фото показано с : znak.com

30 лет назад, 19 августа 1991 года, в стране прозвучало устрашающее слово путч

30 лет назад, 19 августа 1991 года, в стране прозвучало устрашающее слово путч . Официально принятая версия тех событий такова. В конце июля в резиденции президента СССР в Ново-Огарево состоялась тайная встреча Михаила Горбачева, Бориса Ельцина и Нурсултана Назарбаева. Три президента решили, что 20 августа начнется процесс подписания нового Союзного договора. Сначала его подпишут Россия, Белоруссия, Казахстан, Узбекистан, Киргизия и Таджикистан, позже Украина, Азербайджан и Туркмения. Горбачев встанет во главе обновленного Союза, Назарбаев возглавит союзное правительство, а члены прежнего Кабинета министров будут отправлены в отставку. Разговоры троицы были записаны Комитетом госбезопасности, их содержание стало известно будущим отставникам. А в середине августа газета Московские новости слила текст Союзного договора. Оказалось, что перезапущенный Союз не будет ни социалистическим, ни федеративным. Что это будет СССР наоборот - клуб суверенных и полновластных государств с зависимым от них Центром, наделенным не столько руководящими, сколько координирующими функциями. Обнаружив столь мрачную перспективу лично для себя и для советского государства, вице-президент СССР Геннадий Янаев, члены советского правительства - премьер Валентин Павлов, министры обороны и внутренних дел Дмитрий Язов и Борис Пуго, председатель КГБ Владимир Крючков, а также первый зам Горбачева по Совету обороны Олег Бакланов и Александр Тизяков с Василием Стародубцевым, представлявшие ВПК и агропром, создали Государственный комитет по чрезвычайному положению. Накануне, 18 августа, некоторые члены ГКЧП посетили Михаила Горбачева, отдыхавшего в крымской резиденции Форос. Они предложили ему немедленно ввести в стране чрезвычайное положение и отменить церемонию подписания Союзного договора. Когда президент СССР отказался и послал нежданных визитеров, его заблокировали с воздуха, суши и моря и полностью лишили связи. А всему миру сообщили, что он тяжело заболел и неспособен исполнять свои президентские функции. С раннего утра 19 августа центральное телевидение передавало указы ГКЧП о переходе президентских полномочий Янаеву, о введении чрезвычайного положения и цензуры, запрета на деятельность оппозиционных партий и общественных организаций, на собрания, демонстрации и забастовки. В столицу стягивались вереницы военной техники. Президентом РСФСР Борисом Ельциным и его окружением в здании российского Верховного Совета - Белом доме на Краснопресненской набережной - был создан штаб сопротивления. Бесстрашные москвичи возводили баррикады, останавливали армаду бронетехники, наступавшую на Белый дом, братались с солдатами и офицерами. Столкнувшись с непредвиденным и несгибаемым протестом, путчисты сдались и были арестованы. Российское руководство вернуло Горбачева в Москву. Демократия победила. Однако если вчитаться в свидетельства ГКЧПистов и следственные материалы, оказывается, что закрепленная в массовом сознании картинка не более чем миф. Всюду царила полная неразбериха Чтобы разобраться в причинах событий августа 1991 года, необходимо вернуться на пять лет раньше. Уже к середине 1986 года, спустя лишь год с небольшим после прихода к власти, лидер Советского Союза, правящей Коммунистической партии и инициатор Перестройки Михаил Горбачев ощутил , что преобразования буксуют. С одной стороны, руководители партии и государства, по-видимому, плохо представляли себе всю глубину деградации страны и поэтому основательной, четкой и последовательной программы реформ не имели. С другой, оказалось, что партийная номенклатура, прежде всего на уровне, как бы теперь сказали, губернаторов , в большинстве своем приветствовала Перестройку, исходя из карьерных аппетитов: любые реформы предполагают кадровую чистку и, значит, стремительное продвижение наверх . В остальном призывы генсека к ускорению , динамизму , дисциплине тонули в цинизме, лицемерии, приписках. Натолкнувшись на молчаливое, но упорное сопротивление партийной бюрократии, начиная с XIX партийной конференции в 1988 году, Горбачев целеустремленно идет к разрушению монополии Компартии на власть. В 1989 году власть стала переходить от партийных органов к Советам, то есть законодательной и представительной ветви. А весной 1990 года генсек ЦК КПСС Михаил Горбачев настоял на отмене 6-й статьи Конституции о руководящей и направляющей роли партии, тогда же был избран Съездом народных депутатов президентом СССР и отныне мог себе позволить больше опираться не на партию, а на свои президентские полномочия. Поскольку в течение десятилетий партийная вертикаль была стержнем советской системы управления, по воспоминаниям председателя КГБ Владимира Крючкова, обрушилась вся система государственности, сначала локально, а затем лавинообразно в масштабах страны . Опять непродуманность, неуправляемость, поспешность Там, где должен был господствовать рациональный подход, властвовали эмоции Всюду царила полная неразбериха, решения принимались спонтанно, сумбурность и непоследовательность чувствовалась во всем Центр терял способность контролировать процессы и управлять ими , - писал в воспоминаниях Крючков, который, кстати, не отрицал необходимости отказа от партийной монополии на власть, но был убежден, что процесс перехода должен занять не менее трех-пяти лет. Пока Михаил Сергеевич перестраивал политический каркас, тогда же, в 1989 году, впервые, вслед за падением мировых цен на нефть, стала ощущаться нехватка золотовалютных резервов, на закупку импорта не хватало средств, а отечественное производство стагнировало. Эмблемой времени становились тотальный дефицит товаров, карточная система и очереди за продуктами, черный рынок и инфляция. Но в Кремле медлили с принятием внятной программы экономических реформ: Горбачев то склонялся к позиции председателя правительства Николая Рыжкова, который настаивал на постепенных и жестко контролируемых государством переменах, то воодушевлялся радикальной и скоротечной программой рыночных преобразований 500 дней авторства академика Станислава Шаталина и молодого Григория Явлинского (по воспоминаниям экс-председателя Верховного Совета СССР Анатолия Лукьянова, за ними стояла Гарвардская экономическая школа). Чтобы остаться в центре принятия решений, Горбачев, по характеристике Владимира Крючкова, постоянно отступал, менял взгляды, мнение, отходил от поддержки одних и критики других, переходил из одной крайности в другую, то есть менял стороны местами . Поэтому в конце концов, боясь настроить против себя как консерваторов, так и либеральных радикалов, президент-генсек в поиске компромисса распорядился совместить обе программы. Но, как нетрудно представить, ничего путного из скрещения двух принципиально несхожих концепций не вышло. В итоге на рубеже 1990-91 годов в отставку ушли и перенесший тяжелый инфаркт Рыжков, и либерал из ближайшего окружения Горбачева - министр иностранных дел Эдуард Шеварднадзе. Во время телетрансляции Съезда народных депутатов СССР Шеварднадзе предупредил о надвигающейся диктатуре . По-настоящему переломным событием стали выборы в первой половине 1990 года парламента Российской Федерации, принятие им Декларации о государственном суверенитете России и избрание Бориса Ельцина председателем Верховного Совета РСФСР. Именно Ельцин склонял Горбачева подписаться под программой Шаталина-Явлинского. И, столкнувшись с вероломным отказом, принял ее на вооружение и приступил к войне законов : Декларация о суверенитете провозглашала верховенство Конституции и законов России над союзными. Ельцин даже подписал указ об уголовном наказании для граждан и должностных лиц, посмевших исполнять союзные законы, не ратифицированные Россией , - вспоминал Анатолий Лукьянов. Другие советские республики стали брать пример с РСФСР, последовали декларации о суверенитете Молдавии, Украины, Узбекистана, Белоруссии, Туркмении, Армении, Таджикистана, Казахстана (прибалтийские республики и Грузия заявили о своей независимости раньше РСФСР). В условиях критической нехватки ресурсов каждый выживал по-своему, единое правовое, административное, экономическое пространство Советского Союза уже тогда затрещало по швам. Единство СССР разрушали оттаявшие в годы Перестройки межнациональные конфликты - между Арменией и Азербайджаном, в Грузии, Узбекистане, Таджикистане, Киргизии, Молдавии. В Баку и Тбилиси множество людей гибнут в стычках с войсками. Дабы приструнить распоясавшиеся , рвущиеся на свободу прибалтийские республики, в январе 1991 года армейские подразделения, части МВД и спецназ КГБ вводят в Ригу и Вильнюс. Гибель двух десятков горожан шокировала и Советский Союз, и зарубежье. Оправдываясь, Михаил Горбачев, как уже бывало, возложил ответственность на военных. Крючков же настаивает на том, что все этим меры принимались с санкции высшего руководства страны так же, как и в Баку, и в Тбилиси. Ситуация была предметом неоднократного обсуждения в узком составе у Горбачева В конце декабря 1990 года на совещании у Горбачева было принято решение применить силу против действия экстремистов в Латвии и Литве, пытавшихся явочным порядком сменить общественный строй, покончить с советской властью и выйти из Союза. Горбачев вел себя решительно и дал указания Язову, Пуго и мне ускорить подготовку конкретных мероприятий А 10 января Горбачевым было дано указание применить силу , - описывает Крючков. В феврале бронемашины и сотни военных грузовиков появляются и на улицах Москвы. Впоследствии эту акцию назовут генеральной репетицией путча ГКЧП . Войска выводят под натиском многотысячных митингов: Михаил Горбачев боится повторения кровопролития и усиления влияния силовиков. Слушайте, зачем нам нужна демонстрация силы? Надо договариваться , - настаивает он и делает разворот в сторону мирных инициатив . Борясь с сепаратизмом республик, и прежде всего Российской Федерации, в марте 1991 года он проводит всесоюзный референдум, на котором почти 76,5% проголосовавших, более 113,5 млн человек, высказались за сохранение обновленного Советского Союза как федерации, причем в его социалистической транскрипции (Армения, Грузия, Молдавия и прибалтийские республики референдум проигнорировали). Анатолий Лукьянов рассказывал, что работа над новым Союзным договором в Верховном Совете СССР началась еще в середине 1990 года. В депутатском проекте провозглашался приоритет союзных законов, декларировалась территориальная целостность страны, подтверждался советский характер политической системы и социалистический выбор. Эта концепция, по сути, и была вынесена на референдум. Однако, во-первых, в формулировке вопроса на референдуме так или иначе говорилось о суверенитете республик. А во-вторых, россияне на том же референдуме высказались за введение поста президента РСФСР (в июне им по итогам всенародных выборов ожидаемо стал Борис Ельцин). И противостояние союзного Центра и России унять не удалось. Тогда же, в июне, - поездка Михаила Горбачева в Лондон, на заседание большой семерки . Президент рассчитывал на западные кредиты, но партнеры денег не дали. Его сообщение было заслушано как бы за рамками заседания семерки , на заключительном его этапе, но каких-нибудь суждений на этот счет стороны не высказали. Горбачев не получил никаких конкретных обещаний , - писал Владимир Крючков. Горбачев выполнил все мыслимые и немыслимые пожелания Запада: дал свободу странам Восточной Европы, объединил Германию и вывел оттуда советские войска, ликвидировал военный блок Варшавского договора, сократил стратегические и обычные вооружение, численность советской армии, производство и экспорт оружия Получив все эти дары и отблагодарив Горбачева Нобелевской премией мира, большая семерка сделала вид, что больше ничего Горбачеву не должна. Советский Союз очутился, буквально, без преувеличений, в предбанкротном положении. За два месяца до выступления ГКЧП, в середине июня, на сессии Верховного Совета СССР Владимир Крючков заявил депутатам, что без действий чрезвычайного характера уже просто невозможно обойтись . Злого умысла в отношении президента не вынашивалось Тем временем по согласованию с Верховным Советом СССР на осень 1991 года планировалось подписание нового Союзного договора. Договор предусматривал сохранение единого экономического пространства, банковской системы, налогов, поступающих непосредственно в союзный бюджет. Предполагалось, что подписание произойдет на Съезде народных депутатов СССР. Однако окончательный текст договора, который в середине июля слила газета Московские новости , разительно отличался и от содержания предварительных договоренностей, и датой подписания - 20 августа. Я помню, что у Горбачева и тех, кто готовил новый Союзный договор, публикация вызвала своего рода шок. Горбачев звонил из Фороса, метал громы и молнии, возмущался произошедшей утечкой, требовал выявить виновника. Его расчет был на то, чтобы подписанием договора 20 августа поставить советских людей перед свершившимся фактом , - делился Владимир Крючков. Продолжим цитировать его мемуары: Устанавливалась одноканальная система налогов и сборов, не указывалась фиксированная доля поступлений налогов и сборов в союзный бюджет. Получалось, что отдельные республики могли устанавливать, условно говоря, 10 процентов, другие полпроцента, а третьи, если бы сочли представленные Союзом статьи расходов малоубедительными, могли вообще отказаться от перечисления налогов и сборов в союзный бюджет . Таким образом, подписание Союзного договора и юридически, и экономически означало бы немедленную ликвидацию Советского Союза и, соответственно, союзных органов власти (Владимир Крючков упоминает, что в связи с этим Борис Ельцин посчитал бессмысленным собирать после подписания договора союзный Совет Федерации). Такой порядок упразднения советского государства не предусматривался его Конституцией и попирал результаты мартовского референдума о сохранении СССР, имевшего наивысшую юридическую силу. На следующий день после публикации в Московских новостях , 17 марта, будущие ГКЧПисты договорились блокировать предстоящее подписание Союзного договора. А для этого лететь в Крым к Горбачеву и уговорить его вернуться в Москву, ввести чрезвычайное положение и отменить подписание договора. Первый заместитель председателя КГБ Виктор Грушко позже свидетельствовал: Никакого злого умысла в отношении президента не вынашивалось. Не было речи о его насильственном отстранении от власти. Этого ни у кого из присутствовавших и в мыслях не было. Говорили, что надо лететь к президенту в Крым, довести до него трагичность обстановки в стране и побудить принять решительные меры, то есть предложить ввести в стране чрезвычайное положение. И если эта идея не найдет у него поддержки, то побудить временно передать свои полномочия Янаеву по болезни, а потом, когда будет введено чрезвычайное положение, вернуться к своим обязанностям . Участникам совещания казалось, что шанс есть: во-первых, президент давал присягу соблюдать Конституцию СССР, а во-вторых, не далее как в марте, после парада бронетехники в Москве, сам распорядился создать предтечу ГКЧП - комиссию по подготовке введения чрезвычайного положения. Вот что об этом рассказывал Юрий Прокофьев, тогда - первый секретарь Московского городского комитета КПСС: В Кремле мы прошли к Горбачеву в так называемую Ореховую комнату, которая располагалась между залом заседаний Политбюро и кабинетом Горбачева. Там уже сидели за круглым столом Лукьянов, Язов, Пуго, [первый заместитель премьер-министра] Догужиев (вместо Павлова - тот тогда болел) Присутствовали Янаев и [руководитель аппарата президента СССР] Болдин Шел разговор о положении в стране. Положение было тяжелым Тогда, в марте 1991 года, впервые прозвучала мысль о введении чрезвычайного положения в стране. На этом совещании Горбачев создал комиссию под руководством Янаева. В комиссию входили все будущие члены ГКЧП, за исключением двух человек - Тизякова и Стародубцева. Был включен туда и я Собиралась эта комиссия с моим присутствием еще дважды - у Янаева и Язова. В принципе предложения о том, как вводить чрезвычайное положение в стране с учетом существующей Конституции, с учетом международной практики законов, были проработаны. Группа генералов, офицеров Крючкова из идеологических подразделений даже готовила воззвание к народу, которое в августе было озвучено . Добавим: была даже изготовлена печать ГКЧП. Вскоре был принят окончательный документ, - продолжает Юрий Прокофьев. - На основании подготовленных материалов издали указ президента Горбачева о порядке введения чрезвычайного положения в отдельных регионах и отраслях народного хозяйства страны. Этот указ был опубликован в мае и прошел почти незаметно. Он никак не комментировался в средствах массовой информации, и никакие действия не были проведены. Единственное, что мне тогда запомнилось: позвонил Горбачев и, посмеиваясь, сказал: Я вот с Ельциным согласовал этот указ. Ельцин дал согласие и внес одну поправку: указ вводится только на год. А нам больше одного года и не надо . Таким образом, этот указ был согласован и с Ельциным . Не раз обсуждалась ситуация в Москве, - дополняет Владимир Крючков. - Были задумки ввести в столице президентское правление. Горбачев вообще в разговорах постоянно подчеркивал, что пойдет на все, чтобы не допустить развала страны, выхода республик из Союза Перед своим отъездом на юг Горбачев поручил Язову, Пуго и мне еще раз проанализировать обстановку и готовить меры на случай, если придется пойти на введение чрезвычайного положения Собственно говоря, ничего нового члены ГКЧП и не придумали - все решения, действия, воззвания шли именно в русле тех проработок, которые готовились по заданию самого же Горбачева В то же время у нас были опасения, что Горбачев попытается выйти на своего друга Буша, чтобы на всякий случай заручиться его поддержкой. Исходя из этих соображений, еще до прибытия группы наших товарищей в Форос я дал указание отключить связь у Горбачева . Итак, четверо из заговорщиков - Олег Бакланов, Валерий Болдин, секретарь ЦК Олег Шенин и главком Сухопутных войск Валентин Варенников - приземлились в Крыму и доехали до Фороса. Выхода Горбачева ждали минут 45: было сказано, что у Михаила Сергеевича медицинские процедуры. Валерий Болдин рассказывал: Появился Горбачев. Выглядел он болезненно, передвигался с трудом, на лице, багровом не столько от загара, сколько, видимо, от повышенного давления, выражалось чувство боли и недовольства. Он быстро со всеми поздоровался за руку и с гневом спросил, ни к кому не обращаясь: - Что случилось? Почему без предупреждения? Почему не работают телефоны? - Надо, Михаил Сергеевич, обсудить ряд вопросов. - Каких вопросов? Все это говорилось по пути в кабинет. - Мы приехали, чтобы обсудить ряд вопросов о положении в стране, - начал Шенин. - Кого вы представляете, от чьего имени говорите? - прервал Горбачев. Такой реакции вряд ли кто мог ожидать, когда вчера обговаривалась тема доклада президенту. Все рассчитывали на взаимозаинтересованное обсуждение вопроса в духе аналогичных встреч в прошлом и поручений, которые давал Горбачев о готовности введения чрезвычайного положения в стране. И вот теперь с самого начала разговор не складывался Президент думал о чем-то другом и неожиданно спросил, распространятся ли меры чрезвычайного положения на действия российского руководства. Услышав утвердительный ответ, он успокоился окончательно . Листаем воспоминания Олега Бакланова: - Мы приехали к вам советоваться. Нужно что-то делать - Чего же вы все хотите? - задумчиво, с какой-то отрешенностью спросил Горбачев. - Ввести чрезвычайное положение? Но оно введено в некоторых отраслях. Здесь есть большие наработки, есть опасности . Общество взбудоражено Но Конституция позволяет его сделать Я, конечно, могу подписать телеграмму, - вырывает из блокнота чистый лист бумаги, собираясь писать. - Но ведь это может сделать Лукьянов, ему даже удобней Пора принимать решение. - Надо ехать, но вы видите мое состояние, врачи замучили, - начал было при нас рассуждать президент, давая понять, что лететь с нами он не собирается Президент размышляет, подводя итог: - Ну, что ж, давайте действовать. Поднялся из кресла, давая понять, что разговор окончен: - Вам ведь надо еще ехать, лететь Он подал каждому из нас руку, попрощался с чувством какой-то недосказанности . Судя по воспоминаниям других участников встречи, Михаил Сергеевич закончил ее более эмоционально: Черт с вами, действуйте, как хотите! Олег Шенин утверждал, что вместо черт президент употребил более ругательное словцо. Если все было так, как описывают Болдин и Бакланов, можно сказать, что Горбачев, вместо того чтобы приказать своей внушительной охране арестовать эмиссаров ГКЧП, согласился с их сценарием: комитет берет на себя всю грязную работу , а президент пусть пока отсидится. ГКЧПитсты утверждают, что после их отъезда Горбачев распорядился поставить приключенческий фильм, а к ужину подать грузинское вино. При этом, по словам Анатолия Лукьянова со ссылкой на следственные материалы по делу ГКЧП , средства связи на даче, оказывается, были. Работали радиоприемники, телевизоры, переносные рации, два междугородних телефона. Кроме того, на даче находились президентские автомашины, оснащенные спутниковой связью. Сотрудники охраны звонили по междугородному телефону своим семьям уже вечером 19 августа. Вы сообщили об этом президенту? - спросил их следователь. - Да, в тот же вечер сказали ему, что мы звонили женам . - Как отреагировал на это президент ? - На этом наш разговор закончился . Автомашины на дачу и с дачи двигались, как и прежде: привозили продукты, выезжали люди , - говорит командир взвода ГАИ. Никакой блокады резиденции со стороны сухопутных и морских пограничников не было. Служба неслась в обычном режиме , - добавляет начальник погранотряда. Если бы Горбачев решил выйти за пределы объекта, то я и другие охранники не препятствовали бы ему в этом , - свидетельствует сотрудник службы безопасности . Для меня, как начальника охраны, главный вопрос: угрожало ли что-нибудь в тот момент жизни президента, его личной безопасности? Ни об угрозе жизни, ни об аресте не могло быть и речи. Прощаясь, обменялись рукопожатиями, - подтверждает в своих воспоминаниях начальник охраны президента Владимир Медведев. - Делегация вышла от Горбачева хоть и расстроенная, но, в общем, спокойная: не получилось, и ладно, они этот исход предполагали. Если суждено было случиться тому, что случилось, хорошо, что все произошло именно так. Без замыслов ареста, угроз, насилия, шантажа Если бы Горбачева действительно приехали арестовывать, силой, мы бы не дали. Завязалась бы борьба И если бы Михаил Сергеевич хотел изменить создавшееся положение! Ребята были у меня под рукой. В моем подчинении были резервный самолет Ту-134 и вертолет. Технически - пара пустяков: взять их и в наручниках привезти в Москву. В столице бы заявились, и там еще можно было накрыть кого угодно Какая там физическая угроза устранения Даже душевный покой президента в тот день не нарушили. [Проводив визитеров] он отправился на пляж. Загорал, купался. А вечером, как обычно, - в кино. Забеспокоился он много позже, спустя более суток. То есть вечером 19 августа, когда Янаев на пресс-конференции объявил его, Горбачева, больным . По мнению Анатолия Лукьянова, Горбачев неплохо обсчитал сложившуюся ситуацию: если побеждает ГКЧП, президент возвращается в Кремль на красном коне и использует плоды победы, если ГКЧП терпит поражение, то, покончив с путчистами , президент опять же въезжает в Кремль, только теперь на белом коне , поддержанный Ельциным и революционными демократами . Около 11 часов вечера группа товарищей вернулась из Фороса, и после их доклада было принято решение подписать указы о передачи власти по состоянию здоровья от президента Горбачева вице-президенту Янаеву, о введении на шесть месяцев чрезвычайного положения в отдельных местностях СССР и о создании Государственного комитета по чрезвычайному положению. Никто не собирался штурмовать Белый дом Биографы Бориса Ельцина утверждают, что в дни августовского путча президенту России и его единомышленникам угрожали аресты и интернирование. ГКЧПисты в свою очередь уверяют: у них таких намерений не было. Под горячую руку угодили только депутаты Тельман Гдлян и Виталий Уражцев. Первый переночевал в казарме, а второго через несколько часов отпустили по распоряжению министра обороны Дмитрия Язова. Что касается Бориса Ельцина, то, вернувшись 18 августа из Алма-Аты, он беспрепятственно добрался до дома в поселке Архангельском, а наутро, узнав по телевизору о путче , так же без проблем домчался до Белого дома. Хотя начальник охраны Ельцина Александр Коржаков понимал: если на нас нападет спецподразделение или армейская часть, мы долго не продержимся . Никаких препятствий не создали и семье Ельцина, которая выезжала из Архангельского в Москву, на квартиру знакомого ветерана КГБ. Бойцы спецподразделения группы Альфа стояли неподалеку, в лесу, но, не получив приказа, так и не предприняли атаки и вскоре удалились. Визит других сотрудников КГБ, целым автобусом приехавших на дачу Ельциных в Архангельском, ограничился тем, что гости лишь плотно пообедали и отбыли восвояси. Напротив, утверждают путчисты , планировалось договориться с Ельциным по-хорошему , тем более если он был в курсе указа о чрезвычайном положении и не возражал против него. Но вот беда - премьер Павлов, на которого была возложена эта миссия, накануне злоупотребил алкоголем и свалился с гипертоническим кризом, а Ельцин тем временем, доехав до Москвы, объявил ГКЧП вне закона, запретил исполнять распоряжение комитета на территории России, призвал к гражданскому неповиновению и всеобщей забастовке (она не заладилась), провозгласил себя Верховным главнокомандующим и санкционировал организацию живого щита из защитников Белого дома. Хотя никто на него не собирался нападать , - подчеркивает Владимир Крючков. По его словам, при обсуждении ГКЧПистами вопроса о вводе войск в столицу было категорично оговорено: в случае возникновения опасности кровопролития, человеческих жертв выступление комитета будет прекращено на любой стадии . Поэтому, утверждает Крючков, многочисленные военные подразделения вводились в столицу не для расправы с президентом РСФСР, его соратниками и сторонниками, а для охраны общественного порядка, ключевых объектов - например, Госбанка, Гохрана, Телецентра, Моссовета. В том числе и Белого дома. Верхушка ГКЧП, Янаев и Крючков, имела регулярную связь с Борисом Ельциным, а 20 августа делегация из его ближайших соратников - вице-президента РСФСР Александра Руцкого, председателя российского парламента Руслана Хасбулатова и премьера республиканского правительства Ивана Силаева - посетила Кремль. Посетители были удивлены тем, что остались на свободе и спокойно вернулись в Белый дом. Командующий ВДВ и подчиненный министра обороны Дмитрия Язова Павел Грачев послал к Белому дому Батальон Тульской дивизии ВДВ под командованием генерала Александра Лебедя. Причем по просьбе Бориса Ельцина и с ведома Язова. Александр Коржаков рассказывает: Я видел, в каком настроении пребывают солдаты вместе с младшими офицерами. В их поведении не чувствовалось ни угрозы, ни скрытого коварства. Много раз я выходил за оцепление и беседовал с танкистами, десантниками, офицерами. По настроению военных понял: никто из них не собирался штурмовать Белый дом. Мы договорились, что они вливаются в оборону Белого дома и поддерживают общественный порядок ГКЧПисты могли рассчитывать только на спецгруппу А . И с ней мы тоже поддерживали связь. Бойцы группы сообщили, что сидят в полной боевой готовности и ждут приказа . Но как потом признался командир спецназа КГБ Альфа Владимир Карпухин, приказа на проникновение в Белый дом он так и не получил, хотя его подразделению ничего не стоило прорвать кольцо защитников, ворваться в здание и обезвредить руководство Российской Федерации и его охрану. Последующий доклад генерала Лебедя на совещании у министра обороны о скоплении вокруг Белого дома огромного числа людей (в мемуарной и исторической литературе называются разные цифры - от 30 до 200 тыс. человек) и нагромождении возведенных ими баррикад склонил Язова к признанию ошибочности ввода войск и к решению об их выводе (как пишет биограф Ельцина Борис Минаев, ранним утром 21 августа на вопрос Павла Грачева, что делать дальше, министр ответил по-солдатски прямо и искреннее: Пошли они на Я больше в этом г не участвую ). Кровавый эпизод в подземной переходе через Садовое кольцо, когда от пуль и под колесами БМП погибли трое ополченцев - Дмитрий Комарь, Илья Кричевский и Владимир Усов - произошел уже при отводе войск от Белого дома, а кровопролитие было вызвано агрессивным поведением погибших и крайней нервозностью обстановки. Владимир Крючков пояснял: Несколько машин были заблокированы троллейбусами, грузовыми машинами, причем с обеих сторон. Не было возможности ни повернуть обратно, ни продолжать движение вперед. На машины посыпался град камней, тяжелых предметов, полетели бутылки с зажигательной смесью. Машины загорелись, на них лезли возбужденные, а некоторые явно нетрезвые молодчики. Попытки экипажей образумить людей не увенчались успехом. В результате провокации трое из числа нападавших погибли. Следствие установило, что гибель людей произошла не в результате выстрелов на прямое поражение, а в сутолоке; двое из них были задавлены машинами, одного сразила пуля, которая срикошетила от стен тоннеля. Несколько человек получили ранения, были раненые и среди военнослужащих. Московская прокуратура, проводившая следствие по этому факту, прекратила уголовное дело, посчитав, что нет состава преступления ни со стороны нападавших, ни со стороны военнослужащих, которые подверглись нападению . В воспоминаниях Юрия Прокофьева читаем: Как мне рассказывали, на смотровой люк БМП кто-то накинул брезент, лишив водителя обзора, тот подал назад, где стоял троллейбус и раздавил стоящего там парня. Другого, по их рассказам, застрелили: Стрелял какой-то майор не из нашей части. Стрелял, когда парень бросал бутылки с зажигательной смесью в машину . Там же сгорел водитель машины, но об этом никто не говорит . Возврата к авторитарным методам правления быть не могло 21 августа, поняв, в чью пользу развиваются события, президиум Верховного Совета СССР признал незаконным отстранение Горбачева от исполнения президентских обязанностей и потребовал от вице-президента Геннадия Янаева отменить указы от 19 числа. Следом ГКЧПисты приняли решение прекратить деятельность своего комитета и направиться за разъяснениями к Михаилу Горбачеву. Но президент, хоть и пообещал, затем отказался их принять. Вместо этого он принял ликующую российскую делегацию и вместе с ней отправился в Москву, с Владимиром Крючковым в качестве заложника. По прибытии из Фороса членов ГКЧП арестовали. Министр внутренних дел Борис Пуго и военный советник Горбачева маршал Сергей Ахромеев, поддержавший ГКЧП, покончили с собой (Пуго также застрелил свою жену). Выбросились из окон своих квартир, то ли сами, то ли по принуждению, бывший и действовавший управделами ЦК КПСС, хранители многих партийных секретов Георгий Павлов и Николай Кручина. 24 августа Горбачев распустил павловский Кабинет министров, Центральный комитет Компартии, его Секретариат и Политбюро. Ельцин подписал указ о запрещении деятельности КПСС на территории России. Съезд народных депутатов принял решение о самороспуске. На этом советско-партийная власть окончательно рухнула. ГКЧПисты содержались в следственном изоляторе Матросская тишина на протяжении 17 месяцев. В феврале 1994 года обвиняемым была объявлена амнистия: российское руководство переключило свое внимание на Руцкого, Хасбулатова и прочих предводителей антиельцинского восстания в октябре 1993-го, а ГКЧПисты уже давно не представляли никакой угрозы и никакого интереса. Процесс над членами ГКЧП завершился в мае. Генерал Валентин Варенников не согласился с амнистией, настоял на судебном процессе и был полностью оправдан. Рассуждая о причинах провала ГКЧП, Владимир Крючков выделяет следующие: недостаточное разъяснение целей населению с помощью СМИ и неудовлетворительная мобилизация сторонников, нерешительность и непоследовательность лидеров проекта , заигрывания с Горбачевым, затяжка до 26 августа созыва Верховного Совета СССР, который должен был узаконить действия ГКЧП, наконец ввод войск, спровоцировавший активность десятков тысяч защитников Белого дома. Владимир Александрович не говорит, пожалуй, о главном - ненависти советских людей к Коммунистической партии и ее наследию, непримиримом стремлении жить по-новому. Иногда я думаю: если бы не ГКЧП, каким бы был вариант? В конце октября-начале ноября 1991 года собирается внеочередной съезд партии. Горбачева генсеком не избирают. Я убежден, что Съезд народных депутатов освободил бы его и от обязанностей президента. Спасло бы это ситуацию или нет, трудно сказать , - делился размышлениями Юрий Прокофьев. Если исходить из документов, опубликованных ГКЧП, то ясно, что не могло произойти изменения советского общественно-политического строя. Не был бы разрушен Союз ССР и утрачен наш стратегический паритет с Западом. По всей видимости, был бы предпринят ряд твердых мер по прекращению межнациональных конфликтов, стабилизации экономики и постепенному внедрению рыночных отношений, регулируемых государством. Жесткими были бы, вероятно, меры по обузданию коррупции и преступности. В то же время высокая политизация населения, думаю, не позволила бы ограничить завоеванные демократические свободы. Возврата к прошлому, к авторитарным методам правления быть не могло , - таково мнение Анатолия Лукьянова. Нам же кажется, что в условиях надвигавшегося банкротства советского государства постепенные рыночные преобразования были возможны только в режиме диктатуры. Еще более страшной была перспектива гражданской войны, тогда совсем не фантастичная. Поэтому то, как завершился путч ГКЧП, можно сказать, почти идеальный сценарий. Впрочем, у истории нет сослагательного наклонения. И то верно: ГКЧПисты оказались, по крайней мере, не меньшими гуманистами, чем отец перестройки .

Подробнее читайте на znak.com ...