фото показано с : dp.ru

Долгосрочные последствия переезда "дочек" "Газпрома" в Петербург не считали ни в Смольном, ни в экспертном сообществе. А зря, ведь для развития урок мог быть весьма поучительным.

Долгосрочные последствия переезда "дочек" "Газпрома" в Петербург не считали ни в Смольном, ни в экспертном сообществе. А зря, ведь для развития урок мог быть весьма поучительным. То, что переезд московских структур "Газпрома" в Петербург становится ощутим во всех сферах городской экономики, "ДП" выяснил ещё осенью 2020–го — при подведении итогов рейтинга "Топ–100". Самые эффективные обнаружились не только в сфере нефтегаза, но и в недвижимости, логистике, инвестициях, телекоме и корпоративном образовании. Когда в феврале–2021 "ДП" подсчитывал топ самых дорогих компаний города, "Газпром" опять был готов занять все места. Грустно представить, что было бы с Северной столицей, если бы над ней не возвысилась башня "Лахта Центра". На голубом газу Расцвет петербургского капитализма пришёлся на нулевые годы. Тогда о появлении "Газпрома" ходили только первые смутные разговоры, в кресле губернатора хозяйствовала Валентина Матвиенко, а ВРП города рос в среднем на 10,3% (от минимума 8,3% в 2005–2006 годах до максимального значения 17,5% накануне празднования 300–летия Петербурга). Кривую роста переломил финансовый кризис 2008 года, от которого Петербург оправиться так и не смог. Лишь один раз удалось выйти на былые темпы роста, когда в 2011 году ВРП увеличился на 8,3%. В среднем же за десятилетие экономика прибавляла лишь 3% в год. Эти безынициативность и стагнация стали приметой эпохи тогдашнего губернатора Георгия Полтавченко, ныне канувшего в пучину непубличности на посту председателя совета директоров госкорпорации ОСК. Но виноваты ли губернатор и его команда в том, что экономика прервала взлёт? Вопрос сложный. В нулевые годы деньги в Россию текли рекой: цены на нефть росли, и быстро богатеющему населению нужны были бизнесы, способные обеспечить европейский уровень потребления. В структуре ВРП города в 2004–2007 годах примерно 25% занимала оптовая и розничная торговля: петербуржцы проедали нефтяную ренту. После кризиса модель ощутимо скорректировалась. Доля торговли сократилась до 20%, зато экономику всё больше стали определять дорожающие квадратные метры. Средняя доля рынка недвижимости в ВРП выросла с 12,7% до кризиса до 20,9% после кризиса. Проще говоря, первичный потолок потребления, характерный для развитых экономик, в отдельно взятом "окне в Европу" был уже достигнут. Но зато в нажившем "жирок" городе стало интересно жить, а в его офисах — престижно работать. Проблема в том, что других драйверов роста уже не осталось. 2010–е для России стали десятилетием снижения нефтяных цен, страха санкций, непримиримого геополитического соперничества и огосударствления экономики. Бизнес–климат испортился по всем фронтам, и сити–менеджеры при всём желании не смогли бы с этим ничего сделать. Разве что добиваться статуса вольного города по типу Гонконга — но это элите и в страшном сне не приснится. Максимум — особая экономическая зона на сотню–другую гектаров. На голубом газу Петербургу нужен был новый импульс. Таковым и стал переезд в город структур "Газпрома". "Да, делалось всё “в ручном режиме”, как и принято в госэкономике, но и до этого городу нужно было дорасти. Влиятельные петербуржцы в Кремле достаточно долго оценивали опыт переезда “Газпром нефти” (он продолжался с 2006 по 2011 год), не последнюю роль сыграло и появление полноценной транспортной инфраструктуры для связи между столицами (первый “Сапсан” запустили только в 2009 году)", — напоминает автор экономического телеграм–канала "Обнять — и в слякоть" Михаил Евграфович. В результате "Газпром" сегодня — и главный городской девелопер (АО "Газпромнефть Восточно–Европейские проекты"), и крупнейший грузоперевозчик (ООО "Газпромнефть Шиппинг"), и одна из самых быстрорастущих телекоммуникационных компаний (ООО "Газпромнефть Информационно–Технологический оператор"). Именно "Газпрому" принадлежит один из самых крупных проектов в сфере бизнес–образования (ЧОУ ДПО "Газпром корпоративный институт"), и даже главный городской спортивный клуб уже который год носит корпоративную символику "Газпрома". При этом полноценно концерн в городе ещё даже не обосновался: головная структура (ПАО "Газпром"), согласно СПАРК, до сих пор прописана в Москве, как и одна из последних её богатых "дочек" — ООО "Газпром бурение". Тем не менее у большинства юрлиц прописка уже петербургская. Казна полнеет, милорд По итогам 2019 года примерно из трёх десятков юрлиц с выручкой выше миллиарда половина — так или иначе — оказалась родственной газовому гиганту. И замечательно, сказали бы экономисты McKinsey, ведь именно это делает город мегаполисом. В мире треть всех крупных компаний работает в 20 крупнейших городах, генерируя до 40% совокупной выручки. В России соотношение примерно похожее: треть крупнейших бизнесов сосредоточена в Москве, и менее 10% — в Санкт–Петербурге. Впрочем, даже этой скромной цифры у города не было бы, если бы не "Газпром". Самое очевидное преимущество от прихода таких налогоплательщиков — доходы бюджета. В 2019 году общая прибыль крупнейших "дочек" "Газпрома" превысила 200 млрд рублей — и это без учёта "Газпром нефти", которая заработала свыше 210 млрд. Но это отнюдь не значит, что город может записать себе в актив 17% от этих сумм — в форме региональной части налога на прибыль. "Газпром" является консолидированной группой налогоплательщиков, выплаты распределяются по регионам активности, а кроме того, часть налога он имеет право возвращать. С другой стороны, бюджетный эффект определяется не только прибылью компаний, но и увеличением высокооплачиваемых бюджетных мест, говорит Алиса Мелконян, партнёр, руководитель отдела налогового и юридического консультирования Северо–Западного регионального центра КПМГ в России и СНГ. "Необходимо учитывать и кумулятивный макроэкономический эффект от увеличения занятости, повышения среднего уровня заработной платы. А это уже более серьёзно: НДФЛ для бюджета Санкт–Петербурга является ключевым налогом, его доля в структуре налоговых доходов самая большая", — говорит она. В бытность губернатором Валентины Матвиенко, которая как раз активно и лоббировала исторический переезд, выгода города была цифрой публичной. Например, за 2007 год Петербург должен был получить в виде налогов "Газпром нефти" 14 млрд рублей (на тот момент 7% от доходной части бюджета). Сегодня в "Невской ратуше" формулировки крайне обтекаемые. "ПАО “Газпром” и его дочерние предприятия (в том числе ПАО “Газпром нефть” и ПАО “ТГК–1”) относятся к консолидированной группе налогоплательщиков и входят в число крупнейших налогоплательщиков Санкт–Петербурга. Поступление налогов в бюджет города от компаний нефтегазового сектора экономики по итогам 2020 года составило 3,9% от собственных доходов бюджета. По сравнению с 2019 годом указанная доля сократилась на 1,4 п. п.", — рассказали "ДП" в комитете финансов. Долгожданные эффекты Но кроме пополнения бюджета есть и другие возможные последствия, которые просчитать ещё сложнее. В KPMG, например, выделили эффект для рынка недвижимости в связи с ростом спроса высокооплачиваемых сотрудников. "По статистике, доля налоговых доходов от сектора строительства в составе налоговых доходов бюджета Петербурга является второй по величине после промышленного производства", — напоминает Алиса Мелконян. То есть это ещё плюс к доходам казны. Влияние на рынок недвижимости более всего ощутимо в Приморском районе. "“Лахта Центр" уже начал влиять на имидж локации. Это видно и по ценообразованию, и по повышенной девелоперской активности в Приморском районе в целом, — говорит Елизавета Конвей, директор департамента жилой недвижимости Colliers. — В перспективе 5–10 лет спрос на недвижимость в этой локации будет стабильно высоким". Директор Аналитического центра НИУ ВШЭ в Санкт–Петербурге Анна Федюнина упоминает также эффект для рынка образования (появление специальных программ, ориентированных на запросы корпораций), для креативного кластера (из–за роста спроса обеспеченных работников, многие из которых привыкли к столичному образу жизни), дополнительный толчок для развития транспортной инфраструктуры (влиятельным топ–менеджерам тоже не хочется стоять в пробках). Выигрывают и многие смежные сферы. Например, в марте "Газпром нефть" открыла центр цифровой трансформации "Цифергауз" в "Доме 12" на острове Новая Голландия. Сейчас там работают 300 сотрудников. Никем не подсчитано Впрочем, это — общие слова. В конкретных цифрах долгосрочный эффект в Смольном, похоже, никто не считал. На вопрос "ДП", проводились ли соответствующие исследования, в комитете по экономическому развитию и стратегическому планированию ответили: "Безусловно, регистрация и размещение в Санкт–Петербурге штаб–квартир крупных компаний оказывает значимое влияние на налоговые отчисления в городской бюджет, структуру и динамику валового регионального продукта, количество высокопроизводительных рабочих мест и иные показатели социально–экономического развития региона. В частности, вклад обрабатывающих производств в ВРП Санкт–Петербурга в 2019 году составил 13,9%, десятая часть формируется предприятиями нефтегазовой отрасли, зарегистрированными в Санкт–Петербурге. Численность занятых на указанных предприятиях оценивается на уровне 2% от общей численности занятых в экономике, а их среднемесячная заработная плата является одной из самых высоких по Петербургу". Какого–либо видения экономического эффекта на долгосрочную перспективу чиновники в ответе не обозначили. Не проводились такие исследования и в научной среде, хотя сделать модельный расчёт не так уж трудно — было бы желание у властей. "Отсутствие экономических оценок — это ещё одно подтверждение того, что основной мотив стратегический, а не экономический, — говорит Анна Федюнина. — Для Москвы экономические потери от ухода “Газпрома” в реальности окажутся не так заметны, как экономические выгоды от его прихода в Петербург. Поэтому, с одной стороны, не стоит удивляться, если Москва не оценила потери (хоть она и не резиновая, пустующее место обязательно кто–то займёт), но точно стоит удивляться, почему никто не оценил эффект для Петербурга. Вероятно, это ещё связано и с тем, что кроме наиболее прямого эффекта, связанного с приростом в бюджет Петербурга налоговых отчислений, есть и множество косвенных эффектов". Иными словами, дело слишком уж хлопотное для города, живущего сегодняшним днём. На отсутствие стратегии у Смольного самые разные экспертные центры жалуются постоянно: об этом в комментариях "ДП" упоминали и в Национальном рейтинговом агентстве, и в INFOLine. Кейс "Газпрома" только ещё раз подсветил проблему. Если в нулевые его переезд казался лишь одной из многих потенциальных точек роста (достаточно неочевидной, чтобы организовать тогда ожесточённое сопротивление), то сегодняшнюю экономику Петербурга без газовых "дочек" страшно себе представить. Это была бы не вторая столица, а провинция.

Подробнее читайте на dp.ru ...