От «неофициальной» встречи президентов России и США на полях саммита АТЭС во Вьетнаме не стоит ждать прорывов. Самым большим достижением будет сам факт переговоров. Зачем же они нужна двум президентам?

На ногах в кулуарах

Владимира Путина и Дональда Трампа неудержимо притягивает друг к другу. Но обстоятельства не на их стороне и загоняют президентов России и США в кулуары международных саммитов, где они вынуждены В«на ногахВ» обмениваться мнениями по глобальным вопросам.

И хотя Трамп первым заговорил о намерении лично увидеться с Путиным на саммите АТЭС во Вьетнаме (поскольку российский лидер В«очень важенВ» и может помочь по вопросу ядерной и баллистической программы Северной Кореи), сделать это в полноформатном варианте ему не дала его же администрация. Белый дом нашел В«несостыковки в расписанииВ» двух лидеров.

Снова на первый план вышла не повестка переговоров или список проблем и подходов к их решению, и даже не межгосударственные соглашения, но чисто формальный фактор – состоится встреча, в конце концов, или нет. Судя по комментариям, которые дипломаты с обеих сторон раздают журналистам, борьба идет за сам факт совместного фото Путина и Трампа.

Впрочем, происходящее вполне закономерно – когда содержательно президентам нечего обсуждать, остается говорить о технических деталях дипломатии, а наблюдателям разъяснять, чем отличается официальная встреча от переговоров на полях. Так, уже то, что лидеры пожали друг другу руку и перебросились парой слов, становится достижением.

Такая картина прикрывает отсутствие каких-либо ожиданий, которые были еще от встречи на саммите В«Большой двадцаткиВ» в Гамбурге. Тогда президенты познакомились поближе, и Путин постарался воспользоваться личным подходом. Однако обаял он не Цезаря (как модно нынче выражаться в российской элите) – единоличного правителя Рима, но представителя республики с политическими сдержками и противовесами.

Ко второму визиту на В«сеансВ» с российским президентом Трамп и вовсе выдохся: он оказался не только не всесильным президентом, осажденным противниками и обставленный интригами, но и крайне непопулярным главой сверхдержавы с рейтингом одобрения в 37% против 50%, категорически не согласных с его политикой.

Деградация отношений

Нельзя не учитывать и контекст окончательно деградировавших отношений между Россией и США. Если перед В«установочнойВ» встречей в Гамбурге была уверенность, что Путину удастся убедить Трампа вернуть дипломатическую собственность в Мэриленде и Нью-Йорке для сохранения лица России, то уже осенью стали возможны немыслимые вещи: спуск российского флага с консульства в Сан-Франциско, закрытие торгпредства в Вашингтоне и сокращение дипломатической миссии до минимума. Дачи, арестованные по делу о вмешательстве в выборы президента США, конечно же, тоже не вернули.

Теперь нового посла России в США Анатолия Антонова не принимают в Конгрессе. Там же законодательно закреплены санкции США против России и введены новые, в том числе ограничивающие финансово-экономическое и научно-технологическое сотрудничество третьих стран с Москвой. Наконец, дело о В«российском следеВ» в выборах президента 2016 года далеко не заглохло и вовсе не забыто, а лишь набирает обороты под руководством спецпрокурора Роберта Мюллера.

При этом взаимоотношения прогнозируемо усугубятся: в феврале 2018 года, накануне президентских выборов в России, финансовые органы США должны будут рассказать о В«российских деньгахВ» в глобальной экономике. К этому времени станет больше известно о связях политической элиты России с людьми, входившими в предвыборный штаб Трампа. И, похоже, в Кремле не осталось никаких иллюзий на перезагрузку отношений.

Выступая на международном дискуссионном клубе В«ВалдайВ» президент Путин дал понять, что он готов к затяжной конфронтации с США, его не пугает геополитическая конкуренция, и он не рассматривает ее как дипломатический тупик. Для него это возвращение к установкам В«холодной войныВ», когда между странами был паритет. В таком случае, действительно, необходимо заново поднять вопрос о целесообразности ядерного разоружения, выполнения договоров СНВ и РСМД.

Однако все происходящее – не предмет переговоров и выносится за скобки. Трамп настаивал, что в Гамбурге главный вопрос касался вмешательства России в выборы. Глава Госдепа Рекс Тиллерсон считает, что и на этот раз только его и следует задать. Тем не менее есть три темы, которые Путин и Трамп могут обсудить: Северная Корея, Сирия и Украина.

Поводы для разговоров

Больше всего президента США сейчас волнует Северная Корея: он повышает ставки и грозит полноценным военным конфликтом на Корейском полуострове. Правда, с точки зрения Москвы – это не более чем блеф политика, у которого нет реальных инструментов для решения проблемы. Кремлю совершенно невыгодно сворачивать ядерную программу КНДР, так как она делает Пхеньян полюсом силового сдерживания Вашингтона. И разоружать Северную Корею Москва, конечно же, не станет. В лучшем случае Кремль готов сгладить признание поражения Вашингтона в конфликте с КНДР.

То же самое по Украине: Вашингтон выделяет 350 млн долларов Киеву, разрешает поставки летального оружия и предлагает послать миротворцев ОБСЕ в зону конфликта на Донбассе. Пока миротворцы будут контролировать ситуацию в ДНР и ЛНР, а также на украинско-российской границе, Киев должен принять политическую часть минских соглашений (особый статус, закон о выборах и т.д.). Проблема лишь в том, что Москва не заинтересована в таком решении, сулящем потерю контролю над мятежным регионом. Даже учитывая финансовые издержки, Кремль готов заморозить конфликт до того времени, пока не удастся на своих условиях сделать ДНР и ЛНР сдерживающим фактором во внутренней политике Украины.

Пожалуй, Сирия – единственный пункт, по которому у Москвы есть потребность в Вашингтоне. Военно-тактические успехи и победа над ИГИЛ (запрещена в РФ) это полдела, вторая половина заключается в политическом урегулировании. Москва по-прежнему намерена сохранить режим Башара Асада, а его самого – у власти. США могли бы помочь Кремлю убедить международное сообщество в том, что Асад необходим на время восстановления страны. Однако глава Госдепа Тиллерсон уже заявил, что он должен уйти, чтобы в стране состоялись демократические выборы. И лишь затем потенциальные доноры выделят средства на расчистку послевоенных завалов.

Из выше обозначенного вытекает следующее: чтобы обсудить всю совокупность накопившихся проблем, включая киберугрозу, потребуется не один час усердных переговоров. Между тем саммит АТЭС позиционируется прежде всего как экономический. Свой визит во Вьетнам президент Путин предварил статьей в издании Bloomberg, где затронул тему экономического сотрудничества в рамках Азиатско-Тихоокеанского региона, но ничего не сказал о политической повестке.

Предыдущая встреча Путина и Трампа, как известно, закончилась ничем. И на этот раз никакого прорыва не следует ожидать. Кремлю встреча нужна исключительно во внутриполитических целях – продемонстрировать уважение лидера США к российскому президенту. Ни один вопрос в кулуарах и В«на ногахВ» они решить не смогут, но создать видимость диалога – вполне. И этого будет уже достаточно в текущем тупике.

Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции.

Подробнее читайте на kapital-rus.ru ...