фото показано с : vz.ru

Если в СССР Церковь была помехой на пути осуществления великого проекта Светлого Будущего, то у нынешних противников Церкви никакого общего проекта нет. Вернее, они могут быть приверженцами самых разных проектов.

Использование Исаакиевского собора Церковью вызвало массу разговоров о финансовых вопросах, в которые я не буду вступать, ибо не осведомлен, и о вопросах сохранности самого собора, которые, как я уверен, прекрасно решаемы, действующие соборы как-то до сих пор не рассыпались, но это скорее вопрос к специалистам.

Я хотел бы остановиться на немного другой стороне ситуации: антиклерикальном движении вообще и его использовании политиками определенного рода.

Некоторые обсуждения в медиа и социальных сетях вызывают у меня чувство щемящей ностальгии они выглядят как пересказ статей из «Пионерской правды», которые я читал, когда и солнце было ярче, и трава зеленее.

Примерно в ту же эпоху мне довелось посетить Музей истории религии и атеизма, который был расположен в здании собора.

В экспозиции музея были макеты страшных орудий пыток, которыми пользовались средневековые инквизиторы, подробные иллюстрированные рассказы об испанских аутодафе и другие готические ужасы, которые произвели на мою детскую психику неизгладимое впечатление.

Меня утешали тем, что в первой в мире стране массового атеизма власть церковников уничтожена, им в их черных одеждах остается только бессильно шипеть на советских пионеров.

Эмоционально я понимаю ужас некоторых людей перед мрачным царством клерикализма возможно, в детстве им по мозгам ездила та же пропаганда, что и мне, хотя на уровне разума не могу этот ужас разделить.

Исторические соборы европейских городов продолжают использоваться в качестве соборов и ничего страшного не происходит, никто никого не тащит на костры инквизиции.

Во времена моего детства превращение собора в музей оправдывалось исторической правотой во-первых, в соответствующей идеологической картине мира религия была злом, обманом, при помощи которого эксплуататорские классы удерживали народ в подчинении, и устроить музей там, где люди раньше возносили молитвы, было знаком победы сил прогресса, вехой на пути в светлое будущее.

На антицерковных манифестациях собираются ностальгирующие коммунисты, борцы за права сексуальных меньшинств, неоязычники, либералы (фото: Dmitri Lovetsky/AP/ТАСС)

Во-вторых, люди верили в непреложные законы исторического развития, согласно которым религия должна была исчезнуть. В светлом будущем храмы могли существовать только в качестве музеев. Такова была их неизбежная судьба, и люди просто помогали желанному будущему наступить чуть раньше.

Но эта картина мира оказалась ошибочной; обещанное светлое будущее не наступило. Вся аргументация, стоявшая за превращением храма в музей (а многих других храмов в склады, кинотеатры или просто развалины), оказалась несостоятельной.

Антиклерикализм выжил но уже в совсем другой форме, не имея за собой такой мощной идеологической традиции.

Нас не должно это удивлять, антиклерикализм есть во всех христианских странах как тень. В Испании или Польше при довольно влиятельной Церкви мы видим и довольно свирепых антиклерикалов.

Более того, во всем мире ненависть к церковникам остается (для прогрессивных сил) практически единственной дозволенной и приемлемой формой ксенофобии.

Там, где ненависть к другим группам расовым, этническим или даже религиозным будет безоговорочно осуждаться, ненависть к Церкви (на Западе прежде всего Католической, у нас прежде всего Православной) будет приниматься как что-то уместное и даже позитивное, все неизрасходованные запасы ксенофобии будут направляться именно туда.

Но, в отличие от советского, нынешний антиклерикализм чисто негативен.

Если в СССР Церковь была помехой на пути осуществления великого проекта Светлого Будущего, то у нынешних противников Церкви никакого общего проекта нет. Вернее, они могут быть приверженцами самых разных проектов.

На антицерковных манифестациях собираются ностальгирующие коммунисты, борцы за права сексуальных меньшинств, неоязычники, либералы самые разные люди самых разных взглядов, объединенные чисто негативно общей враждебностью.

Люди испытывают потребность в общей идентичности и осмысленности своей жизни, участии в чем-то значимом, что наделило бы их чувством надежды и достоинства. Такое объединение может быть позитивным вокруг чего-то или негативным против чего-то.

Церковь пример позитивного объединения. У людей есть общая вера, они проявляют ее в совместных действиях. Но любое позитивное объединение требует определенных усилий: изучения доктрины, дисциплины, самоограничения оно интеллектуально и физически затратно.

Негативное объединение несравненно дешевле. Оно не требует приверженности чему-либо или ответственности перед чем-то. Люди могут пережить чувство общности и осмысленности при очень небольших вложениях.

Но такие «объединения против» имеют ряд слабостей. В частности, большинство их участников обречено послужить топливом для чужих проектов.

Классический пример, который еще войдет в учебники по социологии и коллективной психологии, это киевский Майдан. Группа, которая собирается «против», в данном случае против Януковича, и при этом включает в себя самые разнородные элементы, оставляет свое «за» незанятым, и этим обязательно воспользуются люди, которые сформулируют для собравшихся позитивную программу и назначат им лидеров.

В этом отношении демонстрация у Исаакия против передачи его Церкви это такой «микромайдан», и нам стоит взглянуть на его наиболее заметных представителей.

Вот, например, Вадим Суходольский, член правления движения «Открытая Россия». «Открытая Россия» это движение, основанное Михаилом Ходорковским. На сайте Вадима Суходольского можно видеть такие, например, статьи, как «Либералам не надо бояться «Правого сектора» в Украине».

Автор восхваляет киевский Майдан и пишет, что «сейчас, после победы народной антикоррупционной революции в Киеве, бояться крайне правых не нужно».

Что же, он имеет право на свои политические воззрения. Люди вообще имеют полное право быть политической пехотой Ходорковского по крайней мере пока они действуют в рамках закона.

Но им следует отдавать себе в этом отчет. Ответственный гражданин должен понимать, во что он ввязывается и на чью пользу трудится.

Взглянув на других лидеров, выступавших на собрании, мы обнаружим знакомые все лица. Максим Резник, изгнанный из «Яблока» по обвинению в поддержке махинаций с подсчетом голосов на выборах депутатов Законодательного собрания, Алексей Ковалев, Андрей Пивоваров из ПАРНАС. . .

Еще один заметный лидер Борис Вишневский, известный своей фразой: «Крым не наш. Это ворованное. Ворованное должно быть возвращено. Безо всякого объяснения причин, почему это сделать сложно и нельзя».

Что же, на мой взгляд, Крым не мой и не Бориса Вишневского, не мне и не ему им распоряжаться Крым принадлежит людям, которые там родились и выросли, выстроили дома и храмы, и их мнение тут должно быть определяющим. Люди не могут считаться укравшими землю, на которой они родились.

Мне кажутся еще более странным притязания Вишневского и иже с ним распоряжаться собором, который православные люди построили для совершения богослужений. Впрочем, Вишневский сотоварищи имеют право на свою позицию, а другие люди имеют право ее поддерживать. Но хотелось бы, чтобы люди отдавали себе отчет в том, под какие знамена они собираются.

Не случайно, как сообщается, директор Государственного музея-памятника «Исаакиевский собор» Николай Буров дистанцировался от протеста и призвал не участвовать в нем сотрудников музея.

Действительно, улаживать спорные вопросы это одно, делаться чужой политической пехотой это другое.

Теги:

церковь, храм

Подробнее читайте на vz.ru ...