Как проходит коронавирус и его лечение, последствия заболевания

  Третья волна коронавируса в Свердловской области оказалась значительно интенсивнее первых двух. Число заболевших уже несколько дней подряд превышает четыре сотни. Таких показателей при первых двух волнах не было. Третья волна зацепила и главного редактора JustMedia.ru Евгения Катыхина. В своей колонке он рассказывает, как перенес заболевание и с какими последствиями и проблемами столкнулся.   В середине июня у меня начался отпуск. Планов было громадье. В первый же день мы с семьей съездили с палаткой на озеро, и на следующий день слегли. У меня температура 39,5, у дочки 39, у жены 37,5. Все понятно, простыли. Нурофен, аспирин, парацетамол, клюквенные морсы. До поликлиники не дозвониться. Когда у дочки температура стала сбиваться с переменным успехом, вызвали скорую, а те – участкового врача. В таком состоянии мы провели пять дней. А потом я обратил внимание, что не чувствую запахов. Ковид!   Звоню в поликлинику – трубку не берут, звоню на горячую линию 122 – все операторы заняты. Со 122 мне перезванивают только на следующий день, в этот же день приходит участковый терапевт, берет мазок и вызывает скорую, чтобы мне сделали компьютерную томографию легких. Брать мазок у жены врач отказывается – нет показаний. У дочки тоже. Хм.     Скорая везет меня в приемный покой ЦГКБ 24 – красную зону. Очередь на КТ передо мной – человек 10. В принципе, делают быстро, проблемы возникают только с колясочниками. Причем, в 24-ю везут не только жителей Чкаловского района. Целыми группами больных коронавирусом везут из Березовского и окружающих его поселков.   Делаю КТ, меня спрашивают, почему я так тянул и протягивают бумажку с результатом: двухсторонняя полисегментарная пневмония легких значительной степени распространенности, высокой вероятности вирусной природы, Кт-3, поражение – 55%. Несу результат медсестре, та меня огорошивает:   «Можете ждать госпитализации у нас. Сидеть в коридоре. Но ждать долго, все койки заняты. Выписывать начнут утром (на часах 02:00), в очереди 20 человек, это часов 7 где-то (вторая медсестра поднимает голову и сообщает, что в очереди уже 30 человек, а значит ожидание госпитализации может затянуться до 15 часов). Или вы можете вызвать такси, поехать домой и оттуда вызвать скорую, сообщив результат КТ. Вас сразу госпитализируют туда, где есть места».     Вот так вот. Из красной зоны спокойно выпускают. Был бы день, она бы, наверное, предложила ехать домой на общественном транспорте. Звоню жене, она приезжает за мной. Утром вызываю скорую.   Скорая приезжает практически сразу. Уже в карете спрашиваю, куда поедем. Диспетчер отправляет нас в Свердловский областной госпиталь ветеранов войн. Там меня сначала кладут под кислород, а потом оформляют в легендарное афганское отделение с решетками на окнах пятого этажа. Одного в шестиместную палату. Красота!     К вечеру нас в палате уже четверо мужчин до 40. Но на утро один из пациентов внезапно собирает вещи и уходит. Да, вот так вот можно спокойно уйти из красной зоны, отказавшись от госпитализации. Вместо него нам подселяют сразу трех дедушек. Причем одного госпитализируют вместе с тещей, которую кладут в реанимацию, а на следующий день она умирает…   Все лечение представляет собой бесконечные уколы в живот (противотромбозное) и вену (гормоны), таблетки и кислород. Сатурация – главный показатель выздоровления, но она у меня долго остается низкой. От кислорода пропадает голос и сохнет слизистая, но другого выхода нет.       Один из дедушек в палате заразился, несмотря на то, что зимой привился «Спутником V». Через пару дней после нашей госпитализации коронавирус отправил на больничный нашего лечащего доктора, тоже привитого. Потом стали заболевать медсестры. Жалко не только тех, кто заболел, но и тех, кто остался. Им приходится работать круглые сутки, иногда без выходных. Отдыхают они в коридоре на пустых кушетках в респираторах и защитных костюмах, для надежности обмотанных скотчем на руках и ногах.       Больничная еда – это отдельная тема. Суп без мяса и пресные котлетки – единственное, что можно съесть без отвращения. И еще бутерброды с сыром. Все остальное несъедобно – перловая каша по консистенции напоминает клейстер, гречка какая-то жидкая, а несоленые омлеты и запеканки вообще настоящая пытка для гурманов.     Когда впечатления от новой обстановки отходят, начинается бесконечный день сурка. В 6 утра медсестра гремит железным столиком на колесах, меряет температуру, давление и сатурацию. Потом начинаются уколы. Поначалу это еще терпимо, но уже через пару недель вены прячутся, поэтому медсестра, чтобы загнать в меня гормоны, колет каждую руку по несколько раз, пока не найдет живую вену. Потом завтрак, обход лечащего врача, дыхательная гимнастика, уколы, обед, температура/давление/сатурация, обход, уколы, ужин, вечерние таблетки, температура/давление/сатурация, уколы, отбой. Часам к 10 вечера, когда за окном темнеет, дедушки засыпают, а мы смотрим фильмы. А в 4 часа рассветает, у дедушек прекращает действовать снотворное, они начинают ходить по палате, шаркать по полу тапками, шуршать пакетами, хлопать дверцей холодильника, иногда даже бриться и огрызаться на замечания.       Здоровье постепенно налаживается, приходит аппетит и больничные кашки оказываются вполне съедобными и даже вкусными. Но возникает другая проблема – у нас не берут мазки. Врачи объясняют, что по приказу регионального минздрава число ПЦР-тестов строго ограничено. На наше отделение – пять мазков в день. И готовность тестов – два-три дня. И вот мы лежим, уже вполне здоровые, и занимаем драгоценные кислородные койки. По той же причине – ограниченного числа тестов – мазки берут не сразу у всей палаты. Безобразно организовано и размещение пациентов. Первых двух соседей выписывают спустя 2,5 недели. В этот же день одного из диабетиков переводят в трехместную палату, а к нам подселяют трех новеньких – коренастых мужичков с температурой и сильным кашлем. Рассказываю об этом родственнику-врачу, он говорит, что так нельзя, что выздоравливающих надо переводить в другие палаты, чтобы они не контактировали с новыми больными. Наши протесты не помогают, нас оставляют в палате с ковидниками.   Отрицательный мазок мне приходит спустя три недели после госпитализации (четыре недели с начала болезни). Выхожу из красной зоны, и очень быстро приходит усталость. Еле добираюсь до дома, встаю на весы -15 кг! Но есть последствия и похуже.     Лежа в больнице, я мечтал, как выйду и поем роллов, пожарю хороший стейк и сварю большую кастрюлю борща с говядиной. Но наслаждаться вкусной, недиетической едой мне помешало воспаление во рту. То ли из-за гормонов, то ли из-за кислорода у меня воспалился язык и не мог воспринимать пищу. Больно есть, больно пить, во рту перманентное жжение. Купил в аптеке «Мирамистин» и противовоспалительный раствор для полоскания, жду, когда пройдет.   Помимо проблем во рту, возникли проблемы с головой. Периодически она начинает кружиться, уши закладывает и земля уходит из-под ног. Ощущение, что ты проваливаешься назад. Особенно сложно в таком состоянии спать, поэтому полночи обычно уходит на то, чтобы выбрать позу, в которой не возникает головокружение.   Вообще, лечение от коронавируса – дорогое удовольствие. Но не менее дорогое удовольствие – реабилитация после него. Мы уже рассказывали, что нашим читателям вместо «Арепливира» (10 тысяч рублей курс) в поликлиниках выдают «Арбидол». Накануне я был в поликлинике, врач прописал для восстановления «Ксарелто» и сразу предупредил: «Вообще, мы должны его выдавать, но у меня его сейчас нет, ничем не могу помочь». «Ксарелто» стоит 11 тысяч рублей за упаковку.   Вывод я для себя сделал такой: пройдет полгода (медотвод), и мы всей семьей поставим «Спутник V». Это, конечно, не панацея от болезни, но практика показывает, что привитые переносят коронавирус значительно легче и почти без последствий.   Тем временем   Уполномоченная по правам предпринимателей в Свердловской области Елена Артюх заболела коронавирусом в третий (!) раз. Об этом она сообщила на своей страничке в Facebook.   «Зачастил ко мне ковид.   За период ноябрь 2020 - июль 2021 болею, как мне представляется, в третий раз.   С 9 ноября болела 10 дней тяжело, это было после контакта с членами семьи с подтвержденным диагнозом ковид. У меня тогда ПЦР был отрицательный. Через месяц после болезни оказался высокий уровень антител.   Состояние тогда было - никому не пожелаю... Кто помнит, пришлось отменить ряд мероприятий «Юридической недели на Урале».   К концу марта антител почти не осталось. 23 марта поставила первый компонент вакцины Спутник. Через неделю заболела и две недели было очень плохо, хуже, чем в ноябре. При этом врач решила, что «показаний для теста нет», а у меня не было сил и желания этим самой заниматься. Выздоровела, слава Богу!   13 мая поставила второй компонент вакцины Спутник.   С 7 июля почувствовала недомогание. Честное слово - никак не думала, что после всего это опять он... Однако сегодня утром пришел положительный тест ПЦР. Сейчас симптомы те же, что и осенью, и весной. Состояние гадкое, но справедливости ради отмечу, что несколько легче ноября и марта.   Видимо сбывается предупреждение - прививка не гарантирует от болезни, но гарантирует не тяжелое ее течение. Тяжелое не знаю, как бы переживала...   В общем, лежу, увы!  

Подробнее читайте на justmedia.ru ...