О своей работе на посту мэра столицы и перспективах дальнейшего развития Москвы Сергей Собянин рассказал в программе "Действующие лица с Наилей Аскер-заде" на телеканале "Россия 1".

О своей работе на посту мэра столицы и перспективах дальнейшего развития Москвы Сергей Собянин рассказал в программе "Действующие лица с Наилей Аскер-заде" на телеканале "Россия 1".

- Вы девять лет возглавляете Москву, а Лужков, по-моему, 18. То есть, может, рекорд побьете?

- Нет, я не собираюсь такие рекорды бить, это было бы too much.

- Будет ли Москва расширяться дальше?

- Нет, я вам ответственно заявляю, таких планов нет. Дай Бог нам с Новой Москвой справиться, что там.

- Переварить все это.

- Да, хотя сейчас это уже такая достаточно продвинутая часть города — и метро, и дороги, и парки, скверы, новые рабочие места. И сегодня Новая Москва уже дает прибавку городскому бюджету, а не убыток.

- Недавно вы открыли с президентом Московские центральные диаметры, МЦД. В чем преимущество этого вида транспорта перед электричкой?

- Важный проект, который соединяет город и дает возможность пересадки на метро и другие виды транспорта. И сам подвижной состав — он будет другого качества. Первые "Иволги" запущены, они составляют порядка 40 процентов в общем составе подвижного состава, но где-то в течение года-двух он будет активно меняться. И дешевле, и быстрее. Сейчас мы даже видим после запуска, что станции метро стали свободнее в этом коридоре процентов на пять — это очень важно.

- Какие новые дороги могут разгрузить движение в Москве, и могут ли?

- Дело в том, что Москва вообще была построена не как автомобильный город. Там были несколько магистралей, но они все ведут в центр и, по сути дела, никто не рассчитывал, что в Москве будет пять миллионов автомашин. Конечно, такое количество машин Москва просто вместить не может. Тем не менее, все равно над дорогами тоже работать надо. Там, где пробочные какие-то вещи — например, те же развязки на МКАДе, они стоят там в любое время года. Хоть зимой, хоть летом!

- Хоть утром, хоть вечером!

- Да, хоть утром, хоть вечером. Мы реконструировали практически все развязки на МКАДе. Чтобы не только в центр дороги вели, чтобы можно было через город проехать, минуя центр, минуя перегруженные улицы. И центр разгрузили.

- Когда у вас появилась первая машина?

- Не могу сказать, в каком году, это начало 90-х, подержанный ГАЗ-24, который я больше использовал не для личной жизни, а для работы. Правда, она просуществовала у меня не очень долго, пришлось продать, потому что в 90-е годы с доходами было не очень хорошо.

- Москва никогда не отличалась низкими ценами, но вот парковка в центре стоит 380 рублей.

- Не вся!

- Ну нет, в некоторых местах!

- Да, на отдельных улицах.

- Не дороговато ли?

- Мы не определяем, собственно, каким-то расчетным путем эту цену — вот, давайте мы побольше денег слупим с несчастных автомобилистов, пополним казну и так далее. Мы все деньги, которые получаем от парковки, отдаем местным жителям, районам, где они находятся, для благоустройства, центральный бюджет Москвы от этого ничего не получает. Цены поднимаются только тогда, когда на 100 процентов парковка забита машинами.

- Как вы относитесь к критике?

- Я вообще-то знал, куда иду, и любое мое действие критикуется слева, справа, снизу, сверху, и я, в общем, живу в потоке критики и плохо себе представляю уже другую жизнь. И критика – это полезная история: когда тебя критикуют, ты быстрее движешься.

- А какое у вас самое яркое воспоминание детства?

- Наверное, день, когда это детство, по моему представлению, закончилось: было это при переезде из небольшого села в районный центр. Я попал фактически в городскую школу, в первый день в этой школе я ощутил себя таким совершенно деревенским пареньком, над которым смеялся весь класс, и у меня было такое ощущение, что я из детства попал в какую-то другую жизнь. Это была сложная история, она затем повторялась неоднократно, когда я поступал в ВУЗ, приехав из поселка в город, и так далее — не раз. Но закаляет!

- У вас вообще закаленный характер.

- Да.

- Вы посещаете свою малую родину?

- У меня был опыт, когда я посетил институт, который заканчивал в Ульяновске. Формируется в молодые годы другое ощущение того, что ты видишь: другие эмоции, ты живешь в другой жизни. И когда ты в эту жизнь заходишь уже с высоты своего опыта и возраста, то ощущение резко меняется. Поэтому уехав из Няксимволя, из таежного села, я ни разу туда не возвращался. Как раз я боялся, что такие идеалистические представления о моей таежной родине – они будут просто перечеркнуты, искажены новыми восприятиями. Пусть лучше они останутся такими, какие есть.

- Расскажите, когда вы познакомились с Владимиром Путиным?

- Я в то время был председателем комитета Совета Федерации по законодательству, а Владимир Владимирович был в то время уже секретарем Совбеза. В то время и познакомились.

- То есть, это 90-е были?

- Да, это был конец 90-х, и с тех пор он — в общем, спасибо ему огромное — всегда меня поддерживал в моих планах, начинаниях, в моей судьбе это, конечно, очень важно.

- А какие первые впечатления были при встрече?

- Владимир Владимирович — человек сдержанный очень при первом знакомстве, немногословный, но видно было, что это человек с очень сильным характером, вдумчивый и надежный.

- Президент Путин вас никогда не критикует. Хотя мы знаем, что, если Владимиру Владимировичу не нравится, как работает глава того или иного региона, он обязательно указывает на какие-то ошибки и промахи. Это что значит, что вы не делаете ошибок? Или вас критикуют за закрытыми дверями?

- Ну, он, наверное, лимит критики выбрал во время того, когда я работал у него главой администрации и руководителем аппарата в правительстве, и, наверное, решил сделать мне небольшую передышку. Но вообще, когда начинают системно критиковать того или иного чиновника или губернатора, то, мне кажется, нужно задуматься о поиске новой работы.

- У вас о новой работе мыслей не бывает?

- Я стараюсь отдаваться тому, чем занимаюсь. Никогда не было мыслей, каких-то амбиций, что надо куда-то карабкаться по какой-то карьерной лестнице и так далее. Нужно максимально отдавать себя работе и максимально делать все возможное на этом месте — это гораздо интереснее и продуктивнее, чем заниматься какими-то мечтаниями.

- Вы возглавляете город уже 9 лет, а помните свой самый тяжелый день на этом посту?

- Каждый день в Москве — это непростой день, Но если сопоставлять различные эмоции, то, наверное, самый сложный день был первый, когда я представлял свою программу Московской городской думе, которая утверждала меня, когда я видел незнакомые лица, которые на меня напряженно смотрели — что от него можно ожидать, что он там скажет? И я ощущал ответственность не только перед депутатами, но и перед москвичами: они смотрели на меня, как на чужака, а я все-таки стремился услышать и понять, что необходимо для развития города.

- Тогда вы еще не понимали, насколько тяжело это будет? Или, наоборот, все оказалось гораздо интереснее и проще, чем вы изначально себе это представляли?

- Мне кажется, я угадал, потому что я представлял сложность этой работы в силу того, что в свое время прошел путь губернатора Тюменской области.

- Как проходит реновация Москвы? Существуют ли какие-то проблемы на этом пути?

- Знаете, проблемы главные были тогда, когда эти решения не принимались! Конечно, это сложный проект. Можете себе представить — миллион жителей надо переселить в новые дома? Миллион!

- Он очень масштабный. Получится?

- Гигантский. Он вообще самый гигантский в мире. Были, конечно, сомнения – получится, не получится. Даже, собственно, у нас самих было такое ощущение — как войти в такой проект, как его реализовать в те сроки, которые заявили.

- Но надо теперь еще успешно выйти из него!

- Зайти и выйти! Сегодня количество стартовых площадок нам позволяет проектировать и строить уже около шести миллионов квадратных метров. В 2032 году окончание этого проекта должно быть. Мы видим сегодня, что большинство объемов будет реализовано за эти сроки. Хотя я говорю, что это очень круто.

- Еще один серьезный проект — реконструкция рынков. В лихие 90-е рынки — это тесные ряды прилавков, дорожная грязь, мошенники и карманники. На толкучки и барахолки шли по необходимости — магазины пустовали. Вряд ли тогда кому-то могло прийти в голову отправиться на рынок ради развлечения и удовольствия. Но сегодня Москва определенно сделала большой шаг к тому, чтобы разрушить старые стереотипы.

- Гастрономические фуд-корты, целые гастрономические кварталы — они являются таким трендом мировым, и Москва в них включилась, и очень хотелось, чтобы у Москвы появилась своя фишка еще одна, буквально за несколько лет создался в Москве новый кластер гастрономических современных рынков, где можно не только купить свежие овощи, фрукты, но и встретиться с друзьями, посидеть в кафе, в ресторане, получить мастер-классы по питанию. То есть, это 9 рынков такого класса, такого уровня, мы свои городские рынки специально продали инвесторам под условие, что будет примерно в таком концепте рынок.

- А московский общепит как-то коснулся кризис?

- Количество точек общепита в Москве увеличилось в полтора раза за последний год, Люди стали чаще приходить в кафе, рестораны, меньше стали готовить дома. В летнее время огромное количество летних веранд создают другую атмосферу в городе, мы упростили порядок их создания, и их стало в городе в два раза больше.

- А у вас есть какие-то гастрономические предпочтения? Может, поделитесь — какую кухню предпочитаете?

- Я очень консервативен, поэтому предпочитаю русскую кухню. Самые любимые блюда — это те, которые нельзя есть. Пироги, блины.

- Опасно для фигуры!

- Да. Пельмени! Да, опасно для фигуры.

- Сергей Семенович, как поживает собака Джоуи, которую вы взяли из приюта?

- Замечательно, сытно и весело! Я думаю, лучше, чем в том месте, где она до этого находилась. С детства обожаю собак, и вся моя жизнь как-то была в окружении собак, особенно в детстве, потому что на Севере без собаки – я сказал бы, невозможно себе представить жизнь.

Говорят, что все люди делятся на тех, кто любит собак, и тех, кто любит кошек и котов. То есть, вы за собак, да?

- Я — про собак.

- А есть такие города в России и в мире, которые вы можете выделить, на которые Москва может ориентироваться по каким-то параметрам?

- У каждого города есть что-то свое: у Парижа — свое, у Сингапура – свое. Москва очень много перестраивалась под вкусы различных руководителей, начальников, это был брошенный город, и с точки зрения столичности. По нему прошелся сталинский генплан, потом хрущевский, потом брежневский, и мы имеем такой микс разных эпох. А питерцы — у них и центр свой сохранен как историческое наследие. Это очень важно.

- Непростое наследство вам досталось.

- Непростое, но, тем не менее, интересное.

- Сергей Семенович, летом были такие дни, когда рынок не работал в связи с тем, что в городе проходили митинги. И вы говорили о том, что несанкционированные акции не имели тяжелых последствий исключительно благодаря работе сотрудников. О каких тяжелых последствиях вы говорили?

- Я говорил о том, что если бы полиция занималась попустительством и заигрыванием, то закончилось бы очень плохо, имея в виду многочисленные примеры такого рода. Вы хорошо помните, чем закончилось в Киеве – "майдан". Вначале просто ходили, пирожки раздавали, улыбались друг другу, а закончилось это стрельбой, мордобоем, кровью. И так далее.

Это дальний пример, можно привести и гораздо более свежие примеры, в том же Гонконге, в Барселоне, в Париже мы видим одно и то же: вначале вполне мирные митинги превращались в достаточно жесткие сопротивления и столкновения с полицией, и потом уже на второй стадии, не справившись с первой, полиция вынуждена применять не только дубинки — слезоточивый газ.

Гонконг вообще обнулил себя экономически как город. И мы видим даже в том же Париже, что происходит: это сожженные машины, разбитые витрины, огромное количество бесчинствующих людей, с которыми не может справиться полиция. Мы этого не должны допускать.

- То есть, сотрудники хорошо сработали и этого не допустили.

- Я считаю, как раз полиция не допустила развития этих событий в такую уже совсем черную, негативную фазу.

- В этом году прошли выборы в Мосгордуму, многие эксперты полагают, что она оказалась весьма оппозиционной. Как мэрия и московское правительство будут выстраивать отношения?

- На мой взгляд, она вполне отвечает настроениям москвичей, в думе сегодня есть не только КПРФ, не только "Единая Россия", но и "Яблоко", и "Справедливая Россия". В целом — да, активная, боевая дума — и слава Богу, ничего в этом плохого нет. Как мы выстраиваем отношения — ну, слушайте, есть определенные регламенты, есть работа комиссий, есть пленарные заседания и слушания, и так далее, и тому подобное, все наши управления и департаменты вовлечены в эту работу и пытаются оказать содействие депутатам и городскому парламенту в целом.

- Но вы не ожидаете, что сложнее будет этот процесс выстраивания отношений строиться в связи с тем, что все-таки и оппозиционные тоже депутаты присутствуют?

- Да, да. Сложнее, конечно, отчасти сложнее. Ну и слава Богу — что в этом плохого? Будем активнее работать, больше разъяснять, больше коммуницировать — мне кажется, в этом ничего плохого нет.

- На ваш взгляд, кто из избранных депутатов может оказать Москве наибольшую пользу?

- Слушайте, их избирали москвичи, поэтому они вообще обязаны Москве приносить пользу! И не надо забывать, что в Москве создана система выборов по одномандатным округам — то есть, каждый депутат жестко привязан к своему избирательному округу и отвечает непосредственно перед избирателями этого округа. Поэтому от того, как они активно будут в своих округах работать, от них самих будет зависеть, насколько они будут полезны Москве и москвичам. Но я уверен, что большинство из них справится с такой задачей.

- Есть ли депутаты, которым вы симпатизируете среди оппозиционных?

- Я всем симпатизирую, не только оппозиционным, ровно отношусь и считаю, что если москвичи их избрали, мы должны с ними работать — это естественно.

- Вы часто прислушиваетесь к советам?

- Я только и делаю, что прислушиваюсь к советам: к советам подчиненных, к советам экспертов, специалистов. Если ты не прислушиваешься, то ты живешь в каком-то совсем нереальном мире, и вряд ли от тебя будет толк.

- Вот здесь (в Лужниках) как раз виден стадион, а после чемпионата мира как он будет использоваться?

- Еще лет семь тому назад здесь была так называемая "Лужа", крупнейший рынок страны, сюда приезжали десятки и сотни автобусов из других регионов, челноки. И я вам скажу, что даже и совсем не безобидная история — когда мы сносили те бараки, которые здесь были понастроены, там были молельные дома, экстремистская литература. Сюда приезжали в свое время террористы, которые организовали взрыв. И за несколько лет мы вернули это спортивное наследие, развили его и создали один из лучших в мире спортивных комплексов. Я думаю, что он и в Европе один из самых крупнейших — огромный спортивный комплекс, огромный развлекательный комплекс.

- Вы сами плаваете хорошо?

- Не утону точно, но сказать, что я профессионально плаваю, я бы не решился.

- Не очень активный вид спорта, да?

- Ну — для меня скучный. Одни и те же движения, на одной и той же дорожке.

- Президент поставил задачу по улучшению ситуации с первичным звеном медицины, здравоохранения. Что в Москве будет делаться для этого?

- На фоне аквапарка сложно говорить о поликлиниках! Лучше туда не попадать, но...

- Но это тоже способствует улучшению здоровья.

- Ну конечно! В Москве это 100 миллионов посещений в год, это вообще астрономическая цифра! Около 150 поликлиник подлежит реконструкции. Эти здания построены 50-60 лет тому назад, они требуют реконструкции, обновления оборудования, повышения квалификации, Сложный проект, нужно выселить врачей, пациентов, за несколько месяцев, максимум за год провести полную реконструкцию и снова отдать в эксплуатацию.

- Многие регионы считают несправедливым то, что все основные налогоплательщики сосредоточены именно в Москве.

- Даже на примере северной столицы, бюджет которой в четыре раза меньше, можно увидеть, что заработная плата в Москве почти в два раза больше. Значит, на всю социальную сферу приходится тратить в два раза больше, потому что основная часть — все равно это зарплатная. Во-вторых, населения там более чем в два раза меньше — вот, собственно, и все. Получаются сопоставимые абсолютно расходы. Что касается других регионов — мы же не забираем у них какие-то бюджетные ресурсы? Наоборот, Москва сегодня отдает в федеральный бюджет около двух триллионов рублей, сегодня каждый десятый россиянин обеспечен пенсией, услугами здравоохранения за счет отчислений, которые идут от москвичей. Москва помогает развиваться другим регионам, а не изымает у них, как в обывательском плане такое мнение бытует.

- Удастся ли обеспечить рост доходов на 8 процентов в ближайшие годы?

- Не знаю, удастся или нет, это же все равно прогнозные вещи, но примерно такая динамика, надеюсь, будет. Даже если в такой динамике не будет, то все равно у нас есть запас прочности, и мы реализуем все, что намечено, практически полностью.

- На новогодние украшения в прошлом году было потрачено около полумиллиарда рублей — но включая различные развлечения. И всегда возникают дискуссии. Кто-то говорит, что это слишком много, другие говорят, что нельзя на праздниках экономить. А как вы думаете?

- Ни то, ни другое, думаю. Сегодня "Путешествие в Рождество", новогоднее украшение Москвы — это не затраты, это самый окупаемый проект, потому что на "Путешествие в Рождество" приходят в течение месяца около 15 миллионов человек. Это стало одной из главных туристических фишек Москвы. Туристический бизнес приносит Москве около 120 миллиардов рублей. Поэтому это не брошенные деньги; с одной стороны — это хорошее настроение, которое вообще никак нельзя оценить, а с другой стороны — это еще и доходы города.

- Вы можете выделить три основных достижения Москвы при мэре Собянине?

- Самый сложный вопрос. Наверное, изменилась атмосфера в городе, стала более доброжелательной. Проводили опросы с помощью международных аудиторов. Москва стала гораздо более консервативной, и количество людей, которые желают уехать из Москвы, значительно меньше, чем в Париже, Нью-Йорке и даже в Лондоне. Появился огромный пласт малого и среднего бизнеса, и сегодня экономика города зиждется не только на крупных корпорациях, но в большей степени на 800 тысячах юридических лиц, которые зарегистрированы в Москве и ведут свою деятельность.

- Как вы считаете, чем Москва собянинская отличается от Москвы лужковской?

- Мы просто живем в разную эпоху. Во времена Лужкова была одна задача — задача, скажем, выживания города в 90-е годы и формирования нового тренда экономики в начале 2000-х. Моя задача — сделать Москву более цивилизованной, европейской, современной и динамично развивающейся. В каждое время — свои задачи.

- Как бы вы оценили свою работу по пятибалльной шкале?

- Меня оценивают не по пятибалльной шкале, а по стобалльной: раз в пять лет горожане выбирают нового мэра и, по сути дела, происходит и твоя оценка. Чем больше процентов за тебя проголосовали, тем, можно сказать, ты лучше работаешь. Хотя, может, это и не всегда так, но, тем не менее, это, пожалуй, самый лучший индикатор.

- Сергей Семенович, какой Москва будет через три года?

- Знаете, вообще каких только мрачных прогнозов мы ни слышали по поводу Москвы и ее дальнейшего развития. Но никакие кризисы не мешают Москве развиваться, поэтому я уверен в будущем Москвы. Что бы ни происходило, потенциал набран такой, что будущее Москвы представляет дальнейшее динамичное развитие и улучшение инфраструктуры, больниц, детских садов, школ, дорог, метро и так далее. Москва будет еще интереснее, краше и комфортнее — в этом я уверен.

Подробнее читайте на vesti.ru ...