2018-9-17 17:29 |
25 лет назад, в сентябре 1993-го, начал работу знаменитый владивостокский авторынок «Зеленый угол». 10 лет назад, в декабре 2008-го, протесты владивостокских автомобилистов разогнал ОМОН. 25 лет назад, в сентябре 1993-го, начал работу знаменитый владивостокский авторынок «Зеленый угол».
10 лет назад, в декабре 2008-го, протесты владивостокских автомобилистов разогнал ОМОН.
Эти вехи обозначают начало расцвета эпохи правого руля и начало ее заката.
На рубеже 1980-х и 1990-х в шальной, морской, только что открывшийся миру Владивосток валом пошли «япономарки». Стихийный авторынок возник на стадионе «Строитель», но вскоре переехал в периферийный район «Зеленый угол». Так 25 сентября 1993 года родилась Зеленка неофициальный символ Владивостока наряду с сопками, тиграми, морем, багульником и мостами.
Нравится нам или нет, но «Зеленый угол» сформировал не одно поколение дальневосточников. Автоимпорт изменил местную экономику, облик городов и дорог, речь и привычки людей. Оставшиеся в начале 1990-х без работы или зарплаты офицеры, рыбаки, ученые стремительно переквалифицировались в коммерсантов.
В «еретической» баранке справа дальневосточники увидели символ свободы. Появились афоризмы «Хороший руль левым не назовут!» и «Запретите правый руль и получите Дальневосточную республику».
Выпады Москвы против правого руля воспринимались как покушение на идентичность, едва ли не как религиозные гонения. Сибиряк Михаил Тарковский написал роман «Тойота-Креста», уссуриец Виталий Демочка снял сериал «Спец» об автоподставах, музыкант Илья Лагутенко спел про Land Cruiser, печально смотрящий колесами в небо, поэт Иван Шепета сочинил стихи:
. . . Руль справа, сердце слева,
Где паспорт и права.
А в приморской Тавричанке начали варить пиво «Праворульное».
Праворульный автомобиль на Дальнем Востоке 1990-х депрессивном, мрачном и разгульно-веселом одновременно стал понятием метафизическим. Так, как чувствуют эти машины дальневосточники, их не почувствуют ни москвич, ни японец. В Японии они были средством передвижения здесь стали важным элементом зауральского российского мира. Прочно укоренились в суровом таежно-урбанистическом пейзаже, где маньчжурские сопки подпирают серые «гостинки».
По прибытии в Россию у «японок» меняется даже взгляд становится жестче. Они стремительно обрусели. Теперь на их ржавые перекореженные трупы натыкаешься везде: по обочинам таежных дорог, в темных городских очкурах. Если бы они могли рассказать о том, что успели увидеть за свои тридцать автомобильих лет (в наших условиях год за три), получился бы увлекательный роман. Тонны праворульного металлического перегноя тема для диссертаций не родившихся еще историков.
Еще живы «эмигранты первой волны» угловатые, побитые жизнью, тронутые ржавчиной, как сединой. Вслед за квадратными «блюбердами» с синими эмблемами на радиаторной решетке, белыми, как холодильники, «короллами» и прочими «леоне», «калифорниями» и «джасти» в старье превращаются столь модные еще недавно агрегаты, как «карина-улыбка», «корона-бочка» и «марк-самурай» машины выпуска 90-х. «Таких уже не делают», утверждают ценители.
Потомки тех машин кажутся несерьезными, как легкомысленные внуки фронтовиков. Теперь мне кажется, что мы немного свихнулись на этих машинах и полное выздоровление не наступило до сих пор.
В 2008-м разгонять протестовавших против очередного повышения пошлин на ввоз подержанных иномарок (во Владивостоке устраивали «покатушки» с лозунгами и клаксонами, перекрывали Некрасовский путепровод основную городскую магистраль, кое-кто даже размахивал японским флагом и призывал приварить «жигули» к Транссибу) прислали милицейский спецназ «Зубр».
В результате 2009 год стал провальным, но уже с 2010-го началось постепенное восстановление импорта. Массовым порядком пошли «распилы» машины, которые в Японии пилили на части, чтобы обойти таможенные барьеры, а в России сваривали вновь. Рекорд пикового 2008 года, когда в Дальневосточный регион попало более полумиллиона машин, побить уже не удастся и все-таки «Зеленый угол» жив.
Владивосток, разбухший от «японок», признали самым автомобилизированным городом России на душу населения. Правда, гордиться этим я давно перестал: ни пройти, ни проехать, ни припарковаться.
90-е давно прошли. Теперь кажется странным, что за машины во Владивостоке было принято рассчитываться исключительно в бакинских, килобаксах, у. е.
Биту в багажнике кое-кто еще возит, но уже нечасто.
Новому поколению, кажется, все равно, на чем ездить. Оно не разбирается в нюансах кузовов и шильдиков, как разбирались в свое время мы, когда каждый подросток мечтал о пацанском турбовом «маркушнике», а рыбак о дизельном «датсуне» на коробке.
Расцвет правого руля в России позади. Даже во Владивостоке наблюдается ползучая мода на левый руль. Раньше он был здесь экзотикой либо какой-нибудь дед выползал на дачу на еще советском «москвиче», либо какой-нибудь авторитет понтовался «мерседесом». Сейчас левого руля полно: американские, европейские, российские, те же японские машины. Владивосток потихоньку теряет свой тотально праворульный облик, хотя еще способен удивить приезжего.
У нас, как говорится, была великая эпоха.
Старожил скажет, что сегодня Зеленка полупустая: пошлины, сборы, «глонассы», падение рубля и выросшая популярность автомобильных онлайн-аукционов сделали свое дело. Но рынок и сейчас непросто обойти. Здесь по-прежнему пасутся целые табуны японских автомобилей. Блестящих, чистеньких, еще без номеров 25RUS, еще не нюхавших российского бензина и не шаркавших подбрюшьем по нашим колдобинам. Так что хоронить правый руль рано.
Кстати, на Зеленке можно купить не только машину, но и контрабас безакцизное японское виски Nikka и Suntory. На эти маленькие шалости в портовом Владивостоке традиционно смотрят сквозь пальцы.
Теги:
Дальний Восток, автомобили, Россия и Япония
.Подробнее читайте на vz.ru ...
