Одной из ключевых исторических точек приложения геополитических усилий России на протяжении вот уже нескольких столетий являются страны Балканского региона. Эта ситуация имеет свои истоки в политике Российской империи по отношению к Оттоманской Порте, начиная ещё чуть ли не с Прутского похода Петра I и заканчивая нынешней, всё возрастающей вовлечённостью Москвы в балканские дела, которые важны нам как с точки зрения обеспечения наших военно-стратегических интересов в связи с продолжающимся процессом расширения НАТО на восток, так и в контексте защиты российских экономических интересов в регионе.

В последние дни балканская проблематика вышла на передний план новостной повестки, активизировавшись в первую очередь на пропагандистском фронте в связи с провалившимся в Македонии референдумом о смене названия и вступлении в НАТО и ЕС.

Следом обострились противоречия в сербском крае Косово и Метохия — во многом за поддержкой по этому вопросу в Москву на встречу с президентом Владимиром Путиным приезжал глава Сербии Александр Вучич. А несколькими днями ранее Владимир Путин встречался в неформальной обстановке в Сочи с президентом Республики Сербской Боснии и Герцеговины Милорадом Додиком. Все эти события, а также более общий контекст постепенного российского возвращения на Балканы дают хорошую возможность оценить состояние и перспективы российского присутствия в регионе и комплекс проблем, который предстоит при этом решить.

Начать всё же стоит с ситуации в Македонии, особенно актуальной в связи с тем, что на прошедшем там референдуме впервые, пожалуй, сторонники евроинтеграции потерпели на Балканах столь сокрушительное поражение. Несмотря на крайне малую даже по балканским меркам территорию и небольшое население, эта самая бедная из бывших югославских республик оказалась довольно-таки крепким орешком. Проблема "евроинтеграторов" и всех, кто проталкивал положительные для ЕС и НАТО результаты плебисцита, заключалась в том, что они попытались решить голосованием несколько вопросов одновременно. Наиболее болезненным для македонского общества, безусловно, является вопрос смены названия государства как такового. Общеизвестно, что именно из-за позиции соседней Греции Македония долгие годы носила странное официальное наименование Бывшая Югославская Республика Македония.

Однако и этот компромиссный вариант не устраивал Афины — название страны предлагалось сменить на Северную Македонию. В основе такого шага лежат некие опасения Греции относительно территориальных претензий, которые Скопье могло гипотетически предъявить в отношении одноимённой провинции самой Греции. Следует отметить, что сама возможность проведения нынешнего (проваленного по итогу) референдума стала реальной в результате затяжного политического кризиса в стране, когда после серии уличных протестов и распада правящей коалиции к власти пришёл кабинет Зорана Заева, настроенного на форсированную евроинтеграцию и вступление республики в Североатлантический альянс.

Примечательно, что правительство Заева было поддержано альянсом партий, представляющих интересы албанского этнического меньшинства. Итог, впрочем, оказался для правящей коалиции неутешительным — да, за смену названия и вступление в ЕС и НАТО проголосовало подавляющее большинство, однако явка составила лишь около 36,8%, что делает референдум не имеющим юридической силы. Практически все западные СМИ, занимавшиеся освещением событий в Македонии, в один голос утверждали, что именно российское информационное влияние сыграло ключевую роль в фактическом протестном голосовании. Вместе с тем во всей истории с провалом плебисцита есть несколько интересных моментов.

Во-первых, он имеет всё-таки характер консультативного. И хотя в парламенте Македонии заявили о том, что будут уважать его итоги, остаётся возможность принудительного изменения названия страны через голосование в парламенте. И во-вторых, у правящей коалиции имеется 69 мандатов, в то время как для внесения изменений в конституцию страны необходимо не менее 80 голосов. Причём, если голосование провалится, в стране будет нужно проводить новые парламентские выборы. Ситуация в Македонии важна для России по нескольким причинам. Для начала необходимо упомянуть проект прокладки македонского ответвления газопровода "Турецкий поток", на строительство которого правительство Николы Груевского дало принципиальное согласие ещё в 2015 году.

Однако влиятельные силы, в первую очередь США, заинтересованные в срыве энергетического сотрудничества России и Европы, начали активную кампанию против правительства Груевского и лично премьера, что привело к его отставке и серии коррупционных обвинений. России, безусловно, важно не только следить за ситуацией в Скопье, но и отстаивать выгодные с экономической точки зрения проекты в этой стране. Имеется в Македонии и другая проблема, также порождённая бездумной политикой Соединённых Штатов по подрыву единства Югославии, которая продолжает оказывать дестабилизирующее влияние на весь регион. Речь идёт об албанской проблеме — точнее, об идеях паналбанизма, которые уже привели к фактическому отторжению от Сербии Косова.

Собственно, из-за действий косовских албанцев прилетал в Москву и президент Сербии Александр Вучич. В Косове накануне произошла резкая эскалация обстановки: подконтрольные Приштине части албанского спецназа заняли территорию, прилегающую к ГЭС "Газиводе". Сама гидроэлектростанция формально находится на территории непризнанной республики, однако является частью сербской энергетической системы. Понятно, что инцидент вокруг "Газиводе" является лишь спусковым крючком — отторгнутый от Сербии край стал за последние 19 лет прибежищем целой криминальной сети, которая раскинула свои сети как на Балканах, так и в других странах Европы. Уже притчей во языцех стали истории про косовскую "чёрную трансплантологию". Проблема настолько назрела, что стала просачиваться даже в европейскую прессу.

Даже бывший президент Косова Сали Бериша в "Фейсбуке" в октябре прошлого года опубликовал пост о том, что на албано-косовской границе фиксируются случаи перевозки похищенных детей для дальнейшего использования их органов в целях нелегальной трансплантологии. О проблеме "чёрных трансплантологов" из Косова вынужденно говорила в одном из своих докладов главный обвинитель Международного трибунала для бывшей Югославии Карла дель Понте. Упоминались аналогичные случаи и в докладе специального докладчика Парламентской ассамблеи Совета Европы Дика ван Марти.

В Италии, Германии, в странах Центральной Европы, по сообщениям европейской прессы, орудуют албанские банды выходцев из Косова, занимающиеся наркотрафиком, угоном автомобилей. Имеются факты пособничества албанской этнической мафии исламистам. Остро стоит вопрос и в отношении созданных албанскими криминальными группировками путей трафика нелегальных мигрантов по балканскому маршруту, а также через акваторию Средиземного моря. Всё это стало результатом авантюристической политики Соединённых Штатов и поддерживающих их на этом треке ряда европейских стран, которые активно способствовали развалу Югославии и фактическому поражению в правах сербов, назначенных главными виновниками югославской трагедии.

Взращенный США агрессивный албанский национализм, имеющий в своей основе в качестве территориальной базы отторгнутый от Сербии край Косово, сейчас, по сути говоря, разъедает Балканы. Постоянные территориальные претензии, уничтожение культурных ценностей, использование фактора Косова для давления на Белград вынуждают Россию возвращаться в регион и вступать в привычную для нас роль покровителя славянских народов на Балканах. Эта роль может кому-то не нравиться, многие отечественные политологи и наблюдатели указывают на пагубность активизации роли России в регионе. Однако помимо исторических предпосылок имеются и конкретные интересы в сфере экономики.

Россия владеет контрольным пакетом концерна Naftna industrija Srbije ("Нефтяная индустрия Сербии"), который обеспечивает большую часть рынка нефтепродуктов в стране. Россия проводит масштабную модернизацию сербских нефтеперерабатывающих заводов. "Газпром" осуществляет в Сербии проект по созданию подземных хранилищ газа вместе с национальным оператором Srbijagas ("Сербиягаз"). РЖД занимается реконструкцией сербских железнодорожных сетей, суммы инвестиций превышают один миллиард долларов. Военно-техническое сотрудничество также идёт по нарастающей, Россия передала Сербии уже несколько эскадрилий боевых самолётов, средства ПВО, производятся закупки военно-транспортных вертолётов (в частности Ми-17).

Балканы остаются стратегической площадкой для обеспечения безопасности России на южном направлении: в странах НАТО, расположенных в регионе, ведётся активное развёртывание элементов американской ПРО. Ставка будет делаться на Румынию: её военный бюджет составил 10,9 миллиарда евро в 2017 году, а упор был сделан на модернизацию военно-морского флота. При этом милитаризуется и Болгария. В Бургасе начал функционировать натовский координационный центр по безопасности границ. София обязалась предоставить до 400 своих военнослужащих в состав формируемой мультинациональной бригады. К 2024 году Болгария обязалась увеличить свои оборонные расходы с нынешних 1,34% до 2%, что является требованием натовского устава, причём до 20% всех оборонных расходов будет предназначено на приобретение новой техники, вооружений и амуниции. Болгария также запланировала выделение 1,4 миллиарда евро на краткосрочную модернизацию своих вооружённых сил, что предполагает приобретение нескольких корветов типа Lightning, а также капитальный ремонт и модернизацию 18 судов ВМС страны.

Соединённые Штаты реализуют в пограничных с Россией государствах — членах НАТО так называемую Европейскую инициативу по восстановлению доверия, которая предполагает увеличение присутствия в регионе американских сухопутных и военно-воздушных сил. В частности, речь идёт об усилении черноморской ротационной группы Корпуса морской пехоты США (BSRF), военно-воздушная компонента которой будет действовать с румынской авиабазы Михаил Когайничену и болгарской Ново Село.

В итоге создание специального командования сил НАТО в регионе будет означать существенное ухудшение и осложнение для России всей обстановки в черноморском бассейне и необходимость усиленными темпами модернизировать как Черноморский флот, так и всю сопутствующую инфраструктуру. В этой связи активное вовлечение России в балканские дела является не пустой прихотью кабинетных геополитиков, а насущной необходимостью, которая диктуется задачей не допустить создания единого "санитарного кордона" на западных границах России на всём их протяжении и обеспечить транспортные пути и минимально приемлемые политические условия в потенциальных государствах — транзитёрах российских энергетических ресурсов. .

Подробнее читайте на life.ru ...