фото показано с : dp.ru

Цифровые технологии помогают учёным открывать новые материалы. Но главная проблема отрасли по–прежнему кадровая: если желающих учиться стало больше, то учителей всё меньше.

Цифровые технологии помогают учёным открывать новые материалы. Но главная проблема отрасли по–прежнему кадровая: если желающих учиться стало больше, то учителей всё меньше. Фундаментальная наука о связях между составом, строением и свойствами материалов — материаловедение не теряет актуальности. Цифровизация запустила новый этап её развития. На недавней конференции "Цифровое материаловедение" в рамках III Международного форума "Ключевые тренды в композитах: наука и технологии" учёные и предприниматели заявили, что цифровые технологии объединят материаловедение, прогнозирование свойств материала, моделирование изделий, базы данных свойств и состава материала. В планах — разработка электронной платформы и собственно цифровое создание материалов. Вместе с тем гендиректор АО "АэроКомпозит" Анатолий Гайданский считает, что цифровизация — это лишь надстройка производства, без которой было бы невозможно работать. Базис — это сам материал. И, чтобы его найти, нужно в прямом смысле идти "к земле". Камчатский петровит Учёные СПбГУ регулярно открывают новые минералы, которые являются перспективными для высокотехнологичной промышленности и даже создания квантового компьютера. Научная группа под руководством профессора кафедры кристаллографии СПбГУ Станислава Филатова обнаружила на Камчатке новый минеральный вид — петровит. Профессор рассказал "ДП", что перспективных материалов немало, но до производства доходят единицы. "Как говорит известный немецкий физик Мартин Янсен, обычно от открытия соединения до его практического использования проходит около 20–30 лет. В опубликованной статье в журнале Mineralogical Magazine (Filatov et al., 2019) мы указали, что структурный тип петровита пригоден для ионной проводимости, но говорить о производстве петровита преждевременно. Ведь пока не было проведено никаких электрохимических исследований", — отметил Филатов. По мнению профессора, сокровищами Земли являются не только полезные ископаемые, но и информация о химическом составе и кристаллическом строении минералов, поскольку они могут оказаться перспективными материалами, уже полученными природой вместо человека. "Большое количество открытий новых минералов в настоящее время связано с Камчаткой, особенно с вулканом Толбачик, который является мировым рекордсменом по числу открытых новых минеральных видов. В этом отношении это уникальный геологический объект", — говорит Станислав Филатов. Он отметил, что в университете студенты могут поработать на современном оборудовании. "Лекционные курсы во многом призваны дать студентам основы, но стать специалистом можно, только выполняя курсовые и дипломные работы, проводя эксперименты и исследуя материалы своими руками", — уверен профессор. Научный феодализм Впрочем, не каждый вуз обладает должным уровнем лабораторного оборудования и квалификации специалистов. В стране ещё сохраняется неоднородность в развитии научных школ. И далеко не везде есть полноценные возможности для их создания. Чтобы понять, каковы основные проблемы системы высшей научной школы, "ДП" обратился к российскому кристаллографу, профессору "Сколтеха" и РАН Артёму Оганову. По его мнению, региональные научные школы всё больше напоминают "феодальные" системы, в которых начальник всегда прав, а сотрудники выслуживаются перед ним, при этом забывая о самой науке. Профессор рассказал "ДП", что эта ситуация распространяется не только на регионы. Негативные примеры можно найти и в столице. "Проблема складывалась годами. Мы должны преодолеть порочный круг, когда одни плохие кадры сменяются другими плохими кадрами. Чтобы с этим что–то сделать, нужна мобильность кадров", — считает Артём Оганов. По его мнению, переток людей из федеральных центров в регионы оздоровил бы науку в целом. При этом необходимо избегать принуждения, наоборот, должна поощряться инициатива. "Я всегда стараюсь мотивировать своих учеников работать в регионах, потому что понимаю: если они создадут школы, то это только распространит знание. Но нужны гарантии, что учёный будет достойно зарабатывать, иметь комфортные условия и время для научной работы", — говорит учёный. Ясные глаза Профессор признался, что за последние годы появилось много талантливых молодых студентов и учёных с высоким образовательным уровнем. "За 20 лет мы многое наверстали. Я помню стеклянные глаза студентов, когда преподавал лекции в МГУ в 2006 году. Тогда я подумал, что не смог бы работать с такими студентами. Но спустя годы аудитория качественно изменилась в лучшую сторону. Мне удалось собрать сильную команду, и я могу сказать, что сейчас деградации нет". Однако, по словам Артёма Оганова, чтобы потенциал молодых учёных не пропал, необходимо решить две важные проблемы: во–первых, обеспечить студентов сильными научными руководителями, а во–вторых, разобраться с системой аспирантуры. Аспирантура — критически важный этап, когда из вчерашнего студента фактически выковывается независимый состоявшийся учёный. Это требует много сил и самоотдачи. Сейчас эта ступень определяется как образовательная. Артём Оганов считает: необходимо уточнить, что аспирантура — это прежде всего научная работа: "Сейчас у аспиранта на неё нет времени. Стипендии у аспирантов очень низкие, и они вынуждены тратить силы на подработку. В итоге получается, что только 18% защищают диссертации, а потом и вовсе уходят из науки". Чтобы больше аспирантов оставалось в университетах, необходимо приравнять аспирантуру к научной работе на законодательном уровне и сократить ненужные дисциплины. Вместо них каждый может сам выбирать, что ему интересно и полезно слушать, уверен профессор.

Подробнее читайте на dp.ru ...