2021-3-20 00:01 |
Почему Дмитрий Певцов призывает закрыть шоу Малахова и настаивает на цензуре.
Актёр и музыкант Дмитрий Певцов рассказал АиФ.ru, зачем нужно вводить цензуру и рожать как можно больше и раньше, где взять деньги на стимулирование рождаемости, почему молодым мужчинам скучно в браке, а фильм «Левиафан» — это гадость, а также почему он почти не снимается сегодня в кино, предпочитая театр и выступления с музыкальной группой «Певцовъ-оркестр».Владимир Полупанов, АиФ.ru: Дмитрий, поздравляя прекрасную половину человечества с 8 Марта, вы сказали, что на женщинах держится весь мир и поэтому государство должно их поддерживать, выделяя на третьего ребенка по 1 млн рублей. На ваш взгляд, тех денег, которые сегодня выделяются на детей государством, недостаточно?Дмитрий Певцов: Миллион — это минимум. Чуть отклонюсь от темы. По размеру территории Россия — самая большая страна на Земле, а по количеству населения мы только на девятом (!) месте. Причем позади не только Индии, Китая, США и Мексики, но и, внимание, позади Индонезии, Пакистана, Нигерии и Бангладеш. Японцы живут на малюсеньких островах, и их при этом всего на 20 млн меньше, чем россиян. У нас героическая и во многом трагическая история. Большую часть населения мы постоянно теряли в войнах, особенно во время Великой Отечественной войны. Нашу огромную территорию населяет мало людей. Поэтому одна из главнейших задач — стимулировать рождаемость коренного населения России.Обратите внимание на то, что почти все семьи священнослужителей многодетные. Они ещё и приёмных детей берут и воспитывают. Мусульманские семьи тоже все многодетные. Но коренное население России уменьшается. В 1990-е годы нам так активно навязывали западные ценности... Свобода, демократия, которых там, кстати, не было и нет. «Стань успешным, сделай карьеру, а после 40 лет рожай...» А в этом возрасте многие уже не могут родить даже одного ребёнка. Да, в 1990-е наши граждане боялись рожать из-за полной нестабильности и хаоса в стране. Но уже почти 20 лет мы живём относительно спокойно, без особенных потрясений, и пандемию одолели успешнее всех наших политических «партнеров». Мне кажется, что государство могло бы уделять большее внимание проблеме демографии, стимулировать семьи, в том числе и деньгами. В общем, рожать нужно как можно больше, лучше — в молодости. И государство должно это активно стимулировать.— А где взять деньги?— У нас масса отнюдь не бедных госкорпораций, которые десятилетиями сидят на природных ресурсах. Мне кажется, если у них хорошо попросить, как это умеет делать наш президент, найдутся средства и на это. Я уже не говорю о том, что огромное количество денег просто разворовывается. На днях опубликована статистика: ущерб от коррупции в 2020 году составил около 63 млрд рублей. Хороши масштабы?! Куда эти деньги уходят? В офшоры, очевидно. И большинство средств не возвращается в страну. Так что деньги есть. Надо их «вытаскивать» и тратить на важные цели. У нас огромное количество мигрантов, которые получают российские паспорта, при этом не ассимилируются, живут кланами, сохраняя свои обычаи и традиции. Де-факто они живут в России, но, по сути, отдельно от неё. При этом пользуются всеми благами и очень много рожают. Прирост населения старушки Европы сейчас идёт за счёт бывших колоний. Скоро коренных европейцев в Европе останется 10%, а преобладать будут выходцы из Азии и Африки. Не хотелось бы, чтобы Россию постигла такая же участь.— А мужчины, на ваш взгляд, не нуждаются в поддержке государства? Ведь они основные кормильцы и добытчики, поставщики материальных благ в семью.— И мужчинам нужна помощь. Я вырос в СССР, где культивировалась идеология, заимствованная у христианства, только оттуда изъяли Бога. Была тайна семьи, были приняты нормы, согласно которым не обо всём можно было говорить публично. Сейчас можно говорить и показывать всё. В результате такой «идеологии» у молодого человека, который женится, бывает такое количество партнёрш до брака, что ему в семье трудно усидеть: скучно. Таинство и сакральность брака исчезли. Отсутствие у государства идеологии и популяризации института брака при полной и безответственной «свободе» СМИ, интернета и прочего приводит к 40% разводов у нас в стране. Хочу заметить, что мужчины слабее женщин и живут меньше по статистике. Есть ряд регионов, в которых мужчины просто не доживают до возраста выхода на пенсию. На мой взгляд, важно учитывать не возраст, а стаж работы. Некоторые работают со школьной скамьи. Человек проработал 50 лет и все не может выйти на пенсию. Пенсионная реформа требует тоже отдельного рассмотрения и коррекции. — Ещё вы предлагаете ввести цензуру. Зачем?— Недавно по требованию Роскомнадзора замедлили работу Twitter из-за несоблюдения российского законодательства. Я бы его вообще закрыл навсегда за пропаганду того, что запрещено российским законодательством: за детскую порнографию, призывы детей к суициду и т. д. Вообще, я считаю, всё, что касается интимной жизни, должно оставаться тайной между мужчиной и женщиной. Так было в моем детстве. Была любовь, «секса в СССР не было», и рождаемость была хорошая. В 1990-е до нас добрались метастазы западной «сексуальной революции». Теперь у нас секс стал физкультурой, видом отдыха и поводом для развития секс-индустрии. Господь дал женщине и мужчине друг друга, дал радость близости, для того чтобы они рожали детей и продолжали род человеческий, а не для извращений.— Вы также предложили оградить россиян от передач Андрея Малахова и «Дома-2». Считаете, что это главные источники зла на нашем ТВ?— Телевидение давно уже потеснил интернет, влияние Сети на молодёжь гораздо больше. Ну а Малахов — всего лишь один из многих, нанятый сотрудник, работающий на очередную телекомпанию. Не в нем дело... Подобные передачи есть почти на всех федеральных каналах. Но они все-таки государственные, не частные, мне кажется, что государство должно обратить на это пристальное внимание. Подобного рода передачи ничего, кроме низменных страстей, праздного любопытства и ложного самомнения, людям не дают: ни добра, ни любви, ни радости, ни надежды, ни полезной информации. Ничего, кроме дебилизации мозгов и разрушения Богом данной человеческой души. Мало того, начиная с 1990-х это уже проникло в кино и на театральные сцены, на вернисажи и в литературу. Иногда люди приходят в театр и получают со сцены такой плевок бесовщины — мама не горюй! И вот для этого, мне кажется, нужна этическая, нравственная цензура.— Вы, видимо, забыли сколько творческих людей пострадали от советской цензуры, многие отсидели сроки. На моей памяти цензуре и гонениям подвергались рок-музыканты. Вы же понимаете, что на местах опять начнутся перекосы и перегибы, дай цензорам волю? — Волков бояться — в лес не ходить. Вспомните, сколько блистательных фильмов появилось, несмотря на жесткие рамки советской редактуры и цензуры. Я играю со своими музыкантами большое количество советских песен. Два моих концерта назывались «Музыкальные шедевры советского кино». Когда я прикоснулся к этому материалу, то понял, что песен там концертов на 10 как минимум. Это все действительно музыкальные шедевры. А возьмите современное российское «свободное» кино. Вы за последние 30 лет хоть одну песню сможете вспомнить из этого кино, которая ушла в народ? Я не могу. А во время запретов люди умудрялись даже о Боге говорить, не называя Его. Фильм Ларисы Шепитько «Восхождение», например. И Юрий Любимов, как это ни парадоксально, стал великим театральным режиссером именно... в борьбе с советской цензурой. Надо не бояться запретов, а подходить к этому с умом, осторожно, без фанатизма. Но ограждать нашу молодежь и детей от гадости, пошлости, низости надо обязательно.— Вы сказали, что для вас истинным искусством является то, что несет свет, добро, надежду. Помню, как вы защищали своего друга Алексея Серебрякова после его высказывания о том, что русской национальной идеей являются сила, хамство и наглость. Он ваш друг, я понимаю. А фильм Андрея Звягинцева «Левиафан», в котором он сыграл, вы считаете искусством? Он несет свет, добро, надежду? — Алексея Серебрякова считаю не просто другом, а родственником, братом. Уважаю его мнение, хотя абсолютно с ним не согласен. «Левиафан», на мой взгляд, как кино никакого отношения к искусству не имеет. Художественным оно не стало, до документального не дотянулось. Это просто гадость. Есть гораздо более сильные документальные фильмы на эту тему. — Можете привести пример того, что вы считаете искусством в современном кино?— Из последнего, что я видел, фильм Данилы Козловского «Тренер», по моему мнению, отвечает всем требованиям настоящего произведения искусства. Не зря его за это, насколько я знаю, «покусали». Не всем нравится, когда появляется что-то настоящее и составляет конкуренцию чему-то искусственному. Я понимаю, почему он сам выступил и продюсером, и режиссером, и сыграл главную роль. Это было его глубоко личностное высказывание в высокохудожественной форме. Это прекрасное кино и потрясающий человеческий поступок. Его можно поставить в один ряд с теми советскими художественными фильмами, о которых мы говорили выше. — Ваша супруга Ольга Дроздова недавно поставила спектакль «Недотёпы» по Чехову. Можете о нём немного рассказать?— Он поставлен по мотивам четырех чеховских пьес: «Иванов», «Дядя Ваня», «Чайка», «Три сестры». Не буду сдерживать себя искусственно, скажу: мало кто знает, насколько одарена моя супруга именно как режиссер. По образованию (кроме актерского) она магистр искусств по театральной режиссуре. Этюды, пробы студентов, которые показывались на курсе, Ольга собрала, переработала и соединила в один спектакль, который рассказывает «о недотепах из чеховских пьес». Ольга умудрилась из этих произведений Чехова вычленить ключевые сцены, в которых просматривается весь сюжет. Там огромное количество юмора, хулиганства и таланта наших студентов. Я об этом знаю не понаслышке, поскольку участвовал в рождении спектакля и даже иногда играю вместе с ребятами доктора Астрова (персонаж «Дяди Вани» — Ред.). Это уникальное произведение, не дипломный, а полноценный взрослый спектакль. И партитура артистов там настолько сложна, что не каждому профессионалу ее будет легко воспроизвести. Ребятам с Ольгой очень сложно, но в итоге некоторые уже начинают работать виртуозно. Мы играем его в главном театрально-концертном зале Института современного искусства, где мы с Ольгой и преподаем. Это институт негосударственный, существует уже почти 30 лет. Кроме актерской там еше 18 кафедр. Хотя у нас третий курс, но мы уже просим подвинуться четверокурсников, чтобы нам дали возможность играть регулярно. Есть планы вывезти спектакль в Крым, поскольку место действия (всех сюжетов) нашего спектакля — дворянский домик (в начале прошлого века), в Крыму, в Бахчисарае, который стоит в окружении тюркских поселений. У нас, допустим, Наташа, которая приходит в семью Прозоровых («Три сестры» — Ред.), — татарка, а актёры говорят и по-татарски, и по-итальянски, и по-французски.— У вас продолжаются гастроли с «Певцов-Оркестром» по стране, вы по-прежнему играете в «Ленкоме», в МХАТе им. Горького играете в «Лавре» (по произведению Водолазкина), преподаете в Институте современного искусства и, по сути, почти не снимаетесь в кино по принципиальным соображениям. Всё правильно?— Всё верно. В кино не снимаюсь, потому что, во-первых, не в чем. Во-вторых, особо и не предлагают (слава Богу!), в-третьих, жалко тратить время на процесс, где ты совсем не можешь повлиять на результат. Бывает, что при блистательном сценарии, лучшем актерском составе и именитом режиссере в итоге может выйти гадость. И от актера там ничего не зависит. Поэтому не хочу подвергать себя неизвестности, тратя на это по 12 часов (минимум) в день. Жалко времени.— Один из последних фильмов, где вы сыграли, — «На Париж» (2018 г.). Лента получила не очень хорошую критику. Как вам кажется, почему?— Да, это один из последних, где я сыграл. Думаю, для этого фильма еще просто не пришло время. Лет через 10 его оценят. Мы так напичканы современными боевиками на патриотическую тему, слепленными по экшн-лекалу: динамичный монтаж, компьютерная графика, с самого начала понятно, чем все кончится. На патриотической теме научились очень хорошо спекулировать, тратя при этом государственные деньги. А фильм «На Париж», во-первых, снят (не на государственные деньги) на основе реальных событий, во-вторых, это кино не совсем про войну, скорее про самые первые дни мира, когда разжалась пружина, которая была сжата 4 страшных года. Не знаю, насколько фильм получился. Мне сложно судить, потому что я был долго внутри. Надо посмотреть через какое-то время. У нас люди разучились смотреть кино, потому что уже 30 лет культивируется клиповое мышление. Наши дети не получают знания, а готовятся к ЕГЭ, вместо написания ответов ручкой тыкают на «да»-«нет», а мировую классику читают в интернете в кратком содержании.
Подробнее читайте на aif.ru ...
