2022-4-25 13:43 |
25 апреля легендарному вратарю, президенту Федерации хоккея России исполнилось 70 лет.
Дмитрий Гранцев, АиФ.ru: — Ваш день рождения во время вратарской карьеры приходился на чемпионат мира. Бокал шампанского, кусок торта по такому случаю разрешался?Владислав Третьяк: — Прописанных на бумаге запретов на алкоголь не было. Но спортивный режим подразумевался сам по себе. Если чемпионат, все бокалы — в стоп-лист. Вы можете представить голкипера под градусом? Торты — другое дело. Иногда дарили просто произведения гастрономического искусства — вкусные, лёгкие, красивые.— С каким настроением встречаете юбилей? — Сами видите, в какое время живем, какие события происходят. Поэтому сейчас не время для масштабных празднований. Все предыдущие круглые даты, начиная с 50-летия, я отмечал с размахом. Гостей собиралось по 350 человек и больше. Самые известные артисты с удовольствием приезжали поздравить и выступить на моем юбилее. Вот и сейчас за несколько месяцев до 25 апреля звонили, говорили: «Владислав Александрович, мы обязательно будем». Но я решил, что в такое время неуместны масштабные гуляния. Отмечу скромно, дома, с семьей. И еще накрою стол в федерации, для близких друзей из хоккейного мира, соратников по сборной СССР. — Когда оглядываетесь сегодня в детство, что приходит первым делом на ум?— Огород (улыбается). Я даже по чужим садам за яблоками не лазил. Своего хватало. Все ребята на речку, а у меня задание на сельхозработы: картошку сажать, что-то окучивать, пропалывать, выкапывать...Отец считал, что необходим постоянный и систематический труд. Он вообще меня видел военным. И был не в особом восторге, когда я пошёл играть в хоккей. Говорил: «Ну что это такое? Парень с помелом в воротах стоит». К спорту меня приобщала мама. Я же до хоккея и плаванием занимался, и прыжками в воду. Каждое лето семья уезжала из Москвы под Дмитров, где и был наш огород. Оттуда я и ездил на тренировки в ЦСКА — часа по три в оба конца. По тем временам, кстати, это не считалось каким-то невероятным испытанием. Нормальная практика.— Есть мнение, что тренировки, которые были у Тарасова, Тихонова, отобрали здоровье у многих. Вам вроде повезло — ни болячек, ни серьёзных травм.— Может, и повезло. Тарасов требовал по полной программе, но и душу за нас клал, все вопросы игроков решал. Возражений не терпел, ссылаться на усталость, что-то ещё было бесполезно. Помню, говорит мне: «Ну что, полуфабрикат, будем работать, если выживешь — станешь великим, не выживешь — извини... завтра в шахту». Я ему скромно так, вежливо: «Да я еще в школе учусь, в девятом классе, Третьяк моя фамилия». В ответ: «А для меня ты еще — полуфабрикат». Ещё один незабываемый момент: на тренировке, по задумке Тарасова, игроки должны были меня расстреливать шайбами со всех сторон и дистанций. За каждую пропущенную я в своей вратарской амуниции обязан был исполнить кульбит через голову. А вот Тихонов к голкиперам относился более щадяще. Если игроки выполняли, скажем, 30 отжиманий, то наша норма была в два раза меньше.— Почему?— Тихонов прекрасно понимал, что вратари филонить не будут. Да и как тут не щадить? Если полевой игрок во время матча на льду находится минут 15–20, то вратарь играет все 60. — С психологами в советском хоккее работали?— Однажды к Тихонову пришёл человек, рассказал, что имеет успешный опыт психологической работы с космонавтами. Не знаю, чем он это подкрепил, но Виктор Васильевич его ко мне направил. Провели мы с ним сеанса 3–4. Вся методика заключалась в элементарной аутогенной тренировке. То есть мне необходимо было много раз на дню повторять: «Я самый ловкий!», «Я самый сильный!», «Я самый непробиваемый!»По итогу выхожу на матч с Чехословакией и получаю 7 или 8 нелепейших шайб. После этого случая психолога мы больше не видели и к этой теме не возвращались.— В этом году юбилей легендарной Суперсерии-72 СССР — Канада. — Мы плотно готовились. Я даже провел встречу с послом Канады, обсудили и запланировали целый ряд праздничных мероприятий. От памятных марок и монет до полноценной программы взаимных визитов. Русские участники Суперсерии должны были проехаться по канадским городам, принимавшим матчи 1972 года, а потом мы принимали бы канадскую делегацию в Москве. Теперь очевидно, что отметить юбилей Суперсерии в таком формате не получится. Но хоккейная Россия красиво отпразднует юбилей внутри страны. Мы обязаны сделать это. Как для наших ветеранов, которые героически отстаивали честь страны 50 лет назад и побеждали сильнейших игроков мира. Так и для молодежи, которой нужен пример патриотизма, готовности защищать Родину, когда потребуется. Обязательно вспомним события 1972-го, ледовые подвиги хоккеистов. Проведем свои памятные мероприятия. — Вы ведь и сами изображены на канадском серебряном долларе. Популярность в Северной Америке когда-то у вас была зашкаливающая.— Да, чувствовал это. До 1972-го считалось, что вратарей в Европе нет, что топ-игроки — исключительно в Канаде. А тут Суперсерия, которая обрушила все стереотипы. А потом была такая же серия матчей с профессионалами в 1974-м, финал Кубка Канады-1981, где мы разгромили лучших хоккеистов мира со счетом 8:1. В итоге меня включили в «Зал хоккейной славы» в Торонто, куда вообще-то попадают только те, кто играл в НХЛ. Я стал первым советским игроком, удостоенным такой чести. Канада оценила как вратаря Третьяка, так и силу нашего отечественного хоккея. — В НХЛ никогда не хотелось сыграть?— Наверное, я мог бы выиграть и Кубок Стэнли. Даже было конкретное предложение — из «Монреаля», клуба, специально выбравшего меня на драфте. Но тогда была совсем другая эпоха. Невозможно было представить, чтобы советский офицер выступал в профессиональной американской лиге. Ни Политбюро, ни армейское руководство никогда бы этого не допустило. Отпускать хоккеистов за океан СССР начал уже в конце 1980-х. Я к тому времени закончил игровую карьеру. Чуть позже все-таки поехал в НХЛ, но уже в качестве тренера. Принял предложение «Чикаго», хотя помимо «Блэкхокс» звали в Эдмонтон, и в Даллас. — Почему-то не могу вспомнить Третьяка в ярости. Или бывало такое?— Бывало всякое. Но эмоции действительно контролировать умею — сказывается вратарское прошлое. Можете проверить: на площадке я дрался всего раз. И хорошо запомнил свои ощущения — после кулачного поединка тяжело сосредоточиться на игре. Соперник ведь только и ждёт, чтобы голкипер вышел из равновесия, начал нервничать. Зачем давать ему такие козыри? Я и после того, как возглавил федерацию, никогда не позволял себе стучать кулаком по столу по каждому поводу. Кто-то считает, что я слишком мягко спрашиваю с подчиненных — например, когда оцениваю результаты выступления сборной, не сумевшей выиграть отдельно взятый турнир. Но это не мягкость. Это корректность и аргументированность. Не терплю огульной критики. Слова должны идти на пользу хоккейному делу. Надо спокойно анализировать недочеты и давать такие рекомендации, которые помогут не повторять ошибок. — Сложнее быть вратарем сборной или спортивным чиновником?— Больше всего седых волос мне прибавила сегодняшняя работа в Федерации. Постоянные заботы, молишься за всех ребят, чтобы у них всё было хорошо. Смотрю каждый матч сборной — и переживаю всем сердцем. — Вы находитесь на посту президента ФХР уже 16 лет. — Оглядываясь на итоги работы, могу сказать: мне есть чем гордиться. Сборная России вновь начала побеждать. Мы на первом месте в мире по числу медалей — как на взрослом, так и на молодежном уровне. После долгого перерыва удалось вернуть стране золотые награды — сначала золото хоккейного чемпионата мира, потом золото Олимпиады. В развитии инфраструктуры — тоже прорыв. В 2006-м, когда я пришел в ФХР, в стране было всего 145 крытых катков. Сейчас — более 800, рост в пять с половиной раз! Я бодр, полон сил и готов продолжать работу на благо отечественного хоккея. В мае начнется выдвижение кандидатур на выборы президента Федерации. Я уже принял решение: не могу оставаться в стороне, особенно тогда, когда наш хоккей и весь спорт в целом переживают такие непростые времена. Уверен, что мой опыт, мои знания игрока, тренера и спортивного руководителя принесут пользу хоккею. — Известно, что Тарасов был заядлым грибником — так стресс снимал. Вам что помогает?— Для меня лучшее средство от всяких стрессов — посидеть на берегу с поплавочной удочкой. Такая снасть ставит рыбака и рыбу в равные условия, соблюдается спортивный принцип (улыбается). Так что еду на речку и отдыхаю. К сожалению, родительский дом под Дмитровом разобрали. Мы с семьёй перебрались подальше в том же направлении — под Кимры. Но там природа тоже великолепная!
Подробнее читайте на aif.ru ...
