фото показано с : aif.ru

За плечами у крымчанки десятки поездок с гуманитаркой в Херсон, Запорожье и Донбасс.

В середине марта белый грузовичок в первый раз выехал из Крыма в херсонскую область, в Геническ. Его водитель и спутники своими глазами увидели, как наша ПВО отработала по летящим украинским ракетам.Тогда дорога получилась длинной по Херсонской области и части Запорожской. С тех пор выездов было уже несколько десятков. Пограничники стали узнавать «странных девчонок». Одна за рулём, иногда ещё одна-две на пассажирских местах. В кузове — собранная гуманитарка. Та самая девушка за рулём — Валерия Петрусевич, многодетная мама, соучредитель благотворительного фонда «Добро мира — Волонтёры Крыма» (крупнейшей в Крыму некоммерческой организации), рассказала нам об этих поездках. Звонки с угрозамиНаталья Дрёмова, aif.ru: — Валерия, не логичнее было бы взять в сопровождение парней, ведь среди волонтёров есть крепкие мужчины?Валерия Петрусевич: — Мужчины дольше проходят проверки. А к нам уже привыкли, перестали удивляться, что я за рулём. Очень дружелюбно относятся пограничники. Таможенники — тоже, но у них такая работа, проверить всё обязаны досконально. Каждый раз надо разгрузить машину, открыть все ящики и коробки, показать, что внутри. Когда мы добираемся до границы, к нашему грузовичку собираются все, кто проходит контроль, помогают выгрузиться и загрузиться.— Как ваши родные относятся к этим поездкам?— Когда я впервые приехала в Мелитополь, накануне был взорван мост, шёл обстрел блокпостов. Добралась под вечер, пришлось остаться ночевать. И для моей семьи это была самая волнительная ночь: уехала, связи нет — мама исчезла на сутки... Но муж понимает, что по-другому я поступать сейчас не могу. Дети тоже привыкли: «Мама, ты на войну?» — «Да, скоро вернусь!» — А как скоро получается обернуться?— Смотря какой маршрут. До Мелитополя можно доехать часов за пять. В Мариуполь в одну сторону — 8–12 часов, поэтому туда едем на несколько дней. На дорогах очень много ям, воронок от снарядов. Сейчас несколько дорог с той стороны закатывают в асфальт, возможно, будет лучше.Блокпосты, дорогу контролируют наши военные, и я знаю, что с нами ничего не случится. А если будет что-то непредвиденное вроде прорвавшейся украинской диверсионной группы, прилёт чего-то дальнобойного — то неважно, я за рулём или кто-то другой.— Что вас больше всего удивило во время первой поездки?— Когда только пересекаешь границу, приходит на телефон сообщение. Что-то вроде: «Русский человек, тут уже погибло множество людей, погибнет ещё больше, возвращайся обратно...» И это психологическое давление напрягает. Потом телефон начинает разрываться от звонков якобы из Австрии, Венгрии, Франции, Великобритании. Отвечать нельзя: скажут какие-нибудь гадости да ещё огромную сумму спишут. — Какие настроения в Мариуполе?— Местные хотят спокойствия и стабильности, возможности работать, жить без страха. И Россия как раз это может дать.Мои украинские знакомые пишут мне о том, как их поразило начало спецоперации: почему, зачем, ведь было ж всё нормально! Но я была в прошлые годы на Украине, видела, что украинцев, по сути, погружали в состояние войны с Россией.Не так давно в один из крымских интернатов привезли детей с освобождённой территории — их на время сюда отправили родители. Мы узнали, что ребятам нужны канцелярка, настольные игры. Привезли. Они все в столовой. Как раз покушали, встали. Воспитатель напоминает: что теперь надо сказать? Крымские ребята, «старожилы» интерната, конечно, прокричали «спасибо». Детки приезжие вдруг в один голос: «Слава Украине!» Это на автомате, привычно. Детям 5–6 лет...— Во время ваших поездок вы ожидали негативную реакцию от людей?— Было неожиданным, что люди, которые пережили обстрелы, потерю жилья, родных, встречали нас с радостью. Понимаете, когда на кону жизнь, человек «откатывается» к сиюминутным нуждам, которые позволят прожить этот день, потом следующий. Еда, вода, укрытие, лекарства... Вот это важно. Когда ты сидишь в подвале, а над тобой разрываются снаряды, о геополитике не рассуждаешь. Мы привезли продукты и лекарства. И нам были рады. — Что о наших военных рассказывали?— Только хорошее. Как кадыровцы пайки свои отдавали. У них на одного бойца выделяется еды как на целую семью с детьми — огромный, качественный набор. Рассказывают, как дагестанцы за водой на бронеавтомобилях возили. Как русские солдаты делились едой: брали себе ровно столько, чтобы поесть, остальное, что было, передавали сидящим в подвалах людям.— Наверное, в такое время и сами люди стремятся друг друга поддерживать?— В такое время обнажается всё лучшее и всё худшее, что есть в людях. Да, выручали друг друга, держались вместе, делились.Но и по-другому было. Одна из беженок, которую мы вывозили из Мариуполя, рассказывала, что она с двумя детьми голодала несколько дней. У неё в квартире не было никаких запасов продуктов. Когда в подвале, где собралось примерно на 60 «квадратах» около 200 человек, стали заканчиваться продукты, женщину и её детей перестали кормить. Она же ничего не принесла! Её заставили выйти, пойти по чужим квартирам искать хоть какую-то еду, воду. Борщ из одуванчиков— Что ещё при первом посещении Мариуполя поразило?— Первый раз мы там в мае побывали. Представьте: идёшь по улице, по двору, а на пути ящичек, а на нём написано: «мина». Люди везде такими ящичками накрыли найденные боеприпасы. Мы-то во всём этом не разбираемся, а они предупреждают «понаехавших», неопытных.Тогда лежали горы полиэтиленовых пакетов... Воды-то не было, канализация не работала. Люди на сиденье унитаза разворачивали пакет... Потом выбрасывали на улицу.Огромное количество могил во дворах.Но в следующий приезд было видно, какие перемены произошли. Расчищаются завалы, очень много приехало людей на помощь, слышится говор жителей всех регионов России.Восстанавливать там нужно многое. И самих мариупольцев больше всего беспокоят зима, восстановление подачи электричества и водоснабжения. — Расскажите самую позитивную историю, в которой довелось участвовать...— Мы всегда что-то снимаем во время наших выездов. Конечно, спрашиваем согласия у тех, кто попадает в кадр. В одном из дворов в такой ролик попал дедушка. И когда это видео мы выложили, с нами связались... его родственники! Дедушке больше 80 лет, он жил в районе завода Ильича, на окраине Мариуполя. Когда шли боевые действия, он вместе с соседями спрятался в бомбоубежище. А оттуда украинские солдаты перевезли людей в Драматический театр, который, как потом сообщалось, националисты взорвали.Дедушка всё это время был с соседкой. Она уцелела и рассказала родным, что он был в Драмтеатре и погиб. А старик выжил после взрыва, и потом его приютили в одном из подвалов, в нескольких кварталах от прежнего дома. Родственники, конечно, не нашли бы его в полумиллионном разрушенном городе — а тут наше видео! Они поехали в Мариуполь и забрали дедушку. — Одинаково ли относятся ваши друзья и знакомые к тому, что вы делаете?— Некоторые понимают, что я делаю в нынешней ситуации то, что считаю правильным. Пусть мы и по-разному эту самую ситуацию воспринимаем и оцениваем.Но наша задача — помогать. Всем...

Подробнее читайте на aif.ru ...