JustMedia.ru запускает спецпроект о самых крепких семейных парах среди известных уральцев. В нем они расскажут о том, когда познакомились со своей второй половинкой, переломных моментах, воспитании детей, а также поделятся секретами того, как сохранить брак и сделать его счастливым.   Первым героем #JustFamily стала известный дизайнер Маша Варламова, которая вместе со своим мужем Андреем уже 36 лет. О том, почему Маша не готовит ему завтраки, и сама покупает себе цветы, во что вылились их «мы ничего не запрещали своим сыновьям», а также о том, почему для мужа она важнее всего, даже детей, читайте в нашем сегодняшнем материале.   Мы с моим будущим мужем учились в соседних школах. Познакомились, когда я была в седьмом классе, а он — в восьмом. Это произошло, когда мы с друзьями 9 мая пошли на крышу многоэтажки смотреть салют. И уже в лифте он начал мне оказывать знаки внимания (улыбается). Даже попытался приобнять. Мне тогда это показалось диким. Но после этого мы начали дружить. Другие мальчики в то время тоже пытались за мной ухаживать. Один из них даже сломал ему нос. Собирались пожениться после поступления в университеты. Поступили и спустя пять лет после знакомства так и сделали, правда, перед этим у нас родился Антоша.     Романтичность — это не про моего мужа. Он меня даже не фотографирует никогда, поэтому красивого предложения руки и сердца не было. Это был 1991 год, поэтому тогда был жесточайший дефицит даже самых простых обручальных колец. Не было ни драгоценных металлов, ни камней. Но я тогда почему-то взяла и сказала в шутку: «Если ты не найдешь кольцо с бриллиантом, то я за тебя не выйду». А он мои слова воспринял всерьез и осуществил их. Я до сих пор ношу это кольцо с тремя крохотными бриллиантами, правда, сейчас на другой руке. Была и еще одна проблема. У меня тогда был 15-й размер пальца и на ювелирке, где он заказывал, сказали, что детские размеры не делают. Но он и этот вопрос как-то решил.   При подаче заявления нам дали купоны в салоны для новобрачных. Но там ничего себе не купили, потому что даже по купонам был дефицит. Кроме того, я же сама дизайнер. А если ты дизайнер по призванию, а не просто потому что тебе так вдруг захотелось, то ты всегда задумываешь о том, что ты носишь, создаваемом образе. Даже, например, если ты выучился на юриста и какое-то время работал по профессии, но в душе дизайнер, то ты уже тогда будешь ходишь в сумасшедшей одежде.   В итоге я решила, что я буду на свадьбе в образе Ирины Понаровской. Сделала себе такую же прическу и подобное платье. При том, оно было не из гипюра, как тогда было принято, а из обычной ткани. И оно было укороченным — до колена, чем я шокировала гостей.     Отмечали свадьбу в столовке в районе Генеральской. Я потом спросила маму, а почему не в ресторане? Она сказала, что в то время все так праздновали. Она тогда была гендиректором трикотажного объединения Свердловской области «Надежда», поэтому по блату смогла достать необходимые продукты, чтобы накрыть стол на 70 гостей. Был тамада, и мы первые из наших друзей, кто пригласили человека с камерой. Это сейчас есть красивое слово видеограф, а тогда его называли именно так. Когда мы с мужем впервые увидели себя на видео, то оба хором сказали, что у нас длинные носы.   История нашей свадьбы хорошо описана в фильме «Горько». Именно поэтому, смотря эту картину, мы смеялись до слез. Все напились, меня украли, а жених на какое-то время забыл про невесту. Все в самых ярких красках 90-х в обстановке обшарпанных подъездов и ужасной столовки.   Я очень сильный визуал. На свадьбе были разные плакаты и на одном из них был стих, смысл которого в том, что надо уступать друг другу. Я до сих пор помню, где висел этот плакат и как был оформлен. А главное, что я поняла и запомнила, что, если мы не будем уступать, то это ни во что не выльется. Прав не прав, ты не проигрываешь, ты уступаешь. Последнее приятно, а вот проглотить и подстроиться под кого-то —это неприятно. И мы стараемся уступать.   О разделении домашних обязанностей мы не договаривались, но я сразу сказала свекрови, что не буду готовить Андрюше завтраки, потому что не приучена к этому. Она мне тогда сказала: «Машенька, я всю жизнь ребенка воспитывала на плотных завтраках, поэтому будь так любезна, продолжи эту традицию». Но в итоге вышло так, что завтраки готовит муж, потому что он понял, что я этого делать не буду.     Что касается общения со свекровью, то никогда не было никаких разногласий. Я тут даже недавно спросила ее: «Лилия Федоровна, я когда-то обижала вас чем-то?». Она сказала, что мы живем душа в душу. И вообще я считаю, что пословицы про тёщу и свекровь — это какая-то ерунда, они прежде всего люди. Свекровь — это мама мужа, которого я люблю. Как я могу на нее обижаться, ссорится с ней? Она родила для меня этого дорогого человека. И муж точно также относится к моей маме.   Несмотря на то, что Андрей не романтик, он обожает дарить подарки. Но не цветы. Когда-то в молодости я сама отворотила его от этого занятия, потому что для меня важно, какой букет. Я терпеть не могу некрасивые цветы, когда люди на отмашку покупают, например, уральские розочки. Это не моя история и мне даже противно, когда мне дарят такое. Это не должен быть большой букет. А, напротив, небольшая композиция, напоминающая букет полевых цветов. Поэтому, когда он принес лилии в корзине, я сказала ему: «На похороны что ли?». Потом он еще что-то подарил, мне не понравилось, и я спросила: «Ты украл их что ли?». В общем я несколько раз нетактично высказалась в адрес подаренных мне цветов и муж сказа, что он больше этого делать не будет. И я взяла эту обязанность на себя (улыбается). На экстренный случай у меня есть дубликат его карты. Я покупаю на деньги с нее продукты и цветы.    Подарки он дарит часто и без какого-либо повода. И я знаю, что если я что-то захочу и у него будет такая возможность, то он обязательно купит это. Подарки на удивить, например, машину или звезду с неба, я считаю пошловатыми.   На праздники мы тоже покупаем обычно какие-то презенты. На 23 февраля подарила мужу носки. Но не простые, конечно, а дизайнерские от Jacquemus. Он же у меня пижон и любит такое. Это простые махровые носки, но он их обожает. К тому же он знает, кто такой Jacquemus.   Как-то известных екатеринбурженок спрашивали, что они подарили мужу на день рождения. Одна написала, что поездку на Мальдивы, вторая — музыкальную установку, а я — кофейную пару от Hermes. Кружка очень маленькая и милая. Каждое утро он пьет из нее кофе. Даже в поездки ее с собой иногда берет. И это такая моя часть проникновения в его жизнь.     Мы не хотели никаких семейных традиций, но они у нас есть. Новый год мы всегда отмечаем вместе, даже после того, как сыновья переехали жить в Прагу. Мы с мужем прилетали к ним, встречали Новый год. Андрей всегда готовил горячее, он вообще любит готовить. Потом вместе ездили кататься на лыжах в Альпы. Исключением стал только последний Новый год. Сыновья в этот раз сами к нам прилетели и снова увидели настоящую зиму. В Альпы без нас ездил только старший сын Антон. И было так трогательно, когда он позвонил с верхушки горы и сказал: «Родители, мне так дико и непонятно, почему вас тут нет. Для меня отдых в горах — это лыжи, папа и мама рядом». А нашему мальчику уже 30 лет и там он отдыхал с друзьями. У нас очень близкие отношения с сыновьями, и мне иногда кажется, что их девочки немного от этого страдают.     Про воспитание детей мы заранее не говорили, да и первый ребенок у нас получился неожиданно. Мой муж любить по этому поводу шутить: «Я женился на ней из жалости» (улыбается). Нам было по 20 лет, и мы сами еще ничего не понимали, нас самих надо было воспитывать, поэтому мы просто любили Антошу, а потом Савелия. Они считают нас друзьями, но при этом всегда была субординация и дичайшее уважение особенно по отношению к Андрею. Он отец с большой буквы.   Младший, когда ему было 14 лет, сказал нам: «Я хочу, когда вырасту, быть такими же родителями как вы. Я даже испугалась сначала, спросила: «Какими такими?». Он говорит: «Вы нам ничего не запрещаете, но, тем не менее, мы знаем, что можно, а что нельзя». Например, мои дети чуть ли не единственные, у кого в 14 лет были проколоты уши, сейчас они оба запартаченные. У Антона даже тоннель был в ухе, а мелкий ходил в бусах, с пирсингом и с длинными волосами. Сейчас они выглядят абсолютно классически.     Я не понимаю, как можно запрещать с кем-то дружить, что-то делать со своим телом. Можно только объяснять. Один раз я пришла домой, а Савелий выходит из квартиры с какими-то панками. Я сначала в ужасе была. Они испугали меня своей внешностью. И я весь вечер думала, как бы с ним деликатно поговорить на эту тему. Запрещать ребенку приглашать в свой дом друзей, неправильно. В итоге он объяснил, что это его друзья, с которыми он познакомился на «Драме» (площадка перед Театром драмы — прим. ред.).   Если у Антоши мы еще как-то пытались уроки проверять, то в дневник Савы мы вообще ни разу не заглядывали. И в результате парни выучились и окончили магистратуру. Многие пугали Прагой. Говорили, что там дети начинают употреблять наркотики. Но у нас такого не случилось. Я допускаю, что, возможно, они что-то попробовали, но точно ничего серьезного. Они оба работают. Савелий — аналитиком, просчитывает инвестиционные проекты.   Многие думают, что мы с Андреем, как с Тамарой ходим парой. На самом деле это не так. У нас есть общие и личные интересы. Иногда вместе совершаем утренние пробежки, ездим на соревнования. Накануне снова летали. Он бежал 63 км, я — 38. У нас есть одна общая компания и свои. Но я могу с девчонками из общей в театр сходить. Иногда зову его с собой на артхаус, философские лекции. Но я могу спокойно полететь одна, с мамой или с подругами за границу. Он также. Просто сообщаем друг другу о своих планах.     Отпуск мы чаще всего проводим в вместе, потому что нам так интересно. У Андрея всегда есть план. Но помимо общего, у нас есть и отдельные увлечения. Например, я летаю в Париж на неделю моды.   Выходные я стараюсь проводить семьей. Раньше с мальчиками, а теперь с мужем. У нас всегда какие-то планы. Очень-очень редко мы просто валяемся дома. Хотя лет с 35 подруги начали мне говорить: «Маша, скоро вы угомонитесь». Но пока этого не произошло.   Что касается ссор, споров, то такое бывает частенько. Но никогда не было такого, чтобы мы наговорили друг другу гадостей или того, за что потом может быть стыдно. Даже, когда мы поссоримся, то понимаем, что мы близки и ценны друг для друга. Я могу заплакать, Андрей — накричать. Но я все равно знаю, что он любит меня.     Мысли развестись никогда не было. У меня в целом по жизни такой принцип. Я не расхожусь со «своими людьми», если конечно, это не их инициатива. У меня и у Андрея все друзья еще с детства. Мне кажется, что если человек много раз разводился, то, наверное, он в целом сам не может с людьми ужиться.   В свете последних событий я поняла, что, если мы с людьми случаем разную музыку, читаем разные книги, смотрим разные фильмы, то есть нет общих интересов, то мне с такими тяжело ужиться. Поэтому, когда я слышу, что у кого-то с мужем абсолютно разные интересы, то мне это непонятно. Мне кажется, что глобальные все равно должны быть общими. Это сближает.     Иногда меня спрашивают, чтобы я никогда не смогла простить мужу. Думаю, что такого нет. Можно простить все, если любишь. Например, физическая измена для меня — это не измена. Хотя, возможно, я так считаю, потому что не испытывала это на себе. Измена — та, которая ментальная, но и то человек мог заблуждаться в тот момент. Но я всегда говорю Андрею, что если я почувствую, что я для него стала мебелью, а не женщиной, которую он хочешь в физическом и моральном плане, то тогда мы разойдемся. Бывает, что когда люди долго живут вместе, то женщина просто превращается для мужчины в человека, который готовит и убирает. Я так не хочу.   В любой своей ситуации я обязательно звоню Андрею, потому что уверена, что он знает выход. Например, во время движения в пробке на меня наорал какой-нибудь мужик. У меня сразу слезы, я чувствую себя беспомощной. Андрей всегда меня успокоит. Он служба спасения. Но я не беру у него деньги на свой бизнес. Я не из тех женщин, которым муж купил дело. У меня оно свое, и в этом плане я стараюсь от него не завесить. Мне вообще интуитивно не нравится, когда муж и жена работают в одной сфере. Может быть, если бы Андрей начал мне помогать, то мы бы развились в какой-то серьезный бренд. Но мне этого не надо. Моя мастерская — это моя отдушина, часть жизни, в которую муж не может проникать.   Если у меня какие-то затыки в бизнесе, то я могу спросить у него совета. Он меня тоже спрашивает, но мне от этого страшно. Я его очень уважаю в плане интеллекта, и боюсь, вдруг я ему какую-то глупость скажу. Но он говорит, что ему это помогает. Например, сейчас он за границей, позвонил мне оттуда и объяснил, что и как нужно сделать в банке. Я в какой-то момент затупила. А он мне говорит: «Я так тебя люблю». Я уточнила: «Ты любишь тупых женщин?». Он посмеялся и сказал: «Нет, я люблю тебя и мне нравится, когда ты тупишь».     Сначала я, конечно, расстраивалась, что я туплю во всех этих банковских делах, а потом поняла, что я разбираюсь в чем-то другом. Я другая, и не просто другая, а уникальная. И он мне сказал: «Вот видишь, Маша, такой человек как ты тупость заменяет уникальностью, поэтому я тебя и люблю». Вообще с возрастом мы стали чаще говорить это друг другу. Хотя для кого-то это пустые слова.   Для меня любовь — это уважать, уступать, интересоваться друг другом. Например, меня спрашивали: «Зачем ты ездишь с мужем на мотоциклах, ты же это не любишь?». Сначала действительно было так. Но потом я увидела, что ему нравится разделять со мной эти эмоции, быть со мной в этот момент и мне хорошо от этого. Мне тоже стало это нравиться. Надо проникать друг в друга ментально. Уже неделю его нет рядом, и я очень скучаю. Если бы ему потребовалось, чтобы я сейчас оказалась рядом, то я бы сразу сорвалась. Семья для меня на первом месте. Я для него важнее всего, даже детей. Он для меня значит тоже самое. Почему важнее детей? Они выросли, ушли и у них свои жизни. Теперь мы главное друг для друга.   ФОТО: предоставлены Машей Варламовой.  

Подробнее читайте на justmedia.ru ...