фото показано с : dp.ru

Банковский сектор оказался одним из немногих, кто извлёк максимум преимуществ от пандемии. Поблажки регулятора и госполитика по удешевлению денег позволили ему сохранить прибыль на уровне 2019 года и увеличить подушку кредитных портфелей, чтобы в ближайшие несколько лет извлекать из неё последующую прибыль.

Банковский сектор оказался одним из немногих, кто извлёк максимум преимуществ от пандемии. Поблажки регулятора и госполитика по удешевлению денег позволили ему сохранить прибыль на уровне 2019 года и увеличить подушку кредитных портфелей, чтобы в ближайшие несколько лет извлекать из неё последующую прибыль. На днях рейтинговое агентство Moody"s улучшило прогноз развития российского банковского сектора с негативного на стабильный. Аналитики агентства объяснили изменение прогноза сохранением стабильности основных показателей кредитных организаций — активов, капитала и прибыли, прогнозом роста ВВП России на 2,3% и цен на нефть. Отдельный оптимизм Moody"s связан с постепенным снятием противоэпидемических ограничений и ростом внутреннего потребления. Это довольно показательная оценка тому, как банковская система пережила первый пандемический год. Островок коммуникаций Банк России ещё год назад дал понять, что встанет на защиту своих "подопечных": буквально через несколько дней после объявления локдауна он издал массу инструкций и постановлений. Прежде всего, регулятор отказался от выездных проверок (что отразилось на количестве отозванных лицензий, всего 16 за год против 28 в 2019-м). Согласовал внесение банков в список исключительных системно значимых предприятий под предлогом их социальной важности: когда рестораны, каршеринг, иной бизнес и даже ряд госорганов не работали, банки одни из немногих принимали клиентов в своих отделениях. Ведь даже зарегистрировать ипотеку, в которую банкиры с удовольствием "окунулись" задолго до утверждения правительством РФ условий субсидирования, было невозможно — МФЦ не работали. То, что ЦБ РФ называл массовой цифровизацией сектора, в расчёт не принималось: кажется, офисы оказались единственным островком коммуникаций, куда уставшие от самоизоляции люди могли приходить и общаться с операционистами. Самым главным послаблением оказался отказ регулятора от требований по созданию повышенных резервов по ссудам. Предполагалось, что это позволит банкам сохранить ресурсы для поддержания объёмов кредитования. В результате кредитный портфель петербургского корпоративного бизнеса (в том числе и ссуды индивидуальным предпринимателям) за год вырос на 8%, тогда как в 2019-м он показал отрицательное значение, сократившись на 0,2%. Впрочем, регулятор ежегодно меняет принципы учётной политики, беря пример с Росстата, из-за чего нельзя не учитывать влияние погрешности на абсолютные цифры. Как пример, в феврале текущего года ЦБ РФ отчитался о приросте объёмов кредитования, не акцентировав внимание, что ранее из показателя он исключал объём рефинансирования. В розничном портфеле цифры оказались ещё радужнее — рост превысил 14%. С оттенком популизма Прошлой весной ЦБ РФ анонсировал также повсеместное введение так называемых кредитных каникул. Первое время ни банки, ни клиенты не понимали, как должен работать подобный механизм. Для ипотечного кредитования, например, пару лет назад были придуманы свои отдельные каникулы, в итоге дублирование терминов привело к путанице. И в большинстве случаев ухудшило и без того непростое финансовое положение заёмщиков. Банки перестали справляться с потоком заявлений, нарушались сроки и условия, в итоге это всё привело к массовым отказам и начислению штрафных санкций. Некоторые банкиры вместо кредитных каникул навязывали собственные программы реструктуризации, которые увеличивали для заёмщиков итоговые переплаты по кредитам. ЦБ РФ наблюдал за процессом со стороны, казалось, что он не владеет ситуацией: выводы об эффективности программы регулятор делал на основе опроса банков, а не их финансовых отчётах. Жаловаться бесполезно: проверки были отменены. Госпрограмма поддержки малого бизнеса под 2% годовых тоже для большинства финансистов оказалась с изюминкой: к распределению денег допущены были только приближённые к печатному станку банкиры, из-за чего средние региональные и частные банки стали лишаться клиентов. Они переходили на обслуживание в те кредитные организации, где им могли выдать подобные кредиты. С оттенком популизма оказались и рекомендации ЦБ РФ к собственникам банков пересмотреть дивидендную политику. Частные банки из-за этого потеряли капитализацию, а госбанки вынуждены были поделиться прибылью со своим акционером, который планировал бюджет страны в расчёте на выплаты. Пострадало качество кредитных портфелей Облегчение резервирования, каникулы, программы реструктуризации, снижение ключевой ставки — в совокупности эти меры серьёзно помогли финансовому сектору страны. Но банки оказались наедине со скрытыми проблемами. Чтобы воспользоваться программами реструктуризации, заёмщикам нужно было предоставить справки (или о перенесённом заболевании COVID-19 или о резком сокращении доходов). Ни формы данных бумаг, ни уполномоченные на их выдачу организации никем и нигде зафиксированы не были. В итоге финансисты не могли проверить их легитимность, рискуя собственными деньгами (или, как принято говорить, деньгами вкладчиков) и даже лицензиями. Творческий подход к бумажкам при проверках ЦБ РФ несёт огромные риски: неизвестно, как истолкует тот или иной кредит проверяющий. Откровением стало и для самих заёмщиков, что бумажки в виде «справка о доходах в произвольной форме от работодателя», массово получаемые для одобрения кредитов, оказались нелегитимными. По ним банки отказывали в реструктуризации, а в каких-то регионах даже подавали документы в правоохранительные органы. Ещё одна популистская мера, вызвавшая одобрение у заёмщиков и раздражение у банкиров, — мораторий на банкротство или запрет судебного изъятия жилья, которое являлось обеспечением при ипотеке. Фактически ЦБ РФ взял на себя функции государства, запретив банкам пользоваться законными способами возврата собственных средств. К слову, резервы, хоть и были облегчены, но полностью не отменены. А уровень просроченной задолженности продолжил рост. На фоне резкого падения платёжеспособности заёмщики банально перестали обслуживать кредиты. Компенсировать потери новыми выдачами банки не могли: требования ЦБ РФ к обеспечению или уровню долговой нагрузки, внедрённые на рубеже 2018-2019 годов, сохраняются. В розничном кредитовании доля проблемных долгов выросла с 3% в начале 2020 года до 3,3% к январю текущего, в корпоративном — с 5,3% до 5,8%. Реальные цифры, возможно, гораздо выше: банки давно научились "расчищать" балансы, чтобы не привлекать отдельное внимание ЦБ РФ. Потери будут компенсированы процентными ставками будущих кредитов. Тем более, что Банк России уже дал сигнал: стоимость кредитов из-за повышения ключевой ставки будет расти.

Подробнее читайте на dp.ru ...