Российские власти делают ставку на затухание протестного движения и не хотят способствовать укреплению фигуры оппозиционера Алексея Навального. Однако не ведут диалога с протестной частью общества и не предлагают ей никаких других ценностей, кроме безопасности.

Акт неповиновения

По одной из версий, страх перед В«цветными революциямиВ» поселился в обитателях Кремля, когда после провала на президентских выборах на Украине в 2005 году из Киева в Москву стали возвращаться политтехнологи, оправдывавшие свою неудачу В«оранжевой угрозойВ». Они-то и сформулировали концептуальную рамку противостояния легитимной власти и демократической оппозиции, через которую российское руководство до сих пор смотрит на нарастающее недовольство в обществе и старается разглядеть за ним внешнюю руку. Боязнь и желание купировать возможный В«майданВ» доходят до того, что разгонять мирных граждан на акциях протеста в Москве призывают прежних бойцов спецподразделения МВД Украины В«БеркутВ», отличившихся особой жестокостью при защите власти Виктора Януковича.

Протестные акции 12 июня, в День России, который правильнее воспринимать как день возникновения республики, похороненной под неоимперской политикой – соответственно, мало относящимся к современной действительности, усилили опасения властей относительно неблагоприятного сценария. Оппозиционный политик Алексей Навальный, прекрасно чувствующий запрос протестной части граждан, сознательно пошел на радикализацию одобренного столичной мэрией митинга – он перенес его с согласованного места, проспекта Сахарова, куда отказались доставлять звуковую аппаратуру, на Тверскую улицу, где для отдыхающих горожан были устроены экспозиции реконструкторов. На фоне военных декорацийВ и происходили стычки митингующих с представителями правоохранительных органов. Столичный градоначальник Сергей Собянин назвал самовольный перенос акции В«подлой провокациейВ» и симптоматично добавил: В«Нам всем повезло, что обошлось без кровиВ».

В Кремле, оценивая гражданский протест, заверили, что он не представляет опасности для власти, однако провокации на несогласованных акциях могут быть угрозой для окружающих людей. Таким образом, власти перекладывают ответственность с себя на неких провокаторов за то, что они по-прежнему не нашли никакого другого способа работы с протестом, кроме его силового подавления. После 26 марта, когда по всей стране впервые с 2011-12 годов стихийно вышли тысячи людей, а что еще важнее – преимущественно молодых людей, которые потребовали правды и справедливости на популистской антикоррупционной волне, государство, вдруг заговорившее о необходимости молодежной политики, ровным счетом ничего не сделало. Те бюджеты, которые с середины 2000-х выделялись на работу с молодым поколением, были благополучно распилены, но главного достичь не удалось – взаимодействия.

Власть старательно делает вид, что диалог с протестными гражданами ее не интересует. Истинная же тактикаВ заключается в другом – не замечать несогласных так, как будто бы никакого несогласия в обществе не существует. Но именно такой подход усиливает худшие предположения о моральном состоянии власть имущих и толкает активных граждан быть еще радикальнее в отношении государства и, чтобы спровоцировать режим на действия, совершать акты открытого неповиновения, подобные выходу на Тверскую.

Нечего предложить

Говоря о проблеме оппозиции в фильме Оливера Стоуна, Владимир Путин заметил, что у оппозиционных сил в России нет программ, которые были бы В«более выигрышными с точки зрения интересов избирателейВ». Однако сегодняшнее оппозиционное движение возникло из обратной ситуации: это власть не может предложить позитивной программы развития страны, делая ставку на В«традиционные ценностиВ» и В«духовные скрепыВ».

Возможно, Путин воспринимался бы иначе, в особенности молодым поколением, если бы экономика страны не потеряла целое десятилетие роста, а в конфликтах на Украине и в Сирии Россия не принимала непосредственного участия. Но, по большому счету, президенту нечего предложить гражданам, кроме бесконечного и бессмысленного противостояния с Западом. При этом режим давно поставил себя в двусмысленное положение: выказывая беспокойство по поводу расширения НАТО у западных границ, он отмахивается от падающих у Владивостока ракет Северной Кореи. Между тем, стране как воздух необходим технологический рывок, энергия развитияВ и образ благополучного будущего.

Однако полицейская дубинка в руках бывшего бойца В«БеркутаВ» ставит крест на сотрудничестве власти и активной части общества. Подавление протестов исключает развитие – предприимчивые и небезразличные люди видят глухую власть и предпочитают покинуть страну, чтобы заниматься созидательной деятельностью за рубежом. Но президент смотрит на проблему иначе: на улицы выходят не те, за кем будущее и настоящее, в том числе внедрение цифровых технологий и модернизация российской экономики, но агенты Запада, В«бандерлогиВ», которые получают печеньки от Госдепа и служат видимостью поддержки политического проекта Алексея Навального.

Несмотря на утверждение в интервью Стоуну, что он исповедует философию В«гибкого путиВ», взятую из дзюдо, Путин, очевидно, считает диалог с оппозицией признанием собственной слабости и ошибок, а, как известно, ошибок он не признает и слабость тщательно скрывает. Поэтому власть и работающие на нее экспертные группы пытаются убедить себя, что число протестующих не растет, эскалации протеста не наблюдается, а интерес к нему в обществе выветривается.

Разговор не с теми

Куда более увлеченно власть работает на внешнюю аудиторию и выходящий сейчас фильм Оливера Стоуна о Путине тому подтверждение. Он в равной степени мог бы стать отправной точкой предвыборной кампании Путина, который с той же нерешительностью, с которой он принял пост в 2000-м, думает, что с ним делать дальше. Или попыткой представить собственную версию событий, свою точку зрения на Западе (Стоун стоит на этом), поскольку в мировых столицах, по выражению Ангелы Меркель, давно решили, что российский президент пребывает в альтернативной реальности. Или еще одним подходом к задаче разобраться, что собой представляет российский лидер и что творится в голове у самого могущественного, по мнению Фарида Закарии, мирового лидера.

И, пожалуй, разобраться в последнем не помешало бы и российскому зрителю, чтобы понять реакцию власти на протесты, а также, почему система, выстроенная президентом, не способна на преобразования и почему за информацию о дочерях Путина, одна из которых строит технологическую долину МГУ, в изданиях разгоняют целые редакции, как это было с РБК.

По словам Путина, когда Ельцин предложил ему пост премьер-министра и рекомендовал выдвинуть свою кандидатуру на президентских выборах, он согласился не сразу, но думал, В«куда спрятать детейВ», поскольку при потере должности он лишился бы охраны: В«И чего делать? Как жить? И как обеспечить безопасность семьи? Тогда я уже решил, что раз судьба так распорядилась, надо до конца идтиВ», – сказал президент. В этом личном переживании можно увидеть ответ на вопрос о несменяемой власти и о том, почему реакция на протесты людей, не согласных с застойным положением в стране, всегда чересчур жесткая.

Власть, озабоченная безопасностью (отсюда параноидальные разговоры о НАТО), не скрывает свое беспокойство по поводу того, что на улицах может пролиться кровь, но не понимает, с кем, как и в каких обстоятельствах она должна вести диалог. Поэтому кроме насилия государству пока нечего ответить на протестные митинги, а они, в свою очередь, становятся радикальнее и ведут к большей политизации. И вот в этом моменте возможна дестабилизация – не потому что оппозиция переходит все мыслимые границы, но потому что она делает это, добиваясь от власти диалога, но вместо него получает известную реакцию – силовое подавление и репрессии.

При этом Путин боится сыграть на руку оппозиции, а именно – Алексею Навальному, который, возможно, не будет принимать участие в выборах, но президентскую кампанию уже развернул и готов критиковать первое лицо, естественно, в рамках схватки Давида и Голиафа. Учитывая это и ряд международных встреч, на которых он не может появиться в качестве В«кандидатаВ», президент оттягивает объявление о своем выдвижении на четвертый срок. Однако известно, что он – единственный кандидат от власти.

Поэтому в рамках предстоящейВ В«Прямой линииВ» он поговорит о важности молодежной политики и до марта 2018 года потерпит протесты молодых горожан. Но уже после президентских выборов репрессивный аппарат государства, как это было в 2012 году, скорее всего, начнет новое В«болотное делоВ» и закручивание гаек. Слова о росте благосостояния, развитии и благополучии, с высокой степенью вероятности, останутся в предвыборных статьях, а отток В«человеческого капиталаВ» в этих условиях ускорится.

Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции.

Подробнее читайте на kapital-rus.ru ...