Третьего октября президент Владимир Путин внес в Госдуму законопроект о приостановлении соглашения с США об утилизации плутония. Почему главе государство именно сейчас понадобилось отказываться от старой договоренности и какие у этого будут последствия?

Гудбай, Обама!

Окончательно разуверившись в успехе переговоров, Россия заговорила с Западом языком ультиматумов: Москва выходит из соглашения с Вашингтоном об утилизации излишних запасов оружейного плутония, который используется в ядерных боеголовках и делает это в ответ на изменение военно-стратегического баланса, попытки подорвать российскую экономику и в целом в качестве реакции на В«недружественные действияВ» США. Законопроект, предложенный президентом Владимиром Путиным новому созыву Госдумы, который она символично одобрит в начале своей работы, увязав тем самым тему ядерного разоружения с политикой текущего момента, предусматривает возврат к договоренностям, но уже на условиях Москвы.

Соответственно, чтобы вернуть Москву за стол переговоров и продолжить ядерное разоружение, Запад, в первую очередь США, должен удовлетворить следующие требования России. Во-первых, отменить В«закон МагнитскогоВ», который накладывает арест на активы и запрещает въезд в страну российским гражданам, которые подозреваются в нарушении прав человека. Во-вторых, снять персональные и секторальные санкции, связанные с Крымом и Донбассом и компенсировать ущерб, причем как от санкций, так и от ответных мер Москвы – контрсанкций. В-третьих, сократить военный контингент и инфраструктуру НАТО в Восточной Европе до состояния на момент подписания первого соглашения по плутонию – 1 сентября 2000 года.

Требования президента Путина – и контрибуции за санкции удивляют меньше всего – кажутся нереальными и вызывают лишь один вопрос: почему в законопроект не добавили пункт о признании Крыма российским, а Донбасса – автономным регионом Украины? Очевидно, что законопроект, спущенный в Госдуму из администрации президента, во многом продиктован эмоциями, в частности сильным разочарованием. В первую очередь, от разрыва российско-американской кооперации по Сирии, когда США предпочли сохранить свою клиентуру среди повстанцев и фактически прекратить сотрудничество с Москвой, поддерживающей Башара Асада. Во-вторых, результатами международного расследования по сбитому над Донбассом В«БоингуВ» в 2014 году, которое установило причастность России к трагедии: следователи считают, что зенитно-ракетная установка В«БукВ» была доставлена с российской территории и туда же возвращена после запуска ракеты. Москва продолжает отрицать свою причастность и отказывается считать выводы расследования В«окончательной правдойВ».

На этом фоне неожиданный ядерный шантаж подвел итог работы Кремля с администрацией президента Барака Обамы – с ним больше ни о чем договориться не выйдет и Москва ставит отношения с США на паузу до прихода нового президента. Как только он займет Белый дом, то увидит, что на шахматной доске с Россией противник уже сделал свой ход, причем затронул сразу ядерную безопасность, и ему надо будет с этим что-то срочно делать. А пока Кремль подложил лишний козырь республиканцу Дональду Трампу против демократов: годы попыток нормализации отношений с Москвой обернулись их полным провалом.

Ядерное разоружение – полный назад!

Впрочем, ситуация страшна лишь на словах. С 2018 по 2025 год Россия и США должны были утилизировать по 34 тонны плутония. При этом у каждой из сторон осталось бы в арсенале еще по 20 тонн для загрузки в боеголовки и ракеты. Соглашение откровенно пробуксовывало – подписанное в 2000 году, оно несколько раз дополнялось, но между Москвой и Вашингтоном всегда находились разногласия по техническим и финансовым деталям. Так, например, в апреле 2016 года президент Путин обвинил США в нарушении договоренностей. Не понравилось ему то, что США отказались отправлять облученный плутоний для использования на АЭС. В Вашингтоне посчитали такой способ утилизации слишком дорогостоящим, тогда как в Москве, напротив, сделали на него ставку в рамках развития В«мирного атомаВ». Но обеспокоил Кремль другой момент: утилизация ядерного топлива путем его смешивания с другими материалами и дальнейшего захоронения нельзя назвать необратимой. По словам Путина, подобная схема обладает В«возвратным потенциаломВ» – плутоний можно будет вернуть в ядерные заряды.

С технической стороны замечания России были совершенно оправданы. Действительно, США затягивали процесс и нарушили договоренности. Единственная деталь, которая укрывается от непосвященных – соглашение касалось исключительно излишков, которыми во времена холодной войны грозили друг другу две сверхдержавы, а не боевого потенциала 20 тонн, остающихся как у России, так и у США. Другими словами, с утилизированным плутонием или без него, страны в любом случае сохраняют возможность взаимного уничтожения. Поэтому отказ от соглашения, которое только должно было заработать в 2018 году, имеет больше идеологический характер. Словесный ряд В«санкции – плутоний – ядерное разоружениеВ» призван пугать и играть на нервах. Так, не предпринимая никаких реальных шагов, Кремль развязывает войну нервов с западными партнерами и бьет на опережение.

Происходит это в момент, когда Россия и США стоят на пороге опосредованной войны в Сирии: первая будет вести ее силами сирийской армии Башара Асада, вторые – руками повстанцев, которых в Москве считают террористами. О военном столкновении уже совершенно рутинно размышляют российские эксперты консервативного толка, хотя год назад начало сирийской кампании вселяло надежду на урегулирование разногласий между Москвой и Вашингтоном. И, по всей видимости, военное столкновение не особо пугает Кремль. Не зря в Сирию отправляют системы ПВО В«Антей-2500В», которые используются против крылатых ракет. Надо ли говорить, что подобное оружие в указанном регионе есть только у США, но никак не у террористов. Таким образом, из окна для диалога и восстановления в полной мере дипломатических и экономических российско-американских отношений Сирия превратилась в еще один Донбасс и Украину.

В то же время, как показывают многочисленные социологические опросы, россияне стремительно теряют интерес к Крыму, Украине, теперь и к Сирии. Перед Кремлем встает задача: как мобилизовать население и отвлечь от кризиса до президентских выборов? Похоже, и в этом плане кремлевские управленцы задрали ставки выше некуда – что в системе российской пропаганды может иметь столь же сильный эффект как конфликт с США? В отсутствие позитивной повестки российской власти ничего другого не остается: с плохими картами игра во вражду с США лучшее, что она может предложить, чтобы удерживать нацию в мобилизованном состоянии и отвлекать от экономического кризиса.

Просчитываемые последствия демарша Москвы, очевидно, не беспокоят Кремль: можно предположить, что санкции в обозримом будущем не будут сняты – после жестких и трудноосуществимых требований, прописанных в российском законе, на Западе ни у одной страны не найдется убедительных аргументов в пользу их отмены. Пострадает и без того плохой имидж страны, ведь к последнему аргументу – ядерному оружию – прибегает заведомо слабые страны. Например, Северная Корея, которая несколько раз в год грозит уничтожить США и проводит испытания. Теперь, получается, и Россия расписалась в своем бессилии конструктивно решать вопросы, а политики и многочисленные эксперты накликали то, что давно выкликали – Россия и Запад перешли к новой холодной войне.

Подробнее читайте на kapital-rus.ru ...