2023-9-4 14:59 |
Эксперт Журавлев: «Жители Западной Украины прозреют и захотят договариваться с „москалями“, когда туда придет достаточно много гробов».
Пленный ВСУ рассказал, что украинским военным «стыдно и опасно» появляться в Киеве в военной форме, поскольку киевляне могут принять их за сотрудников военкомата, раздающих повестки. По его словам, солдаты киевского режима ходят по улицам столицы только в гражданской одежде, в том числе в военкомат. «Потому что я боюсь, чтобы кто-то бутылкой не огрел. Подумают, что повестку несу», — сказал он, уточнив, что «шансы получить есть».Откуда у украинцев такая агрессия против посланцев военкомата? Aif.ru разбирался в этом в интервью с политологом Дмитрием Журавлевым.Владимир Кожемякин, aif.ru: Дмитрий Анатольевич, на ваш взгляд, насколько правдоподобен рассказ пленного?Дмитрий Журавлев: Украинцы воевать не хотят. Они хотят, чтобы шла война с Россией, но чтобы они сами в ней участвовали — это в их планы не входит. Поэтому они, естественно, будут любыми средствами препятствовать вручению им повестки. Вручили — все, поедешь на фронт, а там — смерть. И здесь все варианты неполучения повестки хороши. — На что же рассчитывали украинцы? — Они ни на что не рассчитывали. Избежать отправки на фронт — это их иррациональное желание. Для них война с «клятыми москалями» где-то там должна быть, но как она будет — это уже не их вопрос. Мол — сами решайте, только без нас. Они же так воевали очень долго — восемь лет находились в ситуации, когда шла война в Донбассе, а Киев пил, ел и веселился. И вот эта идея веселухи во время войны у них осталась. Они решили, что это возможно всегда, а тут оказывается, что надо самим идти на фронт. Что называется — «Что ж такое, мы же так не договаривались!»Они не предполагали, что это коснется их лично, и воспринимали войну как веселый обстрел из тяжелой артиллерии поселков в Донбассе. Дескать, вот вам война, а все остальное — не война, а что-то ужасное. — Способно ли украинское общество оказать организованное сопротивление «произволу» военкоматов?— Организованное — вряд ли. Но когда сопротивление становится массовым, оно становится не менее страшным, чем организованное.— Почему?— Организованное сопротивление страшно из-за своей последовательности: одно действие, второе, третье, четвертое... А тут никакой последовательности не будет, просто по башке получат все военкомы. Их никто выбирать не будет.— Должность военкома подпадет в запредельную группу риска?— Военкомы на Украине — люди неглупые. Чтобы занять такую высокую должность, какие-то мозги все-таки надо иметь. Они просто не будут выходить в форме на улицу. А вот что делать их сотрудникам, которые разносят повестки, — вопрос открытый. Их с этими повестками, мягко говоря, никто не ждет. — Такое ощущение, что чем дальше на запад Украины, тем эта тенденция усиливается.— Разумеется. Очень долго украинская власть считала, что ее главная опора — это запад страны. И ставило своей задачей не заставлять этот запад воевать, чтобы запас опоры не закончился. Поэтому киевский режим стремился посылать одних жителей Донбасса и Восточной Украины в целом воевать против других жителей тех же регионов. На западе же страны очень долго не было призыва, весь призыв был только на востоке. Объясняли народу это так, что там больше населения, а запад, мол — это локомотив развития страны. А потом вдруг выяснилось, что солдаты на востоке заканчиваются, но воевать все равно надо. И тогда вдруг вспомнили про запад. — Проблемы с повестками начались после этого? — Да. Вспомните, как Зеленский обосновывал арест одних военкомов и назначение других: мол, с запада на восток пересылаем западенских военкомов, чтобы они там навели справедливость. Справедливость эта сводилась к тому, чтобы взять на фронт еще больше мужчин с востока и не брать «хороших» свидомых западенцев. — На Западной Украине по этой логике живут люди первого сорта?— Госпожа Фреон говорила об этом открытым текстом еще лет десять тому назад, объясняя детям в школе, что на востоке живут «недолюди». А на западе, соответственно, сверхчеловеки. — Значит, на Украине «опора на западе» закончится тогда, когда там закончатся солдаты?— Когда туда привезут много гробов. Западенцы — они же селяне. Там города-то польские. А у селянина — селянское мышление: для него мир заканчивается на его околице. Пока гробы не привезли, война где-то там, далеко, и его лично не касается. В этой связи главная проблема крестьянских войн в царской России была в том, что крестьяне убивали своего барина, делили его имущество, выходили из войны и начинали, как им казалось, жить хорошо, а война уходила в следующий регион. А потом приходили царские войска и вводили им «решпект» по полной программе. На Западной Украине примерно то же самое: местечковое мышление там никуда не делось.Когда в села на Западной Украине придет достаточное количество гробов, там наконец прозреют и поймут, что все было с самого начала неправильно. То есть что «москали», конечно, «клятые» — с этой точки зрения ничего не изменится, надеяться на это не стоит — но что с ними надо-таки договариваться, потому что гробы своего Грицка совершенно не нужны.
Подробнее читайте на aif.ru ...
