2020-2-27 17:54 |
Стоит ли народным республикам и России опасаться военного потенциала украинской армии
В ближайшие месяцы на Украине будет утверждена обновлённая военная доктрина. Как и в предыдущей редакции от 2015 года, в ней будет зафиксирован курс на вступление в Североатлантический альянс. Как подчеркнули в Офисе президента Украины, вопрос «сегодня не обсуждается». В военную доктрину Украины вносятся поправки каждые пять лет. Но, скорее всего, обновлённая редакция документа не будет отличаться от действующей, где также прописана подготовка к вступлению в НАТО. Соответствие стандартам западного военного блока и «поддержка» со стороны США и ЕС являются ключевыми факторами противодействия «российской агрессии», говорится в доктрине. Под «агрессивной» политикой Москвы Киев подразумевает «временную оккупацию» Крыма, «агрессию» в «отдельных районах Донецкой и Луганской областей», наращивание РФ группировки войск «с мощным ударно-наступательным потенциалом» в приграничной зоне, потенциальная возможность развёртывания тактического ядерного оружия в Крыму, милитаризация полуострова, усиление разведывательной активности О чрезвычайно высоком уровне алармизма, который воцарился на постмайданной Украине, свидетельствует внесение в список угроз «присутствие военного контингента в Приднестровье». Оперативная группа российских войск (ОГРВ) якобы может быть использована для «дестабилизации ситуации в южных регионах Украины». Подозревая небольшой контингент ВС РФ в потенциальной агрессии, Киев демонстративно отказывается учитывать такие объективные факторы как фактическая транспортная изоляция ОГРВ и отсутствие у миротворцев тяжёлой военной техники, которая в принципе лишает её какого-либо «наступательного потенциала» в приграничной Одесской области. Однако, несмотря на зашкаливающий уровень алармизма и политизированности, в военной доктрине Украины зафиксировано немало вполне разумных моментов, которые свидетельствуют о критическом переосмыслении событий 2014 года и всего предшествующего периода независимости. В частности, в документе сообщается о том, что на способность Украины адекватно реагировать на вызовы и риски негативно влияют внутренние экономические и социально-политические факторы. В их числе: — экономический кризис,
— разбалансированность и незавершённость системных реформ в сфере национальной безопасности и обороны,
— недостаточность ресурсного обеспечения сил обороны и неэффективное использование имеющихся ресурсов,
— низкая эффективность системы государственного управления субъектами обеспечения национальной безопасности,
— несовершенство механизмов планирования,
— недостаточный уровень готовности ВСУ и других силовых ведомств,
— недостаточный уровень координации и согласованности действий органов государственной власти. Доктрина была принята Петром Порошенко в сентябре 2015 года спустя полтора года после начала боевых действий в Донбассе, которые закончились для Украины отторжением трети территорий Донецкой и Луганской областей. Из документа следует, что в целом Киев сделал адекватные выводы из поражений, которые ВСУ потерпели в боях с ополчением и российской армией (Москва отрицает причастность к вооружённому конфликту на востоке Украины). Принятие военной доктрины стало стимулом для интенсивной перестройки всей системы национальной безопасности Украины. Главным образом она выразилась в курсе на интеграцию в НАТО. ВСУ не достигли к 2020 году, как было прописано в документе, полной технической совместимости с войсками альянса. Тем не менее, за минувшие пять лет в украинской армии произошли действительно масштабные положительные изменения. В России (особенно в федеральных СМИ и в «патриотичной» экспертной среде) часто можно встретить насмешливое (в лучшем случае — радикально негативное) отношение к ВСУ, военным реформам и интеграции в НАТО. Однако нежелание трезво оценивать процессы, которые происходят в сфере обороны соседнего государства, может привести к печальным последствиям Нет никакой гарантии, что на востоке Украины вновь не вспыхнет крупный вооружённый конфликт. Киев дал твёрдо понять, что не собирается выполнять Минские соглашения в их текущем виде. При этом Кремль категорически против пересмотра договорённостей от 12 февраля 2015 года. По факту у постмайданной Украины нет другого варианта «возвращения» неподконтрольных районов кроме силового. Если Крым для Украины потерян надолго (если не навсегда), так как вошёл в состав РФ, то с народными республиками ситуация иная — формально Донецк и Луганск остаются частью Украины. Москва оказывает ДНР и ЛНР военную и экономическую помощь, но явно не собирается брать их под своё «крыло». К том уже последние пять лет ВСУ постоянно поддавливают ополчение посредством регулярных обстрелов и мелких боестолкновений. В результате украинцам удалось занять несколько населённых пунктов в так называемой серой зоне. Велика вероятность, что в случае крупномасштабной эскалации насилия Россия уже не сможет оставаться в стороне (точнее — демонстрировать свою не вовлечённость). Однако на этот раз ополчению и российским войскам (в том или ином виде) придётся иметь дело уже совсем с другой армией. В настоящее время Украина полностью компенсировала потери военной техники в период боёв в 2014-2015 годах, а по объёму поставок в войска новых и отремонтированных вооружений даже опередила Россию — по крайней мере такой вывод следует из официальной статистики Минобороны двух государств Следствием роста военного бюджета и модернизации ВСУ стало кардинальное обновление облика украинского военнослужащего. Если в 2014 году украинский солдат мало чем отличался от шахтёра-ополченца, то сейчас он сыт, хорошо одет, обут, вооружён и подготовлен на более высоком уровне. Переход на стандарты НАТО и американская военная помощь (около 250 млн долларов ежегодно) позволили кардинально обновить средства связи, комплексы артиллерийской разведки и радиоэлектронной борьбы. На новый уровень вышло материально-техническое и медицинское обеспечение ВСУ. Неразумно сбрасывать со счетов обучение украинцев, которое проводят американские военнослужащие, обосновавшиеся на полигоне Яворовский во Львовской области. Также украинцы стали регулярными участниками разнообразных учений НАТО в Европе. Помимо этого, значительно увеличился налёт украинских лётчиков, что свидетельствует о появлении денег в такой чрезвычайно дорогой сфере как боевая авиация. Уровень профессионализма личного и командного состава ВСУ заметно вырос и неразумно это отрицать. Причём важную роль сыграл не только анализ боевых действий в Донбассе, который провёл Генштаб, но и западная (прежде всего — американская) военная поддержка. Четверть миллиарда долларов ежегодно — это очень большие деньги для Украины. К сожалению, Москва не должна исключать вариант вступления Украины в НАТО как ответную санкцию на «агрессию» на востоке соседнего государства (например, масштабная военная и экономическая помощь ДНР и ЛНР) или иное, «чрезмерное» с точки зрения США, деяние На сегодняшний день Украина ещё далека от выполнения всех стандартов альянса и не имеет на руках План действий по членству (ПДЧ). Однако опыт интеграции постсоциалистических восточноевропейских государств в НАТО в 1990-е годы говорит о том, что вступление в военный блок — это главным образом вопрос политической воли США. Переход на стандарты НАТО (как технический процесс) не всегда влечёт за собой серьёзный рост боевых возможностей государства. Но в ситуации с Украиной, чья армия в 2014 году влачила жалкое существование, любое последовательное системное развитие (тем более под надзором США) неизбежно приводит к существенному положительному эффекту.
Подробнее читайте на rusplt.ru ...
