фото показано с : dp.ru

Рынок производства мебели интенсивно рос в последние годы, но уже в 2020–м может просесть. Одна из ключевых, но не единственная проблема отрасли — нехватка квалифицированного персонала. В числе рисков — развитие теневого сектора и конкуренция со стороны китайских производителей.

Рынок производства мебели интенсивно рос в последние годы, но уже в 2020–м может просесть. Одна из ключевых, но не единственная проблема отрасли — нехватка квалифицированного персонала. В числе рисков — развитие теневого сектора и конкуренция со стороны китайских производителей. Одна из немногих сфер, которые в последние несколько лет не просто держались на плаву, а росли и развивались чуть ли не по всей стране, — это производство мебели. Особенно заметно выросли цифры компаний, которые занимаются корпусной и мягкой, кухонной и офисной мебелью. По словам экспертов, в 2018 году по сравнению с 2017–м производство мебели в России выросло на 25%. По итогам же 9 месяцев прошедшего года рост составил 13%. Петербургские и областные компании подключились к общему развитию, но сделали это по–своему — неоднородно. Так, по данным Петростата, за период с января по ноябрь 2018 года в Петербурге индекс промышленного производства (ИПП) в мебельной подотрасли составил 111,2% против 98,7% в Ленинградской области. В 2019 году все встало с ног на голову: за аналогичный период по сравнению с прошлым годом ИПП в Петербурге составил лишь 69,3%, тогда как в соседнем регионе показатели возросли до 135,3%. Северо–Запад лихорадит уже сейчас, но и в целом, и по России ситуация может измениться не в лучшую сторону. Прогнозы, конечно, не пессимистичны, но осторожны. "Неизвестно, продолжится ли рост в 2020 году. В прошлом году на увеличение объемов продаж и производства мебели влияло последовательное снижение ставки рефинансирования и облегчение процедуры выдачи кредитов. Достаточно большой объем российской мебели, особенно дорогой, продается именно за счет потребительских кредитов", — объясняет Тимур Иртуганов, генеральный директор Ассоциации мебельной и деревообрабатывающей промышленности России. Другой плюс в копилку мебельной промышленности — "заградительное" постановление № 1072: норма напрямую запрещала госзакупку иностранных товаров. С ним мебельные производства чувствовали себя отлично, но продолжалось это недолго: мораторий на закупку импортной мебели был отменен в декабре 2019–го. Теперь компании надеются на новые нормы господдержки, а именно на формулу "третий лишний": если на торги выходят минимум два отечественных производителя, то компания с товаром импортного производства автоматически снимается с торгов. "Казалось бы, механизм "третий лишний" достаточно эффективный и надежный. Но если дело касается нашей отрасли, то далеко не в каждом субъекте есть не то что несколько крупных, а хотя бы одно–два предприятия, которые способны гарантировать выполнение госзаказов. При этом компании из других регионов зачастую могут испытывать сложности с выходом на торги в другом субъекте", — делится прогнозами Тимур Иртуганов. Но и эти трудности не основные для мебельных предприятий в 2020 году. На первый план выходят проблемы неофициального производства и труда нелегалов. Конкуренция в черной зоне Нелегалы (не столько сотрудники, сколько работодатели) не дают спокойно жить и развиваться производствам, у которых нет проблем с законом. И не потому, что не платят налоги и не попадают в официальную статистику, а скорее из–за того, что своей дешевой и низкопробной продукцией занимают место на рынке. "На первый план в этом году выйдет проблема продукции, произведенной в черной или серой зонах. Статистику по ним можно выводить лишь косвенно, сравнивая объемы потребления сырья в регионе и объемы производства мебели, которые бывают в 2 раза меньше. Нередка картина, когда на бумаге предприниматель нанял несколько специалистов, а реально в цеху работает до 300 человек", — делится неутешительными цифрами Тимур Иртуганов. В итоге получается пугающая своей простотой схема: мебель — подешевле, условия труда — понезаконнее, выгода — побольше. "Сейчас на рынке много дешевой мебели, на нее даже смотреть страшно. Доходит до того, что те, кто продает диван за 20–30 тыс., сразу закладывают в планирование, что у них будет 20–30% моментального возврата продукции", — делятся наблюдениями создатели бренда TETTO LETTO, который специализируется на производстве мягкой мебели. Неудивительно, что с каждым годом болевая точка становится все более очевидной. К тому же к нелегалам добавляется еще одна проблема — нехватка узкоспециализированных кадров на мебельных производствах. "Персонал — это огромная проблема. Именно специалистов — обивщиков мягкой мебели нет совсем: такой профессии номинально не существует. В итоге к нам приходят ребята, окончившие профильные техникумы, и обучаются прямо на производстве. Часто это сарафанное радио: рынок труда в Петербурге не такой уж большой", — рассказывают в TETTO LETTO. Зато иначе дела обстоят на производствах, где основная работа ведется с деревом. У некоторых игроков рынка даже сложилась гипотеза: именно такие специалисты удерживают сферу. "Если говорить о перспективах ближайших 5–10 лет, то, скорее всего, производство мебели будет автоматизировано и Петербург по большей части станет покупателем, а не производителем. Большие производства выгоднее размещать ближе к сырью. Сейчас местные фабрики развиваются благодаря большой кадровой базе: в Петербурге много людей, которые могут организовывать производство и работать столярами, сборщиками. Как только эти процессы автоматизируются, все может измениться", — считает Максим Богданов, основатель мастерской "Мой Цех". По признанию игроков рынка, некоторые их коллеги и конкуренты уже ушли из Петербурга в Китай из–за дешевизны производства, хотя иногда скрывают эту информацию. И все же, несмотря на неутешительные прогнозы и фрагментарную нехватку кадров, есть в сфере производства мебели те, кто будет расти и крепчать еще долгое время: это частные мастерские — крафтовые бренды. Рынок пополам "Из–за кризиса 2014 года уменьшились закупки импортной мебели. И это дало российскому производителю возможность совершить прорыв на рынке. У нас появились фабрики, которые оказались способными делать хорошие двери, окна, паркетную доску, мягкую мебель. И эти предприятия, взяв в качестве ориентира западные образцы и закупив импортные станки и технологии, смогли занять нишу", — рассказывает о предпосылках Руслан Чернобаев, президент St. Petersburg Design Week. Дошло до того, что в Петербурге был создан цех общего пользования для тех, кто хочет самостоятельно пилить и строгать. "Открытая мастерская существует чуть больше года. Во–первых, совместное потребление — тренд, который нравится людям: это, например, каршеринг. Сейчас за короткий срок можно серьезно улучшить свои жизненные условия. Во–вторых, за границей истории с цехами уже есть. В США тратятся миллионы долларов на то, чтобы открыть подобные центры, где можно делать практически все: от тюнинга автомобилей до сборки роботов", — рассказывает Максим Богданов. По большей части посетители мастерской — любители, которые хотят создать памятную вещицу своими руками: например, кроватку для ребенка. "Мастерская дает возможность попробовать себя в качестве предпринимателя. И для этого не нужно снимать большие площади и арендовать станки. Можно прийти, сделать базовое портфолио — примеры изделий — и посмотреть, как это будет востребовано потребителями. К тому же появляется возможность "подсматривать" за другими мастерами", — описывает преимущества Максим Богданов. Клиентская база небольших брендов поначалу формируется стихийно, но часто уже через год–полтора работы становится более определенной. "Чаще всего нашими клиентами становятся частные лица. Самые популярные предметы мебели — это, конечно, столы и стулья. Также, поскольку мы занимаемся раздвижными "амбарными" дверьми, они стали одной из популярных позиций", — рассказывают в мастерской Rock–n–Wood. "Когда мы только открылись, нашими заказчиками были одни частники. Но со временем бизнес развивался и соотношение заказов изменилось в сторону организаций. Самые популярные модели — это лаконичные каркасы золотого цвета. Для баров и ресторанов — черные матовые каркасы и древесина под орех. А все салоны красоты чуть ли не подсели на золотой цвет в перламутрово–розовой обивке. Но, несмотря на то что основной доход приносят заказы от организаций, мы продолжаем работать с частным сектором: именно он заставляет нас двигаться вперед в творческом плане", — делятся наблюдениями в Diana Skonty: здесь на заказ создают мебель с использованием металла. Своеобразный итог подводит Владимир Шевченко, директор агентства NEWMEDIA, которое знакомит дизайнеров интерьера с продукцией профильных компаний: "Мы получаем обратную связь от рынка и видим — возрастает заинтересованность в китайской продукции. Она в разы дешевле даже с учетом доставки. Но, на мой взгляд, в местной продукции заинтересованы частные заказчики среднего класса. И заказчики, которые сотрудничают с дизайнерами интерьеров. Также это нестандартные решения для HoReCa и офисов крупных компаний". В свою очередь компании покрупнее играют совсем по другим правилам. "Несмотря на то что обязательной законодательной нормы об оснащении стандартного жилья мебелью нет, у нас серьезно растет процент квартир, сдаваемых с обстановкой. Прежде всего мы говорим о центральных рынках — московском и петербургском. Можно прогнозировать, что на первое место из оптовых покупателей будут выходить компании–застройщики. Сейчас же они не могут составить конкуренцию государственному и корпоративному заказу, но ситуация меняется", — делится мнением Тимур Иртуганов. В итоге одни растут, а другие ждут стагнации, первые осваивают новую клиентскую базу, а вторые все активнее охватывают частников. При этом все борются с нелегалами и с трудом находят квалифицированных специалистов. Производство мебели в России и Петербурге все больше напоминает увлекательный сериал с примечательной особенностью: какой "твист" ждет в следующей серии, пока не знают даже "сценаристы".

Подробнее читайте на dp.ru ...