2019-6-5 10:01 |
Публикуемые сегодня рейтинги президента имеют отдаленное отношение к реальным настроениям россиян. Рейтинги стали упражнениями бюрократии и социологов. Поэтому колебания рейтингов доверия Владимира Путина, которые мы видим в последнее время, слабо соотносятся с его текущими успехами на посту президента и электоральными перспективами.
Сравнить размеры брюк и шапки
Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков недавно выразил недоумение и недовольство по поводу данных ВЦИОМ о снижении рейтинга доверия Президенту Путину.
В«Мы видим электоральный рейтинг Путина, который сейчас перешел в тенденцию роста… Как может падать доверие и при этом расти электоральный рейтингВ», - так Песков попросил социологов разъяснить ситуацию.
Генеральный директор ВЦИОМ Валерий Федоров уже объяснил, что это не рейтинг доверия, а упоминание Путина в числе политиков, которым наши люди доверили бы В«решение важных государственных вопросовВ». Вопрос для рядовых граждан непростой: Путин в списке хоть и первый, но получивший лишь неприлично низкий 31%. Однако людей не спрашивали, доверяют ли они Президенту, их просили назвать фамилии разных политиков, которым можно доверить В«порулитьВ» государством. Путин же не единственный, есть же в нашей огромной стране и другие люди, которым можно доверить что-то делать.
ВЦИОМ тут же провел новый опрос, в котором задал прямой вопрос: В«Вы доверяете или не доверяете [данному политику]?В» Путин получил рекордные 72,3%доверия, а не доверяют ему 23,7% опрошенных.
Пресса в погоне за сенсациями сразу подхватила и понесла – В«рейтинг Путина вырос с 31% до 72%В». Но это же совершенно разные вопросы, разные, если угодно, В«рейтингиВ». Нельзя сравнивать, скажем, В«размер брюкВ» с размером В«головного убораВ».
История рейтингов
Вообще с этими рейтингами в российской политической жизни полная путаница. Как многое в наших общественных науках и прессе, этот термин пришел с Запада, а именно из американской социологии.
Первые опросы о предпочтениях американцев среди кандидатов в президенты проводились еще в XIX веке и отличались примитивной методологией. За ними закрепился эпитет В«соломенныйВ», который указывает на их легковесность. А потом с развитием прикладной социологии опросов общественного мнения в 30-е годы XX века термин rating (оценка) наряду с другим – opinion (мнение) стали основными в выяснении взглядов и настроений рядовых американцев. Человек с блокнотом и карандашом стучался в дверь фермеру в глуши Канзаса и спрашивал его В«оценку работы губернатора штатаВ». Rating (оценка) мог быть чего угодно – налогов, цены на бензин, социальных льгот, работы почтмейстера, или мэра, доверия президенту, шансов на его переизбрание и прочее.
У нас же в России в конце ХХ века В«рейтингВ» был практически превращен политиками и журналистами в синоним популярности той или иной политической фигуры. Общеупотребительными стали выражения о том, что у этого нового кандидата В«высокий рейтингВ» или В«низкий рейтингВ».
О каком доверии речь?
Если говорить об оценках того или иного политического или государственного деятеля, то здесь В«рейтинговВ» наберется с десяток. Большинство из них имеет смысл лишь для практикующих социологов в избирательных штабах, но если они все же попадают в прессу, то использовать их надо правильно. Например, простой, казалось бы, вопрос о доверии, например: В«Доверяете ли вы мэру нашего города?В» В каком смысле доверяю? Я, сидя с ним за одним столиком в ресторане, могу часы оставить и отойти на минуту? Я верю, что он, получив федеральную субсидию на строительство стадиона, не В«распилитВ» деньги с родственниками? Ему можно, как в опросе ВЦИОМ, в целом В«доверить решение важных государственных вопросовВ»? Он будет заботиться о решении проблем таких людей как я? Но все это отдельные рейтинги! И в Америке, на родине опросов, каждый раз составители анкет ломают голову, какой термин В«доверияВ» лучше использовать – trust или confidence, от фразировки вопроса будет зависеть его смысл, как он понимается респондентом, и, соответственно, какой будет рейтинг.
Что касается политических и государственных деятелей, отношение к ним населения складывается из целого ряда аспектов, оценок, т.е. В«рейтинговВ». Вероятно, В«довериеВ» это важный показатель, в конце концов, мы и в жизни строим отношения с людьми, прежде всего на основании степени доверия или недоверия к ним. Но не менее, а иногда и более важной, является оценка успешности работы человека на своем посту. Иногда личность того или иного деятеля может вызывать негативные оценки, но эффективность в экономике или внешней политике оцениваться, тем не менее, высоко. Например, в Америке внешнеполитическая деятельность президента Ричарда Никсона оценивается весьма высоко, несмотря на то, что он вынужден был уйти в отставку, чтобы избежать импичмента.
Доверие падает, а рейтинг растет
Отвечая на вопрос Пескова – В«как может падать доверие и при этом расти электоральный рейтингВ», можно ответить – легко. Это разные рейтинги, они растут из разных, если так можно выразиться, сторон души нашего В«электоратаВ».
В«ДовериеВ» – это, скорее, эмоциональный подход к оценке политической фигуры. А намерение голосовать за него – это более прагматичный подход – он много сделал, надо дать человеку В«еще один шансВ», другие еще хуже и т. д.
Первый президент России Борис Ельцин в своих оценках В«дорогими россиянамиВ», прошел все этапы отношения населения – от восхищения, одобрения деятельности, до критики, презрения, отторжения. Но перед выборами 1996 года, несмотря на низкий уровень доверия, конкретные успехи в управлении страной помогли ему все же выиграть выборы.
Вот конкретный пример из моей практики изучения общественного мнения о различных политических фигурах в избирательной кампании 1995-1996 гг. Мы изучали различные аспекты их оценки населением, выразившиеся в различных рейтингах в августе 1995 года, накануне выборов в Думу и приближавшихся президентских выборов 1996 года.
В таблице даны различные В«рейтингиВ» основных политических игроков того времени.
Может вывести страну из экономического кризиса
Вызывает наибольшее доверие
Хотели бы видеть президентом
Готовы за него проголосовать
Гайдар
3
4
1
2
Ельцин
2
4
3
5
Жириновский
5
6
5
5
Зюганов
4
9
5
6
Лебедь
3
12
5
4
Памфилова
0
4
1
1
Руцкой
1
5
2
2
Св.Федоров
3
8
3
3
Черномырдин
3
10
4
4
Явлинский
7
15
8
8
Разброс оценок весьма значительный, и видно, что высокое доверие не превращается автоматически в намерение проголосовать за этого политика. Кроме того, желание видеть какого-либо политика президентом и готовность голосовать за него на президентских выборах несколько различаются: человек может проголосовать за кандидата, исходя из политической реальности – его шансов на победу, а не только из симпатии и доверия. Так, высокий уровень доверия Лебедю не трансформировался в желание или готовность голосовать за него на выборах. Хотя, несомненно, политики с высоким уровнем доверия населения имеют значительные резервы расширения их электората.
В целом, если суммировать эти показатели, то условный В«электоральный потенциалВ» – который очевидно более надежен, чем отдельные показатели доверия или готовность голосовать за кого-либо – привели тогда к следующему распределению мест между ведущими политиками.
Явлинский
38
Зюганов
24
Лебедь
24
Жириновский
21
Черномырдин
21
Св. Федоров
17
Ельцин
14
Гайдар
10
Руцкой
10
Как известно, одни использовали свой В«электоральный потенциалВ», другие – нет.
Так что, возвращаясь к В«рейтингам ПутинаВ», можно сказать, что в мировой практике, да и у нас тоже, как показывают приведенные данные, доверие может падать, а В«электоральный рейтингВ» – расти.
При этом заголовки в прессе, типа В«рейтинг Путина вырос с 31% до 72%В» можно рассматривать с одной стороны как типичную газетную В«уткуВ» для привлечения читателей, а с другой стороны, как плохое понимание политиками и прессой социологии политической жизни.
В целом, на данном этапе, задолго до следующих выборов президента, колебания В«рейтинговВ» президента к настроениям населения имеют отдаленное отношение, это скорее упражнения служащих администрации и полстеров, и вряд ли когда-нибудь они пригодятся.
Подробнее читайте на kapital-rus.ru ...