школьник. Периодически приходит глава семьи, он же собственник, и не упускает случая оскорбить героиню.«Я лучше себе хуже сделаю, но не буду вступать с ними в конфликт. За годы только и слышу гадости. Однажды сосед сказал мне: "Ты хозяйка только своей... А здесь ты никто”. Что поделаешь, деревню из человека не вывезти», — жалуется Евгения.Тема скандалов в коммуналке — вечная. Еще великий Константин Райкин горько иронизировал по этому поводу в короткометражке «Волшебная сила». Правда, в фильме его актерский талант помог скромной учительнице проучить нахальных соседей.Дела бытовыеНесмотря на напряженность личных отношений, в «общежитии» царит образцовый порядок. Про такое говорят: бедно, но опрятно: чистая кухня, убранный санузел. В ванной даже современная плитка — сын Евгении своими силами сделал ремонт. Но, разумеется, вкладываться в улучшение жилищных условий семьи не видят смысла.Сложности добавляют вопросы оплаты за электричество. Лицевой счет в квартире один, делать «выделенку» дорого. Соседи гасить долги не торопятся, а управляющая компания не хочет делить оплату по «формуле 7» (на всех зарегистрированных).«Ну что ж, подождем решения суда по долгам за электричество», — говорит москвичка.Блеск и нищета АрбатаВпрочем, это не единственная коммуналка дома. Есть ещё три. Подъезд пестрит контрастами: солидные ставни под видеокамерой соседствуют со старой фанерной дверью.Расселить совместное жилье у риелторов не получается по-разным причинам: невозможно найти собственников комнаты, есть неблагополучные единицы, которых устраивает такая жизнь, но чаще соседи не могут сойтись в цене.Надежда на мэриюВ квартире Евгении на продажу согласны все, вот только на восемь взрослых и ребенка денег, предлагаемых покупателями, не хватает.«Как сказал риелтор: "Ваша математика разъезда не стыкуется с математикой продажи”», — делится жительница.«Двушку» для жилья на первом этаже не хотят покупать по рыночной цене, а продавать дешевле не желают собственники.«Вот если бы мэрия Москвы пошла нам навстречу: выкупила жилье и в качестве исключения помогла перевести помещение в статус нежилого — это был бы выход для всех и выгодно для города», — считает Евгения.Пока же она с тоской смотрит на новостройки, в которые переселяют жителей коммунальных квартир по программе реновации, и мечтает, что однажды сможет переехать в такую же.Положение коммуналки на Гоголевском бульваре риелторы оценивают однозначно: продать элитные жилые метры в нынешних условиях — непросто.«На первых этажах, особенно в центре Москвы, квартиру продать проблематично ("проходной двор”, машины паркуются прямо под окнами, выхлопные газы, шум), — рассказывает риелтор Геннадий Костин. — Те, кто планирует приобрести квартиру в центре, располагают достаточными денежными средствами, чтобы купить недвижимость как минимум на втором этаже и выше.Ранее квартиры на первых этажах были востребованы для перевода в нежилые помещения и последующего превращения в кафе, магазины и офисы. Сейчас, после вступления в силу Федерального закона № 116 от 29 мая 2019 года, подобный перевод стал практически невозможен, так как при уменьшении площади общего имущества дома требуется согласие 100% собственников в доме. В домах, в которых квартиры коммунального заселения составляют подавляющее большинство, это невозможно ещё и потому, что у собственников коммунальных квартир существует множество неразрешимых личных конфликтов, и многие просто из принципа будут голосовать против перевода.Собственникам данных квартир можно только посочувствовать. Город не купит по той цене, которая позволит разъехаться, приобретя альтернативы».По данным аналитического центра ИНКОМ-Недвижимость, в настоящее время в старых границах Москвы продается примерно 670 комнат и больше тысячи долей.«Если говорить о коммунальных квартирах в советском понимании этого явления (отдельные комнаты или доли в силу жизненных обстоятельств не исчезнут никогда), все самые ликвидные объекты были расселены еще в 1990-х — 2000-х годах. Сейчас, по данным нашего центра, в объеме предложения остались в основном неликвидные лоты. То есть комнаты в коммунальных квартирах, которые находятся в очень плохом состоянии (да еще и зачастую в ветхом жилищном фонде) или расположены в крайне непривлекательных локациях. Также есть коммунальные квартиры, в которых все еще проживают собственники, отказывающиеся съезжать», — поясняют аналитики.«Недостатка в жилье, как известно, нет, поэтому при наличии денег люди не спешат покупать комнаты в коммунальных квартирах, — говорит адвокат Владимир Постанюк. — Разве что квартиру целиком. Но для этого нужно, чтобы каждый собственник хотел продать свою комнату.Согласовать цены, подготовить, подписать и подать в Росреестр документы при участии всех собственников — непростая задача. А если комната в коммунальной квартире для собственника — единственное жилье, особенно если собственник пожилого возраста, уговорить продать помещение — большая удача, почти чудо.Для обычного человека такая квартира несет в себе много правовых рисков, и с ней предпочитают не связываться. А вот коммунальные квартиры на первом этаже в центре Москвы охотно покупают предприниматели, чтобы организовать в них свой бизнес. Для этого нужно перевести жилое помещение в нежилое».
Подробнее читайте на aif.ru ...
