Несмотря на то, что история денег насчитывает много тысяч лет, дискуссии о том, что такое деньги, не прекращаются и не ослабевают. Строгой дефиниции понятия деньги как не было, так и нет. Что это? Реальный товар, абстрактные единицы измерения или технический инструмент обмена, право, а, может быть, просто мистификация, к которой так близки современные денежные знаки? В чем их физический смысл и можно ли обойтись без них, если они порождают такое количество неразрешимых проблем? Ответов нет – «молчит наука».

Проблему денег, давно уже ставшую притчей во языцех, желательно рассматривать в контексте существующих проблем и тенденций развития экономических систем, с которыми она неразрывно связана. Основная цель их создания – это удовлетворение потребностей всех членов общества и поддержание необходимой численности населения и его разнообразия. Разнообразие отдельных индивидуумов, составляющих человеческое общество, образуется реально существующим множеством сочетаний отличающихся друг от друга способностей этих индивидуумов и присущих им интересов. Это множество определяет общую численность землян.

Роль фундаментального ресурса, наиболее полно отражающего уровень развития экономической системы, как и многих других, сегодня принадлежит информационному, включающему в свой состав два вида знаний – интуитивные и формализованные.

Интуитивные способности человека индивидуальны и различны по своим возможностям. У кого-то они побольше и потолще, у кого-то поменьше и потоньше. Выдающиеся интуитивные способности, к сожалению, встречаются не так часто, как того хотелось бы, но именно они пока являются двигателем прогресса в любой сфере человеческой деятельности. Интуиция не может накапливаться, ее не удается формализовать и ввести в память компьютера или иных устройств. Ее можно рассматривать, как заложенную в человека универсальную суперпрограмму, позволяющую ему принимать, если и не оптимальные, то весьма близкие к ним решения самых разнообразных задач, даже при полной собственной безграмотности. Интуиция является идеальным примером частной собственности, неотделимой от человека и не передаваемой другим лицам. Интуитивные знания имеют вполне осязаемые границы, за пределами которых их эффективность для многих ее обладателей резко снижается. А дефицит лидеров, обладающих выдающимися способностями, превратился в устойчивую тенденцию, отмеченную мастером еще в прошлом веке: В«настоящих буйных мало, вот и нету вожаковВ».

Хорошая интуиция обеспечивает обладателям этого бесценного дара серьезные преимущества перед теми, у кого этого дара недостает. Сгладить изначальное интеллектуальное неравенство отдельных индивидуумов можно с помощью формализованных знаний, которые, подобно легендарному пистолету Кольта, помогают, в той или иной степени, справиться с этой не устаревающей задачей.

Формализованные знания не имеют пределов и границ. Они могут накапливаться бесконечно, и, оставаясь доступными любым пользователям, передаваться и сохраняться в компьютерах и на иных носителях информации. Формализованные знания не умирают вместе с их обладателями, как это свойственно интуитивным. В отличие от интуитивных знаний, формализованные на правах общественной собственности принадлежат всем и все могут ими пользоваться, хотя и в пределах своего интеллекта. Формализованные знания, не являясь альтернативой интуитивным, позволяют неограниченно расширять интеллектуальный потенциал человека. Бесконечность познания гарантирует востребованность интуитивных и формализованных знаний на всех этапах развития, хотя соотношение между ними постепенно изменяется в пользу последних.

Интуитивные знания, преобладавшие на ранних этапах развития экономических систем, позволяли их обладателям, увеличивать размеры собственности, которая на долгое время стала движущей силой управления, позволяющей принимать решения, производить и распределять блага, нести ответственность. По мере энергичного роста формализованных знаний, происходящего во многих сферах человеческой деятельности, но пока обходящего стороной экономику, повышается точность расчетов, которая начинает превосходить возможности интуитивного управления. Принятие решений перестает зависеть от величины собственности и интуитивных способностей человека и начинает определяться его точностью. Роль собственности в процессах управления постепенно снижается, а роль формализованных методов возрастает. В дальнейшем, возможность формализованных расчетов, которые легко могут быть автоматизированы, приводит к созданию централизованных иерархических структур управления и постепенной замене самого человека вместе с его непредсказуемым фактором автоматизированными системами управления.

Интуитивные и формализованные знания, представляющие собой частную и общественную формы собственности, лежат в основе двух путей развития экономики, имеющих своих сторонников и приверженцев. Эти пути, обладающие присущими им несомненными достоинствами, не следует рассматривать в качестве альтернативы и противопоставлять друг другу.

Хорошо жилось на свете, когда великих и гениальных, девать было некуда, хоть пруд ими пруди. Но времена меняются и, похоже, все это в прошлом. Сегодня их надо искать днем с огнем и беречь, как зеницу ока. Заменить любого лидера, не говоря уж об иных, смогут знания формализованные. И такие знания уже заменили не одного, а всех вместе взятых лидеров шахматного мира, имена которых произносятся не иначе, как с глубоким трепетом. Также будет заменена и многочисленная армия водителей транспортных средств и не только их. Лиха, как говорится, беда начало.

Экономика, как и любая другая область человеческой деятельности, нуждается в своих собственных единицах измерения, позволяющих производить количественную оценку самых разнообразных товаров, несопоставимых по другим характеристикам. Таким показателем с точки зрения экономики является стоимость, выражаемая в денежных единицах измерения. С другой стороны, любой товар потребляется и оценивается человеком с помощью характерных для него реакций (ощущений, чувств и др.), которые описываются психофизическими законами. Согласно этим законам, и, в частности, закону Вебера – Фехнера, реакции человека на воздействие внешних стимулов оказались пропорциональными логарифму величины этих стимулов, т.е. единицами измерения информации. На наличие глубинной связи, существующей между поведением человека, его реакциями на воздействие различных стимулов, установленных законом Г.Т.Фехнера, и характером изменения параметров экономической системы указывал в своей работе В«Движущая сила биологической эволюцииВ» Г.П.Гладышев.

В те далекие времена, когда человек, полагаясь исключительно на силу собственной интуитивной мысли, с вожделением изобретал до сих пор остающиеся загадкой деньги, ни экономических, ни психофизических единиц измерения просто не существовало. Экспериментально найденные единицы измерения стоимости, в качестве которых использовались эквивалентные количества золота, оказались весьма удачным, хотя и не строго научным, выбором измерительного инструмента. Такой выбор закладывал единый общий фундамент под измерительную систему, позволяя количественно оценивать стоимость товаров независимо от наименования различных валют в единицах измерения золота. Золотые единицы измерения стоимости обладали понятным физическим смыслом, постоянством, столь нужным для единиц измерения, а также возможностью их сопряжения с единицами измерения реакций человека на воздействие тех или иных стимулов (товаров). С отменой золотого стандарта исчез общий фундамент, пропал физический смысл, утрачено постоянство измерительного эталона, нет и формализованных способов сравнения между собой долларов, евро, рублей.

Денежная система погружается в трясину управляемого хаоса, ее неопределенность возрастает, знания, собиравшиеся по крохам и по сусекам за всю предыдущую историю, предаются забвению. Искусно насаждаемый обскурантизм торжествует повсюду. Он давно бы уничтожил бедную экономическую науку, если это было бы возможно.

Золотые единицы измерения стоимости товаров позволяли сравнивать между собой все их многообразие. Но оставалась еще и реальная жизнь, в которой одни товары никак не хотели обмениваться на другие, даже при их равной стоимости. Решение этой проблемы возможно двумя способами: с помощью прямого товарного обмена или с использованием третьего товара-эквивалента, например, золота, легко обмениваемого на любой другой, которое и стало выполнять роль денег. Прямой товарный обмен требовал создания учетных систем, оперирующих немыслимыми ранее объемами информации, создание которых без современной вычислительной техники до недавнего времени было просто невозможно. Возобладал денежный способ обмена. Прямой товарный обмен на долгое время был забыт, но не навсегда.

Уникальная способность золота, выступающего в роли товара-джокера, предопределила его использование в качестве денег. Длительная практика использования золотых денег позволяет сформулировать данное понятие следующим образом: деньги – это товар, обладающий высокой В«врожденнойВ» ценностью (стоимостью) и привлекательностью (спросом), обеспечивающий своему владельцу гарантированное ценностью право обмена данного товара (золота) на любой другой равноценный товар.

И поначалу, как и падающему с десятого этажа человеку, казалось, что пока все идет хорошо. Количество золотых денег, как и любого другого товара, регулировалось рыночными механизмами, старавшимися поддерживать это количество на оптимальном уровне. Такого количества хватало для развития экономических систем на их ранних стадиях.

Однако в дальнейшем бурный рост экономики и медленное накопление золотых запасов неизбежно должно было привести и привело к дефициту золотых денег. Кроме того, золото, практически не страдающее физическим и моральным износом, становится идеальным средством для сохранения накопленных непомерным трудом богатств. Оно постепенно изымается из оборота и обратно уже не возвращается. Неустранимый дефицит золотых денег препятствовал развитию денежных отношений, количество которых постоянно увеличивалось. Золотая денежная система начала испытывать трудности, преодолеть которые она уже не смогла. Хотя, в частных случаях использование золота в качестве денег вполне возможно.

Когда окончательно стало ясно, что респектабельный в прошлом мир золотых денег не способен далее выполнять свои функции и рыночные механизмы здесь не помогут, золотые деньги были заменены на фиатные. Деньги вернулись на тот доисторический уровень, когда в их качестве использовались не столько ценные, сколько редкие предметы окружающего мира. Главное, что несли в себе древние ракушки и несут современные, облаченные в бумажные, металлические или иные одежды,– это право.

Экономический и правовой аспекты проблемы есть две стороны одной медали. Правоведение, как и экономика, не относится к числу наук с высоким уровнем формализации накопленных знаний. В этой области, хорошо известным и исправно работающим является лишь закон силы, не имеющий своего математического выражения. Грубая сила, выглядящая на праведном толерантном фоне не совсем прилично и не симпатично, как нам говорят, тем не менее, остается фактом, а сам закон не нашел своего места в теории. Его смысл можно сформулировать следующим образом: величина права прямо пропорциональна действующей силе. Единицами измерения величины права являются единицы измерения силы. На улице сила кулака измеряется в ньютонах, в экономике сила может измеряться в денежных, а сила интеллекта в информационных, единицах измерения. Переход к количественным оценкам величины права и времени его действия позволяет повысить уровень формализованного описания исследуемых процессов.

Отмена золотого стандарта – это самая настоящая революция в денежном царстве, произошедшая тихо и незаметно, как будто в жизни человечества с исчезновением фантастического богатства вообще ничего не случилось. Исторический взлет фиатных денег из грязи в князи радикально изменил природу права денег. Теперь не ценность золота определяет право денег, а приписанное силой право устанавливает их номинальную ценность помимо золота. Отныне в основе права лежит не только ценность, но и сила. Силы разные и деньги разные. Одни с большими правами, всеми уважаемые и ценящиеся – валюты, располагаются в партере. Другие, когда прав маловато, а волотильности хоть отбавляй, обустраиваются на галерке, там и прозябают. Отмена золотого стандарта привела к тому, что ценность товара, будучи одной из основных его характеристик, оказалась оторванной от самого товара, как тень от своего источника. И на эту тень взвалили все функции золотых денег, которые ей не по силам.

Фиатные деньги выступают сегодня в качестве правовых денежных документов (ценных бумаг), которые, строго говоря, никакими деньгами не являются, хотя ими и называются, и на их роль претендуют. Эти бумаги, по сути, представляющие собой учетные документы, отличаются от денег тем, что они способны выполнять лишь некоторые их функции, но заменить полностью не могут. Для их обозначения желательно введение иного термина. Пока же, не посягая на сложившуюся терминологию, добавим лишь уточняющее определение – обесцененные.

Основным отличием классических (золотых) денег от современных является их ценность. По критерию ценности можно выделить два принципиально важных класса денег, отнеся к первому классу деньги, обладающие собственной ценностью, а ко второму – деньги, у которых ее, отродясь, не было. Ценность золота определяет и само право, и его величину, и время действия права, которое для золота практически бесконечно. Но как решать проблему определения ценности, не опираясь на золото?

Сегодня ценность устанавливается с помощью самых разнообразных денежных единиц, которые лучше всего подходят под определение: это то, не знаю что. Однако это не совсем так. Восприятие, определение и сравнение ценности осуществляется человеком на интуитивном уровне с помощью его органов чувств и присущих ему психофизических реакций, о которых речь шла выше. Интуитивное мышление человека позволяет ему оценивать и сравнивать между собой любые товары, услуги, события, независимо от их физических свойств. В основе этой удивительной способности человека лежит такая психофизическая реакция, как интерес. С точки зрения экономики величина интереса человека есть цена, выраженная в денежных единицах измерения. Величина интереса и цена принимают свои оптимальные значения, когда оптимальным становится соотношение спроса и предложения.

Сравнивая между собой любые товары, человек интуитивно выбирает такие их количества, которые равны по величине вызываемого у него интереса и, следовательно, по своей стоимости. Конечно, оценки конкретного человека есть всего лишь его субъективные оценки, которые превращаются в объективные, благодаря статистической обработке.

Для измерения ценности отдельных товаров, без привлечения золота, необходимо задаться их общей стоимостью в условных единицах, в качестве которых пока выступают денежные. Обычно неизвестная величина принимается за 1, но может иметь и любое другое значение. От этой величины зависят масштаб цен и удобство практического пользования выбранными единицами. Важно, чтобы цена автомобиля не исчислялась в копейках, а спичек в тысячах рублей. Общее количество денег в некоторой экономической системе это и есть та условная 1, или иная величина – С, определяющая стоимость отдельных товаров и цены на них:

В  В (1)

В где: Тi – количество i-го товара;

В ci – цена i-го товара;

В C – стоимость всех товаров.

Определение цен на все товары становится возможным потому, что их соотношение всегда остается постоянным, независимо от единиц измерения (золотых, денежных, логарифмических и др.) при оптимальном соотношении спроса и предложения на все товары. Здесь необходимо сделать некоторые пояснения.

Цена на любой товар изменяется в зависимости от соотношения спроса и предложения: много товара, цена падает, мало – растет. Эта зависимость может быть выражена с помощью разных функций: линейной, гиперболической, логарифмической и других, в большей или меньшей степени отражающих реальное положение дел. Теоретически цена может изменяться в пределах от бесконечности до ноля. При этом функция дохода, зависящая от цены, для любой из этих функций, будет выглядеть как перевернутая парабола (ветвями вниз) или близкая к ней, имеющая экстремум. Цена в этой точке, обеспечивающая получение максимального дохода является оптимальной ценой. Сравнение цен на различные товары и их соотношение, остающееся постоянным, относится именно к оптимальным ценам.

Определить ценность некоторого товара, т.е. его цену и стоимость, можно воспользовавшись выражением (1). Предварительно заметим, что, хотя все товары измеряются в разных единицах: килограммах, метрах, киловаттах, штуках и др., под величиной Т (количество товара) подразумевается количество порций любого товара, измеряемое в штуках. Допустим, что имеется три товара. Количество первого товара – Т1 =100 шт., второго – Т2=50 шт., третьего – Т3=10 шт. Цены на эти товары с1, с2, с3 соотносятся как 1:100:1000. Задавшись величиной С, равной 1 у.е., составим уравнение:

В с1*Т1+100с1*Т2+1000с1*Т3 = 1 (2)

Найденные из выражения (2) величина с1 равна 0,000066, с2=0,0066, а с3=0,066. Такие цены неудобны для пользования. Заменим 1 на другую величину, например, на 30200 у.е.:

В с1*Т1+100с1 *Т2+1000с1*Т3 = 30200 (3)

Теперь с1= 2, с2= 200, с3= 2000. Масштаб цен изменился.

Следует особо отметить, что условные единицы измерения, к числу которых относятся и рубли, это понятие абстрактное, не обладающее конкретным видом, но имеющее количественное выражение.

В современной денежной системе величина C постоянно изменяется, в частности, в результате эмиссий, а ряде случаев и умышленно, существенно влияя на цены. Несмотря на это, баланс между товарной и обесцененной денежной массами устанавливается автоматически с помощью цен, которые постоянно корректируются при изменении количества товаров или денег. Теоретически величину денежной эмиссии можно согласовать со стоимостью вновь произведенных товаров, и тогда инфляция окажется равной нолю. Но кажущаяся достижимой цель стабилизации денежной системы весьма обманчива и позволяет прародителям и последователям этой системы даром и безнаказанно перераспределять имеющиеся блага в свою пользу.

Изменение масштаба цен не имело бы негативных последствий, если бы доходы граждан увеличивались бы вместе с ростом цен. Но этого не происходит. Доходы растут у производителей обесцененных денег, а у всех остальных в относительном выражении они падают, хотя и разной мере.

Интуитивные способности человека, позволяют ему справляться с проблемой измерения ценности товара с помощью фиатных денег. Однако золотые деньги обеспечивали равноценный, справедливый обмен товаров, в то время как бывшие золотые, а ныне оскопленные фиатные, не способны выполнять эту функцию. Сила порождает право, но не создает ценности. Не превращается простое яичко в золотое, не может.

Проблема насыщения правами свеженапечатанных, совсем еще девственных фиатных денег не имеет корректного решения. Приходится допустить неравноценный обмен, т.е. обмен, при котором стоимости обмениваемых товаров не равны друг другу и могут равняться нулю.

Производитель – первый владелец фиатных денег, не имеющих еще ни собственной ценности, ни обоснованного права, обменивает их на полноценные товары в соответствии с заявленной номинальной стоимостью. Второй владелец фиатных денег, расплатившись за них своим товаром, приобретает моральное право обменивать эти В«оплодотворенныеВ» деньги на любые другие товары.

Первый обладатель эмиссионных фиатных денег весь товар получает даром. Если прикинуть номинальную стоимость всех напечатанных с момента отмены золотого стандарта фиатных денег, то стоимость полученных даром товаров, измеряемая многими триллионами долларов, не вызывает сомнений в преимуществах неравноценного обмена для одной из сторон. Это та цена, которую уже заплатили за то, чтобы компенсировать утраченные фиатными деньгами способности, но это не последняя плата. Денежных эмиссий никто не отменял и не собирается отменять, а это означает, что производители обесцененных денег и дальше будут обирать производителей товаров. А когда однажды вся существующая денежная армада все же окажется не у дел, никакой компенсации не последует.

Реальная схема несколько сложнее, изложенной выше и предельно упрощенной, но ее физический смысл от этого не меняется.

Фиатные деньги, которые должны были избавить человечество от их дефицита, продолжали исчезать из оборота не хуже, чем, золотые, и денежные эмиссии стали железным правилом. Одной из причин накопления денег является интуитивная самозащита человека, стремящегося создать тылы попрочнее, а будущее посветлее, путем устранения излишней неопределенности. Другая не менее важная причина, хотя и не для всех, – это сила, власть, превосходство. Денежный дефицит выстоял в борьбе с посыпавшимися, как манна небесная, фиатными деньгами, и своих позиций не сдал. Денег как не было, так и нет. Вернее их много, и даже очень, но не там где надо, а где действительно надо – их нет. Сетовать на отсутствие денег, находящихся в частной собственности, бессмысленно. Фиатные деньги, как и золотые, проблему дефицита не устранили. И не только не устранили, но и добавили новую – инфляцию.

Рыночная экономика, широко использующая бесценный интуитивный потенциал человека, стремительно развивалась, удовлетворяя, в первую очередь, потребности, той части общества, которой больше повезло с интуицией и другими способностями. По мере решения этой важной задачи темпы роста экономического развития должны замедляться, а затем и стабилизироваться на некотором уровне, не ожидая полного удовлетворения потребностей остальных членов общества. Стабилизироваться также должны производимая и потребляемая товарные массы. Что же касается денежной массы, то она в результате постоянных эмиссий неукоснительно растет и в периоды расцвета, и во времена застоя и даже в кризисы.

Денежная масса, как, впрочем, и товарная, фактически состоят из двух частей – активной и пассивной. К активной части относятся те деньги и товары, которые участвуют в производстве и потреблении желаемых человеком благ, а к пассивной части – деньги и товары, отстраненные от этой почетной обязанности.

Величина инфляции зависит от соотношения количества эмиссионных денег и всей активной денежной массы. Например, любая эмиссия долларов по отношению к их общей массе будет незначительна, как и вызванная ею инфляция. В то же время, рублевая эмиссия в абсолютном измерении куда более скромная, чем долларовая, приведет к более высокой инфляции только из-за того, что рублевая денежная масса значительно меньше долларовой, и соотношение рублевой денежной эмиссии и общей денежной массы окажется более высоким, чем в первом случае. Поэтому курс доллара падает значительно медленнее, чем курс рубля, или многих других валют, а соотношение между ними постоянно изменяется в пользу доллара. Это обстоятельство обеспечивает доллару большие преимущества в его бесконечной и благородной борьбе с полчищами диких валют.

С момента отмены золотого обеспечения денег мировая денежная система в одночасье трансформировалась в одну из величайших за всю историю человечества мистификаций. Право производить ценные деньги было у всех, но далеко не все им пользовались. Обесцененные деньги хотят производить все, но не всем это позволено, а желание есть. Легче всего человеческие мечты сбываются в сказках, в которых имеется весь необходимый для этого реквизит. Есть и мечтатели, силящиеся сказку сделать былью, и посвятившие себя изобретению волшебной палочки, современным аналогом которой уже давно стали деньги. И этих денег так много, что больше, чем достаточно, и изобретать их не надо. Но лежат они не так, не в тех карманах. В этом вся проблема. Наполнить пустые и очень пустые карманы можно деньгами из полных карманов, но святая и неприкосновенная частная собственность, не привыкшая к пустым карманам, переселяться в них мирным путем не спешит, консенсуса явно не хватает.

И тут, как солнце из-за туч, появляются тихие, скромные, никому ранее неизвестные люди с богатой фантазией, морем идей и полным отсутствием революционного блеска в глазах. По их инициативе родились и обесцененные деньги, и шедевры МММ, и биткойны, и прочие крипто валюты, место которым на свалке. Но на свалку эта продукция отправляется редко. К сожалению, теоретическая база современного правоведения слабо препятствует такого рода деятельности. Ставшее уже знаменитым высказывание: В«Дайте мне управлять деньгами страны, и мне нет дела, кто будет устанавливать там законыВ» требует только одного права – печатать деньги. Все мечтают обладать этим правом и государство, и частные компании, и даже отдельные граждане.

Но кому же должно принадлежать это основополагающее право, и как может быть решена эта проблема? Вернемся к этому вопросу чуть ниже.

А пока, несколько добрых слов о биткойнах, поставивших своими претензиями на роль денег в тупик, не только простой люд, но и весь ученый мир. Не знала баба горя, купила порося. Биткойн – это один из вариантов бесконечного ряда разнообразных обесцененных денег, представленных изделиями, не обладающими собственной ценностью, и деньгами не являющимися, но претендующими на равные с ними права. В основу этих прав закладывается высокая, как и у золота, трудоемкость производства и невозможность их подделки. К сожалению, весь этот великий труд есть Сизифов труд, польза от которого равна нолю. Кроме того, в отличие от других обесцененных денег число биткойнов ограничено, и, если бы они даже имели собственную ценность, то вскоре исчезли бы из оборота, обосновавшись в тайных хранилищах по соседству с божественным золотом. Но никакой ценностью они не обладают и преимуществ по сравнению с обесцененными деньгами не имеют, как не имеют и перспективы занять их место. Ну, а пока В«верхаВ» думают, признавать биткойн или нет, В«низыВ», кислород которым еще не перекрыли, пытаются ухватить свой кусок пирога, используя давным-давно отработанные на других биржах технологии. Эти высокие технологии, известные в прошлом, как просто спекуляция, сегодня процветают и на рынке биткойнов.

Биткойны не несут ничего нового и в концептуальном плане. Это все тот же неравноценный и несправедливый обмен, из которого можно извлечь выгоду, и она извлекается из карманов граждан, занимающихся не своим делом, но жаждущих обогатиться. Средневековые алхимики для решения своих проблем искали способы получения золота, т.е. ценного товара. Современные алхимики ищут способы залезать в чужие карманы и присваивать права на использование результатов чужого труда, не предоставляя в обмен на это ничего, кроме пустых фантазий о грядущих богатствах. Ажиотаж, так внезапно возникший вокруг биткойна, о котором еще вчера никто ничего не знал и слыхом не слыхивал, как нельзя лучше раскачивает цены на этот продукт мысли человеческой, обеспечивая получение немалой прибыли проповедникам этой идеи.

Наладить производство биткойнов проще всего, выкопав ямку на известном Поле Чудес (научное название – блокчейн) и посадив в нее биткойны. Наутро из ямки вырастает небольшое деревце, и на нем вместо листьев будут висеть золотые биткойны.

Но чтобы руки не чесались и не болела голова изобретателям горе денег, как и их коллегам – изобретателям вечного двигателя, следует отказать в этом удовольствии, дабы не усугублять далее и без того шаткое положение, в котором находится мировая денежная система. Но так ли оно шатко?

Сравнивая различные денежные системы с классическим бассейном, оснащенным двумя трубами, по одной из которых в него вливаются эмиссионные деньги, а по другой все без разбора откачиваются в частные бездонные бочки, заметим, что время наполнения бассейна будет зависеть от его объема и производительности обеих труб. Если эти производительности близки, то и наполнение бассейна будет происходить довольно долго, т.е. инфляция будет близка к нолю. Что касается доллара, то все его эмиссии по отношению к их общему количеству выглядят, как горы на Луне, если на них смотреть с Земли не вооруженным глазом. Краев долларового бассейна, хотя о них все и говорят, никто пока не видел.

Все иные бассейны по сравнению с долларовым – детские. Поэтому составить достойную конкуренцию доллару другие валюты уже существующие или только впустую проектируемые не могут. Но и сам доллар, опираясь на сотворенный им фундамент, который воссоздать во второй раз уже никогда не удастся, не имеет никакого выбора и еще долгое время, несмотря, ни на что, никуда не денется. В рамках действующей денежной системы избавиться от доллара невозможно. Поэтому и волноваться в обозримом будущем за его здоровье не приходится, чего нельзя сказать о многих других валютах, для которых совместное с ним проживание самым категорическим образом противопоказано.

Современные денежные системы слишком громоздкие и инерционные не могут изменяться в одночасье. Для этого требуется время.

В прежние времена, в частности, во время Великой депрессии, несоответствие товарной и денежной масс нельзя было отрегулировать, за счет денежной массы, опиравшейся на свой золотой фундамент и практически представлявший собой константу. Рыночные механизмы регулировали товарную массу руками человека, который был вынужден уничтожать часть готовой к употреблению, но так никем не употребленной, товарной массы. Этот кажущийся диким способ истребления уже созданных благ позволял поднять цены на оставшиеся товары, и, получив хоть какой-то доход, запустить экономический двигатель, стараясь в дальнейшем не наступать на злополучные грабли.

Сегодня ситуация диаметрально противоположная. Товарная масса, которую толкают в спину, тянут за уши или просто приписывают, фактически не растет, если ответственные за этот рост силы давно уже удовлетворили свои потребности, а удовлетворять чужие потребности даром они и не обещали. Зато денежная масса, сбросившая свои золотые кандалы-константы, теперь легко регулируется, хотя и в одну только сторону, если у вас под рукой есть денежный краник, открыв который можно накапать нужную часть денежной массы, чтобы сбалансировать ее с необходимой вам товарной. Хорошо тем, у кого есть краник, и плохо тем, у кого его нет. У рыночных механизмов появился серьезный конкурент в лице человека с краником, который, пользуясь правом силы, регулирует цены и другие процессы за счет увеличения обесцененной денежной массы. В этих условиях победа доллара, у которого самый большой краник, неизбежна, и он сможет диктовать свои условия любой другой валюте,

Современная денежная система, уже давно превзошедшая по своей сложности и неопределенности квантовую механику, успешно оторвавшись и от товара, и от жизни, давно парит в облаках. Опустить ее на бренную землю смогут только строго формализованные теоретические знания, прибытие которых в очередной раз задерживается на неопределенный срок. В то время, когда промышленность никак не может выкарабкаться из кризисного капкана, денежные системы продолжают лихо штамповать обесцененные деньги, как будто, никакого кризиса нет и в помине. Но ценность представляют не деньги, ею не обладающие, а товары, реальная ценность которых аналогична ценности золота, и способна заменить ее.

Принципиальное решение проблемы денег заключается в возврате им утраченной ценности и в создании денежной системы, обеспечивающей прямой обмен товаров самих на себя без помощи золота, которого давным-давно уже нет, а его святое место занято фиатными деньгами.

Когда речь заходит о таком способе обмена товаров, то он сразу ассоциируется с бартерным обменом, и теми проблемами, без которых его никто не может себе представить. Однако это совсем не так. Обезличенный обмен позволяет обойти все недостатки бартера. Проблема возникает только в том случае, когда необходимо обменять один конкретный товар на другой. При обезличенном обмене все участники (производители и потребители) размещают свои товары в общей символической корзине – товарном агрегаторе, представляющем собой информационную базу, из которого каждый из них может выбирать любые товары. Все товары, находящиеся в корзине, обладают стоимостью, определяющей величину потенциального права их владельцев на получение новых товаров, которое становится реальным, после реализации принадлежащих им товаров. Каждый участник системы вправе приобрести такое количество товаров, стоимость которых находится в пределах стоимости произведенных и реализованных им товаров. Широкая номенклатура обмениваемых товаров практически всегда позволяет каждому участнику удовлетворять свои потребности.

Рыночная экономика должна производить такое количество самых разнообразных товаров, которое будет обменено друг на друга без остатка в течение определенного временного цикла. Все не обмененные товары – это впустую затраченные ресурсы, труд, время, которые вылетели в трубу, не принеся никакой пользы. Рыночные механизмы должны постоянно корректировать объемы и номенклатуру производимых товаров, и, если все товары окажутся обмененными, то денежный баланс будет равен нолю, и накапливать станет нечего. Однако пока товары обмениваются не на другие товары, а на обесцененные деньги, которые при необходимости можно допечатывать, действие рыночных механизмов сильно затруднено. В наличии всегда имеются не использованные товары и не истраченные деньги, которыми можно манипулировать, в том числе, и накапливать, чего быть не должно.

Использование в качестве денег самих товаров возвращает денежную систему к тому ее состоянию, когда производство денег становится невозможным без производства товаров, а основой их права вновь становится ценность товара. Если объемы производства товаров растут, то увеличивается и их стоимость, которая, являясь денежным выражением товара, позволяет производить равноценный обмен различных товаров на безналичной основе. В качестве денежных единиц измерения (но не денег) целесообразно использовать уже выполнявшие эту функцию золотые единицы. Эти единицы способствуют развитию формализованных методов расчета, в то время, как денежные, не опирающиеся на золото, поддаются только интуитивным методам обработки. Но и основе интуитивных методов сравнения различных валют, в первую очередь, лежит все та же стоимость золота. Учет всех операций в централизованном порядке отражается на счетах юридических и физических лиц – участников системы.

В такой системе, как и в В«золотойВ», право производства денег принадлежит только тем субъектам, которые производят товары. Но в отличие от В«золотойВ», в которой резкое увеличение объемов добычи золота было исключено, производство новых товаров не только вполне возможно, но и желательно. Никто, включая государство, частные компании, отдельных индивидуумов, не имеет права производить иные деньги, и денежные эмиссии исключаются. Сегодня первичны деньги, они появляются на свет еще до рождения самого товара, а ожидаемое его рождение далеко не факт, о котором бабушка надвое сказала. Но передел уже имеющихся благ в пользу эмитента происходит автоматически вместе с очередной эмиссией. Для того чтобы деньги перестали быть фетишем и начали выполнять свою прямую функцию инструмента обмена товаров им следует вернуть их ценность.

Использование товаров в роли денег существенно упрощает решение проблемы баланса товарной и денежной масс, поскольку это практически одна и та же величина, которая исключает инфляцию. Изменение цен на товары станет зависеть только от соотношения спроса и предложения. Фактические отклонения от оптимальной цены вверх или вниз зависят от изменения спроса или предложения и носят временный характер. Рыночные механизмы обязательно вернут цены на отдельные товары с не отрегулированным спросом-предложением к их оптимальным значениям.

Денежная масса, определяемая стоимостью представленных для обмена и потребления товаров, будет увеличиваться по мере производства новых товаров и уменьшаться в результате их потребления, а также истечения физического или морального сроков их годности. Деньги, являющиеся товаром, в значительной мере, исключают возможности своего накопления, которые ограничиваются несущественными запасами некоторых товаров. Избавление экономической системы от бесконечных неработающих денежных залежей не увеличит объемов производимых товаров, но приведет эти объемы в соответствие с платежеспособным спросом населения и обозначит задачи его регулирования.

За неимением формализованных методов решения подобных задач приходится обращаться к интуитивным, существенно разнящимся в разных экономических системах.

Недоступным пока остается распределение произведенных благ пропорционально вложенному труду, методов расчета которого никак не удается отыскать. И пока теория пытается установить вклад отдельного сотрудника в общее дело, практика, нарезает пирог таким ей одной известным образом, что его большая часть достается меньшей части претендентов – В«меньшевикамВ», а меньшая часть этих результатов достается большей части трудящихся – В«большевикамВ». Весь труд оценке поддается, а его части – нет. Субъективные оценки собственного вклада никогда не совпадают с чужими мнениями. Куски пирога получаются не слишком ровными и равными. Возможно, в будущем, когда основным ресурсом производства станут бесплатные формализованные знания, накопленные всеми и всем принадлежащие, куски пирога начнут постепенно выравниваться. Пока же дело обстоит иначе.

Практика показывает, что большая часть результатов труда в денежном выражении, во много раз превышающая не только физические потребности человека, но и здравый смысл, изымается из оборота и ложится мертвым грузом, не участвуя, за редким исключением, в процессах потребления и производства товаров. Меньшая же часть результатов труда, выраженная в тех же денежных единицах измерения, оказывается недостаточной ни для удовлетворения потребностей В«большевиковВ», ни для стимулирования развития производства. С каждым последующим производственным циклом ситуация лишь усугубляется: объем изымаемых В«меньшевикамиВ» денежных средств неукоснительно возрастает, улучшая их положение, хотя лучше уже некуда, а денежные средства В«большевиковВ» сокращаются, приближаясь к своим минимально возможным значениям. Сложившееся положение можно подытожить словами А.А.Зиновьева: В«каждый человек урывает от общества столько, сколько позволяет его положениеВ», т.е. распределение произведенных благ осуществляется по праву силы.

В этих условиях все государства, полагаясь уже на свою силу, перераспределяют произведенные блага, используя налогообложение, оплату труда, денежные эмиссии, имеющие место в обесцененных денежных системах, а также социальную поддержку бенефициантов.

С большим или меньшим эффектом налогообложение, используя плоские и прогрессивные шкалы, работает в прозрачном секторе экономики. Теневой же сектор, оставаясь неприступным, требует своего обязательного просветления, которое к радости налоговых органов наступит сразу, как только исчезнут наличные деньги.

Касаясь оплаты труда, следует заметить, что верхние и нижние ее значения не должны отличаться в десятки раз. При заоблачных зарплатах огромные деньги, оставаясь не использованными, перестают участвовать в процессах развития экономики. Слишком же низкие зарплаты, не увеличивающие платежеспособного спроса, также тормозят развитие. Отрихтовать оплату труда, установив ее верхний и нижний пределы, можно воспользовавшись старинным методом Прокруста или современным способом, известным, как В«предложение, от которого нельзя отказатьсяВ».Доходы высших правителей должны прямо зависеть от достигнутого уровня жизни. Доходы – это функция, уровень – аргумент. Сначала стулья, а потом деньги.

Денежные эмиссии, являющиеся следствием постоянного дефицита денежных средств у большей части населения и у государства, использующего обесцененные денежные системы, частично возмещают деньги, которые упрятаны лучше, чем у Кащея Бессмертного. Но что же следует инвестировать – производство или потребление? Развивать производство товаров без роста платежеспособного спроса не имеет никакого смысла, как и отапливать улицы зимой эмиссионными деньгами. Куда эффективнее раздавать эмиссионные деньги нуждающемуся в них населению и тем самым повышать его платежеспособность, что и происходит в ряде стран, в которых деньги раздаются, если не даром, то почти даром. Появление еще только на горизонте денежной армии, готовой сдаться в плен, не остается незамеченным инвесторами, которые в мгновение ока оживят любое, даже дышащее на ладан, производство.

Постоянная инфляция, охватывающая все более широкие слои населения, превращает еще недавно самодостаточных граждан в людей не способных обходиться без помощи государства. В этих условиях все большую роль играет социальная поддержка и соответствующие выплаты в денежном эквиваленте или в натуральном выражении, предоставляемые населению государством, которое страхует себя от разного рода мелких неприятностей таких, как революции, перевороты, забастовки и др.

Однако перечисленные выше возможности регулирования процессов распределения благ в обществе не способны коренным образом изменить сложившуюся систему. И даже в тех странах, в которых положение кажется стабильным, ситуация может измениться в самом недалеком будущем.

Возможности рыночной экономики далеко не безграничны, и трудно ожидать, что эта система, не являющаяся благотворительным обществом, займется удовлетворением чужих интересов в ущерб своим собственным. Она как удовлетворяла, так и будет удовлетворять потребности наиболее способной и активной, хотя и меньшей, части общества, имеющей на это полное право. Рынок – это курица, несущая золотые яйца, для той части населения, которая наделена недюжинными способностями. Но он не умеет работать бесплатно, а потребности общества в бесплатных товарах растут, да и яйца дорожают. Нужна вторая курица, несущая обычные яйца, доступные той части населения, которая временно не обладает ценными талантами.

Конечно рынок вполне способен покрывать часть затрат общества, требующихся для удовлетворения потребностей иждивенцев и нахлебников, если эти затраты не слишком велики. Но это не обязанность рынка, это – одолжение. А эти затраты не просто велики, они продолжают расти, быстрее, чем желание и возможности рынка их возмещать. И речь здесь идет не о том населении развитых стран, которому требуется помощь государства. Вполне возможно, что эти страны, ограничив приток мигрантов оттуда, где плохо, туда, где хорошо, сами справятся со своими проблемами, опираясь на собственный рыночный фундамент. Речь идет о тех многочисленных странах, которые как ни мучаются, никак не могут воспользоваться преимуществами рыночной системы хозяйствования, и, видимо, уже никогда не воспользуются.

Обязанность удовлетворять потребности всех членов общества и, особенно, наименее защищенных его слоев, есть у государства, и перелагать ее на плечи рынка, на которых она давно лежит, ссылаясь на свое неумение, не стоит. И пока производимых рынком благ достаточно для удовлетворения потребностей всех членов экономической системы, государство с помощью их перераспределения может регулировать данный процесс. Но, если производимых благ не хватает для удовлетворения потребностей всех членов общества, то именно государство, которое всегда является централизованной плановой системой, обязано восполнить их недостающую часть и не только за счет перераспределения уже имеющихся благ.

Решить задачу удовлетворения потребностей той части населения, которая не вписывается в архитектуру рынка, смогут централизованные системы управления, но только на более высоком уровне своего развития. Достигнуть этого уровня, делая ставки на мелкий и средний бизнес, давно уже переживший свой столетний юбилей и ожидающий выхода на пенсию, но призванный вновь послужить отечеству, невозможно. Индивидуальные производства обладают наиболее низким уровнем организации и такой же эффективностью. На практике – это мелкая торговля и сфера услуг, неопределенность которой стремится к бесконечности, а спасение утопающих, еле держащихся на поверхности, дело рук самих утопающих.

Более высокий уровень развития централизованных систем управления, предполагает создание автоматизированных производств, использующих применяемые природой или сотворенные человеком программы В«выращиванияВ» и В«печатанияВ» необходимых ему благ. В то время, когда рыночный сектор экономики, взирая на пустые кошельки потенциальных потребителей и понимая бессмысленность дальнейшего инвестирования, мучается бездельем, плановый сектор, который нельзя испугать пустыми кошельками и карманами, способен производить товары, необходимые для удовлетворения потребностей человека. Актуальность этой задачи возрастает по мере увеличения численности населения, потребляющего блага, по отношению к численности населения эти блага производящего. Решением этой задачи занимаются экономисты, политики и еще ни весть кто и все кому не лень.

Но сколько не ломай голову над этой проблемой, к сожалению, она имеет только одно и не самое приятное решение, которое сводится к необходимости создания промышленно-производственной базы, способной удовлетворять потребности всех жителей планеты независимо от их конкретного вклада и приносимой ими пользы. Эти вклад и польза либо были привнесены их предыдущими поколениями, либо будут созданы будущими. Под термином потребности в данном случае понимаются научно обоснованные нормы потребления различных товаров. Сюда не входят золотая сантехника, россыпи бриллиантов и другие подобного рода товары, потребности в которых не так уж и велики. Но, если они все-таки понадобятся, то рыночная экономика с большим удовольствием произведет их для тех особей, которые никак не могут без них обходиться.

Будущая экономическая система должна прочно совмещать в себе возможности интуитивных методов управления, характерные для рыночных отношений, с потенциалом не имеющих границ научных знаний, лежащих в основе плановых методов хозяйствования. Пока, к сожалению, такого положения добиться не удается, но решать эту задачу придется.

Состоявшаяся не так давно кончина плановой экономики, предвиденная еще ее создателем, понимавшим значение теории, легко будет аннулирована, как только таковая появится. Плановая экономика, в отличие от рыночной, опирающейся на частную собственность, базируется на общественной собственности. В этом случае общественной становится и вся произведенная продукция, которая не обменивается на другую, как это имеет место в рынке, а распределяется между членами плановой системы, и, конечно же, как многие и подумали, далеко не всегда справедливо. И это, действительно, проблема, которая окончательно устраняется только полным удовлетворением потребностей человека.

Создание планово-рыночной системы, способной обеспечить минимальный уровень удовлетворения потребностей всего человечества и его последующий рост, позволит приступить к решению проблемы поддержания оптимальной численности и разнообразия мирового населения, которое будет способствовать его самовоспроизведению в будущем.

Решение этой важнейшей для сохранения человечества задачи во многом зависит от уровня удовлетворения потребностей каждого человека, который имеет оптимальную величину. Удовлетворение потребностей сверх всякой меры неизбежно влечет за собой утрату его интереса ко всем товарам, действующим стимулам и окружающему миру в целом, включая репродуктивную функцию, снижение которой приводит к вымиранию, как отдельных индивидуумов, так и целых социальных групп населения.

В то же время, низкий уровень удовлетворения потребностей повышает интерес человека к окружающему миру, который становится движущей силой развития этой обездоленной части общества. Растет ее активность, увеличивается рождаемость, создается новый интеллектуальный потенциал. На место старых, сытых и хилых особей приходят молодые, голодные и сильные. Замещение вымирающих социальных групп, слоев, происходящее за счет собственного населения, не приводит к утрате идентичности членов данной системы. Однако, когда коренное население вынужденно уступать свое место несметному числу близких соседей и дальних родственников, неограниченно прибывающих на потом и кровью обустроенные территории в поисках недостающих благ, население утрачивает свою идентичность и перемешивается, как разнообразные газы в сосуде, повышая энтропию системы. Вернуться к исходному состоянию практически уже невозможно.

В заключение отметим, что проблема денег имеет два важных аспекта: деньги, как единицы измерения и деньги, как ценность.

В условиях золотого стандарта единицами измерения ценности товара служат золотые единицы, а при отказе от него эта задача решается с помощью условных единиц, о которых речь шла выше.

В отличие от денежных единиц измерения сами деньги представляют собой ценность, присущую движимому и недвижимому имуществу, товарам, услугам, благам, выраженную в золотых или условных единицах, которые могут быть использованы для удовлетворения потребностей человека или достижения иных его целей. Деньгами является все, что имеет денежное выражение и может быть реализовано.

Наибольшую потребность в деньгах испытывает рыночная экономика, представляющая собой децентрализованную систему с огромным числом собственников, нуждающихся в постоянном обмене произведенных ими товаров. Золотые деньги с этой задачей не справились и канули в Лету, Фиатные пока не канули, но на ладан уже дышат. Решение этой задачи требует обезличенного обмена товаров, выступающих в роли денег, эквивалентность которого устанавливается с помощью денежных единиц измерения их стоимости.

В централизованных плановых структурах произведенные блага, являясь общественной собственностью, не обмениваются, а распределяются между членами общества на основании многочисленных методик, начиная с наиболее простых и кончая самыми сложными, но пока еще не изобретенными. Для функционирования таких систем достаточно условных (денежных) единиц измерения.

Однако роль денег в жизни человека не исчерпывается одной лишь экономикой. С технической точки зрения обуть, одеть и обогреть все нуждающееся в этом население, возможно уже сегодня. Но этого не происходит. Потребности большей части мирового населения остаются неудовлетворенными, роль денег в жизни современного общества ни сколько не снижается, а вселенское счастье для многих не наступает. Основной причиной такого развития событий является разнообразие интересов и способностей человека, которое в крайнем своем проявлении принимает всевозможные формы, вплоть до социального антагонизма. Противостояние, угрозы и прямое насилие становятся нормами жизни. И деньги играют в этом процессе не последнюю роль. Но все победы и поражения носят здесь временный характер, а окончательная победа не достижима.

Можно не сомневаться, что природа всегда воссоздаст ею же установленные параметры такие, как численность и разнообразие человеческого общества, нарушать которые человеку не следует, несмотря на самую сильную взаимную неприязнь. Проигравшая якобы сторона обязательно возродится, и не исключено, что в стане победителя, и не только возродится, но и, возможно, вытеснит хозяина. Это лишь дело времени, которого у человека слишком мало, зато у природы предостаточно.

Сегодня человеку просто необходимо научиться одновременно любить и ненавидеть своих антиподов, если это возможно, а если нет, то терпеть их на некотором допустимом расстоянии, стараясь никогда его не нарушать. Это себе дороже.

Политический аспект проблемы денег, возможно, не менее интересен, чем экономический, но это уже другая история.

Подробнее читайте на kapital-rus.ru ...