2021-9-6 19:09 |
Зачем восстанавливать храмы в селах, где никто не живет, и что спасет русскую деревню?
Умирает русская деревня, а вместе с ней умирают и храмы. Но находятся энтузиасты, которые пытаются восстановить их. Зачем они это делают? И кто в эти храмы будет ходить, если в этих деревнях почти никто не живет? «Русская Планета» вместе с фондом «Белый Ирис» побывала на тверской земле и узнала, какие сокровища скрыты в зарослях борщевика.«Мы, исскусствоведы, похожи на некрофилов», - признается Арсений Петров, преподаватель РГГУ, Фонд пригласил его в поездку по тверским ухабам в качестве гида. По плану, группа журналистов должна посетить два храма, которые нужно срочно спасать. Автобус в пути уже полтора часа, и все это время еще не проснувшиеся журналисты и блогеры сквозь дрему слушают восторженные эпитеты и целый набор мудреностей: палладианство, ионический ордер, классицизм..."Мы ездим по развалинам великих храмов и восхищаемся ими, попутно проливая слезы над их останками", - продолжает Арсений Петров. "Потому что мы, искусствоведы, можем часами с трепетом рассказывать о каждом камешке полуразрушенной церкви. Но мы не знаем, что именно нужно делать, чтобы спасти их".Умирает деревня. Это хорошо видно по пустым потемневшим домам вдоль дорог, по полуразрушенным амбарам да по молоденьким березкам и сосенкам, густой щетиной тянущих свои тоненькие стволы к небу. Лес молодой, значит, когда-то здесь были поля, которые потом бросили. И еще - вездесущий борщевик, растение, ставшее настоящим символом запустения русской земли после выпавших в XX веке на ее долю невзгод.Но так было не всегда, развеивает печальные мысли голос Арсения Петрова. История у тверской земли такая богатая, что хватит не на одну «Игру Престолов». Когда-то тверское княжество активно соперничало с Москвой за право быть первым среди всех земель русских, но проиграло.Позже, благодаря выгодному положению между двумя столицами, сюда впервые пришла Большая Русская Культура. Именитые дворяне строили на тверской земле усадьбы, и везли для этих дел из столиц лучших архитекторов и художников. Они-то и построили десятки прекраснейших церквей и храмов, готовых посоревноваться со столичными и по размерам, и по богатству убранства.Признаться, хотелось списать восторги Арсения Петрова касаемо первого храма, к которому держал путь наш автобус, на профдеформацию. Да, заброшенный храм - это, безусловно, печальный образ, но чего ожидать от уездной церкви? Есть ли там что-то, что заставит восторгаться простого обывателя, а не верующего человека или искусствоведа?Еще как есть. Храм оказался огромным. Более того, неподалеку стоял еще один, поменьше. Оба здания, пусть и основательно потрепанные временем, но по-прежнему величественные, окружает ограда с двумя воротами, а между ними - большой двор. Это сколько же здесь жило народу, что одного храма им было мало?Храм святых апостолов Петра и Павла в Загорье (Переслегино) построил местный помещик Марк Полторацкий в 1795 году. Для строительства он пригласил русского Леонардо Да Винчи, Николая Львова, человека, одаренного многими талантами, в числе которых был талант архитектора. Он создал храм в стиле классицизма, с двойным куполом, в котором через вертикальные проемы были видны все 12 апостолов. А церковь рядом с храмом, ту, что поменьше, построили уже позже, в 1868 году и посвятили ее Александру Невскому.Не нужно быть искусствоведом, чтобы осознать: этот огромный храм посреди зарослей тверского борщевика - не местная достопримечательность, а культурный объект всероссийского и даже всемирного значения. Николай Львов, выходец из семьи бедных тверских дворян, благодаря своему таланту удостоился чести строить собор святого Иосифа Обручника по заказу императрицы Екатерины II в Могилеве, на закладку фундамента которого вместе с русской императрицей прибыл австрийский император Иосиф II. Так вот, храм в Переслегине почти полностью повторяет тот собор. А другой архитектурный памятник авторства Николая Львова, исторический центр Торжка вместе с комплексом усадеб, искусствоведческое сообщество России планирует представить к включению в список Всемирного культурного наследия UNESCO. Шансы, по словам Арсения Петрова, есть, и очень большие - главное, чтобы местные власти перестали заниматься созерцанием тверской природы и помогли с заявкой.В углублении посреди храма, усеянного птичьими перьями, пометом, а кое-где и мертвыми птенцами, стоят люди. Раз в месяц с молитвой в храм приезжает настоятель храма, отец Александр. Вокруг него - паломники, журналисты и сотрудники Фонда «Белый Ирис». Местных немного: в деревне постоянно живет лишь несколько человек. Среди них - сыровары Ольга и Андрей Макаренко, 6 лет назад перебравшиеся жить на тверскую землю из подмосковного городка Пушкино. В другие дни до ближайшего действующего храма вся семья ездит аж за 50 километров.«Местных мы не виним (в том, что им особо нет дела до разрушающегося храма - прим. РП)», - говорит Ольга. «Они родились здесь и выросли, а когда перед глазами из года в год одно и то же - этого не замечаешь».Храмом занимаются в основном приезжие энтузиасты, с переменным успехом, поскольку ни средств, ни сил, ни знаний им зачастую не хватает. Времени мало: этой весной, показывает рукой отец Александр, с одной стороны отошла стена. Если она рухнет - восстанавливать будет уже нечего.Второму храму, который показал «Русской Планете» и другим журналистам Фонд «Белый Ирис», повезло чуть больше. Это храм в честь святых Флора и Лавра в деревне Степурино Тверской области. Храм считается действующим, службы проходят в колокольне, построенной в 1745 году, а сам храм - позже, в 1835-м. Когда-то здесь кипела жизнь: кругом были барские усадьбы, поля и заводы, а на местные ярмарки от Покрова до самого Великого Поста по выходным съезжалось по 10 тысяч человек. Сейчас храм изнутри покрылся плесенью, на стенах - срамные рисунки. Колокольня обнесена лесами, и с самого верха неравнодушные активисты потихонечку ее реставрируют.«Нигде не глумились над святынями так, как здесь, на родине первого патриарха Руси, Иова», - с горечью отмечает краевед Александр Шитков. Как и многие храмы, в богоборческие годы эта церковь не работала, чего здесь только не было: и коровник, и сарай, и трактора чинили... И вот, впервые за много веков, на старицкую землю вновь ступил патриарх, Кирилл."Мне так хотелось ему сказать, я намекал ему - мол, ну, посмотрите на храм, ну, помогите. А он так безучастно смотрел на меня, разговаривал с высокими гостями..." - поделился Александр Шитков. "Я вечером стал переживать: ну, что я ему это говорил? Да у него вся Россия такая. Вся в руинах".Оба храма, и в Загорье, и в деревне Степурино, получили шанс на спасение: фонд «Белый Ирис» выиграл Президентский грант. Сейчас главная задача - при помощи грамотных специалистов законсервировать строения, рассказывает представитель Фонда Ольга Шитова. «Уже в этом году во всех зданиях мы проведем консервационные работы: установим временную кровлю над объемами храмов, закроем окна. Церкви будут защищены от влияния негативных погодных факторов, и разрушение остановится».А потом - надеяться на чудо: один только проект реставрации храма такого уровня может обойтись приблизительно в 5 млн рублей. Местным бюджетам такое не под силу. Проще с нуля построить новый храм, были бы люди в селе, была бы община, а их почти и нет. Но неравнодушные люди - искусствоведы, реставраторы, фермеры, священники, заезжие и местные энтузиасты уверены: спасать все эти храмы обязательно нужно.“Коронавирус дал свои положительные плоды: с мегаполисов люди потянулись”, - рассказывает отец Николай, настоятель храма Флора и Лавра. “Они скупили тут все, что можно скупить, начали дома строить. Так что небольшой приход тут есть. Летом побольше, до 20 человек. Зимой - 6-8 человек, те кто ходят регулярно”.Отец Николай не из местных, он родился в Донбассе и уже много лет живет в Тверской области. По словам отца Николая, «всесоветский староста» Калинин посеял на этой земле плевела атеизма, которые по сей день невозможно искоренить. Наша задача - их изничтожить, как сорняк, добавляет священник. Удивительное дело: здесь, в отличие от других окрестных сел, совсем нет борщевика. Почему? Отец Николай улыбается и разводит руками: «вопросы - к Богу, а люди - работают».Возможно, и правда у каждого храма есть свой ангел-хранитель, как считает отец Александр, настоятель храма Петра и Павла в Загорье. “Даже если храм разрушают - ангел-хранитель остается на этом месте. Он стоит и ждет, пока мы этот храм восстановим. Все хотим подготовить, чтобы провести тут первую литургию. После этого тут - вот увидите - и местность освятится, и все изменится”, - уверен священник.Эти слова подтвердили сотрудники Фонда: чудесным образом после того, как удается восстановить храм в какой-нибудь заброшенной деревеньке, вокруг него начинает возрождаться и все остальное. Не сразу, постепенно, но земля оживает. Значит, есть еще шанс у русской деревни. Возродить ее можно, и пандемия показала, что спрос на новую жизнь имеется. А коли оживает деревня - тогда уже не важно, кто больше прав: батюшки, для которых искусство вторично, или искусствоведы, для которых развалины русских храмов ценны не меньше, чем колонны какой-нибудь древней цивилизации с обложек учебников истории.... для тех, кто еще сомневается:Мы припасли одну чудесную историю напоследок. Несколько лет назад на кладбище рядом с храмом Флора и Лавра из-под земли начал расти крест. Его потянула за собой молодая березка с тремя стволами из одного корня. Это крест упал с колокольни в 50-е после сильной грозы, а местные жители решили втайне от советских властей захоронить крест на кладбище: там уж точно никто копать не будет. Пока из земли видна лишь верхняя часть креста. Придет время - и он займет свое место на колокольне.Вот он, этот крест.«Русская Планета» благодарит фонд «Сохранение культурного наследия «Белый Ирис» за увлекательную и интересную поездку. Пресс-тур прошел в рамках проекта «Сохраним храмы Новоторжской земли иСтепурино», который реализуется с использованием гранта Президента РФ, предоставленного Фондом президентских грантов. Все, кто хочет помочь возрождению уникальных храмов, могут сделать это на сайте Фонда.
Подробнее читайте на rusplt.ru ...
