2022-11-16 08:52 |
Писатель уверен: нормальный человек остается человеком даже на линии фронта. Ему и под обстрелами свойственны сострадание и тревога за близких.
Герман Садулаев относится к тому типу писателей, для которых жизнь не ограничивается письменным столом и набережными Петербурга. Лауреат премии «Ясная поляна-2021» за книгу «Готские письма» не только регулярно собирает средства на закупку необходимого для тех, кто сейчас воюет в зоне СВО, но и сам это необходимое туда отвозит.Жизнь на линии фронта— Герман, вы недавно ездили на передовую, лекарства бойцам передавали. Там, в окопах, под обстрелами, ракурс восприятия происходящего, оценки сильно меняются? И вас, писателя, зачем туда понесло? — Я давно в этой теме. И никаких оценок не поменял. Может быть, больше, лучше узнал людей, воюющих на передовой. Их жизнь, быт, мотивы. Да там и не было особых пуль. Хотя обстрелы были. Но для местных это не передовая, а обычная жизнь. В тот же Донецк или в поселки рядом с линией фронта постоянно что-то прилетает. А я не закрываюсь от людей. Поэтому не столько подражаю военным, когда еду туда, сколько хочу жить одной жизнью со своим народом. А там мой народ, и да, он так живет. — Эта жизнь на линии фронта, она сильно человека меняет? — Человек — существо адаптивное. И нормальный человек остается человеком даже на линии фронта, ему все так же свойственны сострадание, доброта, беспокойство за своих близких.— Видимо, остаться человеком удается не всем — это я про чудовищное видео, на котором украинский танк давит нашего бойца.— У ненависти и злобы некоторых нет предела. Исправить их нельзя. Только уничтожить. Чем и занимаются наши военные. А для нормального человека чужих вообще нет. Кто бы ни был ранен, даже если это противник, наши люди всегда окажут ему помощь. Я общался с морпехами, казаками, спецназовцами. Нет в них той озлобленности, что есть у противника. Желания причинять боль, мучить — нет этого. Желание победить — есть. Воинская твердость — тоже есть. У молодых офицеров есть азарт военный: выполнить задачу, добиться успеха первым. А на той стороне садизм, насколько я понимаю, поощряется. Поэтому и ролики такие появляются — с танками. Это следствие возгонки ненависти в украинской пропаганде, которую мы наблюдаем все эти месяцы. — Вы сказали, что стали лучше понимать мотивы, которые движут людьми, что сейчас на передовой. Какие они?— Что это мужское дело — сражаться за Родину. Нормальное мужское отношение к жизни: если война, если беда, то я — мужчина, и я стою впереди, а за мной все остальные прячутся. Особой идеологической накачки я там не замечал. И «псов войны», которые любят это дело, там тоже мало. Война там воспринимается скорее как стихийное бедствие. Мы ее не хотели. Но она пришла. И мы сражаемся.— У политолога Алексея Чадаева я вычитала любопытную вещь. «Не удивлюсь, — пишет он, — если через 20 лет военнослужащие полка "Азов”* под русскими знаменами будут крушить каких-нибудь врагов России. Не удивлюсь как культуролог. Хотя сейчас это кажется абсолютно, совершенно невозможным. Но расскажите про нынешнюю Чечню людям из 1997 года времен Басаева и Хаттаба». Реален такой прогноз? А главное — как потом, в будущем, перешагнуть через этот длинный список накопившихся взаимных счетов и обид? Ведь Чечне удалось это сделать?— Не думаю, что нацисты из «Азова»* когда-либо смогли бы крушить врагов России. Чадаев это, наверное, образно написал. «Азовцы»* — твари и звери, которых надо было физически уничтожить, вот и все. Что касается чеченцев, то с самого начала многие встали под знамена России. Об этом просто никто не рассказывает, кроме меня. Все находятся в плену стереотипов о том, что война шла между русскими и чеченцами. На самом деле началось с того, что в Чечне была гражданская война, и за Россию выступало больше чеченцев, чем за сепаратистов Дудаева. Но были допущены трагические ошибки. И Россия на время почти потеряла республику. Потом вернулась, и снова многие чеченцы сражались за Россию, против террористов, которые собрались в Чечне со всего мира и которых поддерживала Америка. Чему учат памятники— На Украине сегодня идет и другая война — война с памятниками. Сброшены с постаментов, взорваны памятники писателям, героям войны (в том числе и украинского происхождения). С памятниками-то зачем воевать? Кому и какой вред они причинят? — Современное бандеровское украинство — это не нация, не политическая партия, не культура. Это тоталитарная секта, антисистемная химера. Им надо обнулить свою историю, обнулить самих себя, чтобы получить новое рождение в сатане.Что такое памятник? Это такой учитель истории. Он стоит на площади и всех — взрослых, детей — круглосуточно обучает. Что, к примеру, была такая царица — Екатерина II, она основала такие города, ее политика привела к объединению русских земель. А потом это вступает в диссонанс с тем, чему начинают учить в школах. Где говорят, что москалей здесь никогда не было, что нашу страну основал Степан Бандера, а его реинкарнация в далеком прошлом вырыла Черное море, и род свой мы ведем именно от Степана Бандеры. Школьник, отсидев такой урок истории, выходит на площадь — а там Екатерина II стоит. И у школьника вопрос: почему она тут стоит, если ее не было никогда, а был всегда только Степан Бандера? Кто и зачем мне врет?То же самое было у нас после перестройки. Когда стоял на площади тот же Дзержинский и говорил: знаете, дорогие россияне (или как вы там себя хотите сейчас называть), наша страна лежала в руинах после Первой мировой войны. Мы, большевики, восстановили ее, победили голод, нищету, разруху, одержали победу в Гражданской войне и в войне с интервенцией. А еще мы беспризорников собрали в детские дома и дали им не только кусок хлеба, но и образование. И вышли из них не только уголовники, как современная литература любит рассказывать, но и инженеры, летчики, военачальники. И стали эти беспризорники частью великого советского народа. А кто эту программу беспризорников, выражаясь современным языком, курировал? Дзержинский. Понимаете, да? Кроме того, что ЧК всех безжалостно репрессировали, они еще и бездомных детей спасали. Или Петр Первый — очень ведь сложная фигура. На его правление пришлось и много жестокости, и не совсем оправданный поворот России к западничеству — не только в технологиях, но и в идеях. Но тем не менее памятники ему мы не сносим. Потому что все это — часть нашей истории и нашей культуры. «Половина мира с надеждой смотрит на Россию»— От истории — к настоящему. Русский язык по-прежнему входит в десятку самых популярных языков мира, но социологи отмечают, что интерес к нему падает. И даже в бывших советских республиках его учат не так активно, как в прошлые десятилетия. Что может — и должна — предложить Россия, чтобы русский взялись учить не только те, кто хочет в оригинале прочесть Толстого и Достоевского?— Чтобы интерес к русскому языку вернулся, мы должны победить. Другого рецепта нет. Мы же в 1991 году сами сдались. Тогда, выбирая между позором и войной, мы выбрали позор. И через 30 лет получили и позор, и войну — все, как полагается. Тогда, в 1991-м, мы встали на колени перед западным миром и сами стали учить английский язык вместо русского. Так чего теперь хотим от армян, киргизов, казахов? Есть такой феодальный принцип: «вассал моего вассала — не мой вассал». После перестройки мы стали вассалами Вашингтона, но при этом хотели, чтобы Армения, Казахстан, Беларусь оставались именно нашими вассалами, а не вассалами Вашингтона. Но тут к ним приходит Америка и говорит: а зачем вам быть вассалами моего вассала, когда вы можете стать моими прямыми вассалами? Вы получите от этого гораздо больше выгоды. Если бы мы были самостоятельным центром силы, это был бы другой вопрос. Поэтому, чтобы интерес к русскому языку снова возрос, надо заявить себя как страну мощную, страшную, опасную. До 1941-го какой у нас язык в школах учили больше всего? — Немецкий?— Немецкий! А после 1945-го какой стали учить? — Английский?— Английский! А русский начнут учить, когда мы станем значимыми. Центром силы, соперником, кому-то — союзником, но — значимым. Одной литературой, даже великой, доминирования не добьешься. К сожалению, литература и культура идут в хвосте политического и военного доминирования. Америка сейчас доминирует, поэтому американские книги самые переводимые и издаваемые во всем мире, включая Китай. Время же расцвета русской литературы совпадало со временем мощного доминирования Российской империи и Советского Союза. XIX век, Россию называют жандармом Европы, а русской литературой при этом зачитывались все. Снова начали зачитываться ею в 1950-60-е. Потому что Советский Союз, который Запад называл тогда Империей зла, был мощным геополитическим центром силы. — Мы снова с вами обсуждаем историю. А вот будущее как обсуждали в обществе, так и обсуждают крайне редко. Почему это оказалось так сложно сформулировать?— Да, мы до сих пор ничего не поняли и не сформулировали. Потому что боимся признать главное: в нашем народе был, есть и будет сильный запрос на справедливость. Семья из мужчины и женщины — это хорошо. Но этого мало. Надо вернуть народные богатства народу. Вот тогда и появится четкое понимание, кто мы, куда и зачем идем. — Но и настоящее сейчас выстраивается достаточно неожиданное. К примеру, одним из самых надежных союзников оказался не Казахстан, член союза некогда братских республик, а Иран. Как правильнее сейчас выстроить взаимодействие с этим евразийским миром, чтобы партнерство наше не оказалось ситуативным? — Половина мира с надеждой смотрит на Россию. Потому что только Россия может возглавить борьбу с американским империализмом, колониализмом и неоколониализмом. Как всегда делала Россия. Как делал СССР. Иран стал нашим союзником, потому что храбро сражается с американским империализмом. И КНДР сражается. Но мы стесняемся такого союзника, как КНДР. Ах, вдруг о нас в Европе плохо подумают! Это нелепо. Хватит бояться, хватит стесняться, нужно объединить все страны, которые борются за свободу от западной либерально-фашистской диктатуры. От нас этого ждут. Такова наша историческая роль. Такова миссия. Если мы исполним свою миссию, то и сами станем богатыми и счастливыми. И Казахстан к нам вернется. И все будут хотеть с нами дружить. Но если мы предадим сами себя, свою роль, свою миссию, то не то что Казахстан, от нас и Белоруссия отвернется и пойдет по миру искать новых друзей. Как Чебурашка.*«Азов» — украинский националистический батальон, признанный террористической организацией в России
Подробнее читайте на aif.ru ...
