фото показано с : svoboda.org

11 октября Синод Вселенского патриархата в Стамбуле обнародовал итоги рассмотрения вопроса о предоставления автокефалии Украинской православной церкви. Собственно автокефалия, то есть независимость от Русской православной церкви, на этом заседании не была утверждена, однако в итоговом документе Синода сообщается:  процесс предоставления автокефалии запущен.

На заседании Синода приняты и другие значимые решения.  Во-первых, Синод постановил удовлетворить ходатайства об апелляции Филарета (Денисенко), Макария (Малетича) и их последователей, объявленных раскольниками, как отмечается в документе, «не по догматическим причинам». Это означает, что сами эти иерархи, равно как и возглавляемые ими церкви, отныне считаются легитимными с точки зрения церковного права. Таким образом, в случае признания автокефалии ничто не мешает их объединению с церквями, ныне находящимися под управлением Московского патриархата. Синод также  отменил действие Синодального письма 1686 года, которое предоставляло патриарху Московскому право назначать митрополита Киевского, а также восстановлена ставропигия, то есть непосредственное подчинение украинских церквей Вселенскому патриархату.

Понятно, что все это вызвало крайне враждебную реакцию со стороны Русской православной церкви Московского патриархата. В интервью ТАСС представитель Русской церкви заявил: решение Константинополя мя не признаем, Украинская православная церковь Московского патриархата не пойдет на объединение с другими православными церквями. Председатель Синодального информационно-просветительского отдела УПЦ МП архиепископ Климент объявил, что вселенский патриарх Варфоломей сам должен быть предан анафеме, поскольку его действия направлены на раскол украинского православия. Пресс-секретарь патриарха Кирилла Александр Волков заявил, что РПЦ предпримет шаги, «связанные с разрывом евхаристического общения» с Константинопольским патриархатом.  «Константинопольский патриархат перешел красную черту… Ответ будет самым решительным и жестким, он будет адекватен той ситуации, которая сложилась», – пригрозил секретарь Отдела внешних церковных связей Московского патриархата по межправославным отношениям протоиерей Игорь Якимчук.

В сентябре, когда Константинопольский патриархат принял решение назначить в Киев своих представителей, Синод Русской православной церкви также выступил с резким протестом.  «Константинопольский патриархат. . .  открыто встал на тропу войны. И это война не только против русской церкви. Это война не только против украинского православного народа. Это война, по сути дела, против единства всего мирового православия. Потому что, если этот, я бы сказал, подлый и вероломный проект будет доведен до конца. . . мы вынуждены будем разорвать общение с Константинополем», – пообещал председатель отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополит Волоколамский Иларион.

Казалось бы, российским православным иерархам следовало бы радоваться долгожданному прекращению многолетнего церковного раскола, о необходимости уврачевания которого порой высказывались даже представители московского духовенства. Однако реакция Москвы вполне логична, если учитывать, что Русская православная церковь в последние годы фактически, выполняет роль инструмента политического влияния не только внутри своей страны, но и, в первую очередь, за рубежом. Более того, если в православной среде в самой России еще встречаются разные течения и попытки свободомыслия (хоть и активно подавляемые церковной и государственной цензурой), то за рубежом Русская православная церковь стала, по сути, проводником внешней политики Москвы. Поэтому вполне логично предположить, что наиболее важные церковные решение как минимум согласуются с Кремлем.

Понятно, почему Русская православная церковь не только возмутилась уврачеванию украинского «раскола», но и десятилетиями делала все для того, чтобы этот раскол сохранялся. Почти год назад киевский патриарх Филарет обратился в письме к патриарху Кириллу с просьбой положить конец противостоянию, которое российские средства массовой информации тут же назвали «просьбой о прощении». Никакого примирения в результате не состоялось. Представители Московского патриархата продолжали клеймить украинских соверующих «раскольниками» и «сектантами» и инициировали процессы по сносу украинских храмов. Политически такое поведение было вполне понятно: признание официального статуса за украинской церковью означало бы появление в Киеве духовного центра, политически не подконтрольного Москве.

Кремль давно рассматривает русское православие как инструмент влияния в гибридной войне

О том, что за реакцией Русской православной церкви стоят именно политические, а не религиозные мотивы, свидетельствует еще один факт: каноническая украинская церковь, независимая от Москвы, существовала давно. Речь идет об Украинской православной церкви, представленной в США и Канаде. Она представляет собой ответвление Константинопольского патриархата, и организационно никак не связана с Украинской православной церковью Киевского патриархата. Однако священники этой церкви жаловались мне на то, что Московский патриархат не разрешает ей открывать приходы на территории самой Украины. Так что Кремль противостоял деятельности в Украине не только «неканонических», но и вполне канонических церквей.

Что же касается угроз представителей Рурсской православной церкви разорвать общение со Вселенским патриархатом, вполне возможно, что такие намерения действительно будут воплощены в жизнь. Ведь Москва пошла на обострение отношений с Константинополем еще до обсуждения украинской автокефалии, когда патриарх Кирилл в июнге 2016 года отказался от участия во Всеправославном соборе. Дело в том, что помимо обиды на утрату контроля над Украиной, у Кремля существует еще несколько причин добиваться разрыва связей с Вселенским патриархатом.

Кремль давно рассматривает русское православие как инструмент влияния в гибридной войне, для «чекистского» сознания российского руководства недопустима сама мысль о том, чтобы позволить кому-то иному органу оказывать влияние на их «агентов». Мысль же о том, что одна из опор нынешней политики Кремля вынуждена будет подчиняться решениям иностранной организации, кажется Москве и вовсе кощунственной, особенно учитывая то, что любые иностранные организации с точки зрения чекистов выглядят агентами зарубежных разведок.  Эту же мысль, только несколько мягче, сформулировал в своей статье кандидат богословия Василий Чернов, объясняя в свое, почему российская делегация отказалась ехать на Собор. «Для Москвы очень важно соблюсти принцип «приоритета национального законодательства над международными обязательствами, то есть не позволить Всеправославному собору как-либо влиять на свои внутренние дела», – отметил он.

Во-вторых, солидарность с решениями Константинополя разрушает сразу несколько важнейших мифов кремлевской пропаганды, на которых строится легитимизация политики Кремля. В первую очередь, это миф об «уникальности» «особой российской духовности». Россия на мировой арене ведет себя как единственный оплот «здоровых ценностей» в «прогнившем» современном мире, как носитель истинной религии и нравственности, которую с таким рвением хотят уничтожить многочисленные «внешние враги».  Сотрудничество с другими православными церквями и признание решений Вселенского патриархата означало бы, что российские «духовные скрепы» не уникальны, что в мире существует множество других православных церквей, которые занимают более важное положение, чем московская, имеют другое мнение по разным вопросам, но при этом являются ничуть не менее христианскими.  

В-третьих, Кремлю важно продвигать концепцию о том, что Россия находится «в кольце врагов», и у нее существует только два надежных союзника – армия и флот. В самом деле, о каких «врагах» можно говорить, если мы признаем, что иностранные церкви являются для Москвы братскими во Христе, соверующими, близость с которыми с богословской точки зрения должна быть выше любых государственных и национальных границ? Не удивительно, что риторика вражды переносится и на иные христианские церкви. Если нет оснований объявить их «еретическими» и «раскольническими», они объявляются «модернистскими», «обновленческими», или «спонсируемыми Вашингтоном». Так что вовсе Украина и не Константинопольский патриархат, а именно Русская православная церковь и стоящий за ней Кремль стремятся расколоть православный мир.

Ксения Кириллова – журналист

Высказанные в рубрике "Блоги".

Подробнее читайте на svoboda.org ...